Всего пятнадцать

«Я сломал себя не ради поражения.» Виктор видит в каждом его движении немой протест. Да, Юрий совсем не похож на человека, который способен на невинную любовь. Юрий в принципе не похож на человека, который способен любить. Но ему всего пятнадцать, в школе у него проблемы с одноклассниками, а в жизни совсем ничего не получается. Его прыжки удивительны, тело поразительно гибкое, а сам он способен переломать себя хоть сто раз кряду, но ломать уже нечего. Виктор видит немой протест в каждом его движении и думает, что Плисецкий просто подросток, которому не хватает жизненного опыта и поражений. Но Юрию всего пятнадцать, он действительно всего лишь подросток. У него нет друзей, а сломанное сердце болит куда сильнее сломанной хулиганами в далёкой Москве руки. Но рука зажила, напоминая о себе лишь тупой болью в непогоду, а дышать все еще больно. Юрию всего пятнадцать, а он уже переломал в себе за этот первый день тренировки со своим идолом всё, что выстраивал долгие годы. И всё это ради одного человека. Человека, который никогда не выберет его. Виктор смотрит на его Агапэ и думает, что в пятнадцать лет невинным быть гораздо сложнее, чем кажется. Юрий хорошо держит маску болезненной отрешенности, чисто исполняет замысловатые пируэты в воздухе, а внутри него все трещит по швам. В пятнадцать лет ни черта не легко изображать невинность. Даже если тело непорочно, в его душе пороков через край. Он почти ненавидит Виктора, который хвалит его, как изначально проигравшего, ненавидит, точно ненавидит Юри, которому в жизни хватает большой тарелки кацудона и собственных сомнений. Он ненавидит лёд и коньки, и этот чертов неудобный костюм, что пахнет Виктором и сшит на Виктора. Билет до Москвы заказан заранее. Один. Юрий ненавидит Японию и их непонятный язык, на котором, все же, довольно сносно разговаривает. Он даже не смотрит на выступающего Кацуки. По глазам Виктора, в которых отражается его фигура в угольно-черном костюме, и без того все понятно. Юрию всего пятнадцать, но поражений в его жизни было гораздо больше, чем может представить себе Никифоров. Юрию впервые становится холодно на катке. Хочется куда-то уйти. Ему кажется, что он смог станцевать Эрос намного лучше и увереннее. Он знает, что Виктор любит сложные головоломки, но, видимо, не дотягивает. Может, стоило разок упасть? Или совсем не стараться изображать непорочное дитя, выпустив свои острые клыки и прекратить прятать свое недовольство. «Я сломал себя не ради того, чтобы быть отвергнутым человеком, который даже в себе разобраться не может.» Сама мысль о том, что он проиграл Юри противна. Он не мог показать больше эмоций. Он не знает, что нравится Виктору, он не знает Виктора. Но взгляд Никифорова, перехваченный у самого выхода, дает абсолютно точно понять: от Плисецкого он ждет ни чуть не меньше победы. Хоть Юрию всего пятнадцать, а у него внутри все сломано им самим, он готов соперничать и дальше. Хоть ему всего пятнадцать, он уже умеет отпускать.