Blazing Soul

       Прошло примерно две недели с момента разоблачения. Ханзо иногда пытался вновь заговорить на эту тему, но Маккри продолжал мастерски увиливать. Единственное новое, что удалось выяснить Шимаде-старшему, это то, что тату феникса начиналось между лопатками и оплетало руки ковбоя до предплечий. И Ханзо, не кривя душой, мог сказать, что это даже выглядело красиво. Лучник не мог вечно игнорировать свое любопытство. Как-то ночью они вместе сидели на балконе, и Маккри снова не мог найти зажигалку. – Черт возьми, надо уже перестать быть таким рассеянным. – Ты можешь просто бросить эту идиотскую привычку. – Ой, да кто бы говорил, Шимада. Ты вообще всюду таскаешь с собой саке, – ковбой вздохнул и поджег сигару щелчком пальцев. Он медленно затянулся и выпустил сизый дым в ночной воздух. Ханзо не сводил с него глаз: – Почему ты всегда так вздыхаешь, когда пользуешься способностями? – А? Вздыхаю? – Маккри на мгновение перевел взгляд на небо. – Не знаю. Просто огонь напоминает о нем. Лучник ничего не ответил, просто подвинулся ближе к напарнику, продолжая внимательно его разглядывать. Маккри вновь выпустил облако дыма: – Я как-то раз впервые увидел его за таким же трюком. Удивился, конечно. Начал спрашивать. Сначала он меня послал, – он сдержанно хохотнул. – А потом показал, как он это делает. Я неделями бился, но у меня не получалось. Так я и узнал, что есть фишки, которые выходят только у него. Чертов шутник. – Он не говорил тебе тогда о фениксе? – Не-а. Думаю, у него были причины, – Маккри встряхнул сигару. – Ну, по крайней мере, когда он передал мне эту штуку, я уже умел щелкать пальцами. – И это все? – У нас не было времени. Все просто покатилось к чертям. Ханзо ждал, что ковбой скажет что-то еще, но он просто продолжил курить. Этот разговор явно не вызывал у него энтузиазма, но лучник не хотел так просто сдаваться. – Ты не можешь просто делать вид, что ничего не произошло, Маккри. – А? – Феникс. Даже если ты вдруг захочешь отдать его кому-то еще, ты не можешь просто игнорировать его. Спирит – это часть души своего хозяина. Ты только подвергнешь себя лишней опасности. – Знаешь, я уже не ребенок, – ощетинился Маккри. – Тогда веди себя подобающе. Тот фыркнул: – Да-да, и это я выслушиваю от человека, который до сих пор пускает нюни из-за старой семейной драмы. Все мышцы Ханзо напряглись. Он быстро повернулся в сторону Маккри, но ковбой не обратил на него никакого внимания, продолжая сжимать сигару зубами. Лучник с трудом переборол желание вцепиться в его горло. – Даже не знаю, стоит ли мне советовать тебе поговорить с Дзенъяттой. – С омником? Ты же его ненавидишь. Ненавидит? Нет. Конечно, Ханзо испытывал к другу брата сложные чувства, но они явно не имели ничего общего с ненавистью. – У меня к нему… Своеобразное отношение, – он попытался расслабить руки. – Но Гендзи хорошо о нем отзывается. Думаю, он мог бы тебе помочь. – Хм, я ему передам твои слова. – Делай, что хочешь, – Ханзо отвернулся от него, чтобы скрыть свою неуверенность. – Тебе все равно надо с кем-то поговорить об этом, раз уж со мной не хочешь. – Черт, Шимада. Проблема не в тебе. Я просто ни с кем не хочу это обсуждать, ясно? – Ясно. На минуту на балконе повисла тишина – оба молчали. Спустя какое-то время Маккри вымученно застонал: – Ладно. Конечно. Хорошо. Что б я без тебя делал. Ханзо лишь самодовольно усмехнулся.