***
— Убальдо! Убальдо, попробуй кексик, мой сладкий, он готов! — Карлотта в убранными под старушечий платок волосами и в потертом фартуке стояла посреди хаоса на кухне и довольно рассматривала лежащий на тарелке аппетитный кекс, выглядящий даже лучше, чем кексы в самых дорогих кондитерских Парижа. — Лотта, дорогая, ты меня перекармливаешь! — на кухню довольно энергично протопал грузный мужчина, чья фигура была самым большим и весомым аргументом в пользу идеальности выпечки Карлотты. Примадонна Гранд Оперы усмехнулась. — Ешь, или я подмешаю туда яд! Или вообще, уйду вместе с собачкой! Ужас нарисовался на лице ведущего тенора, и он поспешил отрезать себе здоровенный кусок кекса, который тут же пал смертью храбрых. Ну как он может сохранять в хорошем состоянии фигуру, когда Лотта так вкусно готовит? Да еще и собачку грозится забрать! Собачка была его страстью. Длинношерстная, красивая и неприлично женственная, если так можно говорить о собаках, она вызывала в нем непреодолимое желание делать ей прически. Втайне от жены Убальдо экспериментировал с разнообразными прическами, бантиками и заколочками — ну как не украсить это милое существо, эту добрейшую и глупейшую собаку? Самое главное — чтобы жена не прознала.***
Джозеф Буке сидел в одной из внутренних комнат театра и методично постукивал длинным гвоздем по пустым бутылкам. Он всегда мечтал играть музыку на бутылках, и, увы, ему для этого приходилось выпивать их все самолично. Буке никогда не был пьяницей — он всего лишь стремился играть свою музыку. Алкоголь? Пожалуй, но ведь он так вдохновляет... Звон стекла заполнял тишину. Все балерины морщились и радовались тому, что это стекло не у них в пуантах, но... Это было невыносимо.***
Мадам Жири решительно ударяла клюшкой по мячу, стремясь не вылететь за пределы поля — мяч, улетевший с крыши Оперы, был бы серьезной проблемой. Мадам Жири просто обожала мини-гольф. Эта страсть в ней была непреодолима, но она никогда об этом не говорила ни с кем из "нормальных" знакомых. Великолепная растяжка и потрясающая меткость — мадам была создана для этой игры. Только бы дочь не узнала про мамино хобби, иначе она ее не поймет...***
Мэг Жири занималась альпинизмом. Конечно, так она это занятие не называла, но только вот в те моменты, когда юная балерина лазала по колосникам, на нее было страшно смотреть. Она могла много раз сорваться, но неизменно выживала, сражаясь с веревками и качающимися противовесами. Если когда-нибудь в театре упадет люстра, то, безусловно, винить надо будет именно Мэг и ее приключения, расшатавшие все противовесы и веревки, но... Пока Кристина страхует ее, дрожа от страха, пока они могут жить в этом особенном мире — мире театра и грез... разве не должны они брать от жизни все? Мэг стояла на устойчивой площадке и смотрела вниз на Кристину. Та весело смеялась. Мэг твердо знала: единственное хобби Кристины — искать приключения на свою голову и не только. Кристина подошла к самому краю сцены и негромко запела. Маргарет Жири ошарашенно посмотрела на подругу. Она правда способна так петь? Похоже, к хобби Кристины надо добавить еще и пение...