Доверие

      Любимый Пудинг бросил Харли одну, прикованную к батарее полицейского участка Готэма. Он говорил, что будет смешно, он уверял, что Харли это понравится. Но Квинн не поняла шутку, и, сжавшись у злосчастной батареи, старалась остановить ненавистные слезы, что так противно катились из уголков её глаз. Любимая тушь растеклась по щекам, смешиваясь с тенями и гримом.       Арлекин растерла смесь косметики по мордашке и начала вглядываться в тыльную сторону ладони. Черно-красные разводы заставили ее задуматься и увидеть в них себя, а точнее Харли Квинн, стирающуюся вместе с гримом. Безумная клоунесса отступила на второй план, пропуская страх. Харли прыснула и удивилась сама себе. Она не могла измениться! Подарить каждому подарок с бомбой и маленький зеленый кексик с черным ромбиком из мастики было мило и забавно.       Резкий смех разнесся по всей комнате. Тонкая фигурка ломаными движениями перекатывалась по полу между столами и резко остановилась. — Мистер Джей! — она огляделась в поисках Пудинга, но вокругнаровяа тишина и надоедливое тиканье десяти коробочек с сюрпризом. Глаза Харли расширились, и она вскочила на столько, сколько ей позволяла рука.       Паника охватила арлекина с головой, и та резко вздернула голову, ударившись о ржавые батареи белокурой головой. — Он не мог меня бросить. Он скоро придет, — ответом было лишь назойливое тиканье часового механизма таймера. Блеклый свет луны проходил над головой, раскидывая слабое свечение по золотистым локонам. Квинн, скрестив ноги, всматривалась в свою тень, не замечая, как у сгорбленного очертания на доли секунд появились крылья и сразу исчезли.       Харли вновь повторила свой вопрос: — Он же меня любит? Он скоро вернется за мной? — Он сбежал, — от грубого мужского голоса девушка вздрогнула, но так и не обернулась. Голос её совести и рассудка звучал так же. Значит ли, что Бэтмен был её рассудком? Нет, глупости…       Тяжелая фигура беззвучно опустилась. Бэтмен приоткрыл одну из коробочек и вытащил содержимое: милый кексик и бомбу. Отбросив выпечку на пол, Темный рыцарь пробежался облаченными в кожу пальцами по проводам и дисплею, показывающему ровно 2:00. Вокруг располагались похожие подарки в пестрой фольге. На Рождество Санта дарил точно такие же коробочки.       Снег за окном залетал на Харли, которая ловила снежинки языком, неприлично вытягивая шею и грудь. Совсем как на Рождество, только вот две минуты на таймере забивали голову неприятными мыслями. — Можешь не торопиться, мой Пирожок скоро вытащит меня, а ты взорвешься вместе с участком и парочкой ближайших домов, — Харли беззаботно покачала головой.       Бэтмен наполнился гневом и не поверил, что перед смертью она как чокнутая все еще верила Джокеру. Он резким рывком подбежал к ней и пихнул в лицо маленький экранчик на его запястье. Зеленая точка скользила по лабиринту желтых полос, а цифры в правом краю менялись. Его голос звучал четко, отзываясь в душе Квинн: — Он бросил тебя! Джокер не придет, — его палец скользил по карте города, останавливаясь у зеленый точки. — Это место в трех кварталах отсюда, таймер насчитывает минуту и сорок секунд. Лететь сюда пятнадцать минут. Ты все еще веришь в него, чокнутая?!       Харли было бы легче, если бы Бэтс одарил её хлесткой пощечиной. Слезы вновь потекли по застывшей на щеке косметике. Её голова замоталась из стороны в сторону, отказываясь воспринимать очевидное. Кончики волос из растрепавшихся хвостов прилипли к лицу. Всхлипнув, Харли смахнула надоедливые локоны. -Ты врешь! — собственные слова кажутся ложью, которая посыпала сахаром горечь реальности. Смесь поистине адская.       Присев, Бэтмен перебрал ярлыки на подарках и нашел нужный. Харли подумала, что стоит остановить Мышку и умереть во взрыве, но жизнерадостная душа Квинн вернулась, заставляя ее вздернуть голову и оскалить зубы в подобии улыбки.       Джокер бросил. Джокер предал. Джокер не любит. Любит она? Да. Верит она? Нет. Зачем любить? Нужно. Зачем? Смысл жизни? Найти другой? Другого нет. Есть Бэтмен. Он не может стать смыслом. Он спасет её? Да. Он спасал её? Да. Бэтс смысл для Харли? Нет? Харли верит в него? Ответ не нравился Квинн.       Арлекинша рассмеялась в ответ своим мыслям, её голова шла кругом, а Бэтмен превратился в черную точку на фоне ярких коробочек. Ей хотелось смеяться и она хохотала; спрыгивая с колен на корточки, выпрямила ногу и начала прокручиваться на носке согнутой второй, а после резко ударилась головой о металлическую трубу, встречая недоуменный взгляд Темного Рыцаря. Мысли убрались прочь в её копилку важных вещей, а зрачки бледно-голубых глаз сузились и сфокусировались на сгорбленной фигуре Бэтмена. Ветер из открытого окна позади Харли колыхал льняные занавески, игриво привлекая внимание, и Квинн приняла их зов, закидывая ногу вверх. Льняная ткань завилась вокруг кукольной ножки, вскоре к ней присоединилась и вторая.       Квинн вглядывалась в напряженную фигуру и старательно вспоминала, что такое уже было и не раз. Чертово дежавю играло с Харли по своим правилам, и та проигрывала, осознавала, что была в такой ситуации сотни раз, в каждой из которых появлялся Бэтмен и спасал наивную-дурочку-Квинн. Клоунесса поняла, что забыла о таймере, но новый взгляд на Бэтмена успокоил её. Она мало смыслила в обезвреживании бомб, поэтому доверила это Мышке (а у неё был выбор?). Выгнувшись, Харли приняла свой годами изученный кокетливый образ и вгляделась вперед, опуская ресницы. — Я знала, что ты придешь, — он удивленно обернулся, но промолчал. Она блаженно вздохнула. — Ты ведь всегда приходишь и спасаешь меня.       Бэтмену все это надоело, потому что он помнит последствия: каждый чертов раз, когда он начинал надеяться на девушку, та сбегала.        Харли что-то бормотала, жестикулируя свободной рукой, кажется, расхваливала его. На комплименты Брюс лишь с горечью усмехнулся и продолжил резать проводки у бомбы, которая запускала все остальные.       Харли чуть ли не боготворила его, убеждая себя в его святости. Даже для самой себя Квинн зашла уже слишком далеко. Но ведь, если разобраться, он хороший. Обида на Джокера отступала, сортируясь в папку глупых эмоций. Сам Джокер балансировал на грани, норовя упасть туда следующим.       Десять часовых механизмов замолкли в одну секунду. Бэтмен обреченно вздохнул и направился к Харли, и от неожиданности Квинн вытащила ноги из занавесок и неудачно упала на пол, выгибая шею и неловко рассмеявшись. Темная фигура схватила ее запястье и вскрыло укороченным сверлом наручник на её руке. — Беги к нему, — он сделал несколько шагов назад и прикрикнул, — беги же!       Она прижала руку с синим браслетом и выступавшими венами к себе, опустила взгляд вниз, словно провинившийся котенок, и прошептала совсем тихое: «Спасибо». Бэтмен не верил, а она хотела, чтобы поверил. Поэтому Харли впечатала фигуру в плаще в стену и прогнулась волной, соприкасаясь всем телом с его. Квинн впилась, прижала к себе, ухмылялась и кусала его губу. Ей льстила его растерянность, поэтому Харли чувствовала себя лидером, дозволяя себе командовать, и уложила его руки на свои ягодицы. Её губы давно искусаны, поэтому из мельчайших ранок вытекала кровь, смешиваясь с его. Её кровь — дар ему, его — благодарность, которую Харли принимала, проводя языком по прокушенной губе. Черт возьми, она никогда не думала, что целовать Бэтмена настолько приятно, она никогда не думала, что вообще будет целовать его.       Оторвавшись от него, она бежит к выходу, на секунду задерживая внимание на красных губах — результат её работы. Вопреки предположениям Бэтмена, Квинн не хотела направляться за Джокером.       Бэтмену стоит верить? Определенно. Бэтмен её смысл? Как разложатся карты.