На свидании с создателем

      Пустоши, серо-желтый, шелушившийся грунт, галька и засохшие колючки.       Астат представлял из себя полностью закованного в чёрный доспех, огромного, как медведь, рыцаря с шипами из самых разнообразных мест. Шипы побольше на плечах, спине, хвосте, похожим от этого на сороконожку, поменьше — на икрах и локтях. Они вырастали по желанию хозяина в любой точке бронированного тела, что иногда превращало его в ёжика. Обшивка будто выросла в Астата, став ему панцирем, второй шкурой. Голова напоминала череп какого-то дракона: её украшали изогнутые рога — исполинские да шипастые, и маленькие чуть пониже, — они росли даже где-то из области скул, как у каких-то мифических существ. Глазницы всегда покрыты мраком, там можно уловить проблеск алых точек. Астат развлекался тем, что наводил ужас на соседние города. То технику вырубит, то вообще резню устроит. Все его действия списывали на городские мифы и очень плохую экологию. Однако были и очевидцы, как этот монстр без разбора пронзал жертв когтями. Но Астат всегда уходил безнаказанным. *** Элементаль гордо обозревал свои владения. . Вдруг он заметил странную магнитную силу и решил отправиться да опознать её. Зов привёл к огромному каньону, на другой стороне которого расстилалось плато.Астат в удивлении наклонил рогатую голову и посмотрел вниз. Никакой руды, что могла б вызвать столь сильное излучение в помине тут не было.       Он недовольно зарычал. Вдруг неизвестная сила треснула в нос, как резкий парфюм. Чёрный элементаль резко посмотрел на противоположный край каньона. И замер. Над пропастью сидело существо, так же покрытое железом, но только светлым. В его гладких чешуйках переливались цвета пустыни.        «Всего лишь платина» — надменно заключил Астат.       Существо медленно встало, словно слыша его мысли. Оно было похоже на дракона, опиралось четыре лапы. — Не совсем, — бойко ответило оно, хотя Астат был уверен, что голос прозвучал у него в голове. — Тут скорее примеси серебра, никеля и свинца, покрытые ртутью, — оно миловидно оскалилось, — для блеска. Астат хранил тёмное молчание, его морда выражала презрение. Он недоволен, что потратил время зря. — Молчишь, да? Что ж, на тебя похоже. Если честно, это обычный феррум, так что расслабься. Ответа не последовало. — Оу, ты мне уже нравишься, — существо изящно махнуло лапой. — Что ты такое, пугало? — глухим басом протянул Астат, злобный тон которого контрастировал с тоном собеседника.  — Я? — оно безцеремонно захохотало— ну уж точно не из твоего племени ржавых мохоедов.       Астат с отвращением почувствовал как кто-то холодный погладил его мысли. Слишком надменно ведёт себя этот тип. Железный левиафан низко зарычал. Никто не смеет так говорить о его племени!       Собеседник внезапно очутился перед его носом. Астат тут же вознил в нахала тысячи копий, прилитевших из-под песка.       Существо повисло на них, по его челюсти стекала тёмная жидкость.       Но выражение ужаса на морде существа сменилось коварным оскалом. Астат возмутился. Железные шипы начали медленно уползать в грунт. Дыры на теле серебряной твари сразу затянулись. — А ты резкий, — со злым азартом говорило оно, будто они давно знакомы. — Давай теперь я себя покажу.       Расстояние между металлическими фигурами вдруг растянулось, как резина. Астат держался стойко. Он взмахнул когтистой лапой. Откуда не возьмись появились железные шипы, они с грохотом понеслись в сторону противника. И обошли его.       Серебряный дракон взлетел и мир накренился, словно лодка.       Песок просыпался вниз, Астат вместе с ним.       Элементаль едва успел примагнититься к руде, что была под землёй. Благо, она оказалась неглубоко. Астат мог бы поклясться, что видит мерзкую ухмылку маячившего вдали поддонка. Он попытался взаимодействовать на него как на кусок металла.       Бесполезно.       В ту же секунду земля перестала быть твёрдой, всё осыпалось и чёрный Астат тоже.       Недолго длились эти сюрреалистичные приключения. Небо сменяло землю, когда железный воитель пытался зацепиться за что-то твердое. Когда ему удалось, он провалился сквозь это и нашёл себя стоящим на прежнем месте у каньона. Утверждать, что это не глюк, могла наступившая ночь и песок, сыплющийся с брони. Астат не успел очухаться, как дьявол вспыхнул рядом.       Элементаль, не будь дураком, запустил в него острым металлом с троекратной силой. Это был предел его умений. Но шипы, дойдя до противника, внезапно развернулись и острая боль впервые в жизни поразила железного повелителя. Пострадать от отражения своей же атаки! Вот это да! Никогда он не был так унижен. Шипы, пронзавшие его тело, казались чужими и не поддавались контролю. Стихия больше не слушалась. Астат, не смотря на ситуацию, продолжал жить. — Примерно так же чувствует себя каждая твоя жертва. Дракон спокойно оглядел свои когти на правой лапе. — Чего? — он глянул на Астата, будто видел того впервые. — В твоих глазах читается растерянность вперемешку с мольбой, не отрицай этого. Существо улыбнулось как чеширский кот. Чёртов садист.       «Ась?» — Астат забеспокоился: даже в чертогах разума его не оставят в покое. Сейчас он ощущал себя застигнутым врасплох беззубым ... Щенком? Душераздирающая боль только усиливала панику. — Ну, ладно, — умиленно произнес дракон. Шипы медленно погружались в землю. Раны затянулись.  — Надеюсь, этого достаточно, чтобы ответить на твой вопрос. Я комкаю пространство так же, как и ты мнешь литиевые плиты.       Астату хотелось нападать, но он не знал, какую использовать тактику. Астат застыл. Физические атаки бесполезны, а псионические сие нечто и вовсе игнорирует. — Сражение идёт не на равных правах, если один из нас — недобог. — к Астату вновь вернулась уверенность и он сложил руки, — Выпендривайся перед кем-нибудь ещё, тут ты мало что докажешь. — О-о-о, к чему этот блеф? — существо левитировало вокруг него. — А сам ты честно поступал, когда косил невинных без разбору? — Да кто ты кто такой?— элементаль брезгливо фыркнул. — Не тебе решать, кому что делать, тем более мне. Дракон согнулся в беззвучном смехе. — Не мне решать, да, — он театрально выдохнул, — и я не бог, по крайней мере не обожествляю себя. Хотя, может быть и бог, смотря с какого ракурса посмотреть...       Астат закатил глаза, убедившись, что ему попалась сверхъестественная тварь с маразматическими заскоками. В богов Астат принципиально не верил. — Эй, я серьёзно, — возразила существо. — Ну да, ну да. А я святой полтинник. Дракон нахмурился. — Нет, юмор точно не твоё, стоило бы его убрать. — ...       Астат решил не принимать всерьёз слова собеседника. Чужое чувство собственной значимости он тешить не собирается. Как бы так ретироваться незаметно.       «Какая же эта тварь приставучая — элементаль, казалось, не беспокоился о конфиденциальности, — В следующий раз надо обязательно ему череп проломить.» — Эй! Жизнь тебя ничему не учит, — обиженно пророкотало существо. Что-то в его тоне Астату не понравилось. Вот заноза ведь. — Быть может, пока я не умею правильно себя проявлять… — Да кому ты нужен, — небрежно прервал элементаль. — Небось среди своих там такой омега, поэтому и ... Уголок рта собеседника изогнулся. «Посмотрим».       Не успел Астат договорить как очухался во дворце, где прошло его не очень весёлое детство.       Вокруг никого.       Он быстро сконцентрировался: — И это все твои фокусы? — Какие фокусы? Ты с кем треплешься? Я всё слышал.       В проёме появился сводный брат Астата, рыжий и рослый. — Э-эм, я… — металл попытался сформулировать ответ, но язык будто сам заплетался. — Что он там бормочет? — прервала сестра, похожая на змею, — Слышь, оставь этот кусок… неудачника. Пшли отсюда.  — Джо как раз там кротокотов вытравливает, — рядом материализовалась другая рептилия. Они всегда ловили возможность поглумиться.        Вдруг вся картина поплыла как оплавленный пластик. Черты троих существ исказились, их тела обмякли, приобрели нездоровый бледный оттенок, глаза подернулись желтой пеленой, словно у мёртвой рыбы. Они метнули гниющий взор к будущему лорду железа.  — Ты-ы-ы!  — Пре-е-едалл…  — На-ассс, — гортанно выли жуткие трупы — Пре-е-едал, — троица медленно двинулась в сторону Астата. Он призвал на помощь всю свою силу, стремясь воззвать к шипам из-под земли. Тщетно. Только сейчас он заметил, что сильно помолодел. И отупел.       Нет ничего хуже потерять свои заслуженные достижения.       Он едва совладал со своей паникой. Вода в форме щупальца метнулась за ним. Астат сиганул прочь, пока ещё способный что-то различать.       «Хочешь, я верну все в спять, и ты снова переживешь те неприятные моменты? А потом снова. И снова. И снова. Я могу заставить их тебя ненавидеть сильнее даже не без особой причины. Или сменю пол, и тебя трахнет тот горячий парень. А потом… Хотя, можно не менять. Тогда трахну я.»       Злость взяла верх над испугом. Да как он...       «А хочешь, я распишу всю твою жизнь? Вот от чьей руки ты умрешь? Правда это и так очевидно.»       Повсюду возникали возникали жуткие тени его сводных братьев и сестёр, которые жутко завывали одну и ту же песнь. Они цапали Астата за все что подвернется. Вверх смешивался с низом; во всей этой какофонии железный повелитель впервые за долгое время испугался. Испугался беззащитности. Привыкнув ко своей внушительной чёрной броне, он чувствовал себя голым без неё.       «Неужели ты не будешь молить о помощи? Хм, верно, гордость для тебя в приоритете. Будет интересно, что ты тогда скажешь на это.»       Вмиг все как ветром сдуло. Пустынное небо и сухая земля. Астат нервно оглянулся. Тихо.       «Цирк не закончился.»       Тело вдруг налилось чем-то теплым, а для вечно холодного металла горячим. Внутри чувствовалось непривычное пульсирующее течение, которое создавал мерно бьющийся механизм. Он оглядел себя.       И застыл, едва не заорав.  — Что за убожество? — Астат изумился своему , по его меркам , писклявому голосу. — Ч-что ты наделал?!  — Ничего, это даже красиво. — из песчаной бури выросло то же серебряное существо.       Элементаль осторожно коснулся своей щеки, которая продавилась под его пальцами, тоже мягкими. Потом рассеяно провёл по тёмным, блестящим волосам. Так непривычно. И мерзко.       Товарищ напротив, фирменно улыбнувшись, рассыпался на песчинки, которые принялись составлять новую фигуру. Вот проявились рога, вот хвост, и вскоре над Астатом возвышалась его собственная копия, затмевая собой бледное солнце.       Оригинальный Астат заметил свое отражение в броне копии. Его нынешняя физиономия застыла в шоке. — Кажется, я череп хотел проломить? — прогрохотал Астат-клон, немного наклонившись к первому. — Н... нет… — И это всё, — существо склонило голову, — Всё что ты можешь мне сказать?       Оригинал затравленно смотрел на себя. Он мог бы что-то предпринять, но в данный момент испытывал то, что у людей называется ступор. Во рту стало сухо.       Чёрная фигура занесла сверкнувшую лапу, но её когти резко остановились у подбородка оцепеневшего Астата-человека. Тот едва сдерживал дыхание, кое-участилось из-за сердцебиения. Грудная клетка постоянно сдавливалась. Такое новое чувство.       Клон как-то грустно вздохнул, или, по крайней мере изобразил это.  — Извини, я тоже могу обижаться, — он нежно провёл кончиком лезвий по мягкой коже щеки, постепенно опустившись на шею.       Прежде чем защитить уязвленное положение, Астат вдруг почувствовал небывалый приток сил. Песок медленно закружился по ветру. Внезапно всё его естество наполнилась тяжесть, странная, но такая родная. Внутри застыло и охладело. Функции и ощущения включались одни за другим, будто посыпались ото сна.       Астат осмотрел лапы, пошевелил шипастым хвостом и остался доволен — всё на месте.       Странный дракон тоже вернул первоначальный облик и теперь сидел напротив железного властелина с немного виноватой мордой. — В твоей башке ворох вопросов, я полагаю, — начал собеседник серьёзней чем раньше, — Надеюсь, на один из них я уже ответил. Потому что больше ни на что отвечать не буду. — Намеки настолько громкие, что я даже оглох. — Ну, я, это, не то чтобы оправдываюсь… Мне не охота это признавать… — вдруг речь дракона сделалась тихой, будто его заставляли. Мамлянье раздражало Астата, он глухо зарычал. Потом замолк, не желая вновь отправится в «турне».  — Признавать что? — как и прежде элементаль сложил руки впереди.  — Хе, ты не терпишь петляний, а любишь действовать напрямик… Астат поднял бы бровь, если б мог.  — Окей, если я скажу как есть, ты поверишь мне?  — А если нет, то ты опять будешь самоутверждаться?  — Ну, я мог бы устроить этот диалог в начале, — железный дракон развел лапами. — запихнуть в середину. Или удалить. В конце концов, не создатель ли я. Астат усмехнулся: «Тоже мне».  — Не, ну честно. Или ещё…  — Ладно-ладно.  — Опять ты меня прервал.  — Теперь отвяжись.  — То есть то, что я могу лазить в твои воспоминания, менять способности, создавать альтернативные биографические ветки, влиять на поведение, да чего уж там — всю твою чертову жизнь, тебя не волнует? Жизнь у Астата не была лёгкой. Оценив на собственной шкуре навыки собеседника, он теперь не мог игнорировать его слова.  — О да, я вижу твоё, как его там, недоумение. Надо сказать, типичная реакция для такого персонажа. Астат молчал.  — Можно было и не протаскивать тебя через те все сомнительные ужасы пять минут назад. Но нет, нам все расскажи да покажи.  — Скажи тогда, создатель, скольким существам ты устраивал подобный приём?  — М-м-м, ещё одному субъекту, он такой упрямый, что до сих пор меня отрицает. Но ты его не знаешь.  — Всё?  — Э, да, тут больше не за чем кому-либо являться. Эй, хорош, не спрашивай, зачем я тут, я же объяснил, что больше ни на что не отвечу.  — Ты уже ответил.  — Издеваешься, да? Мне действительно есть что рассказать, но информация может повредить.  — Хм. По крайней мере радует, что творец наш не спившийся алкоголик, а мир сей не его бредни. — А меня радует что ты так думаешь. — То есть?       Серебристый дракон засмеялся по-отечески. Потом он сменил тему:   — Чтобы тебе стало легче, я скажу, что у брата твоего жизнь будет не лучше. Вообще, ни у кого, ээ, из твоих врагов. А эта нашу встречу ты все равно забудешь. Хотя…   — Тогда нет смысла её проводить?   — Ты прав, я что-то не договариваю, как и прав, что лазить по чужим мыслям не хорошо. Но ты мне не чужой. Может быть по своему нравишься… Извини, что опять бегу впереди мысли.   — Окей...   — И славненько, — дракон свел пластинчатые лапы. — За твое хорошее поведение разрешаю узнать ещё одну тайну. Астат задумался:  — Ты не алкаш? Существо раздраженно цокнуло.  — Нет, юмор надо переделать. Хорошо, следи за руками.       Серебряный дракон вспыхнул как спичка и исчез. Чёрный, шипастый элементаль напрягся и глянул по сторонам, вдруг это очередная выходка. — Нет. Это не то, — произнесло снизу относительно небольшое рыжее существо, похожее на пушистого дракона с бордовой гривой. — Счас сё буэт.       Зверя вновь окружил дым, и на его месте появилась девочка.       Лет двенадцати, в обычной белой рубашке и штанишках. Почему создатель избрал этот образ?  — Собственно вот, — молвил вседержитель сменившимся голосом.  — Опять шуточки? — медным тоном рявкнул огромный воин и ступил назад. Он хотел снова пустить цепь шипов, но какое-то внутреннее сопротивление удерживало эти амбиции.  — Нет, — сказала девочка, склонив голову на бок, — я уже показал, как могу шутить. Под ней выросла скала, да такая, что девочка могла усесться напротив грозной морды элементаля.       Астат оторопел, и, казалось, шокирован больше, когда был человеком. Всё, чем он теперь был, все его естество, брутальный внешний вид, которым железный рыцарь гордился, абсолютное знание всех свойств металлов и мастерство в их управлении. Его маленькая империя в этой пустыне. То, что он с героизмом претерпел и не самоубился где-то в уединении… Астат не хотел верить что вся ось мироздания опирается на это существо.  — Ну, хотя бы не алкаш, — упрекнула девочка, осматривая мрачную фигуру, — Я не бог, ибо не могу быть везде. Я просто творю и созидаю, — тут оно вспомнило, что сейчас является ребёнком, — и не хочу за это оправдываться!       Астат так задумался, что не заметил как что-то аккуратно коснулось его морды. Броня источала саму смерть, радиоактивное излучение астата убийственно для живого в пределах больше пяти метров, но эта девочка игнорировала все условия. Она легко провела рукой про шершавой поверхности, прикрыла глаза и хихикнула. Железный лорд изумился, что допустил такое. При любых других условиях он, несомненно, поступил бы в соответствии со своим характером. Но неведомая и невероятно тяжёлая сила вступила во влияние. Сейчас же он вновь ощутил беспомощность, будто был большим ручным зверем. Он, великий Астатин, позволяет такое!  — Не переживай, — тепло мурлыкала она, — ты мне просто нравишься.       Под грудой шипов и пластин что-то определённо ёкнуло. Светлая, почти осязаемая аура маленького существа навевала сонную безмятежность. Астат не мог подобрать слов. Элементаль впервые почту смущение. Он всячески огораживался от иного рода чувств и не позволял себе проявлять их. Это делало его сильным. Но за последние часы металл пережил такую гамму эмоций, которых бы не испытал никогда.       Девочка продолжала его гладить. Ещё чуть чуть и суровый повелитель заурчал бы как кот.  — Какой же ты хороший, — засмеялась она.       Астат покорно вильнул хвостом, чьи подвижные шипы подняли пыль.  — Знай: создатель тебя любит. Не смотря на все, что он с тобой делает.

***

      Позже все увиденное железный лорд свалил на пагубное излучение радужного тория, слитки которого были похоронены под грунтом каким-то беспечным промышленником, пока там не образовалась ужасная трещина. Потом воспоминая стали походить на безумный сон и вскоре забылись.       Но людей Астат впредь обходил стороной, оставшись жить в своём импровизированном раю. Говорят, с тех пор практически исчезли магнитные бури.       В городах стало тише, обломки и инфраструктура в пестрящем хаосе больше не кружили по воздуху, а техника не вырубалась сама по себе. Цивилизованная жизнь постепенно налаживалась.       Покуда в одном таком месте не промелькнул на первый взгляд неприметный заголовок: турист разогрел себе чай руками, а потом ими же спалил пол квартала.