Курить вредно

Уже около четырех часов я сижу на краю крыши высотного дома. Этажей шестнадцать, не меньше. В очередной раз, глубоко затянувшись и выпустив порцию серого дыма, я посмотрел наверх. Было совсем темно. Полная луна и крупные хлопья, первого в этом году, снега не давали сил, чтобы встать и уйти. Да и желания не было. Так хорошо… я был готов провести здесь всю оставшуюся жизнь… оставшуюся… а ведь у меня не так уж и много времени… опухоль мозга. Они сказали, не больше месяца. Я вновь затянулся и потушил сигарету. Курить вредно. Хотя, думаю, теперь это не важно. Всегда хотел попробовать, но думал, что это меня быстро убьет. Какая ирония. Поэтому, я пообещал себе, что попробую, когда терять будет уже нечего. А они действительно расслабляют… давно надо было начать… если бы я только знал, как все обернется… Я с нетерпением ждал совершеннолетия. Все дозволено. Полная свобода. И… я наконец-то смогу съездить куда-нибудь один. Мне будет восемнадцать через полтора месяца. Немного не успеваю. Жаль. Это началось месяц назад. Сначала начала сильно болеть голова. Проблемы со зрением и равновесием. С каждым днем мне становилось все хуже. Я думал, что это пройдет. Со временем. Поэтому я не стал ничего говорить родителям. Да и не думаю, что им было бы какое-то дело. Они всегда в работе. И дома появляются довольно редко. А время все шло. Шло все дальше, а легче не становилось. Неделю назад я решился пойти провериться. На это ушло не мало денег. Хорошо, что я когда-то решил копить на путешествие. Сегодня утром мне, наконец, позвонили и попросили прийти с родителями. Я сказал, что они на работе и пошел один. «У Вас злокачественная опухоль мозга»... Что бы вы почувствовали, услышав такое в семнадцать лет?.. Я ничего не почувствовал. Будто мне сообщили о самой обыденной вещи. Будто так и должно быть, и ничего такого в этих словах нет. Единственное, что я спросил, как на автопилоте: «Сколько еще?» Они еще что-то говорили про то, что опухоль неоперабельная и находится слишком близко к стволу мозга… дали мне таблеток. Сказали, что это поможет немного снять боль. Так же, они настаивали на том, чтобы я остался в больнице, но я решительно отказался. Я собирался сделать то, что всегда хотел попробовать. Курить. Почему-то, это первое, что пришло мне в голову. Это первое, что я хотел сделать. В какой-то степени, я даже обрадовался тому, что настал момент, когда я закурю. Я подошел к ближайшему киоску и купил пачку сигарет. Я в них совершенно не разбираюсь, поэтому взял ту, которая мне понравилась чисто внешне. По улицам я бродил довольно-таки долго, однако курить получилось почти что сразу. Первый вдох смерти. Этот запах показался мне самым родным на свете. Наверное, из-за того, что практически все мои друзья курят, и я уже привык к этому дыму. Друзья… хотя, не могу сказать, что они мне друзья. Скорее уж знакомые, однокурсники, но не друзья. Был у меня один друг. Я очень хорошо ее помню (да, это была девушка). Мы отлично понимали друг друга. У нас были общие интересы. Я к ней сильно привязался. Мы дружили в старших классах, но после девятого ушли по разным колледжам. Хотя, мы живем в десяти минутах друг от друга, встречались мы редко - пару-тройку раз в неделю. Затем, наши встречи становились еще реже. Наступил переходный возраст, наше окружение менялось, мы менялись… все стало другим. Она всегда была общительной и веселой девчонкой, у нее сразу же появились друзья и… парень. Я начал все реже с ней видеться, говорить по телефону, отвечать на письма. В конце концов, наше общение прекратилось. Возможно, я тогда совершил ошибку. Я ее не видел уже два с половиной года. Не думаю, что стоит ей звонить сейчас. Лучше ей не знать. Лучше вообще никому об этом не знать. А то вдруг кому-нибудь приспичит страдать по мне весь месяц? На улице минус двадцать пять. Давно уже не было так холодно, но сигарета согревала. Я выкурил уже почти всю пачку. Было десять вечера. Я очень далеко от дома. Даже точно не знаю, где именно. Последнее время я очень часто ходил так. Один. В такие моменты чувствую себя «ванильным». Но иногда и, правда, накатывало. Я прогуливал занятия и просто шел, куда глаза глядят. Надевал наушники, включал громкую музыку и ездил в метро. Садился в поезд и закрывал глаза. Спустя несколько песен, я выходил. Никогда не знал, на какую станцию еду. Я всегда считал, что сориентироваться в метрополитене легче простого – там ведь везде были указатели и карты со стрелочкой, на которой написано «вы находитесь здесь». Поэтому, я просто шел. У меня всегда была с собой карта города. По ней я тоже хорошо ориентировался. Даже в незнакомых местах. Наверное, это и было моим единственным талантом – умение ориентироваться в пространстве. Я никогда не блуждал в неведении, всегда знал, куда идти. Однако в жизни мой талант отсутствовал. Я никогда не мог решить, куда мне идти. Я перепробовал, наверное, все возможные занятия и кружки, но так же быстро, как я придумывал себе увлечение, так же быстро это мне надоедало. Мне ничего не нравилось на сто процентов, чтобы отдавать этому всего себя. Поэтому, я выбрал единственную близкую мне профессию – туризм, хотя, общение с людьми меня не вдохновляло, поэтому я почти сразу забросил учебу. Я просто ходил. Просто слушал музыку. Просто смотрел по сторонам. Магазины, дома, парадные – все мелькало где-то на заднем плане. До тех пор, пока я не наткнулся на салон «Тату и пирсинг». «Всегда хотел проколоть губу» - пронеслось у меня в голове, и я зашел внутрь. Единственное, что раньше меня останавливало это то, что на серьезную работу с пирсингом не возьмут, а если снять, то зарастет и шрам останется (не знаю, насколько такая информация правдива, но удостоверяться в ней я все не решался). Но теперь, ни о какой работе и речи быть не могло, поэтому, мне ничто не мешало. Было немного больно, когда прокалывали саму губу большой и толстой иглой, зато потом смотрелось просто охренительно. В общем, я вышел довольный. Губа приятно ныла. Именно, что приятно, что я сам отметил с удивлением. Наверное, потому что сейчас для меня каждое чувство было бесценно. Я вытащил очередную сигарету и затянулся. Такими темпами я добрался до крыши, вернее нашел ту самую дверь, которую мне когда-то показали знакомые, только к полуночи. Долго еще я стоял на краю крыши и смотрел вниз. Люди. Такие маленькие отсюда. Куда-то спешат. Интересно смотреть на них и гадать, куда они так торопятся. Мне всегда приятно было находиться в толпе. Но, почему-то никогда не хотелось ни с кем говорить. Я всегда был лишь наблюдателем. И почему все всегда думают, что мне нужна помощь, когда я просто хочу побыть один?.. Чем дольше я смотрел вниз, тем сильнее хотелось прыгнуть. Просто прыгнуть и покончить со всем этим. Начала кружиться голова. Я вовремя отошел, потому что в следующее мгновение я упал на колени. Наверное, очередной признак того, что мне не долго осталось. Я не испытывал ни грусти, ни радости. Во мне лишь пустота. Совершенно ничего не чувствую. Только губа, пульсирующая тупой болью, давала понять, что я все еще жив. Я вытащил из пачки последнюю сигарету и достал зажигалку. Вновь затянулся и посмотрел на темно-синее небо, усыпанное мириадами белых огней. Таких близких и таких холодных. Первый снег – всегда красиво. Для него это лишь начало пути. А для меня… Я выпустил последнюю струйку серого дыма в небо и потушил сигарету о снег. Курить вредно, хотя, это уже совсем не важно… Наверное, я все же скурил слишком много, потому что то, куда я сейчас иду… это гей-бар. Всегда хотел там побывать. Сам я никогда особо на парней не западал, но некоторые из них казались мне очень даже привлекательными. Мне просто было любопытно. Но если серьезно, то я никогда бы не решился сюда придти. Это все сигареты и осознание того, что мне больше нечего терять. Я стоял в паре метров от входа и не решался войти. Я просто стоял рядом и смотрел на то, как туда заходят другие. На входе стоял охранник. Он был похож на… гея. Ну да, все правильно, чего это я удивляюсь? Он проверял на входе документы. Чуть позже, я увидел табличку с надписью «Вход строго с 18 лет». Меня снова взбесила эта надпись. Ненавижу упоминания о том, что я еще сопляк. А еще меня взбесило то, что охранник проверял не всех. Он свободно пропускал тех, кто был одет как сутенер либо которыми уж совсем явно было далеко за 18. На сутенера в своей черной куртке по колено, красной шапке-гандон и кедах я не потяну, а больше шестнадцати мне никто не давал. Поэтому, смотря на всех этих старых пердунов и кожано-меховых чудиков, я уж было передумал туда идти, но тут кое-что произошло. Внезапно кто-то подошел ко мне сзади и обнял за талию, затем наклонился к моему уху и прошептал очень низким и серьезным голосом: «Подыграй мне». С этим словами и со мной под боком он быстрым шагом направился к входу в бар. Он шел четко и уверенно, явно намеренный пройти, не показывая документов и… у него получилось. У нас получилось. Я просто не мог поверить. Все случилось настолько быстро, что я не знал, радоваться мне тому, что я прошел или ужасаться… ведь я действительно прошел. Теперь я здесь. Играет какая-то попсятина. И на нас все пялятся. На что они уставились? Они переводили взгляд с меня на того, благодаря кому я здесь оказался и обратно, явно оценивая, и при этом чему-то усмехаясь. Мне это не нравилось. Совсем не нравилось. Я уже тысячу раз пожалел о том, что пришел сюда. О том, что вообще приблизился к этому месту. Я повернулся, чтобы уйти и тут же наткнулся на этого парня. Я поднял на него глаза, так как он оказался почти на голову выше меня и остолбенел. Я вспомнил все самые матерные слова, какие только смог и очень громко про себя выругался. Я не верил своим глазам. Неужели такие люди существуют? Он как с обложки. Просто идеальный. То есть в моих глазах он казался идеальным. Широкие плечи и узкие бедра, черные волосы и глаза, красивые черты лица. Одет был в серое пальто до бедер, под которым виднелся черный бадлон, узкие черные штаны и похожие на гады ботинки. Сейчас он в поисках чего-то осматривал зал, что дало мне время смотреть на него столько, сколько захочу. Но наслаждаться мне пришлось не долго. Он повернул голову в мою сторону и наши взгляды встретились. От этого у меня по спине пробежала мелкая дрожь и тут я осознал, что он все еще держит меня за талию. - Хочешь выпить? – спросил он меня, снова склонившись к моему уху, стараясь перекричать громко играющую музыку. – Я угощаю. Я тут же кивнул. Просто так, ни на секунду не задумываясь. Очень уж не хотелось, чтобы он уходил. Он убрал руку с моей талии и, взяв меня вместо этого за руку, потащил к гардеробу. Его рука оказалась очень холодной, но я решил терпеть. Сняв верхнюю одежду, он снова взял меня за руку и потащил к бару. Пробираясь сквозь толпу, я чувствовал себя чужим против хищников. Все эти извращенцы просто раздевали меня взглядом. И хотя на мне все еще было много одежды, я чувствовал себя абсолютно голым. Поэтому я просто зажмурился и позволил ему себя тащить. - Присаживайся, - послышался знакомый низкий голос у самого уха и я понял, что мы уже остановились у бара. – Что будешь? Я открыл глаза и, немного потупив, еще раз попытался переработать в мозгу только что заданный вопрос, и присел на стул напротив него. - То же, что и ты, - ответил я. - Ну, если ты настаиваешь… бармен, два Сотрясения мозга… Я понятия не имел, что это он заказал, но звучало забавно. - Ты прости, что так вышло, - начал было он. – Просто так вышло, что ты… а кстати, совсем забыл представиться. Я Антон, а ты? Я снова отвлекся, поэтому он переспросил. - А, я… Илья, - выпалил я тут же. – Приятно познакомиться. Мне действительно было очень приятно с ним познакомиться и, смотря на его расплывающиеся в улыбке губы, мне показалось, что мои чувства взаимны. И я оказался прав. - Мне тоже, - ответил Антон. В этот момент нам принесли заказанный им напиток. Антон подал мне один из бокалов, и я послушно его взял, совершенно не поинтересовавшись, что это. А зря. Я просто выпил все залпом, стараясь не обращать внимание на то, как сильно напиток раздирает горло. Затем поставил пустой бокал на стойку и продолжил на него смотреть. Просто не мог оторвать от него взгляд, а он от меня. Вот только взгляд у него был… какой-то изумленно-обеспокоенный. - Ты в порядке? – спросил он меня, на что я утвердительно покивал головой, при этом осознав, что это не так. Мир поплыл. Он действительно поплыл. Звуки постепенно становились все дальше, хотя я и продолжал их слышать, но уже, будто из-под воды. Антон дотронулся до моего лба и я поддался этому прикосновению. Меня жутко к нему тянуло. К его обжигающе холодной руке. Я хотел почувствовать больше прикосновений. Я уже и забыл о том, что мы находимся в гей-баре, что я только что с ним познакомился и, самое главное, что я не гей и никогда им не был. Собственно, мой мозг решил ему об этом сообщить. - Я не гей, - громко и четко оповестил я Антона и заодно, как я понял, и несколько человек вокруг, так как они тут же обернулись в нашу сторону. Он снова смотрел на меня с удивлением. Но теперь к этому присоединилась еще и усмешка. - Что? – мой мозг снова решил, что я должен сказать раньше, чем я попытался оформить вопрос. - Ничего, - ответил Антон, усмехнувшись. – Просто я уже догадался. Ты даже не похож на гея. Вот только… почему ты стоял здесь у входа? - У меня опухоль в голове, - я не хотел этого говорить. – Просто решил перед смертью попробовать все, - этого я тоже говорить не собирался, его улыбка исчезла. За одну секунду я тысячу раз проклял свой больной мозг в том, что я он меня не слушается и добавил: – Шучу. А что насчет тебя? - Ты меня так не пугай, - ответил он через несколько секунд с некоторым недоверием, но затем он легонько толкнул меня в плечо, при этом выдохнув с облегчением. – Просто я крупно проспорил друзьям. В общем, я должен был закадрить парня, которого они выберут, зайти с ним сюда, а потом отправиться с ним в отель и трахнуть. Представляешь? Ну не слишком ли? Поэтому заранее извини. А, кстати, я тоже не гей, не волнуйся – последующая часть их плана тебя не постигнет. Не волноваться? Как это не волноваться? Лучше бы ты оказался геем. Тогда я осуществил бы еще одну часть плана «что я должен успеть». Ведь он такой… идеальный. Ну почему? Почему я постоянно влюбляюсь не в тех? Стоп, влюбляюсь? Почему я сказал «влюбляюсь»? Я влюбился? В парня? Который даже не гей? Я точно скурил слишком много. И выпил что-то странное. От этого появляются странные мысли. - А я и не волнуюсь, - наконец ответил я. – Пошли танцевать? К этому времени мы выпили еще по бокальчику чего-то непонятного. Я взял его за руку и потянул на танцпол. Сначала он сопротивлялся, но вскоре втянулся и нас понесло. Что, собственно, само по себе странно. Ведь я не люблю танцевать. Танцевать вот так – в клубах под дурацкую попсятину. Однако это оказалось тем единственным, что хотело мое тело в данный момент. Не считая, конечно, тела Антона. Не прошло и пары минут, как нас слегка разделила толпа и меня начал кто-то лапать. Чьи-то руки залезли мне под кофту и начали мять мои соски. Было очень неприятно. Вернее неприятно было чувствовать чужие руки. Не сумев вывернуться из этих «объятий» я хотел закричать, но тут чья-то рука заехала насильнику в нос, а меня кто-то схватил за руку и повел прочь. Я сразу узнал эту холодную руку. Дойдя обратно до гардероба и взяв одежду мы, накинув ее на себя, вышли наружу. Не успели мы выйти их бара, как Антон припечатал меня к стене клуба и вновь склонился над ухом, причем так, что со стороны это наверняка выглядело так, будто мы целуемся. Вся эта ситуация вновь возбудила мои желания. - Он идет за нами, - сообщил мне Антон. – Не подавай виду и не шевелись. Я понял, что он решил притвориться одной из многих целующихся парочек в этом переулке. На несколько секунд я действительно замер, но это продлилось не долго. Я вообще удивляюсь, что смог сдерживаться эти несколько секунд. Я просто повернул его голову к себе и поцеловал по-настоящему. Не в засос, конечно. Просто в губы. Долго и нежно. Я просто обязан был их попробовать. Мне было даже все равно на вновь занывшую свежо проколотую губу. Я мог это вытерпеть, пока Антон не сопротивлялся, ведь это могло закончиться в любой момент. Это был вкус сигарет, уже такой знакомый вкус. Вкус того, что мы только что пили и его вкус. Его запах, он был особенным. Такой глубокий и мягкий. Пусть этот момент продлится вечно… Да… как же я хотел чувствовать его дольше. Но нет, мне как всегда везет. - Вот вы где! – закричал тот самый мужик, заметив нас. У него был разбит нос, и он был этим явно не доволен. – Ребята, сюда! Они здесь, я их запомнил! Мелкий мой, со вторым делайте что хотите. Антон решил не дожидаться, когда прибегут «ребята» и, нехотя отлипнув друг от друга, мы снова побежали. Мы бежали долго. И, как мне казалось, просто плутали сквозь улицы и переулки. Крики становились все тише и вскоре совсем умолкли. Даже с моим довольно таки неплохим знанием города, я понятия не имел где мы. Наверное, это из-за того, что мы бежали в полной темноте и сделали миллион поворотов. Это был просто один из тысячи «колодцев» города – маленький дворик, окруженный домами старой постройки. И, кажется, пробежка меня немного отрезвила. - Где мы? – спросил я, пытаясь отдышаться. - Рядом с моим домом, - ответил Антон, так же как и я, согнувшись пополам, и держась за бок. Рядом с его домом… значит, он хочет… или не хочет? Он же сказал, что не гей. А может просто соврал, чтобы я не испугался? Но я все равно испугался. Испугался своих чувств. Зачем он так со мной? - И что мы здесь делаем? – я решил озвучить свой вопрос. - Просто это первое место, пришедшее мне в голову, - просто ответил он, полностью разрушив все, что я уже успел напридумывать. Блять! Чувствую себя девочкой-целкой, которую затащили в подворотню и она понятия не имеет, чего от нее хотят. Вернее понятие имеет, но не знает, как реагировать. Девчонка у меня, конечно, была, но ведь это далеко не одно и то же. Да что я вообще об этом думаю? Он, скорее всего вообще об этом не думает. И о поцелуе успел уже забыть. Я уверен. - Продолжим? – спросил он меня, встав, наконец, передо мной в полный рост. Теперь я не так уверен в его короткой памяти. Не дожидаясь ответа, он снова взял меня за руку потащил к подъезду. Не то, чтобы я был совсем против, просто я был не совсем уверен в своих желаниях. Неужели я действительно хочу его в ЭТОМ смысле? Вот он уже открыл дверь, и мы вошли в парадную. Вызываем лифт. Поднимаемся на четвертый этаж. Почему я весь дрожу? Я же не боюсь, да? Я же сам в какой-то степени хочу этого. Ведь, правда, хочу? К тому же я первый его поцеловал… Он открывает дверь в квартиру. - Не беспокойся, сейчас дома никого нет, и не будет до самого утра, - Антон подталкивает меня войти внутрь. – Заходи. Ты сначала в ванну? - Сначала? – сначала я немного не понял, при чем тут ванна, но тут же осознал. Он действительно собирается это сделать. – Ты действительно хочешь это сделать? – я снова озвучил свой вопрос. - А ты не хочешь? – он уже снял обувь и повесил пальто. - Не то чтобы… но ты же говорил, что не гей. - Ты тоже говорил. Блять, во что я влип. Наверняка он маньяк-насильник и я умру раньше, чем болезнь меня окончательно прикончит. Не хочу умереть голым. Тем более изнасилованным. - Не бойся, я не какой-нибудь там маньяк, - он будто прочитал мои мысли. – Если ты не хочешь, я не стану… Почему-то я сразу поверил ему. Понятия не имею почему, но он внушал доверие. - Я в ванную, - очень тихо, как мне показалось, ответил я. Я также снял обувь, повесил куртку и прошел внутрь. Он сказал идти за ним, и я послушно пошел. Мы дошли до конца коридора, и он открыл белую дверь. Мы зашли в ванную. Вдвоем. Он закрыл за собой дверь. Повернул меня к себе и поцеловал. Сначала медленно, чуть касаясь губами, затем чуть приоткрывая рот и облизывая мои губы. Это было так нежно, так приятно. Я приоткрыл губы в ответ, и он этим вполне так воспользовался. Его язык проник ко мне в рот, касаясь кончика моего языка. Никогда бы не подумал, что целоваться с парнем настолько приятно. Его язык медленно обследовал мой рот, в то время как его руки обследовали мою спину под кофтой. Видимо, она, кофта, начала ему мешать и он начал поднимать ее все выше, желая снять. Но я просто не хотел отрываться от столь захватывающего поцелуя. Поэтому он резко отстранился от меня и снял уже эту кофту вместе с остальными слоями одежды, состоящими из майки и футболки. Затем он снял верхнюю часть одежды с себя, и мы продолжили целоваться. Антон припечатал меня к двери и продолжил раздевать, не отрываясь от губ. Я совершенно перестал понимать, что происходит. Все было как в тумане. Будто я сплю, и сквозь меня проходит горячая волна наслаждения. Она начиналась там, к чему прикасались его руки и, переливаясь через все тело, отдавало в мозг яркими разноцветными фейверками. Было так здорово, что дух захватывало. В прямом смысле – я начал задыхаться. Антон, видимо заметив это, отстранился от моих губ и начал опускаться ниже. Сначала шея, мочки ушей и снова шея… он, то целует, то немного прикусит, а затем зализывает следы своих зубов на тонкой коже. Я не мог сдерживать стоны. Он начал опускаться ниже, переходя к ключицам, не оставив их без внимания. Затем слегка прикусил левый сосок и, опять же ,облизнув, вобрал его в себя. Он провел мокрую дорожку до самых джинсов и… остановился. Я разочарованно промычал, а он резко поднялся с колен и вновь впился в меня страстным поцелуем, расстегивая при этом мой и свой ремень. Он действовал медленно, будто дразня меня. Я понимал, что он просто хотел подготовить меня, но… я решил помочь ему. Я обхватил его шею руками и углубил поцелуй, и, хотя казалось, что глубже уже некуда я ошибся. Это помогло. Он ускорился. Резко стянув с меня штаны до колен, он повернул меня лицом к стене и придавил своим телом. Я хоть и хотел этого, но испугался, что тот слетит с катушек. Снова, тысячу раз проклиная себя за столь откровенную податливость, я решил его немного образумить. - Антон, я собирался в душ, поэтому… На мгновение он остановился. Затем, легко поцеловав меня в плечо, ответил: - Да, прости. Кажется, я немного увлекся. Увлекся? Да ты меня только что чуть не трахнул прямо здесь, прямо так. Хорошо, что он остановился. Он вышел из комнаты. Это тоже хорошо. Я тут же снял с себя оставшуюся одежду и забрался в душ. Меня трясло. Неужели я боюсь? Или это так сказывается мое… возбуждение? Не думал, что меня действительно могут возбуждать парни. Может он просто особенный? Как-то это ванильно звучит. Когда я вышел из душа, натянув на себя висевший там халат, и, пройдя в комнату напротив, я застал Антона, сидящим на краю кровати. Я присел рядом с ним. - Все в порядке? – спросил он, явно избегая моего взгляда. - В общем и целом, да. - А почему так неуверенно? – спросил он, не поднимая на меня глаз. - Помнишь, там, в баре я пошутил по поводу опухоли? Так вот, я не шутил. Кажется, сейчас я к чертям разрушил всю атмосферу. Мой гребаный язык, кто тебя просил? - Скажи, чего ты хочешь? – спросил меня Антон после недолгого молчания. - Что угодно. Мне все равно. - Нет, чего ты хочешь именно сейчас? Сейчас? Прямо сейчас? Я облизнулся. Сейчас я хочу тебя. Хочу, чтобы я никогда не забыл эту ночь. Никогда не забыл тебя. Мне нужны чувства, пусть они - просто плотские желания. Указательным пальцем я поманил его к себе. Он слегка наклонился ко мне, и я прошептал: - Тебя, - Антон улыбнулся и, поцеловав меня в щеку, повалил на кровать. – Не дай мне забыть эту ночь.