Сто шагов к тебе

Нам подали ужин. Интерес Виктора ко мне угас, он полностью сосредоточился на обсуждении дел с Алексом. Абрамов предлагал выкупить часть активов «Озон Рекордс», при этом делая немалые вложения как финансами, так и ресурсами. Сделка по всем пунктам должна быть выгодной, но сам Виктор вызывал сомнения не только у меня, но и у Серебрянского. Я уже достаточно узнала Алекса, чтобы подмечать, когда ему кто-то не нравился. В завершении нашего делового вечера Александр условился с Виктором, что в течение двух недель обдумает его предложение и даст ответ. — С нетерпением буду ждать, Александр, — протягивая руку моему спутнику, сказал Абрамов, — кстати, у меня появилась одна интересная идейка, глядя на вашу Яночку. — Идейка относительно моей Яночки? — нахмурился Алекс, демонстративно притягивая меня к себе, — Виктор, вы не забывайте только, что Яночка моя! — А вы, я вижу, настоящий ревнивец! — довольно сказал мужчина, — ничего такого, не беспокойтесь. Вы прекрасная пара и нравитесь мне вместе. А идея вот в чем, как я сказал, решил, что видел Яну на экране. У нее интересный типаж, и, глядя на нее, захотелось снять фильм. Вы смотрели в детстве сказку «Королевство кривых зеркал»? Помните про девочку, что попала в другой мир, у всех героев еще имена все читались наоборот? Давайте переснимем эту картину на современный лад, а главной героиней сделаем Яночку. Алекс непонимающе посмотрел на меня. Конечно же, ему показалось странным, что Виктор ассоциирует меня с героиней сказки, вот только я прекрасно поняла, что имел ввиду этот человек. Нет. Он не один из клиентов Егора, он тот, кто знает всю мою историю. Он — один из них! — У вас странные ассоциации относительно моей невесты. Давайте будем обсуждать рабочие моменты после того, как решим заключить договор. Что до Яны, то она не актриса, а успешный московский галерист. Такие проекты ей не интересны, да, дорогая? — обратился Алекс ко мне, и я кивнула в ответ. — Что ж, согласен. Еще рано о чем-то говорить. Буду ждать вашего ответа, Александр. Мы попрощались с Абрамовым и его спутницей и поспешили уйти из «Метрополя». Внутри остался неприятный осадок после вечера. Самое страшное, что теперь я не знала, что будет в будущем… — Что думаешь по поводу Абрамова? — спросил Алекс, как только мы сели в машину. — Его предложение очень заманчиво. Вроде бы ты останешься в выигрыше, если согласишься, но сам он не внушает доверия. Какой-то он неприятный. — Скользкий тип. Я согласен с тобой, — решительно ответил Серебрянский и с силой сжал руль, — мне он тоже не понравился. Когда пришло от него предложение, я попросил Виктора, своего помощника, навести справки об Абрамове, но ничего кроме неопределенных слухов. Не хотел делать выводов со слов других, поэтому назначил встречу. — Ты откажешься от сделки? — поинтересовалась я. — Конечно, не хочу иметь с ним ничего общего, — отрезал Алекс и бросил на меня строгий взгляд, — я заметил, как он смотрит на тебя. И его идея с фильмом. Ну уж нет, такой партнер мне не нужен. — Почему ты сразу не отказался? — изумилась я, — зачем взял время на раздумье? — Милая, если бы я сразу заявил, что не хочу работать с ним, это означало бы, что мое решение необдуманно. В делах так нельзя, — объяснил Алекс, а потом уже нежно добавил, — из-за него сорвался наш итальянский вечер, но я обещаю искупить свою вину. Сейчас заедем в тратторию, купим лазанью и поужинаем у меня, как ты на это смотришь? — Замечательно, — воодушевилась я, — жутко хочу есть, не понимаю этих дорогих ресторанов с их малюсенькими порциями. — Вот и славно, я тоже голодный, — засмеялся Серебрянский. Я не в первый раз была у Алекса, но впервые собиралась остаться на ночь. Время было позднее и тратить лишний час на дорогу до моего дома не хотелось. К тому же он сам предложил приготовить мне гостевую спальню. Его квартира располагалась в элитной многоэтажке на юге Москвы. В холле первого этажа каждого жильца встречал швейцар, который в случае необходимости мог оказать помощь, например, вызвать такси или донести вещи. Сам холл представлял собой огромный, меблированный зал, напоминающий лобби гостиницы. Четыре вместительных лифта были декорированы в стиле модерн, внутри каждого — небольшой диванчик и огромные зеркала на стенках. — Добрый вечер, Александр, — обратился немолодой швейцар к Серебрянскому и учтиво поклонился мне. — Добрый вечер, Кирилл Андреевич. Мою спутницу зовут Яна. Запомните, пожалуйста, ее. Если в мое отсутствие ей что-нибудь понадобится, то вы должны будете ей помочь, — гордо представил меня Алекс, и мне стало неловко перед пожилым человеком, но тот лишь по-доброму улыбнулся. — Не беспокойтесь, Александр, если молодой красавице что-нибудь понадобится в ваше отсутствие, я о ней позабочусь. Доброй ночи, — чуть поклонившись, ответил Кирилл Андреевич. — Спасибо. Доброй ночи, — кивнул Алекс. — Доброй ночи, Кирилл Андреевич, — повторила я. Когда мы направились к лифтам, милый старичок продолжал улыбаться нам в след, я оглянулась и также ответила улыбкой. — Он такой милый, — прошептала я, входя в лифт — Да. И он рад за меня, — серьезно ответил Алекс, опуская на диванчик коробку с лазаньей и беспардонно расстегивая мой плащ, забираясь под него. — Рад? — переспросила я. — Да. Он первый раз видит меня с девушкой, и ты ему понравилась, — спокойно сообщил он. — Хочешь сказать, что никогда не приводил к себе женщин? — удивилась я. — Никогда, — ответил Серебрянский и посмотрел на меня своими бездонными синими глазами. От одного его взгляда сердцебиение стократно увеличилось, а из груди вырвался глубокий вздох. Алекс заметил мое состояние, и уголки его губ поползли вверх. Одним быстрым движением он вжал меня в стенку лифта и впился в губы грубым поцелуем. Он так же резко оторвался от меня и развернул к себе спиной, заставляя меня упираться руками, чтобы не упасть. Одна его рука пробралась под рубашку, второй, задирая юбку проник мне в трусики. Я словно потеряла голову, как только он сжал мой напряженный сосок. Это было так пошло, но безумно заводило. С губ слетел громкий стон, когда его палец заскользил по моему набухшему, возбужденному клитору. Я чувствовала жар, чередующийся с леденящим холодом. Хотелось большего, тело требовало Алекса… Но все слишком быстро кончилось. Алекс резко отпустил меня, а двери лифта открылись на нашем этаже. — Думаю, нашей службе безопасности понравилось это представление, — сказал Серебрянский, пропуская меня в свою квартиру. — Что? О чем ты? — У нас в лифте стоят камеры, которые просматриваются службой безопасности здания, — совершенно безразличным голосом сказал он. — Что?! Ты знал про камеры и ничего не сказал? То есть когда мы там… они все видели? Они смотрели? — я не знала, какие эмоции мной руководили — злость на Серебрянского, стыд, страх, что история вновь повторялась… Хотелось разрыдаться, но Алекс подошел и нежно обнял. — Янка, ты такая милая, когда злишься. Хотел поддеть. Солнышко, я пошутил. — Это была не смешная шутка, Алекс! Ты не представляешь, что заставил меня почувствовать, — разозлившись, я со всей силы ударила его в грудь, но он словно не почувствовал и только крепче сжал в объятьях. — Прости меня, ладно? Я бы так не поступил. На мою женщину смотреть могу только я. Никому больше не позволю. Алекс даже не догадывался, как мне было больно слышать эти слова. Если бы он знал… Если бы только знал… Не думаю, что он сможет быть со мной, правда выплывет наружу. Он не примет меня. А я… А я без него теперь не смогу. — Ну, что ты загрустила? Дурак я у тебя. Простишь? — Он подхватил меня под ягодицы и внес в гостиную. Усаживая на спинку дивана, сам встал напротив и взял в ладони мое лицо, — прости… Янка? — Простить?.. — потянула я, откидываясь назад, — простить, говоришь… — Янка, ты такая собла… — он не успел договорить, потому что я ухватила подушку, которой огрела Серебрянского по голове. — А это уже война, — сурово сказал он, не давая мне возможности сбежать, ловко подхватывая и перекидывая на диван, атакуя сверху другой подушкой. Это было начало войны, которая завершилась… моей капитуляцией. Серебрянский оказался слишком сильным противником, хотя и он понес в бою некоторые потери. Настроение вновь вернулось, а с ним и чувство голода. Несмотря на то, что ужин был покупной, я все же решила накрыть стол. Красиво разложила лазанью на тарелки, украсила блюдо веточкой базилика, достала из шкафчика красное вино, зажгла свечи. Еще несколько месяцев назад, я не могла и предположить, что буду вот так накрывать своему мужчине, а главное, что этим мужчиной окажется тот незнакомец из парка. Кто бы мог подумать, что хмурый, суровый бизнесмен на самом деле такой веселый и романтичный парень? — О чем задумалась, солнышко? — поинтересовался Алекс усаживаясь за стол и откупоривая вино. — О тебе, — честно ответила я, — почему ты все время был хмурым, когда обедал в парке? Я даже думала, что ты не умеешь улыбаться. — Не люблю показывать эмоции чужим. К тому же мне нравилось, что ты меня боишься, — усмехнулся он, наливая мне вино. — Я тебя не боялась, — возразила я, делая небольшой глоток. — Ага… так и поверю.

***

После ужина Алекс помог мне расстелить постель в гостевой, дал свою футболку и отправил в душ. В отличие от домика у озера, в квартире было две ванные комнаты. Он пожелал мне доброй ночи и сам ушел к себе. Горячая вода прогнала усталость. Несмотря на поздний час, я чувствовала удивительную легкость. Выйдя из душевой кабины, взглянула в зеркало. На меня смотрела молодая девушка с длинными светлыми волосами, возможно, излишне худая, невысокая, но безумно счастливая. Даже страх перед Егором не имел больше надо мной такой власти, как раньше. Я чувствовала, что живу! И все это благодаря одному единственному человеку. — Алекс… Александр Серебрянский, — прошептала я, пробуя на вкус его имя. Только он. Я люблю его. Как будто испугавшись своих мыслей, я снова подняла взгляд на свое отражение. Люблю… — Люблю? — шепотом спросила я у зеркальной себя. — Люблю… Причесав влажные волосы, я потянулась к футболке Алекса, поднесла ее к лицу и вдохнула аромат своего мужчины. Хотелось раствориться в нем… Принадлежать полностью. Я снова посмотрела на футболку, потом на свое отражение… Выйдя из ванной комнаты, я направилась в спальню Александра. Ненужная одежда так и осталась на туалетном столике. Александр лежал в кровати и внимательно читал какую-то книгу. Он услышал мои шаги и, улыбнувшись, поднял взгляд. Его улыбка так и застыла на лице, в то время, как взгляд вмиг посерьезнел. Полотенце, прикрывавшее мою наготу, тихо соскользнуло на пол. В нерешительности я подошла к Алексу. Было страшно, но я слишком хотела этого, чтобы пойти на попятную. Он поднялся с постели, чтобы взять меня на руки и уложить рядом. Алекс навис сверху и медленно, словно смакуя, стал целовать меня, в то время, как его рука опустилась на мое бедро, нежно его оглаживая. — Если не уверена, то уходи сейчас, иначе я уже не остановлюсь, — серьезно сказал он и навалился сильнее, что я смогла почувствовать возбуждение через его пижамные штаны. — Я тебя хочу… — очень тихо, стыдясь этих слов, произнесла я. — Я буду нежен. Ты мне веришь, Яна? — Верю. Я всегда верю тебе. Он вновь поцеловал меня, на этот раз страстно, давая чувствовать его бешеное желание. Алекс спустился поцелуями к моей шее, чуть прикусывая нежную кожу, заставляя вздрагивать от удовольствия, он упивался мной. Мое возбуждение достигло предела, я стала ерзать под ним, бесстыдно прижимаясь обнаженным телом к своему мужчине, чувствуя, как трутся набухшие соски о его грудь. — Моя нетерпеливая девочка, — усмехнулся он, когда мои руки залезли под резинку его штанов, — не все сразу. Он скользнул вниз, резко захватывая ртом кончик груди. Он целовал, покусывал, играл языком с напряженными до предела сосками, а я выгибалась под ним. Продолжая эту сладкую пытку, Алекс провел рукой вверх по внутренней поверхности бедра. Возбуждение достигло предела, и как только он коснулся меня там, я вслух простонала его имя. — Мне нравится. Ты такая горячая, влажная для меня. Все это время я мечтал попробовать тебя на вкус, — прошептал он, спускаясь ниже. Стало стыдно, но он не дал мне закрыться, разведя ноги широко в стороны, распахивая меня перед собой. Хотелось спрятаться, зная, что он рассматривает меня там, но я не шевелилась. Алекс чуть касаясь, стал целовать низ живота, и все ниже, ниже, ниже… — Моя невинная девочка, — прошептал он, опаляя горячим дыханием внутреннюю сторону бедра. Он легко провел языком по возбужденной плоти, вызывая у меня новые, неизвестные ранее ощущения. Усмехнувшись, он за бедра притянул меня ближе и, словно оголодавший зверь, накинулся на меня, вылизывая, покусывая, посасывая, целуя… Как бы Алекс не расслаблял меня в эти месяцы, такого со мной еще не было. Безумное желание заполнило каждую клеточку тела. Дико хотелось большего, и Алекс, словно прочел мысли. Продолжая доставлять удовольствие языком, он ввел в меня палец и стал медленно водить им внутри. Я не успела испугаться, как во мне уже были два пальца. Было немного больно, но даже это в данный момент оказалось приятным. Не спеша он стал растягивать меня, подготавливая к большему. Мое возбуждение достигло предела. Стоны переросли в крик, и я обессилено опустилась на подушки, чувствуя приятную истому после оргазма. Пользуясь моим состоянием, Алекс быстро скинул с себя штаны. Краем глаза я видела, как он достал из тумбочки презерватив и стал его надевать, но все равно старалась не смотреть. — Все будет хорошо, — прошептал он, плавно входя в меня. Я больше не боялась, единственным желанием было сделать хорошо ему в ответ на то удовольствие, что он мне доставил. Резкий толчок. Мой крик. Громкий вздох… Какие-то необычные ощущения, но не больше. Нет никакой адской боли, фонтана крови или чего-то подобного. Он двигался медленно, не спеша входя до предела, заставляя выгибаться на встречу. Мои руки скользили по его широкой спине. Он шептал, как я красива, и я верила. Он мой, он со мной, он во мне… А я его, принадлежу ему полностью — сердцем, душой и телом. — Яна… — прошептал он и провел рукой по моей щеке, — моя маленькая девочка стала взрослой. Как ты? — Замечательно, — с довольной улыбкой ответила я. — Очень больно? — Немного, но это приятная боль. Мне понравилось, правда. — Следующий раз, обещаю, тебе понравится больше. — Хорошо. Алекс притянул меня к себе и уложил на грудь. Я лежала и слушала, как бьется его сердце, размышляя о том, что теперь навеки буду принадлежать этому мужчине. И как бы ни сложилась наша жизнь дальше, теперь я — его! Постепенно дыхание Серебрянского успокоилось, а через некоторое время он уснул. — Я люблю тебя, — еле слышно произнесла я, закрыла глаза и заснула.

***

За чудесной ночью пришло замечательное утро. Нас разбудил будильник, который настойчиво напоминал, что пришло время собираться на работу. — Доброе утро, милая, — нежно проговорил Александр, целуя меня за ухом. — Доброе утро, Алекс, — медленно проговорила я. Как бы ни хотелось продлить эту ночь, нам пришлось вставать. Наспех приняв душ, я направилась на кухню, готовить завтрак своему мужчине. Своему мужчине… Как приятно это звучит! Пожарив яичницу и нарезав салат, я включила кофеварку и стала дожидаться Алекса, который, как оказалось, собирался не меньше любой девушки. Легко поцеловав меня в щеку, он тут же накинулся на еду, словно неделю ничего не ел. Усмехнувшись, я стала разливать нам кофе. — Зря смеешься, мне, между прочим, силы нужны, — хрустя салатом, важно сообщил Серебрянский. — Я ничего не имею против, — улыбнулась я, усаживаясь напротив. — Янка, очень вкусно, — с набитым ртом сказал он, — кстати, я тебя тоже. — Что ты меня тоже? — не поняла я. — Люблю, Ян, — Алекс перестал жевать и, наконец, посмотрел на меня, — я тоже люблю тебя. — Так ты не спал?.. Серебрянский поднялся из-за стола и подошел ко мне. Он взял мои руки в свои и поднес их к губам. — Ян, ты для меня — все. Я люблю тебя. И раз наши отношения перешли на новый уровень, ну ты понимаешь? Я смутилась и с улыбкой опустила голову. — Так вот, раз наши отношения перешли на другой уровень, переезжай ко мне. Не хочу возвращаться в пустую квартиру по вечерам. Теперь мне мало одних свиданий. Я хочу ночей, которые буду проводить со своей любимой девушкой. Конечно, я согласилась. Ведь быть с Александром Серебрянским — это то, что я хотела больше всего на свете. Правда, с моим переездом все же решили повременить, через полторы недели открывается наша выставка, и большая часть наработок хранилась у меня дома. Перевозить все это к Алексу, чтобы через несколько дней отправлять в галерею, не имело смысла. Мы условились, что как только выставка откроется, мы съедемся. Как настоящая пара, мы строили планы на будущее, мечтая, как станем настоящей семьей. Алекс сообщил, что меньше чем на двоих детей он не согласен и уже был готов перестроить под детскую гостевую. Такой напор, откровенно говоря, пугал, но не потому, что я не хотела, а скорее боялась поверить в счастье. Я раньше не думала о детях всерьез, но рядом с Серебрянским поняла, как сильно хочу чувствовать себя матерью.

***

Алекс подвез меня до парка, а сам уехал в офис. Сегодняшний день в галерее обещал быть насыщенным. Кристина с утра была у Вани, они решали вопросы по поводу фуршета и обслуживающего персонала на вернисаж. Вся галерея оставалась на мне. На завтра были запланированы работы по перепланировке залов, поэтому все экспонаты в целях безопасности должны были отправиться ко мне домой. Я упаковывала фотографии в картонные коробки, на которых ставила маркировку с адресом, когда в галерею вбежал опоздавший Илюшка. — Опаздываешь, Илья! Я тебя уже полчаса жду, а мне, между прочим, нужна твоя помощь, — строго сказала я, тем более, что Лена и Алина просили нагружать их братца работой, чтобы он меньше шлялся без дела. — Извини, Ян. Меня по дороге остановил мужик, он просил передать тебе пакет с фотографиями, чтобы ты оформила альбом. Сказал, чтобы этим занималась именно ты, — выпалил мальчишка, протягивая мне увесистый желтый пакет. — Хорошо. Он сказал, когда придет за альбомом? — поинтересовалась я. — Нет. Прости я забыл спросить, — виновато проговорил он. — Ладно, не страшно. Но в следующий раз обязательно уточняй про сроки, — с улыбкой сказала я. Упаковать все экспонаты нам с Ильей удалось за полтора часа и теперь оставалось только заказать перевозку. Я отправила своего маленького помощника за мороженным, в качестве награды за труды, а сама решила сесть за альбом. Желтый пакет лежал на стойке в конце зала. Распечатав его, я одним движением вывалила на стол фотографии. В этот момент, мое сердце было готово остановиться. Они меня нашли!