Этот Бессмертный. Омак к Первые шаги - самые трудные

— Ты веришь в Бога? — Нет. Я жду. Жду, когда поверю. (Дэн Симмонс, Гиперион)

      МИССИЯ (РАНГ: АБСОЛЮТНЫЙ)       Уничтожить сошедшего с ума перворожденного Игрока, Джона Китса.       ДОПОЛНИТЕЛЬНО: Уничтожить Древо Боли.       НАГРАДА: Новая черта Искры.       ПРОВАЛ: Окончательная гибель вас и всего сущего.       ОТКАЗ: Неприемлем. Всё зависит от вас.       И вот они все оказались на какой-то поляне, некогда цветущей и зелёной, но сейчас выжженной и совершенно опустевшей. Только чёрные скелеты небольших деревцев и кустов, да серые небеса. Сильнейшие из Игроков.       Высокий и неестественно худой Дэкс, в тонких латах из композитных полимеров далёкого будущего, вооружённый косой, выкованной из души убитого Бога. Вечный жнец, ставший полубогом, одарённый вниманием самой Госпожи Предвечной. Он уже давно перерос всё человеческое в себе, и кажется, вокруг него отвоевал себе небольшой клок земли мир Мёртвых. Курама зажмурилась, услышав чей-то посмертный стон, отражённый бронёй Дэкса. Да, так и есть, рядом с ним всегда незримо находится прямой вход в миры, существующие за Гранью.       Словно антипод иссушающей смертельной воле Дэкса, рядом с ним стоит маленькая Чибирей, с янтарными волосами и янтарными же глазами, в ярких жёлтых и оранжевых одеждах. Хоть она и выглядит как маленькая девочка, но от неё веет какой-то загадочной силой, свежестью. Её босые ноги даже в этой пустыне каким-то образом остаются испачканными в травяном соке. О, эта девочка вела за собой монстров, тех, от кого все отреклись, в последний бой, музыкой своей флейты даря им искупление. Это был её Великий подвиг, тот бой был настолько заметным, что абсолютно каждый Игрок получил возможность увидеть его… и вдохновиться. Такова уж малютка Чибирей, дитя самой жизни, Высшая жрица Агаты.       Старик, словно сошедший с кинолент о китайских мудрецах, статный, высокий, с длинной седой бородой, усами и длинными седыми бровями, задумчивым и отвлечённым взглядом осматривающий пейзаж вокруг. Над его левым плечом висит большая книга из человеческой кожи с постоянно, но беззвучно кричащим лицом на фронтовой части обложки. Великий мыслитель Тзинча, познавший Реальность столь глубоко, что способен даже творить миры силой своего разума. В его глазах меняются сложнейшие фигуры, являющиеся отражением Лабиринта Меняющего пути. Вдоль его роскошной мантии постоянно дуют, закручиваясь, Цветные ветра Хаоса. Курама поёжилась. Как нужно вести свою игру, чтобы стать ТАКИМ? Ма-араташь. Никто, кроме Меняющего пути, наверное, и не знает, откуда он взялся.       Жёлтые светящиеся глаза Смеющегося Зверобога Сукиме зависли в воздухе, но сама она не торопилась появляться. Говорят, она способна умереть и вернуться вновь. Говорят, Сукиме — единственная, кто по-настоящему способен выйти из Игры. Она часто подходила к выходу, открывала его. Но оставалась. А чего ещё ожидать от дитя самой Некоматы? Кошка как она есть.       Бесконечно мужественный и прекрасный лик Гавриила, висящего над землей, в золотых латах, с четыремя огромными крыльями за спиной, с сияющим нимбом над головой. Про него Курама знала мало, но чувствовала, что этот Игрок вёл в бой целые миры. И побеждал.       Тут её внимание привлекло хихикание гнома с непропорционально длинным носом, уродливым лицом и маленькими тёмными глазами, потирающего свои небольшие ручки. Миррол. Курама как-то работала с ним в паре. Он безумно упорен и невероятно старателен, но при этом он рьяный последователь пути своего наставника, Кабала, и достиг в его искусстве разрушения таких высот, что может вызвать взрыв, ничуть не уступающий ядерному, лишь щёлкнув пальцами.       Последней в группе была сама Курама. Самый сильный и быстрый Игрок, плюс, мощный маг и менталист. Она так и не обзавелась покровителем, впрочем, злые языки поговаривали, будто Кураме покровительствует сама Система.       Все собравшиеся были стотысячниками, то есть их уровни были выше отметки 100 000, что было почти непреодолимым легендарным Капом. И сейчас все они находились на пике своих сил с самыми сильными навыками из своих разных жизней.       Курама содрогнулась. Что же за монстра им предстоит сразить, если Высшие решили собрать ТАКУЮ компанию? Неужели не хватит одного Декса? Или Миррола того же?       Ма-араташь вскинул голову и тихо сказал:       — Нас заметили и нас ждут. Триста километров на запад, — затем он осмотрел всех присутствующих и вздохнул. — Я почти уверен, что многие здесь погибнут. И да поможет нам Архитектор судеб.       — Что за настроение, старче? — возмутилась Сукиме. — Мы все на пике сил. Вселенная никогда еще не видела такой мощи!       — Боюсь, мудрец прав, — покачал головой Гавриил. — Небеса не смотрят на эти земли. Я чувствую огромную боль. Она взывает к моему существу.       — Да-а-а… Непраа-авильная с-с-смерть, — прошептал Декс. — Из-з-свращ-щенная с-суть.       — Что же за монстр нас там ждёт? — покачала головой Чибирей.       — Древний. Один из первой пятёрки Игроков. Сбежавший бетатестер СИМ. Проживший миллионы лет и помнящий каждую жизнь, — тихо сказала Курама.       — Это безумие… — прошептала Чибирей, а Миррол тихо хмыкнул.       — Я всех перенесу прямо к Врагу. А вы, не мешкая, атакуете. Госпожа Чибирей, прошу вас дать нам свою Божественную защиту. Убережёт нам жизни от первого удара, — Ма-араташ.       — Эй, а что мешает нам просто подойти к Врагу пешком? Это убережёт нас от возможности угодить в его ловушку, — Миррол.       — Боюсь, мы уже оказались в его ловушке, — качает головой Курама. — Я чувствую, с реальностью вокруг что-то не так.       — Бож-ж-жеств-во даёт мне з-знание… — Дэкс. — Этот мир от-травлен, Первоо-с-снова молит о помощ-щ-щи. Вырос-с-сло Древо Боли.       Все поёжились от слов Дэкса. Первооснова? Альма матерь, дающая всему жизнь, из которой черпают Игроки свою мощь и из которой состоят Высшие, разве возможно ей нанести урон? И всё-таки, что за безумец решился это сделать?       После короткого молчания Ма-Араташь поднял руку ладонью к группе, послышался треск духовной энергии, и группа мгновенно оказалась в другом месте… Ужасном месте.       Первое, что они увидели — гигантское дерево из гладкого металла, на каждой из ветвей которого висел проткнутый ей человек. И орал. Всюду стоял плач, а воздух звенел от жутких страданий. С ужасом для себя Курама осознала…       — Их миллионы… — дрожащим голосом прошептала она.       И тут же их накрыл удар, что-то серое, непонятное, буквально разорвавшее на миг реальность. Если бы не Последний шанс, заклинание Божественного ранга, которое на всех них наложила Чибирей, они бы уже все были мертвы.       — Почти семь миллиардов человек, — раздался голос позади.       Обернувших, группа увидела обычного человека, брюнета, в слегка устаревшего фасона темном пальто, среднего роста. Если бы не его сила…       — Божественное познание. — Мысленно произнесла Курама.       Это необычный способ узнать противника, ведь восприятие Божества отличается от человеческого. Божество знает всё сразу, оно всеведущее. Поэтому этот вид познания обходит любые барьеры и маскировки, давая максимально подробную информацию об исследуемом.       «Джон Китс, Игрок, Ур. 2147483647       Статус: Певец Гипериона, Мыслитель реальности, Разрушитель, Бессмертный       Навыки: НЕИЗВЕСТНО»       И тут Курама ощутила, как задрожали её колени.       — Это вообще возможно? — тихо охнула она.       Миррол фыркнул, а Гавриил резко выхватил меч, и вовремя, потому что прямо перед ними, из ничто, появилось странное создание, состоящее из металла, усеянное шипами, при этом являющееся совершенным в какой-то своей ужасной красоте. Его глаза пылали алым огнём.       Существо мгновенно исчезло и появилось рядом с Джоном Китсом.       — Вы ещё так молоды. Так наивны, — рассмеялся Китс. В это время Сукимэ попробовала из невидимости зацепить Игрока когтями, благо, её Высшее сокрытие могло спрятать её даже от взора Судьбы. Но Китс, не глядя, заблокировал удар когтей неко и резко ударил её в живот, с такой силой, что она со скоростью пули улетела прямо в Древо Боли, с оглушительным ударом врезавшись в его металлический ствол.       — Чего вы добиваетесь, господин Джон? — внимательно глядя на Врага, спросил Ма-араташь.       Китс опять рассмеялся безумным смехом.       — Я взываю к Создателю. Он не сможет игнорировать меня. Каждый житель этой планеты испытывает самые сильные страдания в своей жизни на Древе Боли прямо сейчас. Всё человечество этого мира плачет кровавыми слезами. Даже такая сука, как Создатель, не сможет отвернуться от этого. ЕМУ, — Китс выделил это слово, — придётся показать себя.       Он окинул замерших Игроков скучающим взглядом и повернулся к металлическому изваянию за своей спиной.       — Шрайк. Это твоя жатва. Разберись с ними.       В следующее мгновение Шрайк оказался перед Курамой, целя своим шипастым кулаком ей в челюсть.       — Многомерное искажение! — Воскликнул Ма-араташь. И кулак Шрайка прошёл сквозь лицо Курамы, однако, она воскликнула от боли и почувствовала, как по спине потекла кровь. Мудрец изумленно посмотрел на Шрайка.       Китс вновь рассмеялся.       — Шрайк — существо, созданное в конце всех Вселенных, самыми мощными ИскИнами. Он способен убить Бога. В одно мгновение он существует во множестве мест, а его интеллект превосходит совокупный у всех жителей этой планеты. Вы просто тараканы рядом с моим фамильяром.       — Курама, Сукиме, возьмите на себя Шрайка! — крикнул Гавриил, который воспользовался паузой, чтобы сплести заклинание. — А мы займёмся Игроком! Изгнание Дьявола! — крикнул Избранник Небес, окутываясь золотистым светом и указывая на Китса. Тут же на месте Игрока образовался яркий комок света, как бы, выталкивающий существо за пределы реальности. Именно этим заклинанием был изгнан Люцифер из Высших.       — Высшее слово: Уничтожение! — крикнул Миррол. Свет стал сиять ослепительно. Слова Закона могли менять ткань мироздания, а Высшее Уничтожение просто вычеркивало жизнь разумного из нее.       — Смена полярности, — тихо, но его слышали все собравшиеся, произнес Ма-Араташь. Это заклинание, достойное гения Меняющего пути, выворачивало душу наизнанку, заставляя всю её внутреннюю мощь превращаться в энергию, что вызывало взрыв. На мгновение Курама подумала, что если заклинание подействует на Китса, то этот мир разнесёт на клочки.       — Удар изнутри, — прошептал Дэкс и рассёк косой воздух, при этом на косе появилась кровь. Этот удар отсекал каналы жизни, ниточки, тянущиеся от души к Искре, один из самых опасных навыков в принципе. Даже Курама не была уверена, смогла бы она его пережить или нет.       Грохот стал нарастать, как и яркость вспышки. Авантюристы решились не сдерживаться и начали с самых опасных заклинаний и навыков, что у них есть. Но Курама не могла следить внимательно за боем. Она била пси-волной во все стороны, постоянно перемещаясь на пределе своих возможностей, рассеивая во все стороны свои иллюзии и отражения, ныряла в подпространства и перемещалась почти со скоростью света, но Шрайк, не отставая, следовал за ней, игнорируя каверзные и опасные удары Сукимы.       Внезапно гул и грохот закончились, и она услышала уже опостылевший смех Китса. До неё донеслись его слова:       — Неплохо! Неплохо! Вы даже смогли меня поцарапать. Теперь мой черёд.       Курама ужаснулась. Все это его только ПОЦАРАПАЛО? Как такое возможно? Каждый из этих навыков способен нанести вред даже божеству! Но Китс был многократно сильнее любого известного ей Высшего.       Игрок перевел взгляд на Древо Боли и тихо произнес:       — Призыв боли.       И тут же все Авантюристы вздрогнули, ощутив жуткую по силе боль. Каждая клетка тела Курамы испытывала немыслимые страдания, и только каким-то запредельным усилием воли она продолжала двигаться и уклоняться. Она не знала, сколько это продолжалось, но казалось, что всю жизнь. Каждый игрок обладал гигантской силой воли, закалённой в тысячах боев, и потому все выстояли, хотя Кураме показалось, что она чувствовала боль сразу всех проткнутых ветвям Древа боли страдальцев.       — Высшее исцеление внутренних ран! — воскликнула Чиби и направила заклинание на… Китса!       Ну конечно, закупорить сосуды внутри его тела, должно сработать! — Подумала Курама. — Это же мгновенная смерть! И мало кто защищается от исцеления.       Но Китс лишь лениво взглянул на Чиби и потянул:       — Моё тело ежесекундно разрушается от моей силы и сотворяется моей волей заново. И да, оно мне даже не очень-то и нужно. — И вновь рассмеялся. — Вы такие забавные! Всеуничтожающая волна света!       И от него во все стороны пошла волна такой мощи энергии, что само время вокруг стало кривиться, и Курама увидела отражения самой себя, только идущей на бой, и бьющейся, и даже висящей на Древе Боли.       — Вибрации Хаоса! — Ма-Араташь, незнакомое заклинание.       Волна света вздрогнула, зависла и рассосалась.       — Хмм… Остроумно. — покачал головой Китс. — Белое марево!       Курама еле увернулась от очередного удара Шрайка, чтобы затем с ужасом заметить оседающего Ма-Араташа, у которого из носа и ушей лилась черная кровь. Вокруг Китса появился какой-то сероватый пластинчатый полупрозрачный щит.       — Клинок Правосудия: Карающий удар! — Гавриил вонзил ослепительно сияющий меч в Барьер, и тот мелко завибрировал.       — Великая Жертва: Цепь души. — донеслось до нее сквозь туман оцепенения. Декс прошёл сквозь почти павший барьер и коснулся плеч Китса. Это заклинание паралича, сковывающее саму суть Врага, но оно использует как материал для цепи душу и Искру заклинателя. Это самоубийство…       — Нет! Декс! — Чиби.       — Меняющий пути: Совершенное зеркало, — прошептал Ма-Араташь, направляя руку на Миррола.       — Я возьму тебя с собой, тварь! Великая жертва: Окончательная смерть! — Миррол? Он подошёл спереди к Китсу и тоже положил руки на обездвиженного жуткой ценой врага.       — Не-е-ет! — Сукиме осознала, что происходит.       Тут Курама заметила, что Шрайк замер.       — Великий Мастер! Дайте мне Путь! Придите мне на помощь, молю! — крикнул Ма-Араташь.       — Призыв Бога! — вторил ему Гавриил.       — Божественное исцеление! — почти плача, Чиби накладывает заклинание на старика.       Всё это происходило за мгновения. Внезапно всё замерло. Курама не могла пошевелиться. Время стало вязким и тугим.       Над Ма-араташем появился призрачный силуэт… Архитектора?! Тот вонзил когтистую лапу в Китса. Тот с изумлением смотрел на руку, торчащую из его груди.       — Пусть все умрут, — тихо произнес Китс, с уголка его губ текла кровь, а глаза полностью потемнели.       Раздались особенно пронзительные крики от Древа. Курама с неверием обернулась к Древу Боли. И увидела, как оно истекает кровью, начиная светиться все ярче.       — Не может быть… — одними губами произнесла она. И вдруг тело Китса и Древо одновременно взорвались. Последнее, что запомнила Курама — исполинских размеров кусок суши, в облаке разного размера камней, улетающий в открытый космос, и жуткое отчаяние в груди.       Всё кончено. Планета почти разрушена. Миррол, связанный с Китсом, уничтожил себя, тем самым уничтожив и плоть Китса. Архитектор Судеб вырвал Искру из Безумного Игрока, но своим присутствием сделал в этом мире невозможной любую жизнь, слишком сильно расшатав и без того порядком расшатанный мировой баланс.       Чудовищное древо истекло кровью. Чтобы сковать Китса всего на мгновение, до того, как тот перестал играться и ударил бы со всей силы, Дэкс пожертвовал своей душой и Искрой. И только Предвечная знает, сможет ли его душа хоть когда-нибудь восстановиться.       Находясь в небытие, Курама, обхватив себя за плечи, рыдала. Самые сильные игроки системы только невероятными удачей и жертвой смогли победить безумца. И даже так, она, Курама, была почти бесполезна в этом бою. Они могли все там погибнуть. И тогда неизвестно, чего бы добился этот Китс со своим безумным экспериментом?