Плюшки с Тёмной стороны

Вадим внимательно следил за действиями Романа Игнатьевича. Хоть тот не раз доказывал, что операцию хоть зубами, хоть пальцами левой ноги сможет провести безупречно, парень ему не доверял. И имел на это все основания. Игнатьич был пьян в драбадан, но в ином состоянии за скальпель даже не брался. Старик отложил инструмент, налил себе еще рюмашку и резво опрокинул ее внутрь. Вадим вздохнул и покачал головой. И за что ему это наказание? Почему он не родился в семье врачей? Вадим снова скосил глаз в сторону своего сенсея, но придраться было не к чему. Хирургом тот был от Бога в любом состоянии нестояния. Попал к этому сомнительному субъекту Вадим под страхом смерти. Смерть обещалась Вадиму, если он не возьмет ноги в руки и не пойдет на поклон к Игнатьичу, чтоб тот обучил его своим премудростям. Игнатьич всю жизнь пробыл военно-полевым врачом, что на старости лет сказалось на нем плачевно: руки у того тряслись страшно, но стоило Игнатьичу присосаться к бутылке, как дрожь проходила, и старик мог заниматься единственным, что умел и любил – лечить людей. Вадим его действия не одобрял, но и осудить не мог. С Игнатьичем Вадима свел дед, узнав о разладе и скандале в семье. Родственники у Вадима были все поголовно бравыми вояками, и чадам своим сулили ту же участь. Но не тут-то было – в семье оказалось не без урода, коим и был Вадим, не пожелавший слушаться непонятных приказов и носить китель. Вадим хотел стать педиатром, лечить детей. Он даже хирургом становиться не собирался, но судьба распорядилась иначе. Отец закатил знатный скандал, чуть ли не с кулаками лез, а Вадим слушал все это с равнодушием слона и даже ухом не повел, когда разозленного родителя начали оттаскивать братья. Вадим к тому же припечатал, что он гей. В семье было горе. Сколько лет его готовили к военной карьере, сколько сил вложили, сколько сил сам Вадим оставил на тренировках, сколько раз пропустили мимо ушей желание сына пойти на врача. И все впустую! Мать всплакнула и посоветовала недельку отцу на глаза не показываться. Вадим был только рад. В конце концов, на носу были экзамены и поступление, готовиться следовало в спокойной обстановке, а потому он с радостью из дома свалил. Когда вернулся, его ждали. За кухонным столом сидел хмурый дед. Вадиму тогда стало не по себе, особенно когда встретился взглядом с отцом, но все пока шло тихо-мирно. Ему семейным советом дозволялось пойти учиться на врача, при условии, что он все каникулы будет проводить под шефством старого дедова знакомого еще со службы, талантливого хирурга. Вадим был не против – отделался малой кровью, да еще и дополнительная практика будет. Так и началось его знакомство с Игнатьичем. Правда, увидев того в первый раз, Вадик подумал, что обознался: пьяный обросший старик едва ли напоминал строгого мужчину с дедовой фотографии. Однако это был он. Причем в своем нормальном состоянии. О маленькой тайне дрожащих рук Вадим узнал совершенно случайно – соседке прикипело почесать языком, пока Игнатьич отправился на вызов. В его присутствии даже думать о недуге – табу. Игнатьич вытер пот со лба и закончил операцию. Вадим придирчиво осмотрел шов, и на его профессиональный взгляд все было безупречно. На счастье Игнатьича. Парень готов был при малейшем промахе потребовать отозвать лицензию на врачебную практику. Игнатьич хмыкнул, но комментировать не стал: склоки у них и так случались часто. Вадим вышел из операционной. В коридоре его поджидал брат. Они были близнецами, но словно небо и земля, по мнению семьи. Стас был их гордостью, родился первым, в военное училище пошел, успехов достиг, с девушками знакомил, да и вообще был душой компании, спортсменом, комсомольцем и просто красавцем! Нет, Вадим не завидовал, но было немножко обидно. Его-то успехи в расчёт никто не брал. Ну, кроме деда и Игнатьича. - У нас там учения начались. Хорошо, что вы закончили, - Стас с любопытством вытянул шею. – Как там? Операционная находилась в штабе, штаб под шефством дяди, который в свою очередь по приказу начальства проводил учения, от которых кое-кому уже прилетело. - Жить будет, - коротко отозвался Вадим и отобрал у брата бутылку с водой. – А ты чего тут прохлаждаешься, раз начались? - Да за вами вот послали. Где Игнатьич ходит? Пошли, там нас ждут уже. Едва они добрались до лагеря, как к ним уже бежал бледный рыжий парень. - Гринь, случилось чего? – тут же среагировал Стас, высовываясь из окна внедорожника, за рулем которого сидел. - Там это, Сороку зацепило! Стас чертыхнулся и газанул. Стоило машине притормозить, к месту происшествия тут же сиганул пошатывающийся Игнатьич с чемоданчиком. Вадим чуть задержался, поджидая Стаса. Сорока был из его отряда и тот заметно нервничал. Его не было меньше часа, откуда только неприятность прилетела? Вдруг раздался грохот, а сразу за ним вопли. Вадим среагировал на чье-то: «Игнатьич!» и кинулся в самое пекло. Откуда-то валил дым, бегали чумазые люди, но Вадим упорно шел вперед, выискивая раненых, которых на счастье не было. Он даже облегченно выдохнул, заметив опирающегося на чью-то руку старого врача, как тут снова раздался грохот, а за ним звон в ушах, и темнота.

***

В голове звенело и болело, все тело ломило, а вдобавок ко всему был дичайший холод. Он лежал на чем-то холодном. «Неужели в морг отвезли?» - взволнованно подумал Вадим и со скрипом открыл правый глаз. На Вадима равнодушно взирал высоченный мраморный купол. «Все-таки умер» - отстраненно подумал парень и постарался сесть. Выходило плохо, его ужасно штормило, да и боль в голове была такая, что хотелось срочно лечь обратно и прижаться лбом к ледяному камню. Вадим сел и тупо уставился на стоящего прям перед ним мужичонку в белом балахоне. Он медленно обернулся и насчитал еще пять идентичных серафимов. «В Рай, видать, попал» - заключил Вадим и осторожно поднялся на ноги. Тот мужичонка, что стоял прям перед ним, что-то величественно проблеял на мелодичном языке. Вадим, разумеется, ничего не понял, тогда серафимы переглянулись, синхронно возвели длани к потолку и нараспев зачитали стишок. Так, по крайней мере, показалось Вадиму, который ориентировался на интонации и ритм, пока еще был на это способен. Через мгновение его голову сковала такая боль, что ему захотелось снова умереть. Закончилась экзекуция так же быстро, как и началась, оставив в качестве воспоминания далекую едва заметную пульсацию в затылке. - Прибыл Воин из рода воинов, который выбрал путь света, и да свершится великое пророчество, - снова проблеял тип в белом балахоне, и речь его уже не была похожа на абракадабру. Вадим с интересом обернулся, чтоб посмотреть на этого «воина», однако все продолжали выжидательно таращиться на него, так что в голову Вадима закралось смутное подозрение. Так и не дождавшись реакции от своего «героя», один из «серафимов» снова заговорил. - О, великий Герой! Мы призвали тебя, дабы ты принял свою судьбу и спас мир от Тьмы! Вадим резко переименовал пространство с «Рая» на «Ад» и нахмурился. Все походило на какой-то неадекватный фарс, и парень заподозрил, а не подхватил ли он белочку воздушно-капельным путем от Игнатьича. - Никакой я не «Герой», - возразил он, но был равнодушно проигнорирован. – И мир спасать не хочу, - добавил он, но серафимы уже о чем-то перешептывались, а потом уставились на Вадима. Они все с серьезными лицами чего-то от него ждали, и он заволновался. В комнате повисла напряженная атмосфера, если эту громаду вообще можно назвать комнатой. Вадим озирался в поисках поддержки. Кажется, эти апостолы все перепутали, и в белых балахонах должны быть высшие демоны. Они смотрели на него так, будто хотят сожрать. Что он должен сделать? Пасть ниц? Преклонить колени? Посыпать голову пеплом? Может, эта Вальхалла и его проводят на обед? Погиб-то он в бою. Было бы не плохо, желудок Вадима уже недовольно ворочался. - Э-э, ну, здрасьте, - не выдержал Вадим, и приветственно махнул ладошкой. Люди от него шарахнулись в стороны одновременно с тем, как распахнулись не то двери, не то врата, впуская еще одного типа в балахоне. - Приветствуем тебя, великий Герой! – с порога начал неизвестный. - Мы призвали тебя для ответственной миссии, дабы ты принял… - Да-да, уже сказали. Вы кто такие? – Вадим начинал злиться. Никто не желал ничего нормально ему объяснять, одни только пафосные высокопарные речи. - Мы – совет Великих, - ничуть не обидевшись на то, что его перебили, сообщил мужичок, тащивший за собой шлейф всеобъемлющей любви и понимания. - Скромненько, - буркнул Вадим себе под нос, надеясь остаться неуслышанным. Промолчать он не мог: раздражение у него всегда проявлялась в ругательствах и сарказме. - И ты войдешь в этот совет, как только исполнишь свою великую миссию, - продолжал пояснять «серафим», пропустив шпильку мимо ушей. Вадим еще раз окинул взглядом болезненно-тощих мужичков и не впечатлился. Сдалось оно ему? - Я могу отказаться? - Разумеется, нет! – воскликнул тот же мужичок, которого Вадим про себя обозвал главным. Такой поворот Вадиму еще больше не понравился. Раскомандовался тут! Что же за судьба у него такая? Все вокруг пытаются им помыкать! Даже после смерти – и то покоя нет! В голове Вадима уже начал зреть план, и он поспешил уточнить детали. - Ну, и где ваш Сатана? - Кто-кто? – удивился главный, подозрительно смотревший на взбрыкнувшего «героя». - Драться, говорю, с кем? – терпеливо пояснил Вадим, бросая алчные взгляды на врата и прикидывая пути отступления. Главный немножко успокоился и начал объяснять с прежней благожелательностью. - Ваша миссия, великий Герой, сразить Тёмного Властелина и установить покой и гармонию в мире, как гласит древнее пророчество. Вадим мысленно прикинул выгоду для совета Великих от его жертвы и присвистнул. - И что мне за это будет? – продолжил отвлекать внимание Вадим, с улыбкой шагнув к главному. - Как я уже говорил, вас примут в совет Великих, а так же вы женитесь на моей дочери, Владычице Сиране, - с блаженной улыбкой увещевал главный, не замечая, как кривится Вадим. Как был похож сейчас этот мужичок на его неунывающую маменьку, подсовывающую ему потенциальных невест! А его как обычно никто ни о чем не спрашивает. Обидно, знаете ли. - А вы кто такой значитесь? – сделал еще один маленький шажок к мужичку. Тот едва доставал Вадиму до плеча. Интересно, придушить его слегка или по голове кулаком тюкнуть? - Я же не представился! – всплеснул главный руками в широченных рукавах. – Я – Владыка Света. Вадим прикинул, что за смертоубийство местного владыки его по головке не поглядят и спасибо не скажут. Хотя последнее – вопрос спорный. - И когда можно выйти на честный бой с вашим Властелином? – полюбопытствовал Вадик, вертя головой в разные стороны. Посмотреть в местном «Раю» было на что. - Он не наш, - довольно резко поправил Владыка, но тут же подобрел, - однако похвальный энтузиазм! Сегодня вы еще слабы, но вот завтра уже можно! Вадим был доволен. Ну, раз завтра уже можно отсюда свалить, то Владыку можно пока не трогать. Или этот Властелин, а прибить ему нужно Владыку? Вадим скосил глаз на мужичка, но все же решил не членовредительствовать. Пока что надо разобраться, что да как. И тут желудок Вадима не выдержал и очень громко потребовал внимания к своей персоне. - Вы, наверное, голодны, - тут же заметил Владыка. – Прошу, Зинар, проводите нашего Героя в его покои, ему нужно переодеться для пиршества. Вадиму идея переодеваний не понравилась, но препятствовать он не стал. Хотелось посмотреть, куда это его закинула «судьба», которой он должен покориться. Переодевали его с боем. Как только парень увидал рюши, жабо и неприлично-обтягивающие брючки, уперся рогом. Джинсы ему милостиво оставили, кожаную куртку чуть ли не с мясом выдрали, так Вадим не хотел с ней расставаться. А вот объемистую рубашку пришлось надевать поверх футболки, которую тот не пожелал снимать. Рубашка на Вадиме едва сошлась – он явно не подходил под стандарты местной красоты, так что его размера попросту не существовало в природе. Двигаться приходилось экономно, так как парень уже услышал подозрительный треск, когда непредусмотрительно согнул руку в локте. «Берцы» тоже пришлось снять после того, как служка едва не закатил ему истерику на тему приличий. Так что теперь Вадим вышагивал в остроносых, начищенных до блеска ботинках, скрипучих, как тысяча не смазанных петель. Рядом с ним шел довольный жизнью и переполненный гордостью слуга. За обеденным столом, щедро уставленным яствами, его уже ждали. Все как по команде встали. Вадим тоже стоял под прицелом шести пар глаз совета Великих. Он решил, что все ждут появления местного Владыки, а потому неприлично глазел по сторонам и поминал вышеупомянутого дурным словом. Минут через пять Владыка явился под ручку с миловидной девицей. - Что же вы не начинаете! – воскликнул Владыка, подходя к Вадиму. – Раз вы были так любезны, что дождались нас, пожалуй, сейчас я вас и представлю. Пресветлый Герой, это моя дочь Сирана, ваша невеста. Вадим стоял с непроницаемым лицом. Надо срочно отсюда драпать, пока и в самом деле не женили! Девушка застенчиво улыбнулась и подняла полный превосходства победный взгляд. Темные кудри кокетливо покачнулись. - Ваша свадьба состоится сразу же после падения Темной империи, - продолжал разливаться соловьем Светлый Властелин, то ли не замечая, то ли игнорируя враз накалившуюся атмосферу. Когда торжественное знакомство жениха и невесты было окончено, их усадили за стол рядом, и Вадим украдкой от такого соседства отодвинулся. Но не тут-то было! Дама тут же обернулась к нему и защебетала, как она рада знакомству и с каким нетерпением ждет их свадьбу. Ну и, конечно, желает успехов в смертоубийстве проклятого Тёмного Властелина. Вадим выслушал пожелания с кислой милой, и как только прелестница захлопнула свой алый ротик, тут же приступил к еде. Пока за столом велась светская беседа, Вадим внимательно рассматривал выложенную мозаикой карту во всю стену, большую часть которой занимали черная и белая равные половинки. - Это волшебная карта: как только Властелин падет, Тёмная империя окрасится белым, - заметил интерес гостя Владыка, и, пока внимание всех переключилось на объект обсуждения, Вадим накидал себе булок за шиворот про запас, заранее обернув их в белоснежную салфетку. Пока Владыка рассказывал особенности географии и политическое устройство мелких прилежащих стран, Вадим отвлекался на рассматривание присутствующих. Все члены совета были как на подбор светловолосые, темными макушками сверкали только трое: сам Вадим да Владыка с дочерью, из чего Вадим сделал неутешительный вывод, что как нельзя кстати подходит на роль будущей шишки. Владыка тем временем переключился на миссию Вадика, сыпля всевозможными «должен» и «обязан», вызывая тем самым желание сделать все наоборот. Впрочем, Вадим уже все решил. - Завтра, коль уж наш Герой рвется в бой, - Владыка одарил Вадика любовным взглядом, тут же заставив парня представить его в постели обнаженным, - отправимся на границу, там сейчас ведутся основные сражения. Властелину мы сообщили о прибытии героя, если он не струсил, то явится, - с ехидством закончил Светлый, вызвав довольный гогот. Вадим слушал вполуха, вернув свой взор на карту. Ему принципиально не хотелось ни в чем соответствовать вызывавшим антипатию светлым. Пока парень любовался местным искусством, Владыка пристально глядел на Вадима. Тот это почувствовал и обернулся. - Странно, - Владыка ничуть не смутился. Он откинулся на кресло и постукивал указательным пальцем, украшенным гигантским перстнем с рубином, по подбородку. – Пресветлые советники, кажется, у нашего Героя мощнейший ментальный щит, как такое могло произойти? Вадим едва сдержал смех, когда шестеро Великих стыдливо опустили глаза. - Владыка, мы использовали древнее заклинание, чтобы установить контакт с Героем, но что-то пошло не так… Вадим припомнил невыносимую головную боль и злобно зыркнул в сторону говорившего, чье имя не знал. За столом снова загудела светская беседа и парень заскучал. Он уже и наелся и булок наворовал, и карту изучил. Вскоре и советникам надоело трапезничать, на него кидали короткие выжидательные взгляды, которых тот не замечал, разглядывая вычурную резную вилку. - Ну что ж, - Владыка встал из-за стола, за ним последовали и остальные, - нам всем следует отдохнуть перед завтрашней битвой. Вадим скептически хмыкнул. Насколько он помнил, на битву отправляли его одного. В комнате ему помогли раздеться, так же давешний слуга попытался умыкнуть Вадимов шмот, но был пинком под зад отправлен за дверь. Тот от греха подальше запихнул свои вещички под подушку. Вадим рассчитывал ворочаться без сна от злости половину ночи, но к своему утреннему изумлению мгновенно заснул. А в несусветную рань начались сборы да проводы на войну.