***
Громкий грохот и яркая вспышка заставили Чонгука распахнуть глаза. Плотной стеной ливень стучал по окну, разбиваясь об асфальт. Тёмные тучи заполонили всё небо, поселив город во мрак. Послышался раскат грома и молния разрезала небо на две половинки. На секунду она осветила комнату и лицо лежащего напротив парня. Оба так и заснули на диване, а Чимин уложил голову на вытянутую руку младшего, развернувшись к нему. С другого же бока пристроился котёнок. Чонгук всматривался в его лицо. Такое безмятежное, немного припухлое лицо, такое, которое можно увидеть только когда он спит. Во время сна он выглядел таким беззащитным и умиротворённым, что Гуку хотелось прижать его к себе и всегда оберегать его сон. Прогремел гром, вновь осветив молнией очертания парня, который смешно нахмурился, слегка дёрнув носом. Чонгук улыбнулся и нежно, почти невесомо коснулся губами его носа, ласково прошептав: — Котик мой. Он почувствовал, как сзади него комок шерсти встал и переместился на подушку, засыпая рядом с его головой. Свободной рукой он погладил Малыша, тихо усмехнувшись: — И ты тоже. Чонгук снова перевёл взгляд на спящего парня, ладонь которого накрывала места уколов. Осталось всего два шприца. Парень не знал, что будет, когда они закончатся, мог только догадываться. Как же ему не хотелось тревожить Чимина, видеть беспокойство в его грустных глазах. Он не хотел заставлять его волноваться, поэтому принял решение, справиться с этим сам. Хоть Чимин будет злиться на него и ругать за это решение, но Чонгук не может вечно находится под его защитой. Он сам хочет защитить самого значимого человека в своей жизни. С такими мыслями и с сжатой ладонью в его руке, он вновь погрузился в сон, в сопровождении грозного, но прекрасного, в своём роде, оркестра утренней грозы. Когда Чимин проснулся, гроза утихла, а ливень перешёл в обычный дождь, лениво стучащий в окна. Тучи всё ещё заполоняли небо, и было такое чувство, будто бы сейчас вечер. Он посмотрел перед собой: Чонгук всё ещё сладко спал. Парень аккуратно раскрыл его пальцы, высвобождая руку, и провёл ею по его щеке. Одна из тех вещей, что умиляли Чимина — черты лица младшего были мужественными, но и одновременно детскими. Что бы Чонгук не говорил, но он всё равно ещё ребёнок, за которым необходимо присматривать и заботиться. Ну и конечно же кормить, поэтому Чимин медленно встал, стараясь не тревожить его сон, и направился на кухню. Он надеялся, что Дон-дон подумал над тем, что два здоровых парня захотят поесть, и купил вместе с квартирой и продукты. Чимин оказался прав, найдя на кухне ингредиенты, годящиеся для приготовления вкусного рамёна. Во время готовки парень размышлял над будущим, над тем, что делать дальше. Ему совсем не нравилось состояние Чонгука и то, что тот пытается скрыть это. Это чертовски гадкое чувство, когда ты всем сердцем хочешь помочь, но просто не знаешь как — вот что чувствовал Чимин на протяжении всего этого времени. Он видел, что младшему нужна помощь, но он не знал, что ему делать. А от этого становилось ещё хуже. Вдруг его талию обвили сильные руки, а на плечо легла голова. Чимин, ушедший в свои мысли, от неожиданности вздрогнул, не заметив пристроившегося сзади парня. — Пахнет вкусно, — ещё сонным голосом произнёс Чонгук. — Доброе утро, — парень приподнял уголки рта, продолжая готовить. — Доброе? — изогнул бровь другой, бросив взгляд в окно на погоду, не соответствующую данному слову. — Любое утро будет таким, если просыпаться рядом с тобой, — улыбнулся Чимин и повернул к нему голову, ловя его губы. Он разорвал поцелуй и продолжил готовить, а Чонгук уткнулся в его шею. Сначала он медленно водил по ней носом, а потом приложился губами. Чимин почувствовал, как начинают гореть его щёки, а младший не спеша провёл рукой вверх по его торсу, второй всё ещё обнимая за пояс. Он оставлял влажные дорожки вдоль его шеи, слыша сбитое дыхание парня. — Чонгук, — кашлянул тот, прочищая горло. Чон запустил руку под его майку, и прохладные пальцы оставляли после себя дрожь, отдававшуюся в теле парня. — Я готовлю. Хватит, — произнёс Чимин. — М-м-м, — промычал тот, продолжая свои действия. Старший пытался увернуть от него шею и задержать руку, исследовавшею его торс. Он почувствовал тянущее чувство внутри живота и сжал в руке кухонную лопатку, стараясь сосредоточиться на готовке. Чон поднялся выше и обхватил губами его ухо. Он нагло игрался с мочкой, то оттягивая её, то прикусывая, а потом целуя. Руками проводил по его прессу, чувствуя, что каждый мускул парня напряжён. — Н-не надо, Чонгук, — тот старался говорить как можно серьёзнее, но голос предательски дрогнул. — Расслабься, — прошептал другой прямо ему в ухо, обдавая его тёплым дыханием, и незаметно выключил плиту. Он более настойчиво прижался губами к тонкой коже шеи, оставляя большой засос. Чимин издал приглушённый стон, прикусив губу. Это была последняя капля, переполнившая чашу желания Чонгука, и он резко развернул к себе парня, впиваясь в его губы. Чимин обвёл руками шею, запуская руки в его волосы. Тот легко приподнял его и усадил на кухонный стол, не прерывая поцелуя, которой становился всё более глубоким и настойчивым. С каждым движением оба чувствовали разрастающийся жар внутри и дискомфорт в штанах. Чимин, сознание которого растворилось в эйфории переполнявшего его желания и чувств, начал снимать с парня майку, отбрасывая в сторону, и помог младшему избавиться от своей. Чонгук запрокинул его голову и вновь провёл влажными губами вдоль его шеи, лизнув кадык. Пак водил пальцами по его мускулистым рукам, приятно сжимая их. Чонгук опустил одну руку и начал расстёгивать ремень. Он снова увёл парня в горячий поцелуй и, взяв за ягодицы, поднял на руки. Тот обхватил ногами его талию, прижавшись ближе. Не разрывая поцелуя, они оказались на большой кровати. Воздух у двоих закончился, и Чонгук, нависавший сверху, принялся целовать его ключицу. Он положил руку на бугорок между его ног и сжал его. Чимин судорожно выдохнул, слегка потянув парня за волосы. Осознание происходящего начало к нему приходить, когда младший запускал руку в его штаны. — Что мы делаем? — прошептал он дрожащим голосом. — То, чего оба хотим, — ответил Чонгук, прикусывая мочку уха и взял в ладонь его член. Он начал массировать его, проводя длинными пальцами по всей длине. Чимин прикрыл глаза, поджимая губы. Он делал глубокие вздохи и выдохи, при каждом поднятии груди дотрагиваясь до торса парня. Чонгук же не переставал покрывать его тело поцелуями, опускаясь ниже и ниже. Он провёл губами по нижним кубикам пресса и тут же обхватил пульсирующую плоть парня. — Агх, Чонгук, нет… — Чимин издал гортанный стон, сжимая челюсть и прогибаясь в спине. Чон водил по нему языком, целуя головку, слегка отстраняясь и вновь беря в рот стоящий член. Пак положил руки на его голову, схватив за волосы. Он начал сам двигать тазом навстречу его рту. Вскоре Чонгук отстранился, не дав парню кончить, отчего он еле-еле сдержал томный стон, тяжело дыша. Он вновь навис над ним, освобождаясь от своих штанов и нижнего белья, а старший упёрся руками в его плечи. Чонгук провёл языком по его шее и резко завёл его руки за голову. — Скажи, что ты хочешь меня, — прохрипел он прямо в его ухо. Его бархатный голос с хрипотцой сводил Чимина с ума, а его горящие желанием глаза заставляли забыть обо всём на свете. — Д-да, — прошептал он, облизав пересохшие губы. — Скажи громче, — властно прорычал Чонгук, сжимая его член. — Я… я хочу тебя, — простонал он, пытаясь свести ноги вместе, хоть как-то ослабить дикое желание, но парень с силой раздвинул их, поставив колено и убрав руку. Чонгук страстно впился в его губы и начал медленно в него входить. Чимин начал изворачиваться, однако тот сильнее вжал его в кровать, держа руки у головы. Как только он почти полностью был в нём, он так же медленно и вышел. Чимин издал стон прямо в его рот, находившийся всё ещё в поцелуе. Чонгук начал плавно двигаться, сдерживаясь со всех сил, чтобы не сделать ему больно. Он уже отпустил руки парня, которыми тот вцепился в него, как за спасательный круг. Чон нежно проводил носом по его щеке, изредка накрывая губы. — Ещё, — вдруг выдохнул парень снизу. Чонгук посмотрел на него и тут же понял, что это было ошибкой: всё его самообладание, которое было до этого, тут же испарилось. На лице парня был лёгкий румянец, влажные волосы из-за выступившего пота были в беспорядке, глаза полузакрыты, покрасневшие, обкусанные губы — приоткрыты, и он был полностью в его власти. Сейчас он принадлежал только ему. Сейчас и навсегда. — Прости, — только шепнул Чонгук и резко, полностью вошёл, заставляя парня громко вскрикнуть. Он начал быстрее двигать тазом, а Чимин проводил руками по его спине, изредка впиваясь ногтями, отчего младший издавал гортанный рык. Чонгук, не сбавляя темпа, закусил его губу и с силой оттянул. Чимин извивался под ним, стараясь тихо постанывать, что не нравилось парню. Он взял его за подбородок и выдвинул челюсть, сказав ему в губы: — Не сдерживай себя. Я хочу слышать твой голос. И Чимин издал протяжный стон, получив одобрительный и глубокий поцелуй. Чонгук ещё сильнее начал вдалбливать в кровать прогибавшегося в спине, прерывно и громко стонущего парня, рукой придерживая его за талию. Оба были уже на пределе, и Чимин кончил первым — за ним и Чонгук, сделав ещё пару резких толчков. Тот слез с него, ложась рядом на спину. Парни тяжело дышали, успокаивая бешеное сердцебиение. Нахлынула приятная усталость и нытьё в мышцах, но так же и неловкая пауза между двумя. — И… что теперь? — хрипло спросил Чонгук, непонятно зачем. — Не знаю, я обычно сразу сваливал, — ответил осипшим голосом другой. — Да я тоже. Они оба в недоумении уставились друг на друга и Чимин спросил: — Мы только что действительно это сказали…? Парни поняли, что ляпнули дурь, не подумав, а потом одновременно засмеялись, и Гук прижал того к себе, целуя в лоб. — Так, стоп, — вдруг свёл брови Чимин и взглянул на парня: — В каком это смысле: «да я тоже»? — В том же, в котором и ты «обычно сразу сваливал». — Ах ты мелкий… Но Чонгук не дал ему договорить, накрыв губы поцелуем. Этот поцелуй отличался от тех резких и страстных — он был медленным и мягким. — … сердцеед, который навсегда украл моё сердце, — самодовольно улыбнулся он, закончив фразу за парня. — П-ф, — фыркнул Чимин и уложил голову на грудь парня, перекинув через него руку, а тот обнял его за плечи, придвигая ближе. — Ещё скажи, что это не так, — ещё одна нахальная усмешка. Чимин ничего не ответил, но младший почувствовал, что он расплылся в улыбке. Он подушечками пальцев выводил различные узоры на его теле, поглаживая многочисленные раны, обводя их контуры, а Чонгук наблюдал за движением его пальцев. — Хён… я хочу кушать, — немного неловко произнёс тот. Чимин усмехнулся, привстал и поцеловал его в нос. — Схожу в душ и доделаю то, что ты мне не дал доделать. Когда Чимин вышел из душа, то не обнаружил парня в комнате. — Чонгук? — крикнул он, но никто не отозвался. Он заметил небольшую записку на тумбочке и провёл по ней глазами. — Идиот! — выкрикнул он и тут же достал телефон, набирая номер — недоступен. — Твою ж… Чимин на ходу напяливал на себя одежду и звонил по другому номеру: — Дон, срочно мне местонахождение Чонгука. Сейчас же! Он выбежал из дома, бросив на пол скомканную записку.~ Я отойду ненадолго. Скоро вернусь, подожди меня дома. Хён, ты только не волнуйся и не злись. ~