Сахарные палочки

Будучи русским человеком в Японии, Юрий мало что понимал. Начиная со странной одежды, которую по доброте душевной ему дали в Хасецу и заканчивая едой. Русской фее до такой степени осточертели деревянные палочки для риса, что он готов был сломать их пополам и купить металлическую вилку в любом ближайшем магазине. Виктор же с удовольствием практиковал японскую культуру, рассказывая Юрию, насколько это все замечательно. Плисецкий с отвращением поджимал губы и ругался на родном каждый раз, когда Никифоров предлагал очередную японскую дребедень. И сколько бы Юри не пытался объяснить своему непонимающему сопернику все тонкости его культуры, Плисецкий не брал во внимания «глупые объяснения глупой свинки». Именно поэтому Кацуки поставил себе цель: если не научить, то хотя бы просто показать русскому Юрию, что это довольно интересно. *** Наступила череда глупых праздников. Казалось, японцы отдают дань всему: рису, солнцу, цветущей сакуре (прямо как за окном спальни Кацуки). И даже хлебным палочкам с шоколадным кончиком, завернутым в причудливую яркую упаковку. С самого утра работа на источниках шла полным ходом. Поэтому пока Виктор вновь находился где-то между катком и баром, а родители работали на благо источников, Кацуки мог спокойно обучить Юрия такому простому делу, как игре в поки. Достать упаковку не составило труда. В день поки шоколадные палочки украшают витрину любого магазина, будь то маленькая лавка с украшениями или огромный торговый центр с разной всячиной в кучи собранных в одном месте магазинчиков. Но теперь оставалась еще одна немаловажная деталь. А именно — уговорить Юрия попробовать сыграть в поки. Кацуки прекрасно помнил о том, насколько взрывным характером обладает русская фея. Стоило сказать одно неверное слово, и взрывной механизм запустится. Юри сжал упаковку палочек и, сглотнув, постучался в импровизированную комнатку, отведенную Плисецкому. Парень не сомневался — Юрий там. — Что надо, — совершенно не заинтересованным голосом пробубнил Плисецкий из-за закрытой двери. — Я хочу тебе кое-что показать, — произнес Юри, запинаясь, и на ходу подбирая наиболее осторожные слова. Он прекрасно понял события прошлого гран-при и первый приезд Юрия в Японию. И каждый раз Кацуки оказывался жертвой прекрасно-ужасной феи. — Мне не интересно, — крикнул в ответ Плисецкий спустя секундного обдумывания сказанного своим соперником. Слушать восторженный рассказ Кацуки об очередной японской традиции? Нет, увольте. — У меня есть сладости. *** Развалившись на дзабутоне, Юрий из-под длинной челки все так же незаинтересованно разлядывал сидящего напротив Кацуки. Сейчас больше всего Плисецкому хотелось получить заветную сладость и вновь закрыться в комнате от этого идиота. Юри положил на стол пеструю пачку с изображением одной-единственной хлебной палочки и улыбнулся, рассматривая удивленного юношу. Блондин взял коробочку в руки и неторопливо открыл. Внутри оказались заветные палочки, упакованные в прозрачную пленку. Разорвав ее, Юрий достал одну и откусил немного. — Ладно, я согласен с тем, что в твоей Японии есть что-то хорошее, — разжевывая поки, произнес юноша. — Многие подростки любят играть в поки. Это довольно просто: два человека едят палочку с разных концов и выигрывает тот, кто съедает последний кусочек, — торопливо объяснился Юри. Впервые Юрия что-то действительно заинтересовало. Сладости — это лишь временное удовольствие, а вот победу даже пусть и в такой плевой игре он запомнит. Пусть и не надолго, но чувство эйфории пару дней его точно не оставит. Подросток сжал руку в кулак и азартно улыбнулся. Чувство соперничества дошло до тех крайностей, когда Плисецкий понимает, что должен выйти победителем из игры с шоколадными палочками. Немного по-идиотски? Да, вполне возможно. — Игра? Тогда я выиграю у тебя, — привстав с пола, Юрий взял новую палочку поки и взял в рот с одного конца, а другой дал Кацуки, оказавшись с его лицом на доступном расстоянии. Плисецкий оперся локтями на несчастный стол и постепенно стачивал хлебную палочку, в то время, как Юри находился в полнейшей прострации, не в силах выговорить и слова, он продолжал смотреть на то, как его соперник приближается к его лицу. От палочки осталось совсем немного, когда Кацуки вдруг приободрился и решив, что это обычная игра, откусил немного. Потом еще и еще. Юри так увлекся поеданием сладости, что и не заметил, как последняя победная часть оказалась в его рту. Плисецкий с силой хлопнул ладонью по столу и взял вновь победившего соперника за шею. Чуть потянув уже сто раз пожалевшего о победе Юри вперед, подросток коснулся его губ своими и не затягивая со всякими нежностями типа покусываний или посасываний, как в самом сопливом романтическом фильме, скользнул языком внутрь. Поцелуй получился достаточно грубым и быстрым. Но даже за пару мгновений Кацуки почувствовал слабость в ногах и чуть ли не свалился на стол всем телом. Почувствовав, что что-то не так, Юрий сильнее сжал несчастного японца и, сам не осознавая своих действий, слегка прикоснулся к языку противника, но тут же отпрянул, забрав заветный кусочек сахарной палочки. Юри ошарашенно смотрел на залившегося краской подростка, наконец, осознавшего того, что натворил, и откинул палочки в сторону. — Вообще-то я хотел предложить тебе сыграть в поки с какой-нибудь понравившейся девушкой в Хасецу.