сладкая усталость.

      Чондэ боялся наступления осени. Хоть он и наслаждался развевающимися на ветру разноцветными листьями, запахом костра и возможностью носить теплые вязаные вещи, для него это время означало только одно — период бесконечной простуды. Как только начинал за окном капать мелкий дождь, а на полках магазинов появляться баночки свежего варенья и имбирные пряники, у молодого парня сразу внутри возникало странное чувство, словно пытающееся предостеречь от чего-то. Но каждый раз он не слушал его. Какой же упрямый.       — Надеюсь, хоть эту осень я проведу без надоедливой простуды.       После этих слов Чондэ обязательно заболевал и отлеживался дома, держа в одной руке кружку теплого глинтвейна, а в другой ставший ему родным градусник с показанием «37.2». Идти на учебу ему не хватало сил: он еле-еле передвигался на ватных ногах по квартире, чтобы найти спасительную таблетку антибиотиков. Очень кислая на вкус.       В самом начале болезни Чондэ не мог совершенно ничего делать. Его единственными помощниками были ноутбук и сладкий сон, в который он погружался после просмотра первой серии любимого сериала. Чен слышал, как об стекло стучали крошечные капли, как проезжали машины по образовавшимся лужам. Эта мелодия его успокаивала с каждой новой ноткой, словно колыбельная перед сном. Сознание Чондэ медленно погружалось в пелену осеннего вечера, не давая ему проснуться.       Чондэ не проснулся даже тогда, когда открылась входная дверь. Сладкая усталость овладела его телом настолько, что он даже не почувствовал, как Крис укрывает его теплым одеялом и отнимают из рук уже разрядившийся ноутбук. Ифань не стал будить Чондэ, как только увидел на столе открытую пачку леденцов и градусник. Он все сразу понял.       Ифань осторожными, мелкими шажками направился в сторону кухни, чтобы придумать новое лекарство для Ченни. Он прекрасно знал, что за целый день он ничего не ел, лишь пил несколько стаканов теплой воды. Нужно было приготовить что-то сытное и вкусное, поэтому Крис второй раз в жизни решил попробовать сделать пиццу. Хорошо, что позавчера Чондэ сходил в магазин и купил как раз то самое, что необходимо для приготовления.       Когда ритуалы про приготовлению блюда были закончены, Ифань поставил на таймер духовку и отправился в комнату, где продолжал спать Чондэ. Он не мог налюбоваться этим чудом с красноватыми глазами и носом, который очаровательно посапывал в подушку. Крис старался не тревожить Кима, понимая, что сейчас ему нужен покой. Но покинуть Чена он был не в состоянии, ему хотелось сидеть рядом с ним. Его слишком сильно тянуло к нему.       Он встретил его в такой же дождливый день осени, только к природным ненастьям прибавился еще сильный ветер, в своих объятьях несущий мелкие ветки и опавшие листья. Чондэ, как нарочно, забыл тогда свой зонт, и ему ничего не оставалось делать, как прятаться под крышами магазинов и обычных многоэтажек. Руки предательски дрожали. Чен пытался их согреть горячим потоком воздуха из легких, но все было без толку. Он начинал медленно замерзать.       Капли продолжали биться об металлические крыши, заставляя Кима нервничать. Чондэ уже был готов на все, чтобы дождь закончился, и он смог пойти быстро домой. Но вместо этого он услышал чей-то голос и почувствовал теплые прикосновения.       — Ты чего здесь так долго стоишь? Что-то случилось? — Ифань все это время наблюдал за парнем, который на протяжении часа не двинулся с места. Он хотел проигнорировать все это, пройти мимо и продолжить обычный ритм жизни, но остановился.       — Нет, все хорошо. Просто я жду, пока закончится дождь. Хотя, пошло оно все к черту! — Неожиданно парень вышел из спасительного убежища и пошел вперед быстрыми шагами. Только не заметил, да и не хотел замечать, что около него уже образовалась лужа. Чондэ уже чувствовал, как подскальзывается и падает, но теплые руки вовремя обвили его тело и не дали ему упасть. Внутри Чондэ становилось так согревающе.       — Ты чего так резко вышел под дождь? Ты же мог упасть и покалечить себя. — Ответом на слова Ифаня стали кратковременные чихания, а затем и удивление в глазах Чондэ, смотревшие на Криса с долей стыда и смущения.       А дождь прекратился. Как иронично.       — Фань-Фань, ты пришел? — Крис услышал тихий стон Чондэ, поэтому поспешил наклониться к любимому и взять его холодные руки в свои. Ким не мог открыть полностью глаза, хотя спать не хотелось совершенно. Простуда крепко заключила его в свое царство, поэтому оставалось ждать только живительной помощи Ифаня.       Он поцеловал горящий лоб Чондэ, чтобы узнать его нынешнее состояние. Жар только усиливался, а возможности Чена ослабевали, как потухающий фитилек.       — Все хорошо, Ченни. Сейчас будет уже готова пицца. Ты обязательно должен что-то поесть, иначе ты совсем погаснешь.       — Мм, я не хочу пиццу. Я хочу мороженое. — Ифань никак не мог привыкнуть, что во время болезни Чондэ превращался в немного капризную принцессу. Но ему это было позволительно и даже простительно. Что не сделаешь, чтобы у любимого хоть немного спала температура и он смог самостоятельно передвигаться по комнате. Конечно, Крис позволял ему совсем немного поконючить.       — Хорошо. Ты получишь мороженое только после того, как поешь мою пиццу. — Послышался мимолетный писк-щелчок от духовки. — А вот она и приготовилась. Ты пока поднимайся, а я сам тебе ее принесу. — Чондэ неохотно сбросил с себя махровое одеяло, с которым ему не хотелось расставаться. Голова слегка закружилась, а в глазах замигали разноцветные огоньки. Слишком резко он поднялся.       С кухни доносился приятный запах, от чего Чондэ немного стало легче. Он пытался прийти в себя, но мягкая кроватка манила его. и в то же время Чена тошнило уже от приторного сна. Ему не хотелось смотреть на часы, понимая, что пролежал очень долго в таком раскисшем состоянии, от чего становилось стыдно.       — Не расстраивайся, Чен. Ты скоро обязательно поправишься. Смотри, какую прелесть я тебе приготовил. — На маленьком столике, специально купленном для трапезы в гостиной, уже стояло любимое лакомство Ифаня, от которого ароматно шел пар. Он уже разрезал на маленькие кусочки пиццу, чтобы было удобнее давать их Чондэ. Помимо этого, Крис принес с собой кружечку теплого молока. Его принцесса обожала этот напиток, особенно в период простуды. Ким пил его в больших количествах: настолько, что даже остановить его было практически невозможно.       — Я не хочу есть, поешь без меня. Я не голоден.       — Вы меня не обманите, Ким Чондэ. Пока ты все не съешь, до единой крошки, я не уйду и буду смотреть на тебя настолько укоризненно, чтобы ты сам взял кусочек и положил себе в рот. — Ифань немного помолчал, приближаясь медленно к Чондэ. — Пожалуйста, Ченни, поешь, хотя бы ради меня. Тебе сразу станет легче, обещаю.       Чондэ не умел сопротивляться просьбам Криса, поэтому заставил себя через силу поужинать. Но, как ни странно, после первого кусочка его уже нельзя было остановить. Ему настолько понравилась пицца Ифаня, что на большой тарелке не осталось даже признаков когда-то приготовленного лакомства. Крис вытирал оставшиеся крошки на губах Чондэ, потому что во время болезни он совершенно забывал о себе и о том, что нужно за собой ухаживать.       Чондэ снова хотелось спать, но он пытался сопротивляться этому чувству. Крис уложил его на мягкую подушку и устроился рядом с ним, чтобы ему не было страшно оставаться одному ночью. Он поцеловал его в покрытые острой корочкой губы и стал шептать на ушко приятные слова. Крис знал, что после них он сладко заснет.       — Милый Чен, пора спать. Если ты не заснешь, то появятся некрасивые круги под глазами. Недостаток сна может повлиять на твой цвет лица. А ты мне нужен здоровый, свежий. Понимаешь меня, Чен? Поэтому будь послушным мальчиком, закрой глаза и хорошенько выспись.       — А ты мне купишь свитер? — бурчал в подушку засыпающий уже четвертый раз Чондэ, при этом крепко, что есть силы, обнимая Ифаня.       — Конечно, мое солнце. Спи.