Тест на вменяемость

      Камень с плоским верхом живописно возвышался над кромкой воды, образуя нечто вроде наблюдательного пункта, и просвет в камышовой стене манил свернуть к нему с тропинки. Хоть убей, но Лена не могла припомнить такого места на своем пути, хотя бесчисленное множество раз пробегала знакомой дорожкой в дальней части леса. "Может, здесь прежде были кусты, а теперь их срезали? Но ведь это мой — и только мой — заповедный уголок, кому же могло понадобиться обрезать ветки именно тут?" — удивилась она. Скинув босоножки, девушка осторожно, стараясь не замочить подол сарафана, пробралась к валуну, без труда вскарабкалась на него и устроилась на крохотной площадке, обхватив колени руками. Было очень тихо и уютно, только мухи крылатыми лихачами рассекали душное пространство над головой, да время от времени слышался рыбий всплеск. Излучина лесной речушки имела радиус не более десяти метров и просматривалась отсюда полностью, поэтому казалось, что сидишь на кресле в большой комнате, задрапированной хвоей, а в противоположную стену уходят два тенистых коридора.       "Совсем как васнецовская Аленушка", — подумала она, рассеянно следя за мальками, снующими под поверхностью воды. — "Но ведь Алена — не Лена! Мы — не рыбы, рыбы — не мы... Или все же "рабы"? Ой, куда это меня понесло? Заколдованное какое-то место, мысли спутывает. А все-таки как тут здорово летом!" Ароматы июльской чащи клонили ко сну, а в мозгу крутилась неизвестно откуда взявшаяся строчка: "Нашу Лену совесть гложет: уронила в речку ножик...". Взгляд девушки еще некоторое время отрешенно блуждал по темной переливчатой глади ручья, пока вдруг не зацепился за светлую полоску: прямо у камня на глубине примерно полуметра блестело что-то металлическое. В детстве Лене нравилось подолгу рассматривать таинственные заросли водорослей на дне аквариумов в зоомагазине, где обязательно скрывалась или фигурка водолаза, снабжавшая обитателей кислородом, или развалины старого замка, или даже оставленный кем-то из работников скребок для чистки, и все эти простые секреты казались окутанными вековой тайной и доступными лишь тебе одной. Полузабытый восторг первооткрывателя и чувство причастности к непознанному вновь охватили ее, и, присмотревшись, девушка разглядела слегка изогнутое лезвие и темную ручку с орнаментом, вероятно, деревянную.       "Откуда он взялся в столь укромном уголке? Интересно, а он старинный? Выглядит, по крайней мере, очень необычно, надо попробовать его достать, но как?" — подумала Лена. — "И если даже достану, то что с ним делать дальше?"       И тут, сменяя друг друга, как в калейдоскопе, и толкаясь, словно покупатели в очереди, в голове завертелись возможные варианты применения находки. Помимо Лениной воли мысли затеяли причудливую игру и не желали останавливаться, так что ей пришлось отступить на шаг и просто завороженно наблюдать за их кутерьмой.       Проще всего будет достать нож из воды и выбросить — скорее всего, так и придется поступить, ведь он наверняка насквозь проржавел и теперь лишь понапрасну засоряет протоку. Сделай доброе дело для природы, и она тебя однажды отблагодарит. Если же ржавчина ножа не коснулась, то можно его зачистить и использовать исключительно утилитарно, — для готовки, раскраивания ткани и массы других полезных вещей, — не забывая периодически натачивать.       А можно сшить красивый чехол, отделанный бисером, вложить нож так, чтобы лезвие едва виднелось, и повесить на стену. "Нет, на стену — слишком безвкусно, лучше вырезать из дерева маленькую подставку", — запротестовало Ленино чувство прекрасного, и к нему тут же присоединилось рациональное мышление: отец в молодости работал столяром и вполне мог помочь с воплощением задумки в жизнь.       Фантазия разыгралась и теперь безудержно буйствовала. Безусловно, можно сдать его в милицию как холодное оружие, и тогда в газетах напишут, как старшеклассница из 29-й школы, проявив свои лучшие качества, посодействовала борьбе с преступностью — а можно и в городской музей как исторически ценный предмет, чтобы возле витрины с экспонатом появилась скромная, но тешащая самолюбие табличка: "Найден Тихоновой Еленой такого-то числа такого-то года в Ореховском лесопарке". Здесь девочка мечтательно улыбнулась, но тут же одернула себя: "Не будь тщеславной!"       Отличным вариантом будет подарить находку нравящемуся тебе мальчику — в старину ведь считалось, что холодное оружие украшает мужчину, да и есть в нем своя романтика. "Хотя какое это оружие, — нахмурилась Лена, — просто старое лезвие, и, к тому же, Костя вряд ли им заинтересуется — ему бы что-нибудь, связанное с астрономией". Летние вечера у телескопа сблизили их, но ни один пока что не открыл своих чувств.       Что еще? Можно нарисовать на во-он той сосне мишень и тренировать свою меткость. На секунду Лена представила себя привязанной к стоящему вертикально на арене цирка щиту, и живо увидела трюкача с букетом острейших кинжалов, уже замахнувшегося для опасного броска. Девушка поежилась, инстинктивно передернув плечами, и вернулась к действительности. "Ну уж нет, это точно не для меня!"       Еще, конечно, можно написать обо всем перечисленном сборник "Сто способов применения ножа" — только стоит ли тратить время и силы на создание заведомой макулатуры? Врожденная нетерпимость к пустословию и пошлости заставляла Лену при виде заголовков вроде "Тысяча мест, где вы обязаны побывать в течение жизни" или "Триста тридцать три самых великих актера современности" отворачиваться, моментально вспыхивая до кончиков ушей, словно она совершила какой-то очень неприличный поступок. Даже если такая книга и выйдет в свет, то для успокоения совести придется воткнуть в нее этот самый нож, как сделали в свое время дадаисты, и посмотреть, на какое слово укажет острие.       Наконец, можно использовать нож для самообороны, а еще — для нападения. Последняя идея пришла совершенно неожиданно и с каждой секундой все прочнее утверждалась в сознании. Лена вдруг с непонятным удовольствием представила себе холодную красоту клинка, приятной увесистостью оттягивающего тонкую кисть, и то, как легко он погружается в плоть, даруя странное удовлетворение. Да, пожалуй, именно для карания неугодных нож и создан, почему она сразу не сообразила? Интересно, с кого бы она начала? Пожалуй, с химички Аллы Сергеевны, известной своим стервозным характером и непредсказуемостью в оценках. Кабинет запирается изнутри, спрятать оружие можно после уроков, а смыть следы крови поможет щелочной раствор...       Стоп, нельзя себе такого позволять, даже в мыслях! Резко тряхнув головой, отчего прическа растрепалась еще сильнее, а бредовые идеи улетучились, как остатки плохого сна, Лена спрыгнула с камня, подхватила босоножки и зашагала прочь, размышляя, стоит ли рассказывать о зачарованном месте Косте или нет. Нож по-прежнему покоился на дне заводи, тускло поблескивая, и рыбы медленно проплывали над ним, словно дирижабли.       А где-то в логе появилась запись: "Шизоидный коэффициент в пределах нормы: 0.281, сопротивление наваждению: 0.938, тест "Искушение" в рамках данной модели не пройден".