Однажды во сне нищего

Всегда хотелось мне сказать, что я на свете есть. Порою было мне обидно, что не видят люди Как я страдаю. Во мне горела пылко месть, Но мне всю жизнь мешал закон и судьи. Хотел прилюдно доказать, что мир без меня не тот. Я говорил, что сейчас у всех в умах одно и тоже. На что меня подняли на смех, сказав закрыть рот. За что? Разве я не говорил, что эти люди схожи? Пусть я ещё блуждаю в самых нижних слоях, пусть. Я ещё оторву с корнями себе звание короля, что манит. Обращусь к нищим, в чьих глазах давно застоялась грусть Скажу: "Уходите прочь", и это их в разы состарит. Прокатившись по моим обширным владениям, Посмеюсь над лицами, что искажены тяжкой мукой. Вспомню, что бывал прежде таким. Видал хуже явления. Сейчас не хочу смотреть. И без них я наполнен скукой. Я втяну в себя воздух, гонявший небе стада овец, Он покажется лишним мне, я уберу его, выпью... Я возьму деву чуму под чёрный лавровый венец, И ад на земле выскочит красной вонючей сыпью. Прикоснувшись к короне, улыбнусь безумным оскалом. В бокале ещё не допито вино, принесенное смертью, Но в моей ненормальной башке вертится: "мало". И по пьяни моей сражаются воины, я погоняю их плетью. Удивился, что любви ещё нет и богатством переманил Красивую деву. Случайно умрёт потом от удушья подушкой. Вторую взял за муж. На завтра во сне я её отравил. Теперь любая во взоре моём казалась лишь мушкой. Прокушу, проклюю счастье любого, запреты везде. Закрасил я чёрным синее небо, что б не было света, А ночью никто не нашёл счастья в холодной звезде. Что я хочу? И для меня все ещё будет секретом. Восстанет народ, что мной измучен и заморен голодом. Запрет меня в замке, до самого верха златом облитом Подожгёт его, но разрастется по всему бедному городу. Ну а я буду смотреть из окна, как огонь бежит по убитым. Никогда не забуду тот день, где столица в пожаре рухнет. Я стоял, охваченный яростным пламенем, писал стихи. Я проснусь под забором, ещё ожидая, когда пожар потухнет, Окажусь обычным нищим, что все ждёт мечты-грехи.