Прощание

Ласковое море тихо нашептывает свои волшебные сказки. Я не удивлен: тебе весь мир всегда был готов показать все самое лучшее, что только у него было. И пусть и тебе, и мне сейчас не до сказок. Ты сидишь у большого камня прямо на влажном от прибоя песке, и теплые волны жадно обнимают твои ноги. Ты смотришь на закат: то ли любуешься, то ли просто дремлешь. Вечер и в самом деле прекрасен: яркими красками на горизонте догорает уставшее солнце, в воздух разлилось сонное томление, морской воздух слегка щекочет ноздри, заставляя с наслаждением дышать полной грудью. Летняя зелень, сочная, пышная, манит в свои объятия, обещая приятную прохладу. Здесь мы впервые поцеловались… кажется, целую жизнь тому назад. Тогда мы клялись, что любовь продлится вечность. Я смотрю в противоположную от тебя сторону, и повисшее молчание удавкой стягивает нас обоих. Ты не оборачиваешься, и для меня нет смысла пытаться что-то изменить или исправить. Вечер скоро угаснет, станет холодно, и пора уходить, возвращаться к заржавевшим от отсутствия внимания делам, забыть о том, что когда-то здесь произошло. Мы оба знаем: как только один из нас покинет это место, все, что когда-то было между нами, исчезнет, растворится в предрассветной дымке тумана. Мы сидим на песке, и нужно что-то сделать, сказать для того, чтобы прекратить все это, но что, я не знаю. Вернее, знаю, но… Ты все так же молчишь, и тяжесть твоих мыслей способна придавить к земле все вокруг. Наверное, мне стоит уйти: бесполезно договариваться с тем, кто не желает этого. Мое раздражение подступает к горлу. Еще немного, и я начну стрелять: по морю, по пляжу, в тебя — я никогда не умел сдерживать свои порывы. На миг, на одно жалкое мгновение перед тем, как уйти навсегда, я оборачиваюсь… и вижу одинокую слезинку, робко спускающуюся по твоей щеке. Ты плачешь, стараясь всеми силами не показать этого. Твои плечи чуть дрожат, ведь ты уже знаешь о принятом мной решении, гипер интуиция Вонголы распространяется даже на такие случаи. Но мне достаточно этого. Я понимаю, что ты не хочешь расставаться, пусть сказать мне об этом не можешь из-за собственных принципов. Мои принципы, твои принципы — это все способно убить, что угодно, обесценив и разодрав на части. — Прости меня, Тсунаеши… — ты столько раз делала первый шаг, что теперь я делаю это без всяких раздумий. Ты вскакиваешь с песка и, оступаясь, бежишь ко мне. Я подхватываю тебя на руки и кружусь в последних лучах уходящего солнца. Все наши разногласия возможно преодолеть. Ничто еще не закончилось.