Прохлада

      —Хочешь чаю?       Джереми облокотился на капот красной арендованной шкоды, отвинчивая в полумраке крышку термоса. В прохладном ночном воздухе распространился терпкий аромат черного кофе. Фицджеральд посильнее закутался в легкую толстовку и, сделав глоток, зажмурился, высовывая язык. Шмидт поднял голову и, беззлобно усмехнувшись, выпрямился, вытирая запачканные ладони об джинсы. Блондин хмуро цокнул, полез в салон автомобиля за рюкзаком и выудил пачку влажных салфеток, протягивая их Майку.       — Обжегся? — брюнет, не вытирая рук, затолкал упаковку в задний карман и отхлебнул напиток, — в бардачке должна быть минералка.       — Кофе без молока, — Джереми уселся на пассажирское сиденье, не закрывая двери, — не люблю без молока, — язык неприятно жгло.       Майк в очередной раз засмеялся и посмотрел на трассу. Дорога пустовала без цветных перемигиваний фар, лишь у самого горизонта виднелось едва заметное светлое пятно — дорожный знак, указывающий направление к Оклахоме. За спиной ветер шумел в пожелтевшей кроне деревьев, гоня по обочине пестрые листья. Парень вздохнул и плюхнулся за руль.       — Может, позвонишь Скотту?       Джереми удивленно вскинул брови.       — Да он доберется до сюда не раньше рассвета, — бутылка воды оказалась холодной и блондина передернуло, — и у него точно нет ничего, чтоб исправить наше положение, — он пожал плечами, — даже машины нет.       Пробурчав под нос, Майк откинул спинку и растянулся на кресле, пытаясь поудобнее улечься. Фицджеральд скинул кеды и прижал колени к груди, разглядывая потрепанную этикетку с названием минералки. Парня мелко трясло от холода, но закрывать дверь он не хотел — в салоне пахло резким освежителем, и даже кондиционер или открытые окна не могли выветрить этот аромат цитрусов. Шмидт приподнялся на локтях и, глянув на мерзнущего блондина, стянул с себя ветровку. Он хотел было накинуть ее на плечи Джереми, но, спустя мгновение, вскочил и перелез через коробку передач на соседнее место.       Со щелчком сиденье разложилось, и Майк притянул парня поближе к себе, закутываясь с ним в куртку. Фицджеральд прыснул со смеху, кое-как умещаясь вдвоем на месте и сонно оглянулся на пропищавшее о низком давлении табло.       — У меня есть зажигалка, может получится расплавить резину и… — Джереми возмущенно дернулся, когда ощутил ладони в карманах на заднице, — эй!       Шмидт томно выдохнул парню в самое ухо, заставляя того поежится и легко прогнуть спину от мурашек на пояснице.       — У нас аккумулятор сел, не только в пробитом колесе проблема, милочка, — прозвище получилось приторно-сладким, словно двое находились на съемке заезженного сериала.       Но никто не сказал ничего против.       Джереми прикрыл веки, чувствуя, как уличный воздух холодил пятки и прохлада медленно растекалась по ногам с кровью, остужая мимолетное возбуждение. Внезапно вспомнился незаконченый конспект в тетради по истории искусств, что валялась где-то под вещами в багажнике с парой библиотечных учебников и стопкой листов с кучей текста и непонятных чертежей, которые умел расшифровывать лишь Майк.       — У тебя через несколько часов зачет по оказанию первой помощи, — блондин проговорил это, не открывая глаз, — А ты даже не открывал записи.       Хмыкнув в ответ, Шмидт растрепал светлые локоны и едва слышно произнес:       — На трояк потяну, не волнуйся.       Джереми рассеянно кивнул, находясь в полудреме и плотнее прижался к парню, вздрагивая от холодных порывов ветра.       Пролежав с десяток минут, брюнет осторожно выбрался из костлявых бледных кистей и вышел на дорогу, захлопнув все двери в автомобиле. Мелко накрапывал противный осенний дождь, в воздухе витал запах мокрой земли и прелых листьев, примятых каплями к обочине. В футболке становилось зябко и парень обнял себя за плечи. Минут сорок Шмидт наблюдал за стекающими струями холодного дождя на лобовом стекле и вглядывался в отблески. На горизонте показалась машина и за сотню метров моргнула фарами, позволяя Майку немного расслабиться и спокойно дождаться помощи.

***

      — Джереми.       Тихий шепот и легкие касания пробивались сквозь пелену сна и Фицджеральд неохотно заерзал на сиденье. Правую руку покалывало, а пальцы онемели от долгого сна. Парень пошевелил ими и нахмурился от неприятных ощущений.       — Мы приехали, хватай вещи и бегом в квартиру.       Блондин натянул на голову толстовку, ощущая запах сигарет и чего-то сладкого тянущийся от ткани, и тихо пробурчал «зачем надо бежать?»       — На улице льет как из ведра, а у нас одежды-то с собой теплой нет.       Майк даже не удивился тому, что паренек спросонья особо не обдумывал происходящее и молча, едва приоткрыв левый глаз, сгрудил все в рюкзак. После он уселся и продолжил дремать, обнимая лямку сумки, и брюнет просто не смог пересилить себя, чтоб растормошить Джереми.       Подхватив Фицджеральда на руки, закутав его в две кофты и всучив в руки вещи, Майк рванул от машины через дорогу ко входной двери и мигом поднялся по лестнице, чуть не запнувшись об цветочный горшок. У порога он поставил Джереми на ноги и принялся искать ключи.       — Они у меня, погоди, — блондин неожиданно встрепенулся и, выудив связку ключей с брелоком в виде звездочки, открыл квартирку, быстро вбегая внутрь.       Джереми швырнул сумку на пол, развернулся на пятках и, поднявшись на мыски, легко чмокнул брюнета в уголок губ, а после углубил поцелуй, прикусывая и нежно оттягивая нижнюю губу. У Майка от неожиданности сбилось дыхание, он опомнился, почувствовав ловкий язык на нёбе, и увлеченно ответил, убирая светлую прядку за ухо. Оторвавшись друг от друга, Фицджеральд хихикнул, лучезарно улыбаясь. Через секунду он дернулся и, нахмурившись, прислушался.       — Так… — Майк прямо в обуви прошел в комнату и, на мгновение замерев, прыснул со смеху.       Джереми подоспел следом, попутно скидывая слои одежды с себя и щурясь, разглядывая окружение. Завидев причину веселья, паренек пискнул и бросился закрывать мансардные окна. Он метнулся от одного окна к другому и, поскользнувшись, оказался в объятиях.       — Ма-а-айк! Нам все полы и кресло залило, почему ты их не закрыл? Наручные часы пропищали об окончании очередной пары, но Джереми уткнулся носом в грудь и переплёл пальцы, продолжая бурчать под сдавленные смешки брюнета и совершенно не вспоминая об учебе и обоженном языке.