Руки

По пеплу земли, ступая чрез камни вперёд, Девушку тащит на спинах с собою народ. Издали слышен их гул восклицаний — Скоро настанет конец их страданий. Больше не станет для жителей прежних хлопот… В самом хвосте всего длинного шествия Тянется мальчик: рука не шевелится, — Она затекла под массивным дубовым крестом, Который и станет для узницы бедной концом. Крики окрепли: «Смерть ведьме, смерть!» — Низкий мужчина завыл, как медведь. Все подхватили готовое слово. Скоро всё стало для казни готово. Но продолжал парень сердцем скрипеть… Он, всем поддавшись, тот крест передал. Сам удалился за дальний привал. Люди крест в землю скорее воткнули, Жёны столпились, жужжали, как в улье. Что-то случится. Что, каждый знал. Чище и краше блеснут небеса, Зардевшись сегодня от столпа огня, Съевшем и крест, и девчонку на нём. Съев её душу в свеченье своём. Несёте вы девочку — ей двадцать лет! Зачем обрекли на дитя столько бед? Кто вас учил жечь на адском огне Малых сирот, неподобных себе? Женщины крестятся. Скоро начнут. Крест их давно продавил собой грунт. «Избави нас, Боже… от нечисти этой!» — Молил так народ о той маленькой «ведьме». Девочка странной казалась для них. В её руках было — проклятье «сил злых». Она научилась всем жизни спасать. Народ исцеляла, неся благодать. Счёл это дикостью старый народ, — Жизнью вертеть так, то взад, то вперёд! «Верно замешана здесь бесовщина! Только такая подходит причина!.. Не человек! Нападёт на нас вдруг?! Дар нужно выбить из чёрных тех рук! Вот так чертовка! Ну, всё уж… конец. Жаль, не успела попасть под венец». Больше никто ничего не сказал, Смолк перед смертью целителя зал. Девочка, что же? Была без сознанья. Очнулась, когда началось наказанье. Что-то кольнуло в обеих руках… Раз! И они кровоточат в гвоздях. Крест благородного дуба питая, Долго саднила глубокая рана. Кто бы заметил, как, стиснувши зубы, Девочка плачет на старом том дубе. Все были счастливы от избавленья Двадцатилетнего их отпущенья! Как могли женщины это смотреть? На безобразную, долгую смерть! Детям своим подавая урок: Смотреть на мученья других через бок. Но что же… за жар? Что за свет среди ночи? Это огонь ослепил её очи… Слёзы утёр он малюточке той, Ей обещая посмертный покой. Пламя её с головой поглотило, Племя сейчас только взор обратило На то, что осталось от девочки той, Которая раньше была им родной. Думали люди — исчезло то зло, Проклятье которое вечно несло. … Время прошло после огненной ночи, А жизнь и осталась, как прежде, — не очень. Думали, дело в тех бледных руках, Сгоревших, как месяц, на ржавых гвоздях… Общество любит свои все мученья Приписывать в личность «козла отпущенья». Неудивительно, если потом Выберут новым кого-то «козлом»…