Узы, что нас связывают

Сплинтер осмотрел плод своих трудов в зале и не нашел никаких изъянов. Все получилось просто замечательно. Аквариум с водорослями и ведро с червями были пройденным этапом. Теперь, когда Донателло понял, как подключить электричество, эти сосуды перенесли в комнату с искусственным освещением. Точнее сказать, в лабораторию Донателло, поскольку, ради безопасности семьи, ему пришлось проводить свои эксперименты там, а не в жилых помещениях. Кто бы мог подумать, что выброшенная электроника имеет такую склонность взрываться? Или же не имела, пока не попала в распоряжение его умного младшего сына? Последнее время Сплинтер чаще выбирался на поверхность, чтобы закончить начатое дело. Завершив же, постепенно обставил свой дом выброшенными вещами, принесенными с поверхности. Он находил электронику для игр Донателло, часть которой черепашонок сломал, часть же — отремонтировал, приведя в рабочее состояние — например, телевизор, так восхищавший его братьев. Конечно, это был полезный инструмент для совершенствования в английском языке, в сравнении с тем ограниченным объемом, которому мог бы научить их сам Сплинтер. Он все еще предпочитал говорить на родном языке, но знал, что жизнь в англоязычном городе потребует от них владения местным языком, даже если они никогда не собираются общаться с другими жителями города. Но даже если и так, ему было не слишком интересно телевидение, из-за того что оно подчеркивало, насколько его сыновья отличаются от всех остальных. И это скорее приблизило бы расспросы, чем он того ожидал. Хотя они по-прежнему спали вместе, теперь на диване в зале, Сплинтер подозревал, что вскоре сыновьям потребуется личное пространство, и начал искать материал, чтобы отгородить для каждого комнатушку, используя ниши, где продавцы когда-то пытались сбыть свои товары. Все, чего не сумел найти, он сделал сам. Донателло был не единственным, кто работал в лаборатории, хотя постепенно она становилась скорее вотчиной сына, чем его собственной. Сплинтер даже нашел странный кухонный прибор, который Донателло добросовестно отремонтировал и подключил. Не то чтобы они что-либо когда-то готовили, но Микеланджело очень понравилось играть с ним, и вещь добавила их жилью чувства дома. Сплинтер даже приспособил старую шину в качестве качелей и соорудил подобие домика из старых досок и труб, подвесив его в гостиной. Позднее большую часть труда он вложил именно в эту комнату. Постепенно он накрыл пол толстыми коврами и развесил привезенное из Японии оружие по стенам. Сплинтер даже выделил помещение для себя в дальней части жилища, на случай, если вдруг сильно потребуется помедитировать в одиночестве. В задней стене располагалась естественная ниша, где, как думал Сплинтер, раньше продавали билеты. Она была небольшой, но уютной. Отделив ее раздвижными дверями, Сплинтер украсил комнатушку предметами, оставшимися от старого додзё в Японии. Он даже соорудил декоративные покрытия для арок в зал, отделив это место от остальных в доме. Да, оно замечательно подойдет, чтобы направить неуемную энергию его сыновей. Сплинтер поморщился, когда громкий треск и крики из гостиной оторвали его от мыслей. Да, так и поступим, и не позднее, чем сейчас. Открыв раздвижную перегородку, отделявшую лестницу вниз от комнаты, он увидел уставившихся друг на друга нос к носу Леонардо и Рафаэля, в то время как Микеланджело съежился за спиной Леонардо. — Пусти меня к нему! — Он не это имел в виду! — Да мне плевать! Дети… — Мальчики! Они тут же остановились и выстроились перед ним, ровнее, чем можно было ожидать от почти пятилетних малышей. Донателло с любопытством высунулся из лаборатории. — Следуйте за мной, — и Сплинтер повел их в зал. Нет, не зал, додзё. — Настало время начать ваше обучение.