Саммер

1

Саммер исполняется восемнадцать. Она крутится в фиолетовом выпускном платье и не прекращает болтать. Бет даже не успевает вставить и слова, поэтому лишь кивает, перебирая кулоны, которые то и дело прикладывает к груди дочери. Саммер вертится, не стоит на месте, приглаживая складки платья, и говорит, говорит, говорит. Она счастлива. От того, что наряд так идеально сидит на фигуре, от приглашения Итана, от популярности, которая свалилась на неё на последнем году в школе. И девушка надеется, что её отношения с блондинистым красавчиком выйдут на новый уровень. Прощается с девственностью Саммер на заднем сиденье автомобиля. У неё кружится голова от выпитого виски, принесенного кем-то из одноклассников, и Смит совершенно ничего не понимает. Итан что-то бессвязно бормочет, от него до одури просто несет алкоголем. Машина на пустой парковке, неудобные сиденья и пара болезненных толчков – вот, что остается в воспоминаниях Саммер.

2

Cаммер двадцать один. Юношеский максимализм давно в глубокой заднице, а волосы больше не стянуты в уродливый хвост. Ярко-рыжие прядки аккуратными кольцами лежат на плечах. Саммер молчит, всматриваясь в потолок, и подкладывает под голову руки, чуть слышно зевая. Девушка вытаскивает ногу из-под простыни, кожу холодит сквозняк, треплющий светло-бежевые занавески. Она чувствует движение рядом, а потом Саммер оказывается в объятиях мужских рук. Ей слегка неудобно. Может, все дело в положении тел, а может быть потому, что она не может вспомнить имя любовника. А ещё Саммер дико хочет выпить. Её губы трогает грустная ухмылка. Удовольствия от секса Смит не ощущает. Она давно уже не кончает от мужских ласк, чаще всего от мастурбации, но сейчас у Саммер нет желания лезть к себе в трусы. Она просто хочет выпить. Пожалуй, такими темпами она скоро превратится в гребанного алкоголика, однако, кто сказал, что Смит это волнует? Саммер даже не удосуживается взять стакан и пьёт виски прямо из бутылки, потом неряшливо вытирает мокрые губы тыльной стороной ладони и рыгает. Совсем как дедушка Рик, о котором семья Смит не слышала ничего последние четыре года.

3

Когда Саммер входит в старшую школу, держа в руках коробку с документами, ручками и прочей мелкой рухлядью, ей уже двадцать шесть лет. Она не чувствует себя на свой возраст, ветер всё так же гуляет в голове Смит, и девушка нихрена не понимает, на кой черт приперлась в школу вдалбливать в черепные коробки подростков основы физики. Возможно, это дань памяти Рику, возможно, Саммер просто нечего делать. Смит предпочитает первый вариант. Потому что подростков она люто ненавидит. Её бесит всё в этих отходах человечества. Абсолютно пустые взгляды, без намёка и хоть на какую-то светлую мысль. Высокомерие, эгоизм и чертово непослушание. Саммер приходится призвать на помощь всё своё терпение, чтобы не разбить череп очередного тупого старшеклассника, который смотрит на неё взглядом барана. Она медленно вдыхает и так же, не торопясь, выдыхает воздух, пропитанный удушливым ароматом парфюма. Саммер кривит губы, но ничего не говорит, наблюдая, как ученики проходят в кабинет. Взгляд её глаз скользит по ученикам, и Смит складывает руки на груди. Пока не видит его. Она узнаёт его сразу. Пусть и сейчас парнишка ничего не имеет общего с тем зрелым мужчиной, у которого Саммер работала лет десять назад. Скорее интуитивно девушка чувствует присутствие Люциуса Нидфула и сжимает руки в кулаки. Боль впившихся ногтей в ладони отрезвляет, и Смит медленно выдыхает, следя пристальным взглядом за мальчишкой. У него яркие голубые глаза, словно теплое весеннее небо.

4

Листья желтеют. Они осыпаются с деревьев под резкими порывами ветра, не по-осеннему холодному, и Саммер зябко прячет нос в бежевый шарф. Клёны наливаются кровавым алым, отчего девушка на несколько минут останавливается, рассматривая брызги осенних цветов. В груди у Смит так же воет ледяной ветер. Дверь странно-тяжелая, и Саммер приходится напрячься, чтобы ввалиться в школьный холл, тяжело дыша. Её глаза – насыщенного зелёного цвета, словно травка перед домом, - медленно обводят пристальным взглядом старшеклассников. Они отворачиваются, как только Смит нервно отдёргивает шарф крупной вязки и медленно проплывает мимо подростков. Её мутит. От работы, кучи домашних работ и непроходимой тупости учеников. Ей хочется трахнуться с кем-нибудь. Обычный секс на одну ночь, без обязательств и ненужных завтраков. А ещё сильнее хочется выпить. Смит входит в собственный кабинет с презрительной ухмылкой на губах. Они продолжают растягиваться в кроваво-алой улыбке, пока девушка не замечает белобрысую макушку. Саммер втягивает воздух до того момента, когда уже лёгкие не начинают разрываться к чертовой матери, а потом со свистом выдыхает, но не сводит пристального взгляда с мальчишки. - Доброе утро, мисс Смит, - улыбается он. - Доброе, - сухо кивает Саммер. Внезапно становится жарко. Настолько сильно, что свитер начинает неприятно липнуть к спине, а шарф – душить. Смит оттягивает его, словно стараясь избавиться от этого противного ощущения холодных пальцев на своей шее. Папка с документами падает на стол с оглушительным шлепком. - Много же имён у тебя, – произносит она, скорее утверждающе, чем вопросительно, медленно садясь на стул. - Всех не упомнить, - меланхолично пожимает плечами ученик, а потом отвлекается от раскрытого учебника и поднимает взгляд ярко-синих глаз. Саммер передёргивает. - Но я предпочту, чтобы ты называла меня Люциусом, - его полные губы кораллового цвета изгибаются в кривой улыбке, которая уродует лицо. Смит снова дёргает плечом, собираясь ответить, но в этот момент в класс вваливается толпа старшеклассников, весело гогочущих, и Саммер захлопывает рот. Но ощущение холодных пальцев на шее никуда не исчезает.

5

Саммер ненавидит себя. А так же свою работу, холодное утро и как ни кстати сломавшуюся кофеварку. Ей приходится давиться отвратительным зелёным чаем, который она силой вливает в себя потому, что никак не может согреться. От этого во рту появляется неприятный терпкий привкус, отчего настроение Смит вообще укатывается в минус. В учительской кофеварка не работает тоже, и Саммер чувствует себя ещё дерьмовее. В её зелёных глазах вспыхивает огонь каждый раз, стоит ей только взглянуть на своих учеников. Мел с противным скрежетом скользит по доске, и девушка недовольно хмурится, глубоко вдыхая. Смит поворачивается, постукивая кончиком карандаша по столу. Она бездумно рассматривает учеников, пока не натыкается на взгляд Люциуса. Глаза у него ярко-голубые, но холодные, и у девушки от этого спина покрывается неприятными мурашками. Люциус ухмыляется, а потом вновь устремляет взгляд на доску, сосредотачиваясь на задании. Смит облегченно вздыхает. Стоит ей хоть раз посмотреть на Люциуса, и она кривится от неприязни к нему. Кулаки вновь чешутся, чтобы надрать задницу Нидфулу, как в прошлый раз, когда он посмел обмануть её. Вот только тогда с ней был Рик, а сейчас – никого. Мальчишка вновь поднимает голову и мерзко ухмыляется, словно прочитав мысли Саммер. Та лишь тихо матерится, а потом мечтает, чтобы рабочий день поскорее закончился.

6

Вино наполняет бокал. Оно бордовое, словно кровь, бьётся о прозрачные стенки, как волны о скалы. Саммер слышит шум прибоя, медленными глотками потягивая алкоголь, и в наслаждении прикрывает глаза. Девушка откидывается на спинку кресла, лениво переключая каналы спутникового телевидения. За окном уже давно царствует ночь. Когда в дверь звонит внезапный посетитель, Смит удивлённо приподнимается, отставляя бокал с вином в сторону. Про её новый адрес знает разве только Морти, который, как вспоминает девушка, недавно обещал навестить сестру. Смит любит своего брата. Очень сильно, хотя в подростковом возрасте никогда не пылала к нему особо нежными чувствами. Но сейчас, медленно подходя к двери, она чувствует радость. Однако на пороге встречается взглядом со знакомыми голубыми глазами. - Добрый вечер, мисс Смит, - улыбается парень, склоняя голову набок, словно маленькая птичка. От этого движения в его шелковистых волосах огнём вспыхивают золотые ниточки. - Что тебе нужно? – спрашивает Смит, напрягаясь. Присутствие Люциуса её совершенно не радует. - Можно пройти? – любезно интересуется он и, даже не дождавшись разрешения, входит в гостиную. Всё внутри Смит вопит захлопнуть дверь перед носом Нидфула. Но она не может, застывая истуканом и до хруста сжимая ручку пальцами. А потом с грохотом хлопает дверью так, что дрожат стены. - Что тебе нужно? – спрашивает она, находя Люциуса сидящим в кресле и потягивающем вино из её собственного бокала. Парень лишь кивает на стол, где лежит бежевый шарф, который Саммер где-то потеряла. Или кто-то его украл. - Я так понимаю, за это полагается вознаграждение? - Вон из моего дома, - шипит девушка. Ярость в её груди разгорается безумным пламенем, отчего даже дрожат руки. Она едва сдерживает злость, которая застилает глаза кровавой пеленой, а Люциус лишь недоумённо приподнимает бровь. Саммер не понимает, когда оказывается прижатой к стене. Не понимает, когда в её губы впиваются резким, грубым поцелуем. Но почему-то отвечает. Намокает девушка сразу же, стоит только парню припасть губами к её шее. Люциус даже не пытается быть нежным, а Смит нежность и прелюдия к чертям собачьим не нужна. Пальцы зарываются в светлые волосы, когда как парень оставляет на её коже ярко-алые засосы, вжимая в стену ещё сильнее. А ей нравится эта грубость, и тёмные голубые глаза, в которые она заглядывает перед тем, как Люциус вновь целует Смит. И плевать на то, что она до глубины души ненавидит Нидфула, плевать, что она как бы его преподавательница физики. Сейчас существуют только обжигающие поцелуи, которым Саммер отдается с головой. Кожа, где Люциус прикасается длинными пальцами, горит. Смит дрожит, постанывая, ощущая губы на своей груди. Она течёт ещё сильнее, стоит только Люциусу начать ласкать её напряжённые соски, а сам парень ухмыляется. И тогда девушка уже сама целует его, перехватывая инициативу. Саммер не может сдержать стон, когда пальцы Нидфула отодвигают в сторону её стринги, размазывая смазку по половым губам. Смит ощущает бедром выпуклость на штанах ученика и тянется к ремню, но Люциус внезапно вводит в девушку сразу три пальца. Оргазм накрывает волной, буквально сшибая с ног. Саммер крупно дрожит, прижимаясь к парню сильнее, чуть ли не теряя сознание и тяжело дыша. Если бы не недотрах, ехидно подмечает про себя она, пытаясь восстановить дыхание и закрывая глаза, то, конечно, Люциусу не удалось бы заставить кончить её так быстро. - И это всё? Договорить ей не позволяют. Нидфул входит в неё одним грубым движением, вжимая в стену и подхватывая под ягодицы. Где-то на задворках сознания у Смит проскальзывает мысль, что парень довольно-таки сильный, не смотря на своё худощавое телосложение, но стоит только Люциусу податься бёдрами вперёд – Саммер не может думать о чём-то другом, кроме члена в себе. Он большой. Девушка чувствует, как Нидфул раздвигает стенки её влагалища, с каждым толчком входя всё глубже. Она уже не сдерживает стоны. Ей плевать абсолютно на всё. Саммер томно смотрит на влажные и чуть припухшие от поцелуев губы парня, и снова прикасается к ним. Люциус отвечает, продолжая входить в неё до самого основания, ощущая, как Смит сжимается вокруг его члена. Нидфулу нравится, какая она узкая и влажная, и он ускоряется, не сдерживаясь. Саммер протяжно стонет, когда горячая сперма растекается внутри неё. Она закрывает глаза, старается восстановить дыхание, но проваливается в темноту. Когда Смит просыпается, то за окном уже ярко светит осеннее солнце. Это всё дурацкий сон, предполагает она, пока не замечает бежевый шарф, лежащий на кофейном столике в гостиной.