STAY, Pt. I

      Яркие солнечные лучи пробираются в комнату через открытое окно. Теплый летний ветерок наполняет помещение запахом свежеприготовленного кофе из соседней кофейни. Птицы за окном исполняют красивейшие мелодии, делая утро поистине волшебным.       Чанёль переворачивается на бок, утыкаясь носом в чужую макушку. Мягкие волосы приятно щекочут нос, заставляя поморщиться. Парень лениво разлепляет глаза, фокусируя взгляд на циферблате настольных часов. Уже девять утра; Чанёлю пора на работу, где он зайдет в кабинет и закопается в различных бумажках до самого позднего вечера.       Пак пытается отстраниться от парня, лежащего рядом с ним, который, почувствовав холод, придвигается ближе в поисках тепла, крепко обнимая и утыкаясь носом в широкую грудь. Чанёль тихо смеется, ненадолго обнимая в ответ и все же отстраняя от себя. В такое утро совершенно не хочется вставать с кровати и уж тем более не хочется покидать теплые объятия любимого человека.       Но, пересилив себя, стараясь лишний раз не шуметь, парень встает и направляется в ванную комнату, чтобы принять душ, умыться и привести себя в порядок. Оттуда Пак выходит уже более бодрым и, казалось, даже вдохновленным на продуктивный рабочий день. Однако взгляд Чанёля падает на обнаженное тело на кровати. Тонкое хлопковое одеяло сползло вниз, оголяя вздымающуюся грудь, слегка выпирающие ребра, подтянутый животик и острые тазовые косточки, едва прикрывая самое сокровенное.       Сглотнув, Пак подходит к кровати и тянется к одеялу, дабы прикрыть наготу спящего парня. — Уже уходишь? — рука Чанёля останавливается в миллиметре от чужого тела. Он смотрит на заспанное лицо Бёна, на котором осталась складка от постельного белья на щеке и, подавляя улыбку, кивает. — Пора, — он убирает руку, выпрямляясь, и все также смотрит на парня, внимательно разглядывая, будто видит в первый раз. — Останься. — Я бы с радостью, Бэкхён-и, но не могу, — он смотрит, как старший морщится. — Неужели совсем никак? — взгляд Бэкхёна тоже блуждает по чужому телу. И он остается недовольным, замечая махровое полотенце, которое закрывают все самое интересное. — Совсем никак, — отвечает Пак, усмехаясь, и тут же становится серьезным. Он смотрит, как Бэкхён медленно, лениво переворачивается на живот, выгибаясь в спине и оттопыривая свою задницу кверху. Одеяло соскальзывает, полностью открывая вид на округлые половинки и упругие бедра. — Пожалуйста, не уходи, — шепчет парень, утыкаясь лицом в подушку. — Чанёли, неужели ты хочешь провести это прекрасное утро сначала в пробке, а затем в душном офисе? — Бён сгибает одну ногу в колене, опираясь на локти, и поворачивает голову в сторону застывшего Чанёля. — Хочешь?       Нет. Пак совершенно не хотел. Не хотел никуда ехать. Не хотел стоять в пробке и не хотел даже одной ногой появляться в офисе. Особенно сейчас, когда перед его глазами разворачивается подобная картина. Когда его любимый хён, ни капли не стесняясь, полностью открывается, позволяя увидеть то, что не дано увидеть никому больше. Только Чанёль имеет право видеть его таким. Только Паку принадлежит право касаться этого тела. Все, что Пак хотел — остаться. И он останется. Только сегодня. Он позволит себе такую роскошь. Взрослый мужчина прогуливает работу, и из-за чего? Из-за секса? Нет. Не только из-за секса.       Из-за того, что Бэкхён попросил его, потому что он боится остаться один. Боится, что Чанёль не придет, оставит его одного. Чанёль знал это. И хоть Пак не понимал, почему его хён так сильно боялся этого и откуда вообще в голове Бэкхёна появились подобные мысли, он оставался рядом. Стоило лишь попросить, и Пак не мог позволить себе поступить иначе.       Он медленно залезает на кровать, садясь позади парня, а Бэкхён пристально наблюдает из-под опущенных ресниц за каждым его движением. Чанёль ласково касается рукой чужих лопаток, медленно ведя вниз. Бэкхён закрывает глаза, выгибаясь навстречу шершавой ладони. Рука Пака миллиметр за миллиметром исследует уже давно знакомое и родное тело, перемещая руку ниже на бедро, ведя рукой вниз до колена, легко задевая кончиками пальцев икры, и обратно вверх, останавливаясь на ягодицах, слегка сжимая рукой округлую половинку. Чанёль, приподнимаясь, подается чуть вперед, вытягивает вторую руку, дотрагиваясь пальцами до чужих губ, призывая принять их. И Бэкхён послушно открывает рот, обхватив губами указательный палец, и начинает посасывать, ведёт по нему языком, обильно смачивая слюной, щекочет острым кончиком.       Спустя минуту Чанёль вынимает свой палец и, возвращаясь в сидячее положение, дотрагивается им до сжимающегося колечка мышц, заставляя Бэкхёна сладко простонать. Он медленно ведет вверх и вниз, дразня, заставляя Бёна подаваться бедрами назад. Слегка нажимает, но не входит, слушая, как дыхание старшего сбивается.       Чанёль придвигается ближе к промежности старшего и легко касается кончиком языка ануса. Бэкхён дергается от влажного прикосновения, громко выдыхая, но руки Пака крепко держат его за бедра, не давая уйти от прикосновения. Чанёль нежно вылизывает, иногда дует на влажную дырочку, отчего кожа Бёна покрывается мурашками. Одной рукой Пак успокаивающе поглаживает живот парня, иногда поднимаясь выше, пересчитывает ребра кончиками пальцев и дотрагивается, легко нажимая, массируя чувствительный сосок. Тем временем, нежные движения языка сменяются напористыми. Чанёль вылизывает всей поверхностью языка промежность Бэкхёна, спускается к мошонке, лаская ее языком. После возвращается к расслабленному кольцу мышц и проникает языком внутрь, делая поступательные движения, имитируя фрикции. Почувствовав, как мышцы ануса расслабились под давлением языка, он проталкивает указательный палец, продолжая движения вместе с языком, растягивая. Вскоре Чанёль отстраняется, заменяя язык средним пальцем, двигая внутри уже двумя, иногда раздвигая их как ножницы. Согнув пальцы, Пак надавливает на простату, заставляя Бэкхёна выгнуться в спине и сладко простонать. Бён облизывает пересохшие губы и сам начинает насаживаться на пальцы.       Нет сил больше терпеть и Чанёль, чувствуя желание старшего, вытаскивает пальцы и тянется рукой к прикроватной тумбочке, извлекая из нее лубрикант и презерватив. Пак стягивает полотенце с бедер, отбрасывая куда-то в сторону, разрывает упаковку, раскатывая презерватив по стволу, и обильно смазывает смазкой. — Перевернись, — командует он Бэкхёну и тот послушно выполняет. Он медленно переворачивается на спину, бесстыдно раздвигая ноги перед самым носом Чанёля, приглашая.       Ухмыляясь такой развратной картине, Пак придвигается ближе, садясь меж разведенных ног, хватает Бэкхёна под бедра и, помогая себе рукой, плавно входит в расслабленный проход. Чанёль входит до конца и сдавленно выдыхает, наконец, находясь в любимом теле. Он смотрит на Бёна, который в свою очередь смотрит на него в ответ. Глаза старшего возбужденно горят, а сам парень учащенно дышит. Чанёль выходит полностью и вновь толкается, задевая головкой члена простату, заставляя Бёна запрокинуть голову и громко простонать. Паку не нужно несколько попыток, чтобы найти ту самую волшебную точку. Он знает это тело, как свое собственное. Знает куда надавить, где погладить, куда подуть и когда поцеловать. Именно поэтому, резко толкаясь и выбивая еще один протяжный звук наслаждения, он тянется к старшему и накрывает чужие губы своими, превращая громкий стон в сдавленное скуление.       Бэкхён обхватывает бедра Пака своими ногами, сокращая расстояние между ними до минимума. Он хочет быть ближе и еще ближе, если это возможно. Каждый новый толчок в его теле ощущается ярче предыдущего, даря новую порцию наслаждения.       Чанёль разрывает поцелуй, спускаясь к шее, засасывая нежную кожу, которая тут же покрывается мурашками, оставляет засос.       Пак чувствует, как чужая рука касается головы, зарываясь в его волосах, и тянет вниз, заставляя посмотреть в глаза. Чанёль видит страх в этих глазах и, как бы он ни хотел, не может помочь избавится от этого страха. Все, что он может сейчас — это быть рядом. Не оставлять Бэкхёна одного.       Чанёль вновь накрывает чужие губы, целует жестче, чем в первый раз, яростней, пытаясь успокоить и показывая, что он здесь, он рядом и никуда не уйдет. Его толчки становятся резче, а стоны под ним громче и развратней. Пак опускает свою руку на живот Бёна, ведет вниз, накрывая его член, и начинает надрачивать. Сначала медленно, а дальше постепенно подстраиваясь под свои резкие и быстрые толчки. Бэкхён не выдерживает и выгибается в спине, закатывая глаза, и, раскрыв рот, стонет. Кончает, пачкая своим семенем чужую руку. Чанёль не отстает надолго и, чувствуя, как стенки прохода плотно обхватывают член, кончает следом, изливаясь в презерватив.       Пак выходит из расслабленного тела, освобождает свой член от латекса, завязывая резинку и выкидывая куда-то на пол, вытирает испачканную в чужой сперме руку о простынь, думая, что позже ему обязательно попадет за это проделку. Парень падает рядом с Бэкхёном и поворачивает голову в его сторону, наблюдая как дыханье старшего медленно приходит в норму, а усталая и блаженная улыбка украшает такое красивое лицо. Чанёль не выдерживает и сильно обхватывает руками Бэкхёна, обнимая и прижимая к себе. Тот в ответ обнимает Пака, разворачиваясь в его объятиях и утыкаясь носом в крепкую грудь.       Уставшие и потные они лежат на кровати в объятиях друг друга и слушают пение птиц, иногда жмурясь от слишком ярких солнечных лучей. — Не оставляй меня, Чанёль, — тихо шепчет Бэкхён, не открывая глаз. — Пожалуйста, никогда не оставляй меня. — Никогда, — отвечает Пак, сильнее сжимая в объятиях любимого хёна. — Я никогда не оставлю тебя. Обещаю.