Once upon a time, an angel and a devill fell in love...

      И тут она дала волю слезам. Эти слезы жгли лицо, рыдания разрывали грудную клетку, рвали душу и израненное сердце в клочья. Сначала, она могла видеть картину его жизни ясно и четко, первое время, она направляла его и вела. Она могла видеться с ним во сне, могла обнять его. И сказать, что все будет хорошо, и они будут вместе. Елена видела свет, вокруг него, как всегда этот свет не был ярким, а робким и нерешительным… Но был. А еще, Елена видела его маленьким мальчиком, потерянным и одиноким. Она могла еще спасти его, но в один момент света стало меньше, и с каждым днем становилось темнее. Она уже не могла коснуться его во сне, она отдалялась, но все еще говорила ему теплые слова. Так было когда Гилберт была жива, когда ей удавалось вернуть его свет и снова и снова спасать его. Сохраняя то хорошее что в нем было. Они даже были счастливы, на столько что словами не передать. Они это преодолели и дошли почти до счастливого конца… Но подарив ему последний танец она ушла, но пообещала себе, быть с ним. Елена все еще была рядом с ним. И в той пещере, она билась раненной птицей, в ту странную дверь, срывая голос и тратя силы. Но тьма победила. Хоть не смотря ни на что, он приходил к ней, закрывая глаза, и полностью отключаясь, он приходил на их место первой встречи он просил ее о помощи и говорил, что не в силах больше бороться с тьмой, которая сильнее него. Но Елена ничего не могла, словно за стеклом, за мутным стеклом она видела его, тянула руки. Может он начал не с того момента, может воспоминания о их первой встрече было мало? Да, он всегда был подвержен тьме, а еще он всегда был несправедлив к себе и постоянно твердил, что не достоин лучшего. Это угнетало, но они выживали. Всегда выживали. Елена была его жизнью, спасением, силой, стала слабостью… Он поддался, как маленький мальчик, на ее глазах наполненных слезами и отчаянием, а она верила. Деймон так боялся ее потерять, даже во сне, и потерял. Смирился с тем, что ничто не изменить. Смирился с тем, что попадет в ад. Глупый, слабый, уничтоженный и растоптанный мальчик. Ее Деймон. Та самая дорога, звуки проезжающих машин и музыка доносящаяся с вечеринки, и Сибилл, да она красавица, но эта красота холодна, опасна и она действительно чистое зло. Елена стало больно, холодно и одиноко, там, с той стороны помутневшего от тьмы и разрушения стекла. Ее словно сковали цепями, не пошевелится, не вздохнуть… В Сирене не было ничего кроме зла, зависти и желания обладать всем, хорошим и светлым что еще оставалось в Деймоне. Вечные муки, отчаяния и одиночества, ждут тех, кто пойдет против нее, кто не подчинится.  — Ты знаешь эту девушку Деймон? — спросила она словно напевая. — Нет, не знаю. — ответил он.  — И никогда не узнаешь. — прошептала Сибилл, прикасаясь рукой к его волосам. И слов в оправдания не было, Елена прижала скованные руки к груди, — неужели Деймон? За что ты так? С нами, со мной? Сдался. Какие силы нужно приложить, чтобы вернуть его? Сдался. Как уничтожить ее?  — Тайлер, милый Тайлер! Деймон, остановись, не делай этого! — Елена кричала и звала его, там, где-то в глубине этого темного, страшного тоннеля, где Сибилл разрушила все до основания, еще теплился свет, маленький уголек. Он же собирался уезжать, уходить прочь… Но этот голос, леденящий душу голос,  — Нет! Нет! Пожалуйста, остановись! — Елена рвалась вперед. — Стой. Я здесь, я с тобой. Борись Деймон, не слушай ее… Пожалуйста. В последний раз, Гилберт кинулась на преграду, сбив кулаки в кровь, но он развернулся и пошел на Тайлера. И ничего больше не осталось, кроме этой жуткой песни и разрушительной тьмы, которая убивала в нем, все хорошее, все воспоминания и мечты. Ничего больше, только черная пустота. Сдался. Сдался, сдался. Словно молотом по наковальне. Она подобрала уголек, и положив его в ладони зарыдала…