***
Я шёл по пустынному коридору, быстро, почти бежал. Стрельчатые окна мелькали по бокам, а шаги гулко отдавались в высоких сводах. — Рон, подожди! Затормозив настолько резко, что полы мантии хлестнули по ногам, я обернулся и увидел бегущую за мной Джинни. Нагнав, она устало согнулась, опёрлась о колени, восстанавливая дыхание. — Уф, наконец-то догнала, — выдохнув, она распрямилась, улыбнулась мне. Похорошела, словно повзрослев, да так, что я невольно залюбовался, и сейчас чуть смущённо смотрела на меня. Но в ответ на мое: — Что случилось? — она посерьёзнела, подошла, взяв меня под руку и сказала: — Надо поговорить, это важно. Я напрягся, внимательно оглядывая коридор, но больше никого не было. Чувство, нет, не страха, скорее опаски, чуть шевельнулось внутри. Этот серьёзный тон... Джинни действительно что-то беспокоило. — Пойдём, есть надёжное место для разговора, — потянув меня за руку, она повела ей одной известным маршрутом, пока мы не оказались у неприметной двери. Махнула палочкой, открывая: — Заходи, быстрее, — снова запечатала заклинанием, стоило нам пройти. Класс, заброшенный класс. С покрытыми пылью партами, наклонённой доской и странным чучелом в углу. Центральный ряд был сдвинут, и посредине хватало пустого пространства. Шагнув к доске, я коснулся её рукой, толкнул, под скрип давно несмазанных петель. Провернул. Пусто. Только тот же слой пыли. Обернулся к сестре: — Так о чём ты хотела… — Инкарцеро! — резко развернувшись, она выстрелила в меня тёмным жгутом, который обвился вокруг меня, превращаясь в толстый канат, надёжно примотавший руки, и так стянувший ноги, что я еле устоял. — Что за! Джинни, ты что творишь?! — изумлению моему не было предела, особенно, когда я увидел, что лицо сестры стало вдруг жёстким, хищным даже. — Я-то Джинни, а вот ты кто? — она медленно перемещалась по классу, не опуская направленную точно мне в лицо палочку. — С лицом моего брата, с голосом моего брата. Но только ты не мой брат, — она цедила слова, зло, сквозь зубы. — Так кто ты? — Рон я, просто то, что случилось на Чемпионате, сильно меня изменило, — я, старался говорить уверенно и чуть изумлённо, словно бы не веря в такие чудовищные подозрения, но понимал, что это вряд ли что-то даст, слишком продуман был план и уверенно исполнение. — Врёшь, — она била словами наотмашь. — Ты изменился раньше, за несколько недель до него. Смог провести всех, похоже, знал что-то про Рона, кто-то из школы, да, рассказывал? Но только ты не мог знать, что у нас с ним были особые отношения, в Хогвартсе он их не показывал. В голосе её послышалась боль, а я опустил глаза, мне было стыдно, но я же тоже был не виноват, что меня закинуло именно в Уизли. — Рон всегда заходил ко мне вечером, пожелать спокойной ночи, никогда не забывал. А тут вдруг раз и как отрезало. Ещё эта шутка про Поттера, который почему-то должен был, вдруг, приехать к нам. Мой Рон никогда бы не стал так шутить. Приблизившись, она ткнула палочкой чуть ли мне не в лоб. — Говори, кто ты, или я за себя не отвечаю! И я решился. Собравшись с мыслями, честно и правдиво рассказал всё, ну почти всё. Подробности убийства Шенпайка ей знать было ни к чему. Да и то, что в моём мире они — выдумка школьной учительницы, тоже. Неожиданно сам увлёкся, всё же, всё было ещё свежо и живо в памяти. Поведал и про изыскания газетные, и догадки про Седрика Диггори. Говорил много и долго, наверное, несколько часов. Сначала Джинни стояла, а неверие и подозрение продолжали плескаться в её глазах, но мой рассказ был слишком подробен, такое сходу не выдумаешь, и, опустив палочку, она присела на парту. Через час она убрала путы, и присел уже я, разминая затёкшие мышцы. Постепенно, лицо её разглаживалось, приобретая сначала задумчивое, а затем уже заинтересованное выражение. — Говоришь, ты был взрослым мужчиной, военным? — неожиданно спросила она? — Да, даже повоевать пришлось, — ответил я, и она кивнула. — Это заметно. Тяжело, наверное, в теле подростка? — Не особо, — пожав плечами, я уточнил: — Если только забыть, что я там был намного выше, да и вообще, крупнее. Она вдруг улыбнулась, медленно встала, сказала, пристально разглядывая меня: — Я сразу почувствовала, что тут что-то не то. Но окончательно убедилась в этом, когда поняла, что не могла влюбиться в собственного брата, — её мантия полетела на пол, оставляя её в блузке, школьной юбке до колена и туфельках на низком каблуке. Я поперхнулся, расширяющимися глазами глядя на Джинни. А она расстегнула верхнюю пуговку, медленно приближаясь ко мне, и я закрыл глаза ладонями, чтобы не смотреть на всё это, пробормотал в панике: — Джинни, ты же моя сестра! — Только по крови, — послышался её томный шёпот возле моего уха. Подавшись, от неожиданности, назад, я свалился с парты на пол.Глава 14
15 декабря 2016 г. в 11:34
Вернувшись в гостиную Гриффиндора, буркнув портрету «Полной Дамы» недельный пароль, узнал, что всё самое интересное позорно пропустил.
В одном углу гостиной пребывал мой товарищ Шимус с фингалом под глазом, но весёлый и довольный, с поддержкой в виде Дина Томаса, а в другом мрачный Невилл с разбитой губой, которого отчитывала, похоже, только что вернувшаяся из библиотеки Гермиона.
Слушать, что она втирает Лонгботтому, я не стал, пусть сами разбираются, тем более, в чём причина разборок, я догадывался.
Ирландец сидел в кресле, а британоафриканец изображал боксёрского тренера, то обмахивал Финнигана полотенцем, то массировал ему плечи.
— Ну что, мой весёлый друг, у вас произошло? — кинув сумку с книжками возле кресла, спросил я.
— Да Невилл совсем берега попутал, давай про тебя гадости разные говорить. Ещё нашёл кому. Мне, твоему лучшему другу! — ответил Шимус продолжая улыбаться.
— И ты не стерпел… — констатировал я, позлорадствовав над напарником Поттера, лицо у того было явно более опухшим.
— А то, я же ирландец.
— А фингал-то как получил? — я критически осмотрел товарища, не находя больше других отметин. — Невилл же вообще никакой.
Финниган, махнул рукой, чуть смутился, сказал:
— Да не ожидал я, он мне первым ударом в глаз попал. Потом-то я его отметелил, но глаз всё-таки он мне подбил.
— Ладно, раз ты за меня отомстил, значит, и Мерлин с ним. Добавлять от себя не буду, пусть живёт. А не успокоится, тёмную ему устрою, — я усмехнулся, прищурившись. Когда Лонгботтом узнает, что я с Герми на зельях вместе сидеть буду, его вообще кондратий хватит.
— Кстати, Рон, что там Грюм, уже показал что-то убойное? Расскажи, а лучше покажи, — Финниган кровожадно ухмыльнулся. — Вон и подопытный имеется.
— Не, ничего такого. Сказал только за неделю «Ступефай» и «Протего» отработать, чтобы на автомате выходили.
— Так неинтересно, — Шимус тут же поскучнел.
— Я не напрашивался, — пожав плечами и, упав в соседнее кресло, я достал из сумки давешние «Основы заклинаний» и открыл с момента, где окончил читать. Лень ленью, а без чёткого понимания принципов тренировки и каста заклинаний просто труба, а не крутой попаданец получится.
— Тьфу, ты что, вечер чтения хочешь устроить, что ли? — сплюнул ирландец, с отвращением глядя на обложку книги.
— Ну, есть такое намерение, — подтвердил я, устраиваясь удобнее и закидывая ногу на ногу.
— Тебя что, Грейнджер покусала? Пошли лучше с нами, тренировку команды по квиддичу посмотрим.
— Не, я тут лучше, — вот и отгадка где Поттер, так как Невилл был непривычно один. На тренировке наш бессменный ловец, и близнецы, тоже, похоже, там. То-то так тихо.
— Тогда мы пошли, — соскочив с кресла, Финниган, гордой походкой победителя, прошёлся к выходу, на пару с Дином, а я вновь вчитался в текст.
Оказалось, что есть и нюансы с классификацией заклинаний, в зависимости от требуемой мощности источника самого мага. И учёба с одиннадцати до семнадцати лет была придумана не просто так. В одиннадцать лет у магов стабилизируется магическое ядро, выравнивая магический потенциал, устанавливая его на определённом уровне. В течение последующих семи лет этот потенциал достаточно быстро растёт, после чего замедляется и без сознательной тренировки почти не меняется в процессе дальнейшей жизни.
Базовый естественный прирост после магического совершеннолетия и до момента достижения семидесяти-восьмидесятилетнего возраста составляет около десяти процентов.
Но природа не даёт всем одинаковые шансы, так у родовитых семей потенциал в среднем выше, чем у маглорождённых, хотя и бывают редкие исключения, я так понял, что это так было с Невиллом, которого чуть не приняли за сквиба.
Заклинания, изучаемые в школе, распределены по годам обучения не только по сложности сочетания/каста, но также и по мощности, требуемой от волшебника для их активации. То же заклятие Патронуса почти не даётся ученикам младше пятого курса.
Тут я стал прикидывать: если Поттер смог это дело скастовать на третьем, значит, его потенциал серьёзно так выше среднего уровня. Вот почему вся боёвка ему так хорошо даётся. Мимолётом позавидовал, но тут же одёрнул себя. Своего собственного потенциала я не знал до сих пор, а вдруг я и Гарричке в нём мало уступаю. Кстати, это можно было проверить, попытавшись скастовать что-то со старших курсов.
Закрыв книжку, принялся серьёзно обдумывать прочитанное.
Это что же получается, этот самый потенциал, после школы почти не меняется? То есть между выпускником и опытным магом разница только в, собственно, опыте? Хотя скорость каста явно с опытом выше должна становиться.
Тут я вспомнил, что вроде как в каноне присутствовала ещё и невербальная и беспалочковая магия.
Полистал, но в «Основах», намёка на неё не нашёл. Все так же утверждалось, что сочетание всех трёх компонентов обязательно.
Похоже, надо будет на эту тему раскручивать Грюма.
И ещё меня смутила фраза «базовый естественный прирост». Логически вытекает, что может быть и искусственный дополнительный прирост. Об этом тоже надо будет уточнить.