***
Через несколько недель, после длительного изучения книги для воспитания детей, де Виль смогла соблазнить сына на поездку в «родное гнездо». — Карлос, дорогой мой сынок! — Женщина широко улыбнулась, однако улыбка больше напомнила Карлосу оскал. — Я та-а-ак по тебе соскучилась! — Злодейка попыталась обнять сына, но последний, опешивший от такой внезапной любви, отскочил назад: — Мам, что такое? — Что? Ты о чем? — Круэлла поправила прическу и вопросительно посмотрела на сына взглядом, полным непонимания. Да, притворяться она умеет. — Что за внезапное приглашение? — Сын недоумевает. — Оу, как грубо, — обиженно говорит де Виль. — Может я… — она старается не смотреть сыну в глаза. Куда угодно, только не на него, — соскучилась! — любительница мехов поправляет свой воротник и улыбается. Карлос де Виль лишь приподнимает бровь. «Кажется, я утратила свое былое обаяние и элегантность» — обреченно вздыхает злодейка и закатывает глаза. Ладно, раз не получится вновь включить свой шарм, то просто используем нападение. — Ох, Карлос, дорогой, — растягивает гласные, — присядь, сынок. — Парень осторожно подходит ко стулу, стоящему напротив матери. — Присядь. — уже более грозно говорит женщина, а де Виль младший решает прислушаться. Крик матери — это одна из самых жутких вещей, которые доводилось видеть и слышать. Хорес и Джаспер подтвердят. Круэлла, удовлетворенная тем, что властность никуда не исчезла и лишь один тон голоса может пугать, взяла старую чашку с потертым рисунком и отпила из нее только что заваренный Джафаром чай. М-да, вкус специфический. Женщина проглотила жидкость и помотала головой. «Вкус ужасный. Ничего, найду — придушу на месте» — ставя чашу на стол и не забывая улыбаться сыну, подумала любительница роскоши и продолжила: — Итак… …Если хотите, чтобы ребенок уважал Вас — уважайте его выбор! Дети любят, когда их признают… — Знаешь, я уважаю… — женщина запинается, — твой выбор. — Круэлла чувствует себя не в своей тарелке. Она разводит руками и пытается сказать что-то, о чем говорилось в этой книге, вырывая из контекста отдельные предложения, но как тут толкнешь речь о добром, когда раньше никогда не интересовалась сыном? Женщина продолжает: — Ты противостоял мне. — Голос уже более уверенный. — Ты пошел против меня, ты… ты завел собаку! — О, уже повышенный тон. …И помните, когда Вам плохо или Вы не можете контролировать себя, или просто вне себя от решения Вашего чада, не стоит кричать на его. Это детей отпугивает! «Ох, как же трудно быть матерью!» — женщина встряхнула головой. …Помните, дети начинают проникаться уважения к тем родителям, которые умеют признавать ошибки… — Однако, ты меня этим удивил. Обычно ты… такой трусливый и не сопротивляющийся, а тут… — женщина разводит руками, — такое! — Она подходит к сыну и встает у него за спиной. Круэлла неуверенно поднимает руку и осторожно, ме-е-едленно кладет ее на плечо сына. При этом глубоко вдыхая и выдыхая. — Ты… э, ну, молодец?.. — скорее вопрос, нежели утвердительная похвала. Карлос открыл рот. Хочет что-то сказать, но не осмеливается. «Может стоило остаться в Аурадоне? Все же пытающаяся изобразить заботу мать куда более пугающая, чем мать-тиран» — де Виль младший отпивает из чашки и тут же жмурится, проглатывая жидкость. Затем, Карлос с отвращением смотрит на дно фарфорового изделия и спрашивает: — Однако Джафар продолжает заваривать чаи со специфическим вкусом? — Да, — кривя губы отвечает Круэлла и вздыхает. Так… как дальше продолжить разговор? де Виль глупо улыбается сыну, последний неловко улыбается в ответ. Кажется, все темы исчерпаны… …Интересуйтесь детьми! Чада хотят чувствовать себя нужными в семье, желанными… — Как там… твоя собака? — Выдавливает из себя любительница мехов с маниакальной улыбкой. О, да. Она обожает собак. По своему, конечно, но обожает. Карлос подавился кусочком вкусного скромного торта, приготовленного Злой Королевой. Откашлявшись, парень посмотрел на мать и растерянно ответил: — Чуви? Хорошо. Активный, умный пес. — Ах, какая жалость, — вспоминая козни собак, ответила женщина, сжимая кулаки. — Прости, что?.. — Отпрыск злодейского рода укоризненно посмотрел на мать. — А? — Круэлла поджала губы и посмотрела куда-то в сторону. — Нет, ничего, дорогой. де Виль смотрит в окно и снова думает о том, как продолжить разговор. Облизала засохшие губы и слегка поморщилась от привкуса дешевой помады. Где тут на Острове сыщешь водостойкую и качественную косметику? Даже Злая Королева, которая хвалится своим умением краситься, не может пойти против дешевых теней, скатывающихся на веках. Внезапно, женщина поворачивается к сыну: «А чего это я должна продолжать разговор? Почему Карлос не идет мне на встречу?» — обиженно замечает любительница мехов и укоризненно смотрит на сына. де Виль младший, почувствовал пронизывающий взгляд властной мамаши и неловко посмотрел на женщину: «Мама пытается зарекомендовать себя хорошей родительницей, но это выглядит так непривычно, что я даже не знаю, о чем спросить у нее. Мы даже особо не интересовались друг другом.» — Парень вздыхает, смотрит по сторонам и выдавливает из себя: — Ну, а ты как тут? Любительница мехов сразу оживилась и начала свой длинный рассказ: — О, плохо, — кривя губы, замечает женщина, — бижутерия, косметика со специфичным запахом. Скучно. Малефисента повержена, а мы теперь пытаемся коротать свои дни здесь как можем. Мне кажется, я скоро слечу с катушек, как она со своим мировым господством. — Круэлла разводит руками. — Я скоро стану как все. Где мой шарм?! Где моя роскошь?! — Кричит оскорбленная женщина, обильно жестикулируя. — Да, да, конечно, сейчас ты начнешь говорить, что я получила по заслугам, ты же теперь примкнул к добру. А ты хотя бы знаешь, как мне все это необходимо?! Карлос внимательно выслушал мать, иногда вздрагивая от ее громкого и звонкого голоса. До него доходили сведения, что родительница его стала капризной и еще более ленивой, апатичной… — Мама, — тихо начал де Виль младший, — если ты станешь менее… эгоцентричной, то король Бен, возможно, снабдит тебя хорошей косметикой, а также, может быть, разрешит прогуляться вне острова (что маловероятно, но все же). — Карлос старался быть как можно более тактичным с матерью, чтобы вновь не обрушить на себя поток крика. — О! — любительница мехов подошла к сыну и схватила его за плечи своими тонкими пальцами так, что ногти слегка надавливали на кожу парня даже через куртку. — Сыночек, дорогой, — бархатным голосом говорит она, — ты ведь все сделаешь, чтобы твоя любимая мамочка была элегантной и не потеряла остатки своего шарма? — Когда Круэлле что-то нужно, она сделает все, чтобы получить это. Вот вам ярчайший пример. Она становится милой и покладистой, говоря с сыном так, будто они никогда не ссорились и она не помыкала им. — Я поговорю с Беном, а потом скажу тебе ответ, — Карлос решил согласиться. Его мать сейчас кажется такой беспомощной, что аж смотреть больно. — О, дорогой, ты просто само очарование! — Говорит женщина и гладит сына по голове. — Тогда… я пойду? — Конечно, конечно, чем раньше — тем лучше, — воркует Круэлла, предвкушая свою будущую прогулку вне острова или, хотя бы, нормальную косметику.Да, может Круэлла, в силу своего характера, сформированного в течение жизни, не сможет стать эталоном примерной матери, но зато она для себя откроет что-то новое, чего раньше никогда не делала. Кто знает, может и ее выпустят с Острова?