Kiss It All Goodbye

Наверное, за эти дни произошло действительно много изменений. Много для университетской преподавательницы, которая могла бы с уверенностью сказать, что размеренность — лучший синоним для ее жизни. Ее квартира на Моррис-авеню — разумное вложение тех финансов, что она накопила за пару лет, перспективы карьерного роста, и что еще должно было входить в стандартный набор истинного американского благополучия? Замужество? Переезд в аккуратный домик с зеленым газоном в пригороде? Пара научных статей, о которых не умолкая будут говорить пару ближайших уикендов? Эрин покосилась на полупустую бутылку текилы слегка удивленно, потому что не то чтобы она часто это делала — пила на крыше в одиночестве, пока все остальные весьма неплохо проводили субботний вечер. И нет, она совершенно не ощущала себя несчастной, напротив, все наконец укладывалось у нее в голове в единую картину, которая нравилась ей. Нравилось то, что теперь в их с Эбби лодке прибавилось еще двое, нравилось чувствовать себя сильной, опасной. Серьезно, изобретения Хольц заставляли чувствовать собственное могущество, и к этому было очень просто привыкнуть. — Эрин? — Эбби выбралась из-за двери, плотнее запахиваясь в зеленую куртку. — Ты в порядке? — Сможешь справиться с лестницей? — это уже Пэтти и ее особенные заботливые интонации. Эрин застонала и откинулась на спину, замечая, что соседняя крыша странно завертелась от ее движения. — Спущусь через пару минут. Вызвала такси. — вышло довольно связно для почти целой бутылки текилы. Очень даже связно. Эрин бросила последний взгляд на Нью-Йорк, яркий, неоновый, поднебесно-высокий, почти бесконечный город, в котором так много еще предстояло сделать. Поднимаясь на ноги, она чувствовала себя настолько легкой и дезориентированной, что это вызвало у нее какое-то невероятно нелепое, пьяное хихиканье. Она спустилась как раз в тот момент, когда водитель просигналил ей снаружи. Все остальные все еще толпились вокруг стола с пиццей, Эбби скептически смотрела на ее походку, подвергшуюся логичным изменениям. И хотя траектория оставляла желать лучшего, она неплохо держалась на ногах. Эрин смотрела на троих женщин и ощущала прилив гордости за всех них, за каждую по отдельности и вместе. Алкоголь всегда делал ее чертовски сентиментальной. Она могла расплакаться сейчас от того, насколько счастлива она была от присутствия этих людей в ее жизни. — Твое такси… — Водитель снова сигналил, и боже, наверное, это было странно, что она просто застыла посреди комнаты? Обычная Эрин сейчас бы тепло улыбнулась и уехала домой. Эрин-с-текилой стиснула в объятьях Эбби и Пэтти (возможно чересчур крепких, потому что Эбби страдальчески вздохнула ей на ухо) и с чувством чмокнула в губы Хольц, потому что главное отличие Эрин-с-текилой от обычной Эрин заключается в ее весьма посредственном понимании личных границ. Вторым отличием, менее очевидным, оказалось то, что у Эрин чуть не подогнулись колени от того, что Джиллиан была так близко, всего одно мгновение. Будь Эрин сейчас трезва, это бы погрузило бы ее в раздумия и самоанализ на всю оставшуюся ночь, но она не была, и по правде, ее ноги в принципе не были сейчас надежной опорой. Но утренние размышления привели ее к беспощадной правде, которая заключалась в том, что в Хольц было невозможно не влюбиться. Эрин не могла говорить за каждого, но за себя могла. Эта теплая, непреклонная энергия, которую излучала Джиллиан круглые сутки без остановки, подхватывала всех, кто попадался на пути, и Эрин не стала исключением. Однако, Эрин отлично знала о своем таланте ошибаться в выборе «того самого человека». Иногда ей казалось, что с самого колледжа ничего не поменялось и она все с таким же энтузиазмом бросается в новые отношения. Последняя ее влюбленность, полная и положительных моментов, и нелепых недоразумений, оставила у нее чувство разочарования во всех мимолетных порывах ее сердца. Фил был ее коллегой, кто в здравом уме считает, что романы между коллегами — хорошая идея? Это отвратительная идея, вылившаяся в тяжелое неутешительное молчание и в то, что к Эрин снова вернулось то детское чувство собственной неустойчивости и неспособности справиться с неприятностями без посторонней помощи. Когда-то она переехала от родителей на волне эйфории, чувствуя себя молодой и свободной, ученой с прекрасными перспективами. А сейчас, в ее сорок, она снова была в растерянности, не зная что ей делать со своей карьерой и своим сердцем. И поэтому она понимала, отчего ее так сильно тянет к Хольц, которая, казалось, с такими сомнениями не знакома даже отдаленно. *** За окном моросило. Эрин заварила себе еще чая, рассеяно размешивая сахар. Рядом с кроватью валялась их с Эбби книга, раскрытая на одной из разрисованных страниц, с ярким изображением Катаклизма. Она вспоминала тот день — их первая большая победа, момент, когда она впервые, наверное, поняла, как далеко они зашли — и в своей борьбе против мертвых и в доверии друг к другу. Ничто не было бы правильнее, чем тот прыжок в портал за Эбби. На повышенный адреналин она списала тот факт, что, как только она поймала подругу, страх перестал существовать, настолько несомненной была ее вера в Хольц и Пэтти, которые конечно же вытащили бы их. Она знала, закройся тогда портал на минуту раньше, Хольц сломала бы пространственно-временные границы, чтобы их вытащить. Для Эрин никто никогда не ломал пространственно-временные границы, поэтому это похоже волновало ее больше, чем она себе признавалась. В дверь позвонили, у Эрин было целых три варианта, кто бы это мог быть. Если подумать, это на целых два варианта больше, чем было всегда. Хольц держала в руках пакеты с китайской едой и игриво шевелила бровями. Эрин удивленно отметила, что ее собственное лицо живет какой-то самостоятельной жизнью, и пока она все еще прибывает в сомнениях — лицо ее выдает одну из самых радостных улыбок, а голос — флиртующее «Привет». Подобное предательство своего организма никак не помогало успокоиться. — Как насчет «Баффи — истребительницы вампиров»? — Хольц прошла внутрь, сбрасывая кожаную куртку. — Брось, да у тебя заставка из нее стоит на будильнике. Эрин примирительно подняла руки, потому что отпираться бессмысленно, она действительно любит Баффи и действительно любит проводить воскресные вечера дома на диване. Они долго пытались уместиться, чтобы ничье личное пространство не страдало и чтобы не опрокидывать стаканы с соком при любом порывистом движении. Когда Хольц уходит, Эрин чувствует себя чуть более пустой, чем это есть на самом деле. *** — Эрин? — она отвлеклась от книги главным образом потому, что его голос звучал как-то иначе. Не в плане тембра или громкости, просто интонация, которую Эрин не слышала до этого.  — Не хочешь сходить поужинать? — было утро, и первая мысль, которая пришла ей в голову, была о том, что Кевин перепутал время или не завел часы (боже, сейчас остались люди, которые не перешли на электронику?). Вторая мысль была куда ближе к истине. Сердце, кажется, провернуло странное пике. — О, о. — Эрин замялась, — конечно, ближе к выходным, конечно. — и для окончательной уверенности добавила третье «конечно», что уже немного перебор. Зазвонил телефон, и видит бог, никогда еще Эрин не была так рада звонку. Эбби, которая определенно слышала этот неловкий диалог, приподняла бровь и подошла сразу же, как Кевин погрузился в разговор. — Кто ты и куда дела ту уверенную в себе женщину? Эрин пожала плечами и попыталась спрятаться за разворот книги от настойчивого взгляда Эбби, у которой был талант задавать вопросы, на которые Эрин не могла найти ответы. — Женщина просто не может разобраться в том, что ей нужно. — Эрин сморщила нос. Взгляд Эбби на мгновение стал еще более пристальным и Эрин стало страшно, что ее проницательная подруга озвучит то, что ей самой еще не осознавалось. Но Эбби только хмыкнула и отошла назад к своим приборам. В пятницу они с Кевином выбрались в итальянский ресторанчик на углу. Эрин заказала лазанью и когда ей принесли ее, она вдруг отчетливо осознала, как это все похоже на ее старую жизнь, на ту Эрин. Этот ресторан, эта клетчатая скатерть, этот мужчина. Все это был шаг назад, в знакомую безопасность, попытка сбежать от еще больших изменений. Эрин уставилась на лазанью, как загипнотизированная. Кевин говорил, что-то про его любимую начинку для пиццы, кажется. И очень медленно, пробиваясь сквозь толщу людского гула, к Эрин приходила мысль о том, что этот вечер — ошибка, которую очень просто исправить. Она извинилась перед ним, действительно искренне, за то, что так долго пыталась убедить себя в том, что ей нужно его внимание. И как же легко и правильно было поймать такси и поехать к пожарной станции, поехать к дому, зная, что Хольц сегодня, как и все дни до этого, скорее всего, задержалась допоздна. В лаборатории было тихо, не считая мерного гудения двигателей. Часть первого этажа была почти в полумраке, поэтому когда Джиллиан поднялась из-за стола, Эрин чуть не вскрикнула, потому что как она черт возьми умудряется появляться так неожиданно? Впрочем, половина паники Эрин было связано с тем, что она понятия не имела, что ей делать теперь. Когда она уже уехала от Кевина, стояла лицом к лицу с Хольц, которая явно собиралась спросить, что она тут делает. — Хм, ты разве не должна была быть на свидании? — Хольц перегнулась через стол, оказавшись еще ближе к Эрин, что ни коим образом не упрощало ситуацию. — Да, но… — Эрин пыталась не запинаться, что оказалось сложно. Поэтому она пожала плечами и сделала неопределенный жест рукой. — Моя компания оказалась предпочтительней? — Хольцманн улыбнулась, ее интонация находилась где-то между шутливой и флиртующей, как и во множестве разговоров до этого. Но громкое и взволнованное «Да», вырвавшееся у Эрин, кажется, повернуло течение этой беседы в иное русло. Неловкость была лучшим определением ситуации, они стояли здесь, напротив друг друга, застывшие в какой-то немой сцене. Эрин была почти уверена, что сердце грохотало где-то в районе желудка, она нервно поджимала пальцы, потому что ее собственное молчание буквально убивало ее. — Как насчет того, чтобы заказать еду? Похоже что она только что испортила момент. Они заказали лапшу и пару салатов, Хольц отправилась забирать их заказ к двери, и когда ставила коробки на стол, наклонилась и поцеловала Эрин, легко, ненастойчиво, и отстраняясь, вопросительно посмотрела на нее. Желудок Эрин издал жалобный, голодный звук. Надо было съесть лазанью прежде, чем поспешно убегать. Эрин убеждена, что она просто мастер неловких моментов и еще она более чем уверена, что ей все равно. Она потянулась к Хольц, чтобы возвратить ей поцелуй, и вцепилась в коробку с долгожданной лапшой. *** — Это твои коллеги? — у Ребекки был приятный, спокойный голос. — Да, а мы встречаемся. Эрин взволновано посмотрела на Хольц, потому что это совсем не то, к чему она была готова. Сомнения накидывались на нее так внезапно, что она не могла им противостоять. Ей нужен был безопасный вариант отступления, потому что это было впервые — первый раз, когда кто-то из них дал определения их отношениям. Пока все оставалось безымянным, Эрин чувствовала себя спокойнее, это были просто они, Эрин и Хольц, и им было чертовски хорошо друг с другом. Она попыталась отговориться и ляпнула лишнее про Кевина, что вызвало новую волну паники и чувства вины из-за того, что она ни разу не удосужилась обсудить с Джиллиан, что между ними происходит. И теперь что-то болезненное поселилось под ребрами оттого, что Хольц теперь будет думать, что для нее все было не достаточно серьезным. Эбби слегка закатила глаза. Она это уже наблюдала, да чего преуменьшать, она видела это выражение лица Эрин уже сотни раз. Возможно тот, кто с ней плохо знаком, не смог бы уловить этой мгновенной тени, но Эбби улавливала ее не хуже, чем их приборы паранормальную активность. И сейчас Эрин паниковала. Эбби не могла не заметить, что происходит между ее подругами. Конечно, они с Пэтти старались вежливо делать вид, что ничего не происходит, но, серьезно, эти двое хотя бы представляли, насколько очевидно они переглядываются? Эбби попыталась пресечь эти судорожные попытки выйти из ситуации, которые предпринимала Эрин. В итоге она просто вытащила ее на улицу под видом похода в ближайший строительный супермаркет за креплениями для новой ловушки. — Что за чушь ты несла про Кевина? *** Хольц отложила газету. — Ты не можешь больше этого отрицать. Или игнорировать. Эрин отвлеклась от созерцания чашки с чаем. Они пришли раньше Пэтти и Эбби, и традиционно тот, кто приходит первый, покупает всем пирожные и заваривает чай. Эрин промычала что-то утвердительное. Джиллиан подвинулась ближе. — Скажи это. — она вопросительно наклонила голову, — что мы пара. — Мы пара, — Эрин почувствовала, как кровь приливает к щекам, — пара невозможно рассеянных людей, Джилл. Посмотри, мы опять не отключили сканер, когда уходили вчера вечером. Эрин обреченно покачала головой, не замечая вздоха Хольцманн. — Ты невыносима. — Зато я люблю тебя, — Эрин улыбнулась одной из этих очаровательных улыбок, которые всегда выводили Хольц из равновесия, заставляя ее сердце превращаться в желе. — О, то есть с этим у тебя трудностей нет. Эрин покачала головой и подвинула к Джиллиан пакет с выпечкой. Не думает же она, что Хольцманн так легко можно отвлечь. Хотя запах, конечно, выше всяких похвал. *** Репортер присел на краешек стула. Рядом его коллеги настраивали камеры. Эрин немного волновалась. — Вы столкнулись с непониманием в научных кругах и осуждением в СМИ, не так ли? Эрин набрала побольше воздуха в легкие. — Да, большинство гипотез с которыми мне приходилось работать не были уважаемы и рассмотрены наукой. Что касается всех этих ужасных репортажей обо мне, то, знаете, у меня была неплохая подготовка к подобному в старшей школе. — Мы слышали, что вы имели достаточно напряженные отношения с вашими сверстниками? Эрин начала рассказывать о том моменте, когда все началось. О том моменте, который в конечном счете привел ее сюда. Она видела, как ее судьба обрела очень четкое направление, соединив ту маленькую, испуганную и воодушевленную девочку с ней нынешней. Эрин только сейчас поняла, как нелегко ей было отстаивать себя — такую, какой она была на самом деле. Вопросы интервью были составлены грамотно, вежливо, без скептицизма. Эрин была рада, что и у нее появилась возможность высказаться после того количества грязи, которую вылили на нее «эксперты». У дверей послышались голоса. Пэтти заглянула внутрь станции, и увидев Эрин, показала ей знаками, что они будут тише травы. — Это ваши коллеги? — репортер подал знак, чтобы оператор повернул камеру. Эрин на мгновение замолчала. Коллеги. Друзья. Семья. — Да, — наконец сказала она с улыбкой. И махнув рукой в сторону Хольц, добавила, — А мы встречаемся.