Вечность

- Нет, прошу, больше не надо! Глядя в огромные голубые глаза, ярко выделявшиеся на худом бледном лице, любое, даже каменное сердце смогло бы хоть немного растаять. Но не ее. - Тише, милый, - проворковал ее голос, заставивший вздрогнуть и еще сильнее вжаться в просвет между батареей и стеной. – Мой единственный… В тишине прозвучал звон падающего ножа, и тонкая фигура, едва угадывающаяся в сумерках, тихо опустилась на пол. Призрачная рука, вся покрытая кровавыми подтеками, ласково потянулась к нему, в который раз заставляя беспомощно захныкать. - Ты у меня такой красивый, такой хороший…Скоро станешь еще красивее! Пальцы нежно гладят испещренную свежими ранами кожу, прожигая своими холодными прикосновениями насквозь, осторожно перебирают спутанные волосы, с удовольствием нащупывая кровоточащие проплешины. В царящем полумраке его лица практически не видно. Замерев, он чуть поскуливает, сознавая, что избежать болезненных прикосновений просто невозможно, страх сковывает все тело, заставляя вздрагивать. Но он не может отвести взгляда от той, что стоит перед ним на коленях, видит ее блаженную улыбку, чувствует ее отрывистое дыхание. Ему не нужен свет, чтобы воскресить в памяти ее образ, он все такой же яркий, только теперь это вызывает в нем только страх и животный ужас. В который раз паника накрывает с головой, вынуждая сильнее прижимать к себе задеревеневшие, еле двигающиеся ноги, с силой стискивать ладонь на голени, осознавая насколько жалок. Звякнул металл на правом запястье, и очередная вспышка боли от тяжелых наручников будто разряд тока прошел по всему телу, вызывая толпы мурашек, то и дело бегающих по еле прикрытому жесткой от засохшей крови рубашкой телу. Сейчас как никогда хочется еще больше прикрыть изуродованное тело, спрятать от ее жадного взгляда, убежать прочь от леденящих душу прикосновений. Умереть. С ужасом он видит как ее рука снова тянется к ножу, знание того, что за этим последует, приводят в исступление, тело начинает бить конвульсивная дрожь, а страх и слабость от лишений сводят с ума. Но что-то внутри все так же заставляет не отводить взгляд от ее лица с застывшей маской экстаза. Холодная рука по-прежнему ласкает, но другая сжимает лезвие ножа, прорезающее ее нежную кожу. - Мой хороший, я тебя так люблю! Сердце галопом скачет в груди, разрываясь на куски. Он ждет момента, когда все начнется заново, молясь, чтобы все оказалось, наконец, горячечным сном. Нервы напряжены до предела, хоть он и готов к этому, даже смирился с тем, что жалость, на которую рассчитывал еще в то время, когда надежда еще жила в душе, уже не спасет. Давно сломленный, ставший куклой в руках той, что когда-то, казалось, полюбил, а теперь прикованный и порабощенный, он ждал. Но сейчас все было не так. Еще ужасней. Что-то подсказывало, что она достигла своего пика, то ли горящие глаза, то ли вся ее поза указывали на это. - Пожалуйста…по-пожалуйста… Нет, кое-что оставалось внутри нетронутым, и оно рухнуло сейчас. Слезы градом покатились по изможденному лицу, и он со стыдом почувствовал, как внизу стало сначала горячо, а затем холодно. В нос дал резкий запах мочевины, отчего ее красивый носик сморщился, а губы красиво сложились в букву «о». - Какой нехороший, мой любимый, - ее мягкий упрек в голосе, словно она обращалась к нашкодившему ребенку, звучал как приговор. В голове то мутилось, то становилось все предельно ясным, и немой крик ужаса раздирал легкие на куски. Казалось, единственной мыслью, приходившей в голову, могла быть лишь о том, что он провалился в самый ад. Горячая кровь, скатываясь, стягивала кожу, слова больше не складывались в осмысленные предложения, превращаясь в невнятные звуки. Еще и еще раз…она слишком долго предавала его мучениям. В который раз все повторялось будто по заранее написанному сценарию. В полумраке две фигуры, в воздухе тяжелый запах крови и мочи, тяжелое дыхание и тихие всхлипы разбавляли ужасающую тишину. Наконец-то она насытилась. Привалившись спиной к холодной батарее рядом с ним, она блаженно поглаживала руку, всю испещренную кровавыми подтеками, пересекающими неровными дорожками застарелые белесые шрамы. - Мой любимы, любимый! – приподнявшись, она мягко обвила его руками, а он, послушный, словно кукла, машинально обнял ее в ответ. – Ты такой красивый! Мой хороший…Мы будем вместе всегда…всегда… …Мягкий осенний ветерок тихо шелестел в пожелтевшей листве, устилая аллеи парка пестрым ковром. В этот воскресный день здесь было достаточно много людей, но в глубине парка еще можно было найти много пустующих красивых тропинок. Они шли вместе. Медленно преодолевая шаг за шагом, занятые, казалось, только собой. Ее счастливое лицо озаряла обаятельная улыбка, кутаясь в драповое пальто, она аккуратно вела под руку его, хромающего и еле переставлявшего ноги. Он был полной противоположностью. Стеклянные глаза, казалось, были пустые и безнадежно потерянные, в прошлом красивые черты лица расплылись под безобразными шрамами, хоть и когда-то аккуратно зашитыми, но еще не до конца зажившими. Ссутуленные плечи держали опущенную голову, из-под шапки выглядывали белые полосы бинтов. Каждый раз, услышав то ли тихий голос рядом, то ли детский смех с отдаленной площадки, он вздрагивал и сильнее сжимал ее руку, поддерживавшую его. - Ой, здравствуй! – как оказалось, в этом парке можно было встретить не только незнакомцев. Она недовольно поморщила носик, но в ответ улыбнулась и поздоровалась. Как досадно, что ее идиллию нарушила какая-то вертихвостка, которую она каждый день еще должна была видеть на работе! Но, как и предполагалось, просто пройти мимо не удалось. - Это с тобой кто? Ненавистно посмотрев на брезгливо сморщенную мордашку, она готова была разорвать ее на куски. - Мой любимый. - Послушай, я ничего не знала про аварию да и про то, что у тебя есть кто-то… О! Она готова была разорвать ей рот, когда склонившись, ей в ухо прошептали эти слова! Она столько труда вложила в своего милого, столько эмоций! Раньше он был как все, а теперь…теперь самый красивый! Злой ее взгляд прожег насквозь. - Неужели ты с ним останешься? Снова этот шепот и косой взгляд в сторону, приправленный лживой улыбкой. Она не смогла больше этого терпеть. Гордо выпрямившись, она улыбнулась и, привстав на цыпочки, впилась в его сухие губы поцелуем, отдавая всю страсть и любовь. Она его выбрала. Она его создала. И он привязан только к ней! Теперь он только ее! Счастливо улыбнувшись, она торжествовала, увидев смятение других. Еще раз бросив презрительный взгляд на них, ее рука подхватила его и они дальше пошли по аллее. - Ты ведь меня любишь, милый? – нежно прижавшись к его боку, она подняла взгляд на него. - Да… - И ты со мной навсегда? Ты меня не покинешь? - Да…навсегда…я… Тут он замолк, понимая, что Я больше не существует, есть только ОНА, его любовь и его жизнь…