Легенда о пожирателе людского смеха

Как много в мире нашем легенд и мифов разной масти, но что из них реально было, а что лишь вымысел людской молвы, никто не знает. Но все же, для каждого из нас найдется один или одна, миф или легенда, чьё содержанье считать мы будем реальным и живым. Сегодня, я повествую вам, легенду столетий прошлых, о ней не любят вспоминать, о ней не любят говорить, ведь этот сказ о пожирателе людского смеха, возможно вымысел все это, возможно плот воображенья, но может каждый, кто прочтет, найдет истину свою в ней, свое ученье. Легенда эта зародилась в стране заморской, в стране без солнечного света, без неба яркой синевы, в чуждой и не любящей чужих народов, в стране под названьем Кольтран. И в этой маленькой, но чуждой нам стране был городок именуемый как Агрен. Сам город был простым, ни чем не выделялся, все жили в нем не очень-то богато, но в достатке. И был в Агрене туман с прохладной моросью всегда, никто и никогда не думал, что погода может быть другой, что может теплой, яркой и солнечною быть. И в этом городе жил мальчик юный, не имеющий ни имени, ни дома, ни семьи от рожденья своего. Он выживал, он лишь существовал, но не жил. Где сможет своровать кусок буханки или булки, где кто-нибудь подаст на пропитанье, не из сочувствия иль жалости к нему, а чтоб глаза не видели юнца, всего оборванного, грязного, всегда блеющего чем то. Тем и питался мальчик, неважно вкусно иль съедобно было, так надо, без этого не выжить до утра следующего дня. Никто из жителей Агрена не проявлял большого интереса к мальчику тому, живой пока и ладно, а сгинет, так легче на душе всем станет, не будет больше заразу по воздуху пускать, не будет больше убыли деньжат от воровства его. И вот однажды в город тот приехал знаменитый цирк, где давали представленье смешные, яркие, веселые, задорные такие, дарящие радость, даже в самый ненастный день, клоуны мировой арены. Все жители города того, все семьи, все дети от мала до велика, собрались на представленье в цирк. Лишь юный мальчик, лишь только один он, не мог туда пойти, нет денег - нет билета и даже просьба со слезами на глазах чтоб поработать кем угодно за билет не тронула гордого и строгого инспектора манежа. Оставшись наедине с собою мальчик тот, стоя под моросью холодной, где лишь в объятья заключал туман густой, пытаясь подарить тепло юнцу, тихонько прошептал: - а я тоже ведь ребенок…и мне хотелось бы смеяться... Настало время для веселья, начался цирк и выступленья клоунов на манеже, играла музыка шальная, артисты были в красочных костюмах, смешные сцены с розыгрышами ждали весь народ, как счастливы и радостны все были, поистине прекрасный вечер в Агрене случился. Но часто в жизни так бывает, что судьбы наши испытания приносят, день смеха обратиться в ночь печали может. Уж вечер близиться к концу, конец и цирковому представленью, ему с утра в дорогу собираться чтоб покорить другие города, все стали расходиться по домам, но ни один из жителей не смог улыбку счастья спрятать на лице, пока не доходили до жилища своего не сдерживали смех такой задорный, громкий свой. А в это время мальчик юный укрывшись от холода вечернего тумана, в своей коморке исхудалой из коробок, у стенки тупиковой улицы Агрена, все думал об одном, о жизни бессмысленной своей: - почему я все же без семьи… почему таким я уродился? И смех людей не замолкает... когда же наступит тишина? Как режет слух он… как раздражает смех людской меня. День уступает ночи, спокойной, умиротворённой ночи, где на небосводе темном сияет только лишь луна, одна, без звезд, такая чистая, сияющая, невинная и пугающая своею красотой, на улицах глухая тишина лишь изредка услышать вой собачий можно, ведь все жители Агрена давно ушли в свой сладкий сон. Недолго улицы пустели, недолго тишина была, покой ночной прервали звуки, звучала чья-то обувь шагами быстрыми во тьме, лишь лунный свет успел поймать ночного нарушителя покоя отбросив тень людского силуэта на земле. И снова тишина настала, как будто все, что было в прошлое мгновенье, являлось миражом природным. Но вдруг все небо, вся земля! Пылала огненной геенной... а может даже правильней сказать что это ад свершался на земле людской. От этой яркости и жара, что озарила весь Агрен, все семьи, все горожане проснувшись устремились прочь на улицы свои и то что предстало перед ними не описать словами, не звуками иль мимикой своей... ведь было там деянье не людское, а словно демоны, поднявшись из пучины адской, начали ночь судную свою для мира смертных. Горел тот цирк, тот самый, который представление давал совсем недавно... горел не только купол иль шатер… горели все ...те самые... веселые задорные смешные... все до единого артиста, все клоуны мировой арены. И были связаны они и были изуродованы их лица, их тела, даже костюмы порваны на клочья, все клоуны были полностью в крови, в своею собственной крови, но самой кровожадной вещью было - застывшие улыбки на лицах клоунских артистов. Ночь темная все так же продолжалась, а жар огня окрашивал все в день, безмолвно с ужасом в глазах стоял народ весь города того ... - Как странно… все вы так весело смеялись, так счастливы все были вечером сегодня, а от чего сейчас как статуи из бронзы? не шелохнетесь, не издаете звука? Вдруг голос все услышали неподалеку от себя, и повернув все головы свои в ту сторону откуда слышен голос был… все обомлели или нет, не так... все побледнели как будто смерть с косой увидел каждый житель. Там на фоне алого огня стоял тот самый без имени, без дома и семьи тот самый мальчик юный, но что же с ним? Какой-то он другой... всегда, когда стоя протягивая руку всем, прося хоть чем-то покормиться, всегда печаль, тоска и грусть в глазах юнца читались... а что же видели сейчас перед собой все жители Агрена? Мальчишка улыбался...улыбкой ангела святого. - Ну что же горожане? ну что же вы молчите? Начните же смеяться над выступленьем клоунов, над их предсмертном выступленьем! Ну же смейтесь со мною вместе!!! И мальчик начал так смеяться как будто видел представленье веселых, добрых и задорных, клоунов мировой арены, какой же чистый, звонкий и невинный был у мальчишки смех, такой наверно смех можно сравнить со смехом ангела живущего в небесном царстве. Закончив наконец смеяться, смахнув последнюю слезу от смеха, мальчишка произнес: - Ну что же вы молчите? Чего же все не рады представленью? Ведь я устроил вам подарок... да это я… я устроил это выступленье смерти клоунов цирковых, я так старался, так трудился... а вы не дали даже аплодисментов в мою честь! Ну ладно! Не беда! Ведь я повеселился с клоунами цирка этого... они сначала не хотели со мною даже говорить… их лица были злыми были в гневе... я так хотел увидеть их улыбки. Пришлось мне самому их вырезать на лицах, как вырезает скульптор на мраморных творениях своих. Ох... а я и не заметил... я весь испачкался в крови... вы ведь поможете с одеждой горожане мне? И вот еще одно, мои любимые людишки... если хоть кто ни будь от этой ночи до конца эпохи города родного, посмеет засмеяться громким смехом по улице идя... я клятву вам даю, что нарисую лезвием ножа улыбку вечного веселья на лицах милых ваших! Мальчишка тот еще немного посмеялся и на прощанье помахал рукой, он скрылся в алом свете озаряющим огнем... а вскоре ушел вслед мальчика и сам огонь. И снова ночь светила тьмой на землю города того... и снова в небе по-прежнему луна светила так ярко так невинно так красиво… что страшно до мурашек, а люди все стояли не шелохнувшись не издавая звука... лишь страх в глазах, лишь дрожь по телу… не от холода ночного... от жизни будущей своей. С той ночи зародилась та легенда, сказ о пожирателе людского смеха... преданье то гласит о том, что тот кто после наступленья ночи темной, посмеет громко засмеяться на улице своей, к тебе придет тот самый пожиратель чтоб смех твой навсегда украсть…