— Вы имеете весь мир. Каковы ваши ощущения? — А каковы ваши ощущения что вас поимели? ©Джон Леннон
— … И на основе именно этих взаимопроникающих магических эманаций, данных полученных из соответствующих формул заклятий задействующих ману пространства-времени в статичных и рекурсивных конструктах, строится основа для заклятия перемещения между различными потоками метареальности, — заканчивает Усаги свой рассказ воинственно размахивая пирожком с мясом, съедает его чуть ли не в три укуса и задумчиво нахмурившись и проводя указательным пальцем по белесой брови отстранённо добавляет. — Берилл-сама, успела дать поверхностное объяснение только этому. К тому же более подробно магию изучать лучше на практике, в ней довольно много зависит от призмы восприятия мага. Вот, например, Берилл-сама — целитель, такова её суть и природа магических сил, а не просто восприятия. Её атакующие заклинания из раздела боевой магии в лучшем случае не сработают, а в худшем их эффект становится крайне непредсказуемым. И это всё так ужасно, правда? — Усаги, — смущенно и несколько растерянно начинает говорить Ами, в то время как другие сейлоры пытаются подобрать челюсти, вернуть глаза на место, а мозги в кучку. — Что именно ты считаешь ужасным? — Отправиться в другую реальность зная, что можешь встретится там с опасностью, которую и вообразить страшно, совершенно беззащитной! — со смесью возмущения и восхищения говорит Усаги. — Представляете! — У-са-ги. Ты совсем безголовая?! — взрывается Марс. — Она сама призналась, что является правительницей Тёмного Королевства, а ты… ты… запомнила несколько умных фраз и повторяешь за этой гадиной как попугай, совсем не вникая в суть! — Попугай? Попугай?! Вот я по-твоему кто? Попугай! — упирая руки в бока гордо вскидывает голову принцесса. — По-твоему я не способна понять ничего сложнее программы младшей школы? — Да ты с детского сада из неудов не вылезаешь! — хмыкает Рей. — Это не даёт повода считать меня дурочкой! — Еще как даёт! Дурочка Усаги, которая даже подставной Берилл готова поверить, если та похвалит её мозги, которых попросту нет! — кричит Марс. Её пытается отдёрнуть Ами. — Рей ты явно перегибаешь палку, остановись. Я, конечно, согласна с тем, что Усаги поступает опрометчиво, не понимая о чем… — «Не понимая»! И ты, Ами! — опускает руки принцесса, склоняя лицо и скрывая выражение глаз за челкой, до побелевших костяшек пальцев сжимает кулаки. — Почему вам так сложно поверить в то, что я что-то смогла понять из объяснений Берилл-сама?! Почему?! — Усаги, никто из нас не желает тебя обидеть, но посуди сама. Слышать от тебя размышления на тему формул пространства-времени и метареальности… дико. Ты и школьную программу с трудом тянешь, и то благодаря старанием Ами, а тут… — пытается прояснить ситуацию Макото. — Минако, ну хоть ты не считаешь, что я…- вскидывает голову Усаги и с надеждой смотрит на Венеру, но взглянув на её выражение лица осекается, глаза наполняются слезами и она снова скрывает их за челкой. — Вот как… Вот значит как… «Глупая Усаги»… «дурочка», «никчемная»… Поучаете, водите за ручку! Радуетесь тому, что на моём фоне лучше смотритесь! Стоило мне только стать хоть немного лучше, как вы… вы… — Усаги, ты всё не так поняла… — пытается успокоить её Луна, но принцесса окидывает всех холодным, злым взглядом от которого слова сами застревают в горле. — Лгуньи. Видеть вас всех не хочу! — бросает девушка, хватая портфель и убегая. В комнате Рей воцаряется гнетущая тишина. — Эта мерзкая… тётка. Как она сумела за такое короткое время настолько задурить Усаги голову?! Что это вообще сейчас было?! Она её словно бы загипнотизировала! — Ты что-то почувствовала? — напрягается Артимис. — В том-то и дело что нет! Никакой злой ауры или магического воздействия. Ничего! Абсолютно! — бесится Марс. — Не знаю, что с ней сделала эта так называемая Берилл, но я это так просто не оставлю! — Но, а если всё сказанное Усаги является правдой? Вдруг эта женщина действительно Берилл из параллельного мира, в котором всё было совсем иначе? — спрашивает Минако. — Но даже если это и не так, Усаги поверила ей, и нам стоило говорить с Усаги помягче… — Минако, как ты можешь такое говорить? Рей права, Усаги явно что-то не так, — начинает злиться Макото. — А, по-моему, в словах Минако ничего неправильного нет. Не стоило так реагировать на слова принцессы. Мы все знаем, что она очень увлекающаяся натура, и как сложно её бывает в чем-то переубедить. Она не та Сиринити что мы помним, не стоит требовать от неё большего, чем-то, на что Усаги способна сейчас. Это неправильно… В храме Хикава разгорался давний спор сейлор воительниц. Вот только сейчас у него есть еще один неожиданный слушатель. Усаги глотая злые слёзы и кусая едва ли не до крови губы, притаившись рядом с комнатой Рей старается не выдать себя рвущимися на волю рыданиями и криком. Она просто хотела еще раз попытаться объяснить им всё. Взяла себя в руки, успокоила эмоции, вернулась и… Сёдзи не лучшая преграда для спора на высоких тонах, это же просто бумага на деревяшках, только и всего. Они могут скрыть людей, но не жестокие слова, которые они говорят. То, что о чем спорят девочки Усаги и сама прекрасна знает. До Сиринити из прошлой жизни она откровенно не дотягивает… Ками! С этим Сейлор Мун и спорить никогда не пыталась! Никогда! Кому как не ей самой до малейшей черточки изучившей собственное отражение в зеркале, ломавшей голову над задачками, не раз провалившейся на прослушиваниях, на которые её водила мама, это знать? Усаги не так красива, не так изящна, не так умна, манеры и поведения оставляют желать лучшего, но… Слышать это всё от них, тех с кем она не раз сражалась бок о бок откровенно тошно. Особенно сейчас, после встречи короткого разговора с Берилл-сама. Усаги никому и никогда не говорила об этом, но иногда, когда она этого сильно желала лунная принцесса могла чувствовать правду говорят ей или лгут, порой это случалось, когда она этого не хотела или наоборот сколько бы Усаги не старалась вызвать нужное состояние не получалось. В общем, Усаги ненавидела эту свою особенность, и она отвечала ей взаимностью, как и многое другое в её жизни, например, математика или английский. Но рядом с пришедшей из другой реальности королевой Тёмного Королевства всё было иначе. Сейлор Мун было легко почувствовать, когда она говорила правду, когда умалчивала о чем-то и это совсем не требовало усилий. Берилл-сама была далеко не открытой книгой, только для Усаги это ничего не меняло. Не меняло, потому, что рядом с королевой, словно легче дышать становилось. Берилл знала кто Сейлор Мун такая, но… видела королева перед собой именно её, Усаги Цукино, такой какая она есть. Не сравнивала, не осуждала, не стремилась переделать — просто наблюдала и беседовала с новой знакомой, мягко и непредвзято изучая её. Для Берилл-сама она была равной. Менее опытной, иначе воспитанной, иностранкой, которой было можно простить многое, но — равной. А девочки так не могли. Снисходительность, покровительственное отношение, как какому-то маленькому ребёнку… Усаги закусывает ладонь. Она слышит. Слышит, как они сравнивают её с «той что была раньше». Она и без них знает, что сравнение идет далеко не в лучшую для неё строну. Но ведь, тогда, будучи, по их мнению, такой идеальной, она не смогла… Не смогла даже думать о том, как сможет жить в мире, в котором больше нет её Эндимиона. Струсила. Своими же руками оборвала свою жизнь не сумев вынести всего этого. Подставила мать, если бы она тогда осталась жить, Силене не пришлось бы жертвовать своей жизнью для того, чтобы запечатать Металлию и отправить на перерождение её, Эндимиона, девочек и Луну с Артемисом. Это до сих пор порой заставляет Усаги просыпаться по среди ночи. Видения о том, что никогда не происходило и не произойдёт. Мир, в котором они справились с мамой со всем творящимся ужасом. Вместе. И королева Селена пела ей колыбельные песни и в новой жизни, а не была слабым призраком, который невозможно обнять, который не может дать совета как общаться с понравившимся мальчиком, заплетать волосы… Не идеальная Усаги Цукино сумела сделать то, что не смогла в своё время Сиринити! Смогла! Ей было больно и страшно! Казалось, что холод Северного полюса был не только вокруг, но и внутри неё самой! Кошмар прошлого настиг её в настоящем и ничто не могло этого изменить. Воительницы гибли одна за одной… Мамору… Тьма поглотила мир неся на своих крыльях опустошение и смерть… У неё совершенно ничего не осталось… Ничего, за чтобы она могла сражаться и побеждать. Абсолютно. И она победила. Победила в окружении призраков дорогих сердцу людей, ни на что не надеясь и ни о чем не прося. Её просто хотелось, чтобы всё было как прежде. Жить обычной жизнью. И Серебренный Кристалл исполнил эту отчаянную мечту. Но им всё мало! Она недостаточно хороша для них! Усаги даже своё собственное обещание выполнить не сможет! Они не извиняться перед Берилл-сама, чтобы она им не сказала… даже ради неё… — … Может быть она и ведётся себя порою как дурочка, но Сиринити наша принцесса, какой бы она сейчас не была! *** Казуо наблюдая за заинтересовавшей Её Величество девушкой обреченно вздыхает. Происходящее ему не нравиться. Очень. Он был сам далеко не идеалом, но так относится к Наследнице… Нет, в своё время Её Величество доставалось намного серьёзней во время обучения и подготовке к ритуалу. Слышать о себе Наследнице Асука приходилось и не такое. Но всё это было подчинено достижению определённой цели. А тут они словно в игры играли их совершенно не заботило то, что однажды, принцессе придётся взойти на трон и принять всю полноту власти предначертанной ей самой судьбой. Она рождена править, а эти… воительницы играют с ней в обычную жизнь и удивляются тому, что достойной правительницы из «обычной девочки» не выходит. С Тамае-сама тоже было так, какое-то время она жила обычной жизнью и ей было сложно первое время перестроиться на новый лад. Многие желают быть принцессами и королевами, но сами они этой участи не пожелали бы некому. Они редко, когда могут позволить себе роскошь поступать по велению сердца, а не долга. Казуо наблюдает за тем как по подбородку лунной принцессы стекает кровь. Его дело только слежка. Только слежка. Но прямого запрета на какие-либо действия глава клана Асука не делала. Бывший тенгу с едва уловимым шелестом крыльев появляется рядом с лунной принцессой, склоняется в уважительном поклоне. Тонкая сфера тишины окутывает их обоих. — Простите мою назойливость, Цукино-сан. Её Величество дала мне поручение присмотреть за Вами. Я взял на себя смелость вмешаться, — говорит Казуо понимая, что теперь у него появились все шансы провести вечность в качестве метёлки для пыли. — Сейчас никто не сможет услышать ни Вас, поэтому больше нет нужды ранить себя. Когда сочтёте нужным позволите обработать свои раны? Вместо ответа принцесса позволяет себе скатиться в истерику. Он смиренно выслушивает её, аккуратно уводя с несколько неудобного для подобных дел места. Когда она успокаивается и робко разрешает ему себе помочь обрабатывает раны. Принцесса крайне тиха и растерянна. Даже то, что одна из организованных на территории храма Хикава лёжек теперь известна не ему одному не особо волнует Казуо. Вид сидящей на его плаще, расстеленном на переплетении ветвей дерева около выхода из «гнезда на дереве», принцессы, может примерить не только с этим. Она словно отражение луны на водной глади. — Вы сказали, что присматриваете за мной по поручению Берилл-сама, — хриплым после всех рыданий и криков голосом спрашивает девушка, смотря на него взором небесных глаз. Светлая, доверчивая, открытая… — Её Величество предпочитает быть в курсе событий, — отвечает Казуо. — И я… недолжен был вмешиваться, только наблюдать и в случае опасности немедленно доложить о ней. — Вот как… — становясь еще более печальной говорит принцесса. — Не поймите превратно. Её Величество… Если до словно, то её приказ звучал так: «Тенгу, я хочу знать имя презренного существа, что настолько отвратило это дитя от обучения. Но твоя основная задача приглядывать за Цукино-сан и при возникновении серьёзной опасности докладывать мне. И не вздумай попадаться кому-то на глаза, в метёлку для пыли превращу». — В метёлку для пыли? А почему не в лягушку? — удивляется девушка, потом ойкает, в глазах поселяются любопытство и азарт. — А она это может? — Её Величество может всё, — уверенно отвечает Казуо. — …Ку-хи-хи-хи, взрывчатки много не бывает, как не посмотри, чем больше — дальше разметает кости и мозги, — напевает себе под нос дочь Асука-доно азартно устанавливая взрывчатку. По мнению Казуо, она выглядит неприлично счастливой для человеческого ребёнка, занимающегося подобным делом. — Так не жалей взрывчатки, брат, добавь, так от души! Чтоб все поразлетались как в праздник конфетти! — В этом мире много психов, каждый третий в мире псих, — хихикая продолжает действовать единственно возможная Наследница. Казуо не понимает, почему она так упорно пытается вернутся к прежней жизни… — Почти всё, — поправляется бывший тенгу. — Расскажи мне о ней, пожалуйста. — Не думаю, что это уместно… — начинает возражать ёма, но внезапно чувствует словно лёгкое одобрительно прикосновение к плечу. Печать становиться слабей. «Раз уж начал заботься, не обижай Лунного Кролика», — проносится в голове мягкий приказ Её Величества. *** Мои руки откровенно подрагивают, голова кажется пустой и тяжелой, сердце колотиться как бешенное. Из самых глубин души на волю рвётся нечто страшное, дикое и необузданное.Ненавижу. Раздавлю всех этих жалких тварей как тараканов. Всех до единого. Да как они посмели?!
— Мама, а что это у тебя в руках? — спрашивает Айко тем самым мгновенно приводя меня в адекватное состояние. Отбрасываю от себя макулатуру словно ядовитую гадину, обнимаю кроху. Тут блин не история, а Камасутра сплошная! Где-то минут через десять релаксации в обнимку с ребёнком, до меня начинает доходить, как именно она ко мне обратилась. — Хитрюга моя, — улыбаюсь я, расслабляясь. — Спасибо, что привела в чувства. — Ты не злишься, — констатирует очевидный факт кроха, удобней устраиваясь у меня на руках. — Лгать самой себе последнее дело. Признаю, очень сильно привязалась к тебе. Точный расчет в выборе внешности основанный на моих мыслях и взятой в тихую ДНК себя оправдал, — признаю я своё неожиданное поражение. — Но действительно ли тебе нужно именно это, Айко? Принадлежность к клану Асука может стать тяжким бременем. Подумай еще раз о том нужно ли тебе это. — Мама… — повторяет Айко. Закрываю глаза. Тихое, всепоглощающее счастье ложиться бальзамом на израненное сердце. Когда-то, в той другой жизни, Эндимион лишил меня даже слабой надежды услышать это обращение от похожей на меня крохи. Вырвал и растоптал вместе с любящим его сердцем. Маги переступившие определённый порог силы просто так не размножаются. У любой медали две стороны и имея возможность менять окружающий мир силой мысли, чем-то приходиться расплачиваться за это. Если женщина не испытывает сильных чувств к партнёру, то при попытке зачатия происходит конфликт сил, ослабляющий обоих магов, бывали случаи летального исхода, спонтанных проклятий и многих других весёлых последствий для тех кому не дорога собственная жизнь. В этой жизни после обретения целостности даже не строила иллюзий на счет своего будущего. Эндимион в качестве наследника не самое худшее, что однажды появилось у меня в планах на будущее. Не худшее. Мда, нужно было конкретней выставлять это параметр для путешествия. Неужели я действительно не способна полюбить иного мужчину? — Акулёночек мой, — одними губами говорю я, потому что голос отказывает напрочь.