***
В комнате царила давящая тишина. Трое нефилимов молча изредка переглядывались, но никто не начинал разговор. Джейс чертил иратце на бледной коже парабатая, мягко поглаживая его запястье. Алек сидел с опущенной головой, с абсолютным желанием провалиться сквозь землю. И, желательно, оттуда не вылезать в ближайшее столетие. Себастьян же стоял у окна, зло глядя куда-то вдаль. Когда Джейс постучал в дверь, то, на удивление Алека, Себастьян спокойно отпустил его и открыл дверь. Эрондейл залетел и, словно бешеный, начал оглядывать своего брата, а заметив кровь на его губах и подбородке, с ледяной яростью в глазах налетел на черноглазого. Моргенштерн не особо возражал, терпя каждый удар и оскорбление. Лишь когда Алек обнял со спины своего парабатая и оттащил, все замолчали. И сейчас все стоят на своих местах, боясь начать эту беседу. А она должна была случиться рано или поздно. — Объясните-ка мне, какого черта тут только что было, — зло прошипел блондин, глядя на невозмутимого Моргенштерна у окна. — Спроси у своего парабатая, — язвительно усмехнулся тот, даже не посмотрев в их сторону. Джейс вопросительно посмотрел на Алека, который по привычке прикусил нижнюю губу и тут же тихо зашипел от боли. Блондин лишь вздохнул, убирая стило. — Может свалите уже? — раздраженно предложил Себастьян, присаживаясь на край подоконника. — А может ты в начале объяснишь, какого черта ты..., —зло начал Джейс, переводя взгляд с черноглазого на брюнета, — Во имя Ангела! Да ты ему язык и губу прокусил! Ненормальный что ли?! — Ох, так теперь во всем виновен я, — усмехнулся Себастьян, разводя руками, — Александр! Что же ты молчишь?! Сам завалился ко мне, сам позволил себя целовать, а теперь строишь недотрогу! Себастьян был зол. Зол настолько, что, если этот вечно обвиняющий его Эрондейл не заткнется, то он проломит ему череп. Все внутри бурлило и кипело. Особенно глядя на сжавшегося брюнета, который прятал свои голубые глаза под челкой. — Алек, — тихо позвал Джейс, — черт возьми, тебе что, Магнуса мало?! Эрондейл искренне не понимал происходящего. Нет, он знал, что его брат небезразличен Себастьяну. Но еще больше он был уверен в том факте, что Алек никогда не предал бы Магнуса. Он всегда считал своего парабатая честнейшим охотником, гордым и ответственным. Именно поэтому он был уверен в ту минуту, что, скорее всего, виновен в случившемся Себастьян. Но вина, застывшая в голубых глазах Алека, твердила об обратном. — Я тоже виноват, — вдруг тихо начал брюнет, но, встретившись с удивленным взглядом Джейса, резко вскочил с кровати. — Да-да-да! Я виноват, Джейс! Я сам пришел к Себастьяну и..., — он покраснел и опустил взгляд, — …и сам первый поцеловал, — уже прошептал он. — Нахрена, Алек?! — воскликнул блондин, зло глядя на брата. — Это все ошибка, — вдруг отмахнулся Лайтвуд, сделав шаг в сторону двери, — секундная слабость, я просто..., — он замолчал и, виновато взглянув на Себастьяна, молча вышел из комнаты, даже не прикрыв за собой дверь. Оставшиеся охотники застыли, сверля друг друга взглядами. Себастьян вздохнул и облизнул разбитую губу, чувствуя металлический привкус во рту. — Так, в итоге, какого черта это было? — Джейс непонимающе посмотрел на него, на что черноглазый лишь усмехнулся. — Похоже, Александр мне нравится куда больше, чем я думал., — горько прошептал он и, достав с полки полотенце, добавил: — Будь добр, исчезни, — с этими словами он зашел в ванную, громко хлопнув дверью.***
Алек стоял перед зеркалом, угрюмо глядя на свое отражение. «Магнус точно заметит» — пронеслось в его голове перед тем, как он дотронулся до все еще ноющей губы. — Да не кипишуй, брат, — Джейс приобнял парабатая за плечи, притягивая к себе и широко улыбнулся, — сегодня с такой кислой рожей вниз не пускают, — усмехнулся он. Брюнет лишь закатил глаза и откинул руку брата, примечая, что тот все еще был напряжен и периодически бросал на него взволнованные взгляды. — Я в порядке, — выдохнул Лайтвуд и снял галстук, бросив его на кровать. Повисло молчание. Джейс встал перед зеркалом и стал зачесывать золотые кудри назад, немного хмурясь. Алек усмехнулся тому, как его брат прихорашивается перед встречей с Клэри. Может, в начале, он и не любил эту девчонку, но затем привык к ней, к ее полезному умению создавать руны и, конечно, умению готовить лучше, чем Изабель. Последнее радовало больше всего. — Джейс, — позвал брюнет, присаживаясь на кровать, — не говори Магнусу о сегодняшнем, — тихо попросил он, когда встретился со взглядом парабатая. Блондин нахмурился, повернувшись к нему, и скрестил руки на груди. — Я не скажу, — заверил он, — но я не понимаю тебя. После того случая на складе..., — он выдохнул, откинув расческу на стол, - я чувствую, что ты меняешься. И Магнус это заметил. Да еще и этот ублюдок Моргенштерн… — Хватит, — резко перебил его Лайтвуд, — я же сказал, что сам виноват. Себастьян тоже человек и поддался эмоциям, — Алек почему-то начал оправдывать черноглазого, чувствуя где-то внутри злобу от того, что брат так назвал его. — Нет, Алек, — Джейс подошел к нему и обхватил за плечи, заглядывая в голубые глаза, — нормальный человек не стал бы из-за «чувств» так измываться. О, Разиэль, да он тебя в прямом смысле покусал, как какая-то бешеная псина! — блондин и не заметил, как начал почти кричать в лицо брату. Алек же чувствовал все больше гнева. Чем больше его парабатай говорил в таком тоне о Себастьяне, тем больше Лайтвуду хотелось ударить его. — Прекрати, — резко вскрикнул Алек, отбрасывая руки брата от себя. — Алек… — Просто замолчи, — сквозь зубы прошептал брюнет, зло глядя на Эрондейла, который растерянно смотрела на него. Алек, кинув на свое отражение последний взгляд, взял пиджак со спинки стула и пошел к двери. Выйдя за порог комнаты, он обернулся. — Не говори ему, — еще раз напомнил Лайтвуд и тихо закрыл за собой дверь, оставляя Джейса в замешательстве.***
Впервые за долгое время институт был наполнен не слезами и страданиями, а весельем, улыбками и нескрываемым счастьем. Изабель довольно оглядывала холл, пересчитывая своих гостей, проверяя, все ли пришли. Громкая музыка не могла заглушить громкого смеха и разговоров присутствующих. Саймон о чем-то оживленно спорил с в прямом смысле сверкающим Магнусом. Вампир активно жестикулировал руками в разговоре, но маг то и дело отводил глаза и скучающим взглядом смотрел на остатки голубого коктейля в своем бокале. Однако, стоило ему встретиться с сияющими от волнения и счастья одновременно глазами Лайтвуд, как на его лице расплылась довольная ухмылка. Магнус подмигнул девушке и, что-то сказав через плечо Саймону, удалился в сторону Рагнора. Тот стоял рядом с Катариной за барной стойкой. Оба мага над чем-то тихо смеялись и стали улыбаться еще шире, когда к ним подошел Магнус. — А вот и счастливчик! — весело захлопала в ладоши девушка, вскочив со стула и сразу же прыгнув на друга, — я так счастлива за вас! — Рагнор, друг мой, — вежливо начал Бейн, приобняв свою очаровательную подругу за талию, — ты совсем не умеешь держать язык за зубами. — Я просто не смог бы скрывать от Катарины того факта, что вместе с тобой выбирал кольцо твоему милому, очаровательному и..., — маг резко прервался, его взгляд немного помрачнел, когда он проследил за кем-то в холле, - и жутко злому, между прочим, — он указал пальцем на угрюмого брюнета, который, кажется, одним взглядом может сейчас кого-то убить. — Удачи, — крикнула Катарина, когда Магнус обеспокоенно направился к своему лучнику. Алек сидел в углу, скрестив руки на груди и уже несколько секунд сверля взглядом ни в чем неповинную кружку перед собой. — Почему грустим, мой ангел? — мягко спросил маг, присаживаясь рядом. Нефилим вздрогнул и перевел на него растерянный взгляд. — Магнус, — выдохнул он и снова отвел глаза. — Дорогой, — тихо позвал мужчина, притягивая к себе расстроенного парня за плечи, — что стряслось? Магнус заботливо поцеловал напряженного охотника, поглаживая плечи. Брюнет, почувствовав привычное тепло своего мага, моментально расслабился и уткнулся лбом в его плечо. — Все хорошо, просто..., — Алек поднял на азиата взгляд и мягко улыбнулся, - просто я идиот, — неожиданно рассмеялся он, вызвав тихий смешок у мага. — Интересное заявление, — усмехнулся Бейн, — тогда ты самый очаровательный идиот, каких видел свет. Он коснулся кончиками пальцев подбородка парня, привлекая его взгляд к себе. Как только он увидел эти голубые глаза, сердце, кажется, пропустило удар. Магнус наклонился и со всей нежностью поцеловал своего нефилима. Алек моментально обвил руками его шею, наслаждаясь этим ощущением тепла, нежности и любви мага. — Я люблю тебя, — выдохнул брюнет и притянул к себе мужчину, вдыхая уже родимый аромат лаванды. Магнус в ответ обнял парня, нежно поглаживая по спине. Сколько они так просидели нельзя точно сказать. Но вывести из этой прострации нежности смогла лишь Изабель, которая тихо захихикала рядом с ними, что привлекло внимание ее брата. Алек тут же покраснел, отодвигаясь от мага. — Дорогая моя, иногда ты не вовремя, — констатировал факт Магнус, все еще поглаживая ладони охотника. — Я просто хотела сказать, что все готово, — брюнетка подмигнула магу и, коварно ухмыльнувшись, скрылась в толпе. Алек непонимающе проводил ее взглядом, а затем посмотрел на мага. — Сейчас все увидишь, — засмеялся он и поправил завернувшийся воротник рубашки, — пойдем со мной, — мягко произнес он, беря за руку нефилима. Брюнет молча следовал за ним, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. И, похоже, все были в курсе, что тут происходит, кроме него. И этот факт не особо радовал Лайтвуда. Особенно когда он посмотрел на довольных Джейса и Изабель. — Магнус? — Алек потянул мужчину за руку на себя, чувствуя нарастающую панику внутри, — что происходит? Бейн лишь посмотрел на него через плечо и, довольно ухмыльнувшись, отпустил его руку и поднялся на ступеньки. Оказавшись на самодельной, так сказать, сцене (а точнее лестнице, ведущей в следующий холл) Магнус обернулся к замолчавшей толпе. Музыка притихла, играя где-то совсем отдаленно. — И так, дамы и господа! — широко улыбаясь начал маг, — сегодня потрясающей зимний день! Вокруг меня потрясающие люди и не только, — он весело подмигнул Саймону, который тихо хихикнул, покосившись на ничего не понимающего Алека. — Но день прекрасен сегодня не потому, что наступает очередной новый год или потому что все сегодня собрались, — вампиры, оборотни, фейри и охотники, затаив дыхание, смотрели на обворожительного Магнуса Бейна, который выглядел, как всегда, просто великолепно. На азиате были обтягивающие черные джинсы, белая рубашка с черным блестящим галстуком и длинный малиновый пиджак. Волосы были уложены набок, а на кончиках еле переливались малиновые блестки, глаза лишь подведены черным, делая взгляд более глубоким и манящим. — Я поздравляю всех с наступающим новым годом! И желаю вам оставаться с любимыми, — Магнул улыбнулся Из, которая немного смутилась и уткнулась лицом в плечо Саймона, — желаю оставаться не зависимо от возраста такими же сексуальными, как наш Раффи, — маг усмехнулся, глядя, как Рафаэль закатил глаза и что-то начал бурчать себе под нос, но, все же, улыбнулся. — Желаю помнить всех своих любимых, — уже более серьезно произнес он и встретился с взглядом голубых глаз, мягко улыбаясь. — Выпьем за это! — крикнул кто-то из зала, на что все тихо рассмеялись и подняли бокалы. Алек не мог отвести взгляд от мага, который сейчас возвышался над ним на ступенях, который так открыто и точно говорил, который был настолько любим им, что брюнет готов был растаять лишь от одного взгляда кошачьих глаз. «Сердце не трепещет так, когда это глаза Себастьяна» — промелькнула в голове Лайтвуда, от чего он грустно улыбнулся и опустил глаза, погрузившись в свои мысли. Парень вздрогнул, когда Из подтолкнула его вперед, хитро улыбаясь. — Александр, — тихо позвал Бейн, беря его за руку и спускаясь к нему. — Мне четыреста лет, — начал он, но тут его резко перебил Рагнор. — Ну прямо-таки четыреста! — выкрикнул он, довольно ухмыльнувшись. — Хорошо! — закатил глаза Магнус и улыбнулся, — восемьсот, доволен? — А как же! Продолжай! Все в зале тихо засмеялись, но не отводили взгляда от парочки перед ними. Алек будто окаменел от столь огромного внимания к его персоне. На щеках проступил румянец, а сам нефилим нервно прикусил нижнюю губу. — Александр Лайтвуд, — выдохнул маг, опуская взгляд на прохладную руку брюнета, которую он сжимал в своей руке, — ты — лучшее, что было и будет в моей жизни. Я отдам за тебя и жизнь и душу, если потребуется. Твоя печаль — моя, твои желания — мои, все, что тебя волнует - волнует и меня. Алек застыл, чувствуя невероятно волнение внутри. Сердце бешено стучало - он был готов поспорить, что помидор, по сравнению с ним сейчас, - бледная невзрачная ягода. Но ему плевать, когда мужчина всей его жизни сейчас говорит подобное. — Я люблю тебя, — Магнус отпускает руки охотника, вызвав этим тихий вздох парня. Бейн прикусил губу, вытаскивая из кармана пиджака темно-синюю коробочку. — За всю свою долгую жизнь я ни разу так не волновался, — нервно засмеялся Бейн, поднимая взволнованный взгляд на нефилима, — мой дорогой Александр, — прошептал он и присел перед ним на одно колено. Лайтвуд шумно выдохнул, глядя на то, как мужчина перед ним трясущимися руками открывает бархатную коробочку и протягивает ему. Золотые кошачьи глаза смотрят на него с такой любовью и обожанием, что Алек готов поклясться, что упал бы прямо тут перед ним на колени, если бы не эта толпа нежити позади. — Согласишься ли ты, Александр Гидеон Лайтвуд, выйти за меня — Магнуса Бейна, разделив жизнь бессмертную или смертную, какой-либо она не была? — обычно спокойный и уверенный Верховный маг Бруклина сейчас боялся, как никогда. Каждый стук сердца отдавался эхом в голове, пока он смотрел в удивленные голубые глаза. Да, в них определенно можно пропасть и не вернуться. Брюнет облизнул пересохшие губы и еле заметно улыбнулся. На мгновение, пока маг и нефилим смотрели в глаза друг друга, все исчезли. Они остались лишь вдвоем в этом маленьком мире, чувствуя лишь непередаваемое смущение и… счастье. Алек улыбнулся еще шире и медленно кивнул, ощущая, как его лицо просто горит от смущения и радости. — Алекса… — О, Ангел! Да-да! Я согласен! — резко перебил его Алек и в это же мгновение Бейн притянул его к себе и впился в приоткрытые губы. Изабель резко завизжала и начала прыгать от радости, то и дело налетая на не менее улыбающегося Льюиса. Джейс хлопал вместе с вмиг оживленной толпой, довольно глядя на целующуюся пару. Где-то со стороны послышались поздравления, но Алек и Магнус никого не слышали, чувствуя лишь тепло друг друга, любовь друг друга. — Ты делаешь меня таким счастливым, — выдохнул маг, соприкоснувшись своим лбом с лбом брюнета, который все еще стоял с закрытыми глазами и легким румянцем. — Кто бы говорил, — тихо прошептал Алек, поднимая взгляд на мужчину, — ты не перестаешь меня удивлять, Магнус, — усмехнулся он и нежно провел рукой по щеке мага. — Позволишь? — спросил азиат, крутя в руке кольцо. — Еще спрашиваешь, — буркнул брюнет и, покраснев еще больше, протянул ему руку. Магнус нервно выдохнул, поднося кольцо к безымянному пальцу охотника. Его руки все дрожали, стук сердца все еще отдавался звоном в голове, шум вокруг все еще не доносился до него, но он уже был счастливее всех тут присутствующих.***
Когда нефилим выбежал на улицу, в лицо ударил морозный колючий ветер. Под ногами хрустел снег, Себастьян быстрым шагом направился в противоположную сторону от института. Его следы моментально исчезали под нескончаемым падающим снегом, который укрывал землю огромными хлопьями. Парень не знал куда идет и сколько времени уже прошло с его ухода. Но ему было плевать. Сейчас в голове крутилось счастливое «Да-да! Я согласен!», от которого наворачивались обжигающие в такой мороз слезы. Хотелось выть, кричать, пнуть что-нибудь или кого-нибудь. Но, как назло, вокруг не было никого и ничего, кроме ночной темноты, морозного ветра и падающих снежинок. Моргенштерн остановился и закрыл глаза. Он уже не чувствовал кончиков пальцев на ногах и руках, колени окоченели, а лицо будто резали миллионы маленьких, но острых ножей. Да, именно в такую погоду он решил побеситься и выбежать на улицу в водолазке. Но проклятая гордость и жуткая злоба вперемешку с обидой не позволили вернуться обратно в теплый институт, где все сейчас дружно поздравляли новую парочку. Горько усмехнувшись, охотник упал на землю. Дыхание участилось. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Сжав руки в кулаки, Себастьян с силой ударил ствол дерева рядом с собой. Резкая боль разошлась по руке, от чего черноглазый прикусил губу и зашипел. Но этого было недостаточно. Выдохнув, Себастьян вскочил на ноги и, немного пошатнувшись, начал колотить немного заледеневшую кору. Чувствуя боль, парень осознавал, что жив; ощутив это ужасное, неприятное до боли в сердце чувство ревности, ему хотелось лишний раз понять, что все вокруг реальность и это не очередной глупый сон в лаборатории отца. — Черт! — резко закричал Моргенштер и уперся руками в дерево, тяжело дыша. Он чувствовал, как костяшки на руках ныли, горячая кровь стекала по ладоням и падала на землю. Парень замер, глядя, как его кровь упала на белоснежную поверхность сугроба. Затем еще одна и еще. А потом, вслед за капельками крови, на холодный снег упали слезы, которые охотник так долго сдерживал. — Твою мать! Какого хрена вообще?! — во весь голос кричал он, абсолютно не понимая, что истерит, как юная школьница. Однако, он был не способен сдержать слез. Весь вечер он хотел подойти и извиниться за свой поступок перед Лайтвудом. А потом его опередил Магнус, присев первым рядом с хмурым брюнетом. А дальше… речь, улыбка, дрожь рук мага и громкое «Да!» Алека. Именно в этот момент Себастьян захотел провалиться сквозь землю и умереть. Чтобы его никто не трогал. Чтобы там не было Александра Лайтвуда. — Какие страдания из-за мальчишки, — послышался где-то сбоку тихий смех, и Моргенштерн, резко вскочив на ноги, начал оглядываться вокруг. — Где ты? — выдохнул черноглазый и нахмурился. — И ради чего слезы? — из ночной тьмы медленно вышел тот самый блондин, одетый лишь в белую свободную футболку и черные брюки. Он подошел вплотную к охотнику и с еле уловимой болью в голубых глазах поймал большим пальцем скатывающуюся слезинку на щеке. Себастьян смотрел на парня перед собой, ощущая некое тепло, исходящее от него. А от легкого прикосновения блондина на сердце стало легче. Закрыв глаза, Себастьян рвано выдохнул и резким движением притянул к себе блондина, зарываясь пальцами в золотые кудри. Сенойя мягко улыбнулся и обнял парня, успокаивающе поглаживая его по спине. — Кто ты? — тихо прошептал Себастьян, не выпуская блондина из объятий. — Всему свое время, мой мальчик, — спокойно ответил ангел и медленно отстранился от нефилима. Он заглянул в черные глаза, видя, как тот страдает и мучается. — Неужели так просто отпустишь его? — нахмурился блондин. — А у меня есть выбор? — усмехнулся парень и отвел взгляд, — я… я не могу причинить ему боль еще раз. Сенойя тихо засмеялся, от чего Моргенштерн непонимающе взглянул на него. — Глупый нефилим, — он улыбнулся и погладил покрасневшие от холода щеки парня, — боль можно же причинять не только милому Александру, верно? Себастьян замер, глядя в горящие азартом голубые глаза парня. Сам он почему-то и не задумывался о том, чтобы как-то решить это дело с самим магом. Но, с другой стороны, как же это сделать? — Предательство — одно из самых болезненных ощущений в мире, — тихо начал ангел, — особенно после такого романтичного предложения. — Магнус никогда не предаст Алека, — сразу же отрезал Себастьян и отвернулся от блондина, скрестив руки на груди. — Да, ты прав, — усмехнулся ангел и, щелкнув пальцами, накинул на плечи нефилима появившуюся куртку, — однако, мы можем ему в этом помочь. — Что за бред? Бейн опытный маг, он знает запах, цвет и состав всех зелий, которые только существуют. Его не обмануть приворотным зельем. — Допустим, что подобное зелье, способное обмануть величайшего мага, у тебя будет, — ухмыльнулся блондин, — тебе лишь нужно найти того, кто сможет этим бессовестно воспользоваться. — Камилла, — сразу же выдохнул Себастьян, — эта вампирша не упустит шанса насолить Бейну. Сенойя лишь довольно кивнул и снова щелкнул пальцами. В воздухе перед черноглазым появился небольшой флакон с прозрачной жидкостью. — Зелье, Камилла и вовремя подошедший Александр, — ангел поднял глаза на неподалеку стоявший фонарь, освещающий пустую улицу, — Сделаешь все правильно — Лайтвуд будет твоим. Пару мгновений Себастьян с недоверием смотрел на парящий перед ним флакон. Ему до безумия хотелось так поступить. Разрушить эти глупые, по ему мнению, отношения с бессмертной нежитью. Алек будет страдать рядом с ним, встречаясь каждый раз с призраками прошлого Магнуса. — Что с этого тебе? — спросил Моргенштрн, беря в руки прохладный флакон. — Ты будешь счастлив, — мягко улыбнулся ангел, — к тому же, я хочу вернуть твою мать в наш мир, а для этого мне нужен ты и твоя сила. От этих слов Себастьян замер и медленно поднял взгляд на блондина. — Что за чушь ты несешь? — зло прошипел он. — Ты же знаешь, что в тебе кровь демона, — вопросительно взглянул на парня Сенойя и, получив неуверенный кивок, продолжил: — В тебе кровь Лилит — матери всех демонов и первой настоящей жены Адама. Она была прекрасной, властной и жаждущей свободы. Но ее заточили. Забрали у меня, — голос ангела дрогнул, и он прикусил нижнюю губу, чувствуя прилив злости, — когда я узнал, что ты ее крови, то я… добавил своей, — он поднял взгляд на внимательно слушающего нефилима, — ты — сын Ангела и Демона, Себастьян Моргенштерн. И благодаря этому ты сможешь получить, что только пожелает твоя душа. Сенойя подошел к черноглазому и обхватил его плечи, немного сжимая. — Ты сильнее всех охотников, которые только рождались. На тебя не действует должным образом магия. Ты быстрее и сильнее, ты — совершенен. И ты получишь Александра Лайтвуда, если действительно этого пожелаешь.