Кукловод

В изящном серебряном подсвечнике догорала свеча, бросая неровные блики на раскрытый в середине древний талмуд, покоящийся на читальном столике. Дрожащий оранжево-желтый огонек давал совсем немного света, но это не вызывало у чтеца затруднений — глаза парня светились жутким алым светом, способным сделать непривычного человека седым. А если непривычный человек обретал способность связно думать, то понимал: парень видит в темноте не хуже кошки. Только вот чтению это не особо помогает, и нужен хоть какой, но источник света. Затруднения вызывала сама книга, а точнее — тот ужасный язык известного мага-исследователя Митрофаныча, от которого волком воет уже не одно поколение студентов. Там, где не было рядов магических формул, были весьма красочные и отстраненные описания действия, настолько красочные и отстраненные, что у Илая мозги постепенно закипали вот уже шестой час. Там, где не было описаний и формул, располагались самые разнообразные идиомы самых разнообразных народов Халкегинии, видимо, от любви к графомании. Ну, а то, что не было формулами, отстраненными описаниями и идиомами составляли названия глав и разделов, содержание и нумерация страниц. «Бредятина еще та», — в который раз тоскливо подумал Илай, уже в сотый раз прокляв свой длинный язык, попросивший у Османа книгу по теории пространственной магии. — Мать моя женщина, и во что я вляпался…— пробормотал фамильяр, устало потирая закрытые глаза. — Илай, хватит слепить себя, — тихое, сладкое, сонное бормотание из-за спины заставило парня обернуться. Одеяло на широкой двуспальной кровати зашевелилось, и из-под него вынырнула сонная розововолосая голова. Луиза Франсуаза де Бланш де Ла Вальер смотрела на своего хозяина сонно-жалобным взглядом и так умильно дулась, что Илай едва не растекся лужицей кавая, страстно желая схватить эту чертовку и затискать, а потом перегнуть через стол, положить на этот талмуд, и… — Ну, чего ты прицепился к этому порталу…— продолжила бурчать девочка, вырывая парня из грез.— Я вот думаю, что надо у отца спросить, а не книжки листать… — Я хочу понять, как это работает, — в глазах Илая засветилось чистое упрямство, способное составить конкуренцию стаду ослов.— И пойму. А когда пойму — смогу создать. — Илай, порталы — привилегия сильнейших магов и некоторых древних родов, использовать их может только человек десять во всем Тристейне, — пробормотала Луиза.— Создаст он… я, конечно, понимаю, ты умный, и все такое… но Научно-Исследовательский Институт уже тридцать лет не может их создать. Хватит заниматься ерундой, иди спать… — И в самом деле, хватит уже, — одеяло снова зашевелилось, и из-под него показалась черноволосая голова с красивыми фиалковыми глазами. Голова умильно зевнула и пробурчала: — Дайте поспать, мне вставать рано… — А ты что здесь делаешь? — сонливость на личике Луизы моментально уступило место недовольству. На следующий день их маленьких каникул Илай схватил эту… эту… эту… служанку и устроил тройничок. А когда Луиза вскипела (естественно, после окончания действия) и попыталась побить Сиесту, то ее новоиспеченный хозяин поступил очень просто: перегнул через колено и отхлестал посохом по заднице так, что Вальер до сих пор не может сидеть. О том, как она кончила в процессе порки, девочка изо всех сил старалась забыть, как и о том, как ей понравилось одновременно с девушкой и парнем. Вот только этот злой хозяин подтрунивает над ней, предлагая попробовать бондаж. — Как что? — хитрая улыбка — Сиеста почуяла близость добычи, задумчиво шевельнувшейся пониже ремня хозяина, и моментально отбросила сонливость.— Грею постель моему хозяину. Илай только вздохнул. Он не был предсказателем будущего, но абсолютно точно предсказал будущее на следующие три часа. Сначала пять минут вялой грызни, потом — ровно три минуты крупной грызни, потом драка перерастет в лап-лап, доведя обеих девчонок до кондиции, а потом Илай вытерпит максимум двенадцать минут недвусмысленных охов-ахов и понятной активности за спиной. Так оно и вышло. Пять минут Луиза и Сиеста ругались в голос, потом началась драка, а потом обе девочки увлеклись и начали лапать друг дружку, причем Луиза уверенно перевернула соперницу на живот и принялась деятельно мять ее дыньки, наслаждаясь упругими нежными полушариями и не забывая об уже твердых сосках. Сиеста жалобно постанывала и нетерпеливо ерзала, сдавшись на милость победительницы и не имея возможности сбросить растущее напряжение. Парень еще некоторое время пытался сосредоточиться, блокировал ощущения, передаваемые по связи, даже наложил на себя противозвуковой барьер и закрыл связь с экс-хозяйкой, но все равно, перед глазами вместо унылых рядов формул проносилась аппетитная картинка двух красивых девичьих тел, усердно ласкающих друг дружку. Мысленно плюнув на все, Илай захлопнул талмуд, подняв ворох книжной пыли, усилием воли создал слабенький ветерок, выдувший пыль в окно, и развернулся на стуле. На жалобно хрустнувшие ножки Илай не обратил внимания, он залюбовался попками своих девочек — отсюда открывался прекрасный вид, а они еще так соблазнительно ерзали… Особенно старалась Луиза, которая, сама того не заметив, начала проявлять недвусмысленный интерес к женскому полу, и чем дальше, тем интереснее. — Что такое, девочки? — Илай поднялся, и очень вовремя: ножки как раз подломились. Впрочем, парень даже не заметил такого предательства несчастного предмета мебели. — Ах, хозяин, умоляю…— жалобно простонала Сиеста.— Я… больше не могу… — Молчи, сучка! — прикрикнула Луиза и хлестнула пискнувшую девушку по попе.— Тебе кто разрешал рот раскрывать, а? Еще один шлепок — еще один сладкий, ласкающий уши вскрик. Илай окинул взглядом эту картину отнюдь не невинной розовой любви и быстро снял с себя одежду. — Н-никто, г-госпожа…— Сиеста соблазнительно подвигала попкой, напрашиваясь еще на парочку шлепков. Парень притормозил с присоединением, задумчиво наблюдая за тем, как Луиза шлепает Сиесту, а Сиеста наслаждается ситуацией. Служанка ерзала, дразня Луизу и нарываясь на шлепки, и при этом старалась потеснее прижаться к груди розововолосой хозяйки. Так продолжалось недолго. Парню быстро надоело стоять истуканом, и он решительно шагнул вперед. Тяжелая ладонь больно хлестнула Сиесту по покрасневшим булочкам, от чего та взвизгнула и крупно вздрогнула, свободная рука легла Луизе на талию и потянула. Девочка тут же встала на четвереньки и выпятила попу. Сладкий, протяжный стон сорвался с губок Вальер, ее бедра двинулись навстречу Илаю, а пальчики неосознанно впились в ягодицы Сиесты, встретившей болезненную ласку протяжным стоном и дрожью наслаждения. — Ты смотри, какая у нас извращенная сучка, — прошептал Илай на ушко Луизы. Девочка повернулась к нему, обхватила шею рукой и притянула к себе, требовательно целуя и всеми силами борясь за инициативу. Она знала, что проиграет парню, детально знающему все ее слабые места, но такое действие доставляло массу удовольствия и ей, и Илаю, потому девочка боролась до последнего, пытаясь не раствориться в водовороте эмоций, утаскивающем ее в восхитительную пучину наслаждения. — Хозяин… хозяйка…— постанывала Сиеста.— Я чувствую себя… странно… — Конечно странно…— Луиза охнула прижимаясь спиной к хозяину и чувствуя приближение пика.— Извращенка… — Кто бы говорил, — шепнул ей хозяин и тут же куснул сладкое ушко. На этом моменте девочка вскрикнула и задрожала на пике, насаживаясь как можно сильнее, и прильнула губками к губам парня, жмурясь от наслаждения. Раньше Луиза всерьез опасалась, что такое может в буквальном смысле свести с ума, но теперь поняла, что резонанс чувств по связи никак не навредит ее разуму. Чего не сказать о предательском теле, ставшем настолько чувствительным, что порой девочке казалось, будто она кончит не то что от поцелуев — от того, как белье нещадно царапает ее сверхчувствительные соски и впивается в заветное местечко. Луиза помнила, как Илай корректировал физиологию ее тела во время их первой ночи. Тогда ей понравилось, что они могут любить друг друга дольше, а сейчас поняла: именно эта корректировка и мешает ей разрядиться. Проблем не возникает в комнате или наедине, когда можно помочь пальчиками, но посреди пары… А еще этот ее хозяин. Глазеет на ту же Сиесту или Кирхе, сам хоть бы хны, а Луиза из-за него возбуждается и сама начинает заглядываться на тонкие и изящные линии девичьих тел, находя их весьма привлекательными и сексуальными. И ведь Илаю ничего не скажешь, он таким не страдает, он способен сдерживать себя. И не хочет менять тело Луизы. А девочка… все чаще ловит себя на мысли, что не хочет перемен, ведь тогда не будет повода тихонько ластиться к хозяину и получать разрядку от его рук, испытывая массу удовольствия от того, что их могут разоблачить в любой момент. Особенно ей нравилось делать это посреди урока, прячась за иллюзиями, наложенными Илаем. И каждый раз малышка Табита так подозрительно краснела и утыкалась носом в книжку, сопровождая сие действие недвусмысленными ужимками — Илай сознательно накладывал иллюзии такой силы, что пробить их для опытного мага не составляло труда. Так думала Луиза, нежась в руках хозяина, после чего была отложена в сторону и начала недовольно дуться. Сиеста с радостным визгом встретила своего хозяина и с готовностью потянулась к нему. Парень решительно перевернул девушку на живот и одним движением вошел в нее на всю длину, заставляя закричать и изогнуться. Личико с затуманенными глазами и гримасой наслаждения оказалось слишком близко, и Луиза впилась в приоткрытые губки требовательным поцелуем. Сиеста с готовностью ответила, позволяя хозяйке доминировать. Вальер прервала поцелуй и склонила голову служанки к ноющей от нетерпения промежности, изгибаясь дугой и не сдерживая стона наслаждения — чем-чем, а язычком Сиеста работала мастерски. Не знай Луиза наверняка, что первый раз с девушкой у служанки случился несколько дней назад — никогда бы в это не поверила. Очень скоро мысли розововолосой девочки полностью улетучились, уступая место наслаждению, и спустя несколько минут всю троицу настиг яркий, взрывной пик. Илай со стоном излился в судорожно сжавшуюся Сиесту и позволил себе упасть на простыни рядом с ней, притягивая к себе и принимаясь активно ласкать грудь бурно кончающей служанки. При этом Сиеста умудрилась не оторваться от вскрикнувшей Луизы, старательно слизывая всю страсть маленькой хозяйки и продлевая ее сладкий пик. — Илай… зачем она вообще нужна… — Какая ты у меня ревнивая, — улыбнулся парень, стискивая соски служанки и срывая с ее губок жалобный вскрик-стон.— Не ты ли только что кончила от ее язычка? Луиза покраснела и отвела взгляд. Как всегда, фамильяр прав на все сто, а спорить с ним совсем не хочется. Тем более, Сиеста действительно хороша, причем не только в постели. — Н-ну, л-ладно, она не так никчемна, — еле слышно пробурчала Вальер.— Хотя мне и н-не нравится… — Что? — парень бросил красноречивый взгляд на ладошки Луизы, ласкающие бедра обмякшей и, похоже, уснувшей Сиесты.— Не лги сама себе, моя милая Луиза, ты хочешь Сиесту. В этом нет ничего удивительного, ты ведь испытываешь мои эмоции и мое влечение к противоположному полу. Вот и отпечаток. — Так это ты сделал меня извращенкой? — надулась девочка.— Я… ну, это… — Тебе не нравится? — ухмыльнулся ее вредный фамильяр, умудрившийся стать ее хозяином. — Н-ну почему сразу не нравится… я… ай, Илай! Парень одним движением дернул Луизу на себя, перетащив через оставшуюся безучастной к такому Сиесту. Девочка оказалась сверху и уперлась ладошками в грудь парня, чтобы не упасть. — Хватит лирики, — Илай положил ладони на бедра девочки, зная, как ей нравятся такие ласки. Луиза тут же обмякла и задышала чаще, нетерпеливо ерзая на уже готовом члене парня.— Хочешь Кирхе? Только представь, как ты берешь верх над соперницей, а она умоляет тебя позволить ей кончить… кстати, а что это? Луиза смешно пискнула, не успев отстраниться от пальца, который нагло вторгся в ее попу. Несколько движений — и вот девочка совершенно обмякла, падая на грудь фамильяра и находя своими губками его губы. — М-м-м… ласкаешь свою попку, маленькая извращенка…— Илай заглянул в затуманенные розовые глаза и снова овладел ротиком Луизы, одним движением переворачивая ее на спину и, не разрывая поцелуя, медленно овладевая девочкой. Стон в губы стал ему ответом. Девочка жмурилась, отвечала на поцелуй и растворялась в наслаждении — миссионерская поза сводила ее с ума, являясь своеобразным олицетворением любви и нежности. Финал не был особенно ярким и взрывным, но именно такой больше всего нравился Луизе. Тепло и легкость переполняют каждую клеточку ее тела, в такие моменты она наиболее остро чувствует любовь Илая, направленную на нее, ей никогда не было так хорошо, как сейчас… — Обними меня сильно-сильно…— прошептала обессилевшая девочка и обмякла в крепких, уютных и надежных объятиях. «Я его так люблю, — Луиза потерлась щекой о грудь Илая.— Он такой хороший…» — Поцелуй меня… Илай улыбнулся и наклонился к приоткрытым губкам девочки, даря ей полный нежности и заботы поцелуй. Луиза отвечала, прикрыв глаза и наслаждаясь теплом и уютом. Больше всего на свете она хотела, чтобы эти мгновения никогда не заканчивались. Вместе с этим девочка понимала, что со своим характером Илай будет постоянно искать приключения — ее фамильяр и спокойная жизнь так же несовместимы, как одинаковые полюса магнитов. *Тристания, таверна «Веселый Рябчик», гостевая комната* Начальник стражи города нервно сглотнул. Густой, тяжелый мрак небольшой комнаты без окон разгоняла лишь теплящаяся на столике свеча. За столиком сидел его собеседник облаченный в плащ с капюшоном, бросающим тень на лицо. Судя по большим кистям с крепкими, слегка волосатыми пальцами, перед ним — мужчина. — Ты узнал, где Фуке? — задал вопрос мужчина. При первом же звуке его голоса начальник стражи неприкрыто вздрогнул. — Д-да… она в тюрьме… под охраной магов… — Хватит трястись, — судя по голосу, собеседник поморщился. Его пальцы сжались, костяшки побелели, от чего начальник стражи задрожал еще сильнее. — Ну что за олух… бери и проваливай. Одна рука скользнула под стол и вытащила оттуда небольшой, глухо звякнувший мешочек. Начальник стражи сглотнул, подцепил мешочек и быстро убрался. Стоило двери закрыться, как мужчина отбросил капюшон и выдохнул. Полумрак скрадывал черты лица, позволяя рассмотреть лишь широкие скулы и серые глаза, отражающие блики пламени. — Все-таки она в тюрьме, — раздался голос из тени, и оттуда вышел незамеченный ранее парень на вид лет тридцати. Парень сел за стол, отбросил черные волосы на затылок и поставил невесть откуда извлеченную бутылку с вином. Зеленые глаза встретились с серыми. — Да. Не время пить, отправляйся за ней сейчас же. — Как скажешь, — пожал плечами парень.— К чему такая спешка? Не припомню, чтобы она украла у нас такую сумму… — Не в деньгах дело. Эта сучка сперла у меня Посох Грома, Кольцо Уробороса, Диадему Исиды и еще парочку весьма и весьма дорогих артефактов. К тому же, на Посох Грома уже нашелся покупатель, платящий наличными. Выясни, где ее заначка, а потом — убей. Если тебе кто-то помешает, можешь убить всех. — А я говорил, что ей нельзя доверять, — черноволосый откупорил бутылку с вином и налил себе половину невесть откуда извлеченного бокала.— В следующий раз потрудись думать головой, а не яйцами, босс. Серые глаза гневно сверкнули, но мужчина взял себя в руки и сцепил пальцы перед лицом, пока его собеседник невозмутимо смаковал вино. — Да, я ошибся. Теперь пора исправить ошибку. Ступай. Парень усмехнулся, осушил бокал и растворился в тенях так же ловко, как скрывался в них до этого. Еле слышно скрипнуло слуховое окошко где-то наверху, с улицы донесся чей-то пьяный окрик, и все стихло. Мужчина, оставшись в гордом одиночестве, налил себе вина и задумался, рассматривая игру пламени в алой, как кровь, жидкости. «Она втерлась к нам в доверие и посмела кинуть нас. Это нельзя простить. Хотя, чего еще следовало ожидать от кучки бунтовщиков, м-да… моя ошибка, но огорчаться нет смысла. Влад справится». *Лес неподалеку от академии магии Тристейна, поляна* Осман опустил свой посох, позволяя Илаю немного передохнуть, и принялся рассматривать посох в руках своего ученика. Спустя несколько секунд на старика снизошло озарение. — Где ты взял этот посох? — задал вопрос директор академии магии, внимательно рассматривая искусную резьбу с вплетенными в нее рунами. — Нашел в заначке Фуке, — спокойно ответил Илай, уже успев перевести дыхание.— А что такое, неужели этот посох не просто красивый проводник магии? — Не просто, — директор погладил бороду.— В твоих руках — весьма могущественный артефакт, Посох Грома. Помимо того, что он является высококачественным проводником магии, он еще и способен усиливать заклинания стихии ветра, в особенности — заклинания молнии. Илай невольно стиснул пальцами теплое дерево. Он понимал, что в его руках не простой проводник магии, но даже не догадывался, что дело обстоит настолько серьезно. Парень уже заметил, что заклинания стихии ветра становятся сильнее примерно на треть с тем же расходом энергии. Может, это не так уж и много для какого-нибудь Воздушного Кулака, но для чего-то вроде Бурана, крайне мощного заклятия уровня квадрата, подобное усиление весьма значительно. — Вот как, — Илай усмехнулся.— Значит, мне нужно научиться как следует владеть этой штуковиной, пока мне ради нее не проломили череп. Уверен, по моему следу уже идут охотники за этим посохом... Парень ничуть не волновался по этому поводу. Чтобы напасть на Академию Магии, нужно быть полным идиотом или настолько сильным, что любое сопротивление бесполезно. Пока он здесь, его защищают шестиугольник ветра, не растерявший былой сноровки несмотря на почтенный возраст, и квадрат огня, который не без помощи тренировок с Илаем вспомнил, как нужно сражаться, и теперь держит себя в тонусе. Но для этого нужно сначала найти связь между вскрытым тайником Фуке и самим Илаем. Пока что он известен как маг воздуха, а в тайнике по просьбе Сандора установлены несколько неприятных сюрпризов. Это собьет выжившую часть погони со следа, заставив искать мага земли класса квадрат и, возможно, выведет их на герцога Вальер, но Сандор сам кого хочешь на хлеб намажет и съест даже без задействования своих весьма широких связей в правительстве и в армии, к нему не сунутся. Плюс ко всему, Сандор уже начал реализовывать кое-какие вещи из тайника Фуке. Значит, преследователям сначала придется отследить все его действия, они убедятся, что самые опасные артефакты, украденные Фуке, в руках у герцога Вальер – это минимум месяца три-четыре, а как максимум – может вообще затянуться до бесконечности. А когда они убедятся, что Посох Грома не спрятан и не продан герцогом, лишь тогда снова упрутся в тупик и начнут все заново. По самым скромным подсчетам, у Илая примерно четыре-пять месяцев до того, как на него выйдут… при одном условии. Если он сам не засветит Посох Грома. Илай сжал зубы: он не прятал посох под иллюзией, когда магичил здесь, в Академии, так что слушок уже мог пойти гулять. Хотя и магичил-то он, исключая тренировки, раза два всего, но кто знает? В общем, у него пока что есть неделя-другая. Пока что Фуке в безопасности, ее никто в камере не дергал – парень старается держать руку на пульсе событий не без помощи отца Луизы. А вот когда до нее доберутся – тогда дело будет плохо. Выпытать о тайнике сумеют максимум за сутки, плюс день на то, чтобы его найти, так что вся надежда только на сюрпризы. Хотя бы здесь парень предусмотрительно не приложил руки, даже справился с искушением заложить парочку немагических бомб. – О чем задумался? – О том, что я уже мог засветить это,– парень качнул посохом. Осман спокойно погладил бороду: – Не беспокойся, даже если они узнают о тебе, вряд ли сунутся с боем в академию. А вне ее – и подавно. Я не хотел тебе этого говорить, но уже сейчас ты достаточно силен, чтобы вкупе со своими способностями Гандальва потягаться с сильными квадратами. Я так думаю, что организация, у которой Фуке украла Посох Грома, собиралась его перепродать, а потому или его у тебя попробуют выкупить, или предложат тебе его купить. – И сколько такая штука будет стоить?– Илаю не очень-то и хотелось ставить против себя теневые организации этого мира, наоборот – попытаться завести с ними кое-какие дружеские или хотя бы деловые отношения. «Если цена не совсем грабительская и вкладывается в мои счета, уж лучше купить и жить спокойно,– пришел к выводу парень.– не могу же я вечно отсиживаться в академии, и плевать, если меня сочтут трусом. Лучше быть живым с подпорченной репутацией, чем мертвым идиотом». – Хотел бы я знать. Артефакты такого класса очень дороги, и они стоят весьма… прилично. Не думаю, что меньше пятисот тысяч, хотя я слышал, что Фуке награбила воистину несметные сокровища просто для развлечения. – Да, у меня есть пара миллионов,–не стал скрывать Илай – все равно директор, скорее всего, уже в курсе. – Думаю, в твоем случае будет лучше откупиться,– погладил бороду старик.– Не подумай, пока ты здесь, я никому не позволю напасть на моего ученика. Но ты не будешь вечно подле меня, так ведь? – Ну, а пока что я подле вас,– ухмыльнулся парень и поудобнее перехватил посох – он уже принял решение.– Так что самое время прекратить болтовню и опробовать сокровище, которое попало в мои руки! – Хорошо сказано,– Осман направил на него свой посох.– Что ж, покажи мне, что ты можешь с Посохом Грома в руках! *Час спустя* Как только занятия закончились, Луиза тут же бросилась на поиски своего фамильяра. Или уже хозяина? В общем, не важно. Важно то, что девочка чувствовала его плачевное состояние и испытала сильный прилив беспокойства. Вот она выбежала к воротам и увидела пошатывающийся силуэт, опирающийся на посох. — Илай! — Вальер бросилась к парню и охнула. Ее хозяин выглядел так, словно по нему проехался большой караван, потом развернулся, еще раз проехался, и так раз пять. И, что самое удивительное, Илай был доволен произошедшим. — Что случилось? — девочка безуспешно подхватила парня. Будучи ростом ему примерно до середины груди, у Вальер просто не могло получиться иначе, чем обхватить его за талию. — Осман случился, — ухмыльнулся довольный фамильяр.— И на этот раз старикан целым не ушел! Пара месяцев — и я раскатаю его по травке, как пить дать. — Дурак! — взвизгнула Луиза и стукнула его кулачками в грудь, после чего мило покраснела и опустила глазки.— Я же волнуюсь… а? Не здесь… м-м-м-м… Надувшаяся девочка выглядела слишком мило, чтобы Илай сдержался. Парень наклонился к ней, подхватил за локти и приподнял, впиваясь в нежные, податливые губки страстным поцелуем. Секунду розовые глаза сверлили его изумленным взглядом, потом они подернулись дымкой желания, а сладкие губки ответили на поцелуй. Луиза неохотно оторвалась от губ любимого человека и прильнула к нему, переводя дыхание. И снова она тянула до последнего, и лишь когда в голове зашумело, прервала поцелуй. Терять сознание от недостатка воздуха во время поцелуя бесспорно очень романтично, но потом придется несколько минут лежать без сознания, а это время можно было бы потратить на продолжение ласковых поцелуев… — Ты знаешь, что через неделю конкурс фамильяров? — сбивчиво прошептала девочка и охнула, сладко вздрагивая и подаваясь навстречу ладони.— Прекрати… на нас же смотрят… — Здесь никого, — горячее дыхание обожгло ее ушко, сорвав с губок сладостный стон, а наглая и такая ласковая рука продолжила гладить ее бедра.— Я хочу тебя прямо здесь… — Не надо…— взмолилась Луиза.— Если нас увидят… а-а-а-х, пожалуйста… давай в комнате… м-м-м-м… Все ее возражения были заткнуты поцелуем. Илай ухмыльнулся, заталкивая девочку в какую-то нишу и прижимая к себе, наслаждаясь тем, как маленькие ручки ласкают его спину и плечи. — Не здесь…— Вальер просто не могла сопротивляться и позволила прижать себя к стене.— Я… пожалуйста… — Не ври мне, — горячий шепот и губы, коснувшиеся ее ушка.— Ты хочешь этого не меньше, чем я… извращенная хозяйка… Луиза с протяжным стоном подалась навстречу пальцам, поддразнивающим ее ноющую от нетерпения горячую плоть, но пальцы тут же отодвинулись, убирая мешающее белье. Парень ухмыльнулся, убрав последнюю преграду, приподнял девочку и насадил ее на себя, впиваясь в ее губки властным поцелуем и еле сдерживая стон наслаждения — горячее лоно обхватило его с неожиданной силой, принося массу удовольствия и стирая всякую сдержанность. Осознание того, что их могут застукать в любой момент, подействовало, как сильнейший катализатор, и вот уже через несколько минут Илай насадил Луизу на себя, с протяжным стоном наполняя ее горячим семенем и продолжая двигаться сквозь стиснувшуюся плоть. Девочка пронзительно закричала, прижимаясь к нему, и едва не потеряла сознание от переизбытка удовольствия — так хорошо ей еще не было. — Ну вот, а ты боялась, — улыбнулся парень, переводя дыхание и прижимая Луизу к своей груди. — Пора идти…— с сожалением вздохнула девочка, наслаждаясь тем, как Илай заботливо поправляет ее одежду и берет на руки — дрожащие ножки отказались ее держать. — Ты что-то говорила про конкурс фамильяров. — А? Ты о чем? Ах, да, — девочка слегка смутилась.— В общем… через неделю академию навещает принцесса Генриетта, и она… короче, будут конкурс фамильяров и бал в честь поимки Фуке, на котором отличившихся представят к награде… чего уставился? — Просто ты такая миленькая, — хищная улыбка и горящий, голодный взгляд, от которого Луиза задышала чаще, чувствуя прилив возбуждения. На обсуждение предстоящего события им потребовалось несколько часов. Не потому, что было о чем поговорить. Скорее потому, что разговоры велись в краткие перерывы между страстными соитиями. Тем не менее, такое обсуждение дел очень понравилось и Илаю, и Луизе, хотя они так и не пришли к какому-то решению — к этому моменту девочка слишком сильно устала и уснула, прильнув к груди любимого человека и умиротворенно улыбаясь. После утренней порции ласк Луиза попросила фамильяра победить на конкурсе, некстати задумавшись о забавной иронии судьбы. Ее хозяин одновременно с этим и ее фамильяр. Илай не возражал и сказал, что у него уже есть парочка идей, но к ним нужно как следует подготовиться. Разумеется, его девочка тут же воспылала любопытством, но все ее попытки разговорить парня провалились с треском. — Ну, скажи, скажи, скажи! — канючила девочка. Илай со смехом наблюдал за детскими капризами той, которая по ночам не могла сдерживать криков наслаждения. — Не скажу, — отрезал фамильяр, когда Луиза принялась решительно тормошить парня и дуться. — Плохой, ты меня огорчаешь... — шмыгнула носиком Вальер. Ее огорчение было очень натуральным, даже слезы на глазах выступили, но парня не обмануть. — Увидишь все на конкурсе. «Если получится», — мысленно добавил парень. Поняв, что давление на жалость не прокатывает, Луиза избрала другую тактику и с улыбкой прижалась к нему обнаженной грудью — спор происходил в кроватке после бурной ночи. Пальчики девочки нежно гладили пресс парня, спускаясь все ниже и ниже и заставляя Илая напрячься. — Пожалуйста, скажи мне… Вальер улыбнулась, склоняясь над готовым к бою Илаем-младшим, коснулась его губками и провела теплым язычком по чувствительной головке, заставляя парня глухо застонать. — Ах, ты, сучка…— прорычал парень, в то время как девочка изводила его медленными и невыносимыми ласками. — Ну, скажи, — в розовых глазах плясали чертики, а губки медленно приоткрылись, вбирая орган парня в горячий ротик.— М-м-м-м… «Держись, напарник! — подбодрил Илая Дерфлингер.— Теперь тебе остается лишь сопротивляться до последнего…» «Это еще почему?» «Как почему? Ты в ее власти, кхм, самый ценный орган между ее зубок. Не рекомендую проверять их остроту…» «Блин, — запаниковал Илай и глухо застонал — Луиза снова подключила язычок, и парню пришлось приложить значительное усилие воли, чтобы сохранить рассудок трезвым.— Блин, блин! Вот это попал так попал…» Парню не показался странным тот факт, что Дерф беседует с ним в то время, как клинок все еще на перековке у герцога Вальер — ему было не до того. Судя по эмоциям, Вальер втянулась в процесс и с каждой секундой наслаждалась все больше и больше, недоумевая, как она может получать такое удовольствие… — Пожалуйста, расскажи мне, — жалобная мордашка ничуть не вязалась с хитрым взглядом. — Не доводи меня, чертенок, — прохрипел Илай.— Ноги ведь не сдвинешь потом… — А ты расскажи — и делай со мной все, что угодно… — Я и так сделаю с тобой все, что угодно… м-м-м-м… И снова невыносимые, дразнящие ласки. — Ладно, я расскажу, — сжал зубы Илай. Луиза вскинула глазки и выпустила член парня из плена ротика. Это было ее ошибкой — светло-алые глаза победно сверкнули, и испуганно пискнувшая девочка оказалась на спине с широко разведенными ногами и руками, зафиксированными над головой. — Илай…— Луиза предприняла вялую попытку вырваться, но парень уже примотал ее запястья к спинке кровати нарочно припасенным под подушкой пояском от халата и ухмыльнулся так, что девочка испуганно пискнула и принялась вырываться, но мягкие путы держали очень крепко. — Маленькая сучка, — прошептал ей на ушко хозяин, ласково прикусывая мочку.— Теперь ты попалась… любишь меня дразнить, да? — Нет…— в розовых глазах смешались испуг и желание. Зрачки девочки расширились то ли от страха, то ли от возбуждения, не сводя взгляда с губ парня, склоняющихся над ее грудью. Спустя час Луиза уже просила прощения, обещала больше не дразнить хозяина и ерзала, вымаливая разрядку, а вредный Илай продолжал играть с ней, умело держа на самой грани и не позволяя сорваться. — Ты усвоила урок? — Да, хозяин, — с готовностью простонала девочка, извиваясь в его руках.— Умоляю, дай мне кончить… а-а-а-а-ах!!! Пожалуйста, я больше не выдержу… я сойду с ума… — Ты лепечешь это уже полчаса, — хищная ухмылка.— И мне кажется, что ты совсем не раскаиваешься, а только хочешь получить удовольствие, извращенка… я поиграю с тобой еще пару часиков, времени у меня полно… — НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!!!! *За день до представления фамильяра* — Ну, как тебе? Завороженная девочка не могла отвести взгляда от тысяч разноцветных огней, рассыпающихся в небе с каждым сухим взрывом. Илай не скрывал гордости за свое творение, вернее, за идею из своего мира, воплощенную здесь. — Красиво… — Запускайте! — махнул рукой Илай. Профессор Кольбер кивнул и запустил новую партию фейерверков. — Но это не подходит, — с сожалением произнесла Луиза.— Ты должен показать какой-то свой собственный талант, а не глупые штуковины! — Чего? — Того! Вот если бы ты научился пускать их, скажем, изо рта — другое дело! Только свой талант, понял? Блин, почему у меня такой глупый фамильяр? Илай тихо и красочно выругался сквозь стиснутые зубы. Времени осталось всего ничего до представления. Что он может придумать? Магическое шоу? Его нужно отработать, плюс не катит — магическое шоу используют ребята через одного, а Вальер не желает участвовать, боясь опозориться перед принцессой. Так что выкручиваться придется ему. И тут Илая осенило. — Слушай, Луиза, а у королевы много охранников? Девочка насторожилась. Ей очень не понравился странный блеск и задумчивое выражение в глазах хозяина, и она в который раз некстати задумалась о странности их отношений. Он и фамильяр, и хозяин, и любимый мужчина, без которого она не может жить… — Луиза, проснись и пой, — парень махнул рукой перед лицом девочки.— Сколько примерно охранников у королевы? — Генриетта принцесса. — Один хрен, — отмахнулся Илай. «А еще он порой совершенно невыносимый, так и хочется его придушить», — розовые глазки кровожадно блеснули, но Илай этого не видел — он смотрел куда-то вдаль, и, судя по предвкушающей усмешке, это представление фамильяров запомнят надолго. — Обычно немного, принцесса не любит толпы охранников. Человек пятьдесят-шестьдесят. — И это немного? — удивился парень. Он-то думал, что по пять рот охраны у венценосных особ — не более чем блажь писателей и режиссеров из его мира, а на самом деле вот как интересно все выходит. Как человек, кое-что понимающий в боевых искусствах и сопряженных с ними, скажем так, сферах деятельности, Илай твердо убежден: лучше два-три профессионала, чем стадо тупых бара… то есть, рота солдат. Может, они чисто для массовки или поддержания престижа, и в свите есть настоящие профи. А может, здешние венценосные особы такие же дебилы, как и в кинолентах его мира. Хотя, нет, вряд ли. Утром следующего дня все студенты и персонал академии по старшинству и знатности выстроились в две шеренги по три ряда в каждой. Илай хмыкнул, заслужив кучу неодобрительных взглядов и шипение со всех сторон. Академию за пару дней выдраили, вылизали так, словно это военная часть, в которую решил заглянуть командир округа или вообще главком. Даже песчинки на дороге, по которой вот-вот проедет кортеж ее величества, казалось, лежали одна к одной. Может, так оно и было. — Я так волнуюсь…— пробормотала Луиза, украдкой поглядывая на своего фамильяра.— А ты, дурак, мог придумать что-то умнее. — А ты могла рассказать мне все толком, а не в последний день, — парировал Илай, некстати подумав о том, что сам мешал ей все толком рассказать. Но кто заставлял Вальер поддаваться провокациям в виде ласок? — Да ну тебя, — буркнула девочка, не желая открыто признавать его правоту, оглянулась вперед и счастливо взвизгнула одновременно с чьим-то высоким криком: — Они едут! И сразу же после выкрика из леса, окружающего академию, показался внушительный кортеж, окруженный полусотней всадников на… грифонах. Илай наконец-то смог воочию увидеть то, о чем с восторгом трепались все мальчишки в академии — легендарный Полк Грифонов. И убедиться в том, что рассказы парней нисколько не преувеличивали. Эти всадники были не только магами высокого класса — все поголовно треугольники — но и, судя по телосложению и осанке, неплохие бойцы. Теперь его идея для представления казалась куда менее достижимой, и от того парень еще больше возжелал ее воплотить. Помимо всадников кортеж составляли две богатые кареты и две закрытые повозки, судя по тому, как тяжело они шли, в столице решили совместить приятное с полезным — отправить вместе с принцессой, под охраной Полка Грифонов, какой-то ценный груз для академии. И вот уже от карет Илай ощутил целых шесть аур, исключая возниц и лакеев. В первой, более богатой карете, ехали четверо мужчин. Парень неплохо научился читать ауры и мог с уверенностью сказать, что один из них — пожилой мужчина, маг огня, примерно пятидесяти пяти лет, скорее всего, кардинал Мазарини. Один — совсем молодой мальчик максимум лет пятнадцати, скорее всего паж, но всякое может быть. И еще двое с неопределенным возрастом, но достаточно плотными и сильными аурами, при приближении которых интуиция Илая просто взвыла об опасности. Настоящая охрана, достойная венценосной особы. Во второй карете располагались две ауры. Девушка лет семнадцати, треугольник воды — принцесса, неожиданно сильный маг. И еще одна девушка, видимо, приближенная служанка. «И сразу становится понятно, кто истинная власть в Тристейне», — не стал скрывать ухмылки Илай, чем заработал сразу два десятка подозрительных взглядов. Парень широко улыбнулся стражникам и сделал приглашающий жест головой, мол, подходите, потолкуем. Подойти не пожелал никто, но не из-за испуга — из-за приказа не нарушать строй. — Кардинал Мазарини! — провозгласил герольд, и из кареты со слащавой улыбочкой и махая рукой всем присутствующим, показался высокий худой пожилой мужчина. Редкие приветственные крики быстро смолкли — Мазарини не пользовался поддержкой народа, но это ему и не нужно. Рядом с кардиналом тут же выросли, словно из-под земли, двое неприметных мужчин. Невысокие, худощавые, с пустыми, отрешенными глазами, эти парни отлично знали, как убивать и искать себе подобных убийц. «Если дойдет дело до боя — эта парочка окажется страшными противниками», — озабоченно задумался Илай. Непрерывные тренировки с Османом сделали свое дело, парень неплохо научился пользоваться магией и вместе с ней — способностями Гандальва. Но без них, только своими силами… хотя есть ли смысл думать так, если он и есть Гандальв, и сила мастера оружия и есть его собственная? — Принцесса Генриетта! Вот сейчас студенты и персонал грянули дружным криком. Генриетта пользовалась любовью народа, и очень скоро Илай позволил себе выпасть из реальности. Принцесса оказалась не просто красивой — чертовски красивой девушкой чуть старше Луизы с прекрасными сиреневыми глазами и практически безупречной фигуркой, вон как Кирхе закипела. У Цербст только и есть, что грудь, а у Генриетты и грудь, и попка что надо, и талия, м-м-м-м… Осознав, что уже несколько секунд нагло пялится на принцессу, Илай слегка смутился и отвел взгляд. «Что такое, напарник? — пролязгал в сознании Дерфлингер.— Запал на принцессу? Дерзай, девчонкам нравятся крутые воины!» «Дерф?! — изумился Илай.— Ты что…» «Я здесь, дубина! Ты что, думаешь, что я — твой меч? Меч — это просто проводник и временное вместилище моей сущности, я же — часть тебя и олицетворение твоей силы! Вернемся к нашим тараканам… о, у тебя есть шанс, напарник! Не завали его». — Луиза! Луиза Франсуаза! — Генриетта повела себя совсем не так, как позволено принцессе, и обрадованно шагнула навстречу Вальер.