two psychic boys

В следующий раз Диззи встречает Тора на скамейке райтеров три недели спустя, поздним вечером. После вечеринки, таблетки, поцелуя и танцев Диззи пришел в себя уже в вагоне метро на пути домой. Тор подошел к нему настолько близко, что они коснулись плечами, и Тору не составило труда прошептать Диззи прямо на ухо «Viva la revoluciòn». Диззи услышал мягкую улыбку в его голосе и то, как уголки знакомых губ поднимаются вверх. — Ты читаешь мои мысли, — сказал Диззи, и вышел из вагона так же, как в первую их встречу. После этого Тор резко исчез. Он не приходил на скамейку и его тэги не появлялись нигде в городе. Даже в тоннеле. Говорят, призрак всегда остается призраком. До сегодня. — Как дела, Руми? — Тор широко улыбается и протягивает руку. Диззи уверенно ее пожимает. — Давно тебя не было, чувак. Снаряды закончились? — это дурацкая шутка, но Тор качает головой и тихо смеется. — Нет, просто посвятил немного времени самокопанию. Я над кое-чем работаю в блокноте. Я вообще пришел именно из-за этого, — Тор жестом обводит пространство вокруг них. — Я хочу поработать вместе. В смысле, я хочу сделать что-то невероятное. Больше жизни. Вместе, типа коллаборация, понял? Диззи чувствует странную гордость. Он работает над своими произведениями в одиночку, потому что так легче. Иногда к нему присоединяется Бу, но это не то же самое, что коллаборация. Тор улыбается знакомой мягкой улыбкой и убирает золотистые пряди волос с лица. — Я не чувствовал такого вдохновения с тех пор, как… — Тор замолкает. Это не столько смущение, сколько осторожность. Диззи кивает. — О, да, я тоже. Куда пойдем? -- Они опять оказываются возле поездов. Ночи стоят удушливые и сырые, лето в Бронксе жаркое, и на темном горизонте горят чьи-то теперь уже бывшие квартиры. Теней от поездов едва хватает, чтобы спрятаться, поэтому Тор с Диззи стоят близко к вагону. — Блин, этот Коч уже добрался до нескольких прекрасных работ. Эти мудаки из Бруклина ненавидят цвет нашей кожи и цвет наших красок, — вздыхает Диззи, рассматривая свои обкусанные красно-синие ногти с зелеными пятнами от последней использованной краски. — Больше места для нас, а? — Тор толкает Диззи локтем, в его голубых глазах уже отражаются идеи для следующего вагона. — Может, от конца до конца, или… — Ага, это место ничего. Диззи берет баллончик и наносит тэг Руми 411 на свежевыкрашенный вагон. Тор следует его примеру, и петлей соединяет букву «р» в своем имени с первой буквой имени Руми. Губы Диззи изгибаются в улыбке. — Отлично. Сирены в Бронксе почти никогда не замолкают, но Диззи улавливает знакомый звук в нескольких кварталах от них. Со времен появления Коча, копы особенное внимание стали уделять «сумасшедшим граффитчикам». — Давай закончим в следующий раз. Ну, знаешь, чтобы мы могли сделать эту работу по-настоящему особенной, — предлагает Диззи не столько из-за копов, сколько потому, что хочет снова увидеться с Тором. Тор смотрит ему в лицо. — Да. Конечно, — говорит Тор. — Плюс, — Диззи поднимает брови, — я хочу посмотреть на твою стену еще раз. Они неторопливо идут к тоннелю и это совсем не похоже на ту безумную погоню, благодаря которой они встретились. Их окутывает духотой, которая знакома любому бомберу, посвятившему граффити хоть одну ночь. Диззи отступает назад, осматривая надпись. Он ее видел, но Тор добавил новых деталей, яркие цветы украшают слова «каждая частичка моей сущности цветет», некоторые тона подправлены и обновлены. — Это охуенно, чувак. Мне очень нравится. — Добавил немного… энергии. Я хотел добавить еще цвета. Чтобы типа соответствовать твоему гению. — Не-а, не надо. Парни со скамейки думают, что у тебя есть стиль. Я тоже так думаю. Выглядит хорошо, — Диззи становится рядом с Тором. — Очень хорошо. Они спокойно стоят с минуту, а потом Тор поворачивается к Диззи. — Ты будешь еще рисовать своего инопланетянина? — Тор качает головой. — Боже, я до сих пор думаю, что это гениально. Как ты вообще до этого додумался? — ЛСД, — взгляды Тора и Диззи встречаются, и они начинают хохотать, смех эхом разносится по темному туннелю. Спустя минуту они замолкают, и Диззи разворачивается и опирается на разрисованную стену, чувствуя себя непривычно уязвимым. — Ну, вообще, знаешь, это как будто я — это он, а он — это я. Мне даже думать особо не надо, он просто появляется в моей голове. Все мои мысли складываются из кусочков мозаики в идеальные картинки. — Что ты имеешь в виду? — Тор скрещивает руки и наклоняет голову так, что волосы опять падают ему в глаза. — Это и имею в виду, он — это я. Это как… я никогда никуда не попаду, пока я так выгляжу. Все равно, что быть зеленым. Какой-то цилиндр и галстук от пуль не защитят. Иногда, — Диззи глубоко вздыхает и смотрит вверх, как будто ожидая, что от его слов темноту тоннеля пронзит лучами света. — Иногда я думаю, что мне нигде нет места. Ни среди бомберов, ни среди семьи, ни среди Братьев по Отжигу. Мне кажется, что я инопланетянин или какое-то создание, дом которого среди звезд, а здесь я на время. Это странно, чувак. Как будто бы я на какой-то одинокой волне сам с собой. А когда я делюсь этим с людьми, они не понимают. Как будто никто до конца меня не понимает. Тор смотрит на него, не мигая, то ли с презрением, то ли с жалостью, Диззи не может понять. Но когда он говорит, в его голосе слышится что-то вроде нежности. — Даже на вечеринке? Диззи качает головой. — Не совсем. То есть, мне понравилось, конечно. Но они сначала даже не хотели меня впускать, — Диззи встречает уже знакомый ласковый взгляд. — Но мне понравилось с тобой. Танцы и все это, — голубые глаза Тора кажутся еще ярче. — Поцелуй. Было хорошо. — Мне тоже понравилось, — Тор нервно прикусывает губу. — Это было, как… — обычно Диззи легко выражает свои чувства, но сейчас он не может подобрать слова. Он привык к тому, что люди считают ерундой все, что он говорит. Но сейчас Диззи хочет, чтобы Тор понял, что происходит у него в голове, ему нужно, чтобы Тор понял.  — Когда мы целовались, мы были связаны. Но не только физически. Созвездия как бы превратились в тропу и мы… как… — Диззи запинается, опускает взгляд. — Великолепная галактика исчезала или собиралась воедино, но это были только мы. Или… — Диззи поднимает взгляд на Тора, который выглядит нерешительным и счастливым, его губы слегка приоткрыты. — Мне нравится гулять с тобой, Тор. Ты понимаешь меня. Рядом с тобой я чувствую себя свободным от одиночества. Ресницы Тора опускаются, медленно. Даже волшебно. И Тор опять целует Диззи, в этот раз дольше и нежнее, чем в Сохо. И да, Диззи описывал именно это. Это чувство, как будто они парят между метеоров и звезд и вместе смотрят вниз, на планеты. Оно живее и ярче, чем тот нервный скачок в груди, который Диззи испытывает при виде Тора, как будто что-то расцветает внутри него. Когда они отстраняются друг от друга, Диззи прижимается лбом ко лбу Тора, и заправляет выбившиеся светлые пряди ему за уши. Тор в свою очередь осторожно проводит пальцами по щеке Диззи. Улыбка освещает глаза Тора, как сверхновая звезда. — Ты читаешь мои мысли. Диззи даже не знает, насколько широка его улыбка, но он наклоняется вперед, закрывает глаза и позволяет их улыбкам коснуться.