6.
9 января 2017 г. в 16:41
На следующий день Северус проснулся первым.
Встал и, ещё раз прокляв — и себя за странную слабость, и Люциуса — направился за антипохмельным зельем, а затем в душ.
Вернулся в спальню, когда Малфой уже проснулся, подал ему зелье.
Люциус окинул недовольным взглядом уже посвежевшего и приведшего себя в надлежащий вид зельевара. У него ещё во всю раскалывалась голова, и почему-то именно она доставляла наибольшее неудобство, а не пятая точка. Выпил зелье и ждал пока оно подействует.
— Подъём, — проговорил Снейп.
Люциус посмотрел на хмурого друга.
— Пожалей калеку, всё болит, того и гляди — развалюсь на части.
— Зелье уже должно было подействовать, а всё, как ты выразился, остальное вряд ли так уж разламывается, чтобы ты не смог встать и отправиться в душ, — высказав всё это, Снейп вышел.
Когда Люциус спустился в кухню на запах кофе, он уже проснулся, оценил своё самочувствие и остался доволен. Хотя немного раздражало недовольное лицо Снейпа.
— Слушай, ты такой хмурый и злой, будто вчера я тебя изнасиловал в грубой форме? — проговорил он, отхлебнув горячий, идеально приготовленный кофе.
— Нам не стоило этого делать.
— А что такое страшное между нами произошло? Двое взрослых мужчин, изрядно уставшие и в большей степени морально, чем физически, занялись сексом, который понравился обоим. Думаю, это не мне одному было нужно, но и тебе тоже. Сколько у тебя не было нормального секса?
— Для этого бордель есть.
— И почему же ты им не воспользовался сам, Сев?
Снейп вздохнул. Люциус вёл себя странно спокойно. Ему всегда казалось, что этот высокомерный, властный мужчина, если и ляжет под кого-то, то потом этому несчастному всё припомнит, а здесь — полное спокойствие. Или Малфой решил поиздеваться? Он действительно не понимал мужчину, который сидел напротив него и с довольным видом пил кофе.
— Потому же, почему и ты: там невозможно расслабиться, только лишь частично спустить напряжение.
— Именно; ты профессор, а сейчас — так вообще директор Хогвартса; я — пусть и в немилости, но лорд Малфой; и есть немало глаз, которые следят за каждым движением и ищут компромат. Не говоря уже о Тёмном Лорде с его шпионами. Сам всё прекрасно понимаешь, так зачем спрашиваешь?
Северус молчал, через некоторое время отставил пустую чашку и вздохнул.
— Не понимаю я тебя.
— Северус, у тебя всегда было слишком много комплексов. Мне рядом с тобой комфортно и — учитывая всё, что нам с тобой пришлось пережить, а также обеты данные друг другу — вполне безопасно, к тому же ты хороший любовник. Так что, можем как-нибудь продолжить, — губ Малфоя коснулась тень улыбки. Аристократ уже пришёл в себя, и сейчас привычная, холодная маска сдержанности вернулась.
— Даже так, — Снейп вздёрнул одну бровь, — сколько я тебя знаю, у тебя ни разу не было долгих отношений с мужчинами — даже в молодости, если, конечно, слухи правдивы.
— Не было, лишь мелкие интрижки, так ради любопытства по молодости.
— Тогда тем более, не понимаю.
Люциус вздохнул:
— Ты слишком много общаешься с гриффиндорцами и похоже понахватался от них упёртости. Не успокоишься, пока не получишь адекватное объяснение?
— Именно.
Снейп отправил посуду в раковину. Люциус вышел в гостиную и сел перед камином. Северус присел напротив. Помолчали. Люциус посмотрел ему в глаза.
— Не могу пока завязывать какие-то сексуальные отношения с женщинами, пока нет. В любой женщине вижу Нарциссу, слишком мало ещё времени прошло с её смерти. Я понимаю, что это звучит странно, но не могу. Каких-то других объяснений у меня нет.
— В результате, ты переключился на мужчин.
— Угу. Из всех мужчин — ты единственный, кого мне захотелось затащить в постель. Всё-таки, это немного не моё. И не прогадал, всё оказалось даже лучше, чем я представлял.
— Если надеешься, что в следующий раз будешь сверху, то ищи кого-то другого.
— Тебе не понравилось?
— Почему же, разрядка была неплохой.
— Не волнуйся, в ведущей роли у меня такое ощущение, что я изменяю. Глупо, конечно, — продолжил он, увидев скептическое выражение на лице Снейпа, — но ничего с собой не могу поделать. Чувство вины, чтоб его.
— Хм, никогда не думал, что доживу до такого — Малфой и вина. Что ж, не буду ничего обещать, поживём — увидим.
— Согласен. Нужно возвращаться, Лорда не будет ещё сутки, этим нужно воспользоваться и перечитать одну книгу.
— А я займусь чешуёй чёрного сцинка; есть ещё один вариант, где она может быть.
Октябрь 1997 года, Запретный лес.
Драко вскрикнул и проснулся, продолжая смотреть в потолок пещеры. Из задумчивости его вывел язык, который лизнул его в шею. Парень повернулся и встретился с зелёными глазами.
Драко привычно протянул руку и погладил зверя по лобастой голове.
— Знаешь, монстрик, думаю мне пора уже прекратить убегать от себя. Надо сходить к тому алтарю и посмотреть наконец своим страхам в глаза.
Зверь недовольно зарычал.
— Это не просто сны, мне нужно там побывать.
Драко смотрел в глаза зверю неотрывно. Что-то подсказывало, что он поймёт. Монстрик отвёл глаза первым, привстал. Драко схватил его за лапу.
— Проведёшь меня туда?
Тот недовольно заворчал, но лапу не вырвал.
Драко мучили кошмары ещё со времени, когда он впервые здесь оказался, но со временем, несмотря на то, что он уже не убегал от красных глаз, а напротив — бежал к ним, чтобы прекратить наконец это безумие — сны не уходили. И он решил, что нужно что-то сделать в этом реальном мире; и смотришь, со временем и в подсознательном мире что-то изменится. Он уже неплохо знал окрестности, но даже в волчьей шкуре предпочитал не покидать пещеру в одиночку. Опасных тварей тут хватало. Дорогу же к алтарю он вообще сомневался, что найдёт.
Чёрная пантера с белым волком бежали по лесу. Пантера легко находила путь, прокладывая дорогу. Приостановился чёрный зверь только перед самой поляной. Это место теперь мало напоминало побоище, все останки монстров были съедены падальщиками, трава отросла и только чистый чёрный алтарь — будто его только вчера вырезали из тьмы — напоминал о том, что это место далеко не мирное.
Белый волк неторопясь подошёл к нему, прижав уши и настороженно принюхиваясь. Он медленно стал обходить поляну. Некая мысль мелькала на задворках сознания, он должен был что-то вспомнить. Он обошёл большую территорию и обнюхал, казалось, каждую пядь земли, но желание, что нужно что-то найти, не уходило. Пантера ему не мешала, хоть и в поисках не помогала.
Волк остановился вдруг — что-то тянуло к себе, отбросил лапой жухлые листья. На влажной земле лежал медальон в виде волка. Он потянулся мордой, но действие было неправильным и, превозмогая природную осторожность, обратился человеком, протянул руку и взял медальон.
«Надень его. Знаю, это глупо и от Лорда тебя не спасёт, но я постараюсь присмотреть за тобой даже из-за грани», — проговорил такой далёкий и грустный голос.
Будто волна образов хлынула в растревоженный мозг.
— Мама, — невольно вырвалось с бледных губ.
Северус был недоволен: он жутко устал от Пожирателей, которые видели в детях врагов; от глупых детей, которые не желали сидеть тихо; от учителей, которые, казалось, перестали слушать разумные доводы; от Люциуса, который снова вытащил его к этому проклятому алтарю; как же он устал.
— Люциус, какой человек в здравом уме вернётся к этому страшному месту, сам поставь себя на место мальчишки, — пытался он достучаться до разума Малфоя.
— Я не могу не проверить, хоть иногда. Это единственное, что связывает меня с сыном, — Люциус с упрямым выражением на лице шёл к тёмному алтарю.
Северус хотел ещё что-то сказать, но понимая тщетность своих попыток достучаться до разума Люциуса, замолк.
Они опять обследовали места вокруг алтаря — места, которые обошли уже Мерлин знает сколько раз.
Звук, явно посторонний в этих девственных лесах, вывел его из недовольных мыслей. Он огляделся: Люциус рванул куда-то и Снейп, не веря своим глазам, увидел Драко, напротив которого стоял Люциус.
Драко надел медальон, оглушённый образами; он даже не услышал шорох и обернувшись, буквально столкнулся взглядом с такими же серыми глазами, как у него. Он растерянно смотрел на мужчину.
— Драко, это же ты, — мужчина встал в шаге от него, будто не решаясь подойти ближе. Захотелось, чтобы он обнял, прижал к себе, но он этого не сделал. Даже не прикоснулся.
— Драко, наконец я тебя нашёл, пойдём скорее, — мужчина решился хотя бы взять юношу за руку. Драко посмотрел на противоположный край поляны, где из кустов на него смотрели зелёные глаза пантеры, перевёл взгляд на мужчину, несмело сделал шаг к нему.
— Люциус, стой, куда ты собрался его вести? — встрял в разговор темноволосый мужчина, который тоже казался знакомым.
— Как куда? Домой.
— И долго он там проживёт? Вспомни Бэллатрису, которую мы не можем ликвидировать просто потому, что Лорд нас убьёт. Я ещё молчу о самом Тёмном Лорде.
Люциус растерянно взглянул на Северуса — от радости и облегчения он совсем забыл, что сына, по сути, вести некуда.
— Давай к тебе.
— Я большую часть в Хогвартсе нахожусь, что если кто-то в дом нагрянет?
Драко невольно почувствовал себя лишним; его мнения никто не спрашивал; просто спорили — куда его пристроить, что делать, как будто его вообще рядом нет. Захотелось от обиды уйти и зарыться в тёплый мех своего монстрика. Он обвёл поляну взглядом. Монстрик. Далеко на противоположном краю поляны за кустами мелькнула тень пантеры и скрылась в деревьях. Внутри стало пусто. Драко отошёл на пару шагов, спорящие мужчины даже не заметили этого. Он сделал свой выбор. Обернулся волком и побежал за своим монстриком. Он преследовал его, но догнать не мог, хотелось крикнуть: «Постой!», но не волчьей же пастью.
Его человек. Его любимый. «Раз он так хочет — что ж, пусть побудет здесь,» — думал зверь, наблюдая, как белый волк изучает проклятую поляну. До сих пор находясь здесь, некая тревога просачивалась во все поры, и шерсть вставала дыбом. Он сам издалека наблюдал за волком, присматривая. Белокурый человек появился рядом с его любимым внезапно, он и вздохнуть не успел. Хотел уже броситься, но остановился. Они так были похожи. Он наблюдал за своим человеком. Своим ли? Поймал взгляд серых, таких родных глаз. Это его семья? Его, не твоя; тебя никто не ищет; тебе не к кому возвращаться. Зверь помотал головой: «Что за странные, тревожные мысли?» И стараясь не слушать внутренний голос сердца, нашёптывающий — что этот человек принадлежит ему и никто не вправе его забирать — стал пятиться и прежде, чем передумает, рванул в лес. Люди не живут в лесах. Он бежал, не разбирая дороги, пока не услышал позади, как взвизгнул волк. Остановился и, прежде чем подумать, был уже над ямой, в которую упал тот. Не прошло и минуты, как громадный монстр вытащил волка и осмотрел.
С лёгким вскриком (похоже, он вывихнул ногу), Драко обратился в человека и вцепился в монстрика, которого чуть не потерял.
— Мой, не убегай больше, не оставляй меня. Я не смогу без тебя!
Монстр так и сел на землю, придерживая Драко. В его звериных глазах была растерянность, боль, страх и радость. Весь этот калейдоскоп чувств сменял друг друга. Он притянул человека к себе, развернулся и пошёл к источнику. Нужно вылечить родного, такого любимого, а затем подумать. Чувствовал он себя странно.
Драко прижался и позволил себя унести, всё ещё вспоминая спорящих мужчин: «Они правы, мне некуда возвращаться, и я нашёл, что искал. Пусть будет так как есть, хотя бы сейчас».
— Северус, это ты виноват! Куда прятать будем? Он один в диком лесу! И я опять его потерял.
— Не ори! Он не выглядел худым и оголодавшим, растерянным — да. Может это и к лучшему, что он всё это время был здесь в Запретном лесу, тут не только Бэллатриса, но и Лорд его не достанет.
— Издеваешься? Мне нужно туда вернуться.
— Уже стемнело, куда возвращаться? Тебя попросту съедят.
— Моего сына до сих пор не съели, а меня съедят?!
Люциус зашипел, резко схватился за руку.
— Лорд вызывает?
— Блядь, я должен был подготовить речь для какой-то подставной пешки и встретиться сегодня, чтобы научить — как себя вести перед народом. И ещё бумаги…
— Иди к Лорду и постарайся не слишком нарываться, займись делами, остынь и подумай, потом встретимся.
Люциус исчез в камине Хогвартса, отправляясь на вызов.
Монстр аккуратно ссадил со своих лап Драко; источник залечил ногу, но та ещё продолжала ныть. Поднялся.
— Подожди, — Драко схватился за своего зверя.
Тот наклонился и лизнул своего человека в шею. Потёрся мохнатой мордой о его щёку. Драко вдохнул такой теперь родной запах и проговорил:
— Почему ты ушёл? — он посмотрел монстрику в глаза.
Тот чуть склонил голову и, казалось, вздохнул. Некоторое время они неотрывно глядели друг другу в глаза.
— Почему ты отпустил меня, так просто? — с плохо скрываемой обидой проговорил Драко и продолжил, увидев странную для такого сильного зверя неуверенность во взгляде.
— Я не понимаю. Ты же сильный, гораздо сильнее меня. Все эти монстры, они тебе и в подмётки не годятся, но ты бежишь, оставив меня. Ты ведь этого не хотел, так зачем убежал от меня? Или ты всё это время бежишь от себя?
Взгляд зверя был удивлённым.
— Не смотри так, это правда. Ты спас меня там у алтаря, а ведь никто не мог побороть тьму. Здесь дикие опасные места, а ты живёшь, как ни в чём не бывало. Ты такой сильный и в тоже время такой слабый, — последнюю фразу Драко проговорил уже шёпотом.
Зверь протянул лапу и погладил Драко по голове, прикрыл глаза и очень осторожно, будто фарфоровую статуэтку, обнял, прижав к своей груди.
— Не оставляй меня, прошу, не уходи. Если надо, то я останусь с тобой. Остаться совсем одному — это не правильно, — продолжал шептать куда-то в грудь зверю Драко, уже сидя у него на коленях. — Не поверишь, говорю тебе всё это и сам себе не верю.
Зверь, так и не выпустив Драко из своих лап, расположился на камнях. Прижал его к себе. Слова, сказанные человеком разбередили давно забытые волнения, чувства, переживания. Человек давно заснул, а монстр всё лежал и думал, пока и его не сморил сон.
Медальон, который висел теперь на шее Драко, сверкнул и наполнил пещеру мягким свечением и теплом, обволакивая двух существ, заснувших рядом.