Меня больше не будет

Наконец настал этот день. Ты знаешь, что это за дата? Надеюсь, ты ее помнишь так же, как и я. Потому, что это дата моей смерти. ХХ ноября ХХХХ года в 13:34 я покинул этот мир ради тебя. Я знаю, что, услышав это, ты бы оспаривал это. А у меня есть миллиарды причин, почему я сделал это ради тебя. Когда у тебя появился новый парень, я был помехой, которая любила тебя и мешала тебе жить дальше. У тебя были ко мне какие-то чувства – жалось, презрение, непонимание. Я был тем существом, которая тебя била прошлым в лицо. Тебе всегда было сложно жить в будущем, помня о прошлом. Хоть бы написал в эту замечательную дату. Но нет же. Несколько раз мне говорил «не уходи», «останься» и постоянно твердил об этом. А что теперь прикажешь делать? Я предупреждал тебя, что я умру только ради того, чтобы не мешать тебе, чтобы у тебя была своя жизнь. Ты все еще думаешь, что это было искренне? Отчасти – как ты любил говорить. Потому, что я просто хотел услышать другие слова. Я хотел, чтобы ты вернулся ко мне. Чтобы ты признал, что когда тебе было хреново, я всегда был рядом. Позже я узнал, что тот твой новый парень тебе не так уж и помогал, как ты твердил мне. Ну, я это и так знал. А ты начал стучаться до меня, поняв, что тебе больше некому помогать. Что, оказывается, остался ты один. И я, как ты умолял меня вернуться, не помог тебе уже. Рассмеши меня. Это было 10 декабря – твой первый стук в запертую дверь. Я захлопнул дверь, когда увидел, как ты подходишь к ней, чтобы постучаться, запер на ржавый тяжелый замок и подпер ее собой, чтобы удержать ее на своих рыхлых петлях. А ты и не сильно стучался. Я думал, что ты будешь выбивать дверь, но ты всего лишь постучал. Слабо, лениво, но чуть-чуть грустно. Это был последний удар моего сердца. Я умер. Меня нет. Меня больше не будет. Когда-то ты мне сказал, что уходил «от всего мира» на четыре месяца, бросая все и сбегая, напиваясь или, может, даже принимая наркотики. И когда после даты моей смерти прошло четыре месяца, ты решил, что я жив и мне пора возвращаться. А я не вернулся. И к концу четвертого месяца ты понял, что все потеряно. Что я не вернусь. Что меня, правда, не будет уже. Вот тогда тебя будто по голове ударили: ты понял, что я не врал. Ты стал вышибать мою дверь, но снова несильно: всего лишь неуверенно, точнее зная, что я вернусь, что сильно стараться не нужно. Ты подключил своего друга – нашего друга, которого я ненавидел – и вы вместе дернули ручку двери. Вы думали, что я открою вам дверь и буду врать. Что я жив, что у меня не получилось. А я не врал. И после всего, что между нами было, ты не поздравил меня с моей датой смерти? А как же надежда? Я думал, ты и через пять лет меня не забудешь, а ты сдался после четырех месяцев. Уехал из города, свалил со своим парнем, чтобы начать новую жизнь. Пока я продолжал, не смотря ни на что, тебя любить. Ты не заслужил моих чувств. Потому что нельзя так быстро забывать людей. Забивать на них. Ты забыл про меня сразу после четырех месяцев со дня моей смерти, а я не забыл тебя и через два года. Я приучил себя помнить о тебе все наизусть. А ты меня вообще помнишь?.. А то, может, я зря стараюсь. Я и так зря все делаю это. На моих часах 18:12. Я до сих пор жду твоего письма. Мне не нужно объяснений, не нужно оправданий, слов нежности, любви и ласки. Мне нужно, чтобы ты написал. Тебе не хватило смелости поздравить меня с моей смертью в день моего семнадцатилетия, зная, что я одинок в своей могиле. Что мне одиноко. «Мне одиноко», - я так часто тебе это говорил, а ты делал вид, будто понимаешь, будто чувствуешь то же самое. Тебе также не хватило смелости положить цветов на мою могилу, прийти ко мне в день моего совершеннолетия. Хотя бы просто написал, поздравил с днем смерти. Я же ждал этого. А ты забыл... Меня. Ты забыл? Скажи, забыл? Почему тогда я все помню? Я все помню с моими провалами в памяти, храню все важные воспоминания, довожу себя до полусознания и полусмерти лишь бы вспомнить о тебе, а ты так просто взял и... Забыл. Меня. Мне больно. Ты знал? Мне плохо. Мне больно. 18:39.27.11.ХХХХ.