Ради Сплинтера

Нет, Саки! Мы погибнем вместе! Голос Сплинтера ударил громом, смешался с оглушительным грохотом взрыва и обрущающейся платформы и заполнил собой все пространство, отразившись от кирпичных стен. И хотя, казалось, он прозвучал так громко, что не расслышать его было невозможно, на несколько мгновений все замерли на месте, пытаясь разобрать смысл выкрикнутого своим сенсеем. Лео оцепенел. Его ноги налились свинцом, стоило осознанию происходящего вкрасться в разум, а руки до боли в пальцах сжали рукоятки мечей. Все происходило словно в замедленной съемке, и мастер катан целую вечность смотрел, как две сцепившиеся в смертельной схватке фигуры медленно летели вниз, постепенно исчезая в густом тумане канализационной бездны. Легкие закололо от резкой нехватки воздуха и ощущения удушающего бессилия. В следующий момент отчаянный крик Донни полоснул затянувшуюся тишину, в которой до сих пор размыто раздавалось эхо слов Сплинтера, острым лезвием ножа. Сенсей! Время вдруг ускорило свой ход, и Леонардо ощутил внезапный прилив паники, несколько похожий на страх, испытываемый на американских горках, перед тем, как первый вагончик опасно накреняется вниз на самом краю перед резким спуском и тут же на бешеной скорости мчится вниз, отчего забываешь, как дышать. Он почувствовал отрезвляющую боль в голове - в висках до неприятного ощутимо пульсировала кровь. Крик, зарождающийся в горле, не смог вырваться наружу, прерванный резким толчком в бок, отчего лидер чуть не потерял равновесие, отшатнувшись в сторону. Отец! Надрыв в голосе Карай окончательно оборвал и без того до предела натянутую нить напряжения. Она устремилась к краю уцелевшей платформы, и Лео ни на мгновенье не сомневался, что девушка намеревалась прыгнуть следом за Йоши и Саки. Злость и свирепая ядовитая ненависть, переполняющие ее все это время, смешались с ужасом от одной мысли, что она может лишиться настоящего отца после столь недолгого воссоединения с ним. Она не успела. Швырнув мечи на холодный пол, мастер катан вовремя схватил ее локоть и, собрав все силы, дернул куноичи на себя. Ледяная броня глухо ударилась о пластрон, и трехпалые руки стиснули ее плечи в узком кольце. Карай громко рычала, истерично извивалась, пытаясь ударить мутанта побольнее и высвободиться, но эти старания не увенчались успехом. -Мы найдем его. - мягко проговорил Лео и судорожно вздохнул от мысли, что сам слабо верил в свои слова. - Мы найдем его. Карай притихла и заметно обмякла, так что теперь, отпусти ее Леонардо, она бы рухнула на пол без сил. Ее плечи легонько вздрогнули, далекий железный лязг заглушил едва различимый всхлип. Продолжалось это недолго: сделав глубокий вдох, она смогла собраться с силами и выпрямилась во весь рост – мастер катан сразу же разжал хватку. Лязг раздался вновь. Когда несколько отливающих бордовым шлемов промелькнули совсем рядом, скрывшись за колонами, воздух пронзил противный трескучий звук натягиваемой тетивы, в одно мгновение распространившийся по всей округе. -Отступаем! Живо! Минуя град стрел, черепахи, Эйприл и Карай спрятались в ближайшем проходе, с шумом захлопнув стальные ворота. Несколько стрел окропили металлическую поверхность частой дробью. Не успев прийти в себя, Лео окинул команду лихорадочным взглядом. Ощущение ответственности, к которому лидер успел привыкнуть за несколько богатых испытаниями лет, вдруг увеличилось в разы и сильно сдавливало ребра изнутри. Все целы. Оцепеневшие и шокированные, они все же были невредимы. -Он должен быть жив, верно? Упавшим голосом Донни промямлил что-то про высоту, с которой упали заклятые враги, и мастер катан почувствовал, как поперек горла встал ком. Нет. Не может все так закончится. Всего пару часов назад Сплинтер стоял прямо перед ним, мягко сжимая его плечо длинными пальцами. Он говорил, что его жуткое видение не стоит воспринимать буквально. Он убеждал своих сыновей в том, что никуда не денется, хотя Леонардо точно помнил, как за пару недель до этого его отец с выражением серьезной сосредоточенности на лице проговорил: "Я не всегда буду рядом". Эти слова, казалось, каленым железом выжгли где-то в глубинах сознания черепахи, и с тех пор мысли о возможности самого главного поражения в борьбе с кланом Фут, с каждым разом принимавшей все более ожесточенный характер, не покидали его головы. Лео знал и даже при всем упорном желании не мог забыть, что значит лишиться отца и учителя, - он не единожды проходил через это. Только не вновь. Только не еще раз. Боль утраты казалась хуже и страшнее всех ранений, когда-либо полученных им в бою. Хуже схватки против целой армии футовцев и самого Шреддера на стройке, хуже долго не проходившей боли в ноге, хуже удушья в открытом космосе… В ту знаменательную ночь в центральном парке Сплинтер упал замертво, и Леонардо испытал такую боль, словно сам оказался проткнутым острыми клинками сотни раз. Эти раны заживали дольше физических, оставляя после себя уродливые шрамы, как будто не хотели позволить забыть хоть малейшую деталь. Поэтому он так и не смог избавиться от панического страха повторения этого кошмара в космосе, при этом четко понимая, что благодаря Фуджитоиду у них появился шанс все исправить. Тогда все чудом обошлось. Сейчас же уверенности в том, что и на этот раз кто-нибудь выскочит из-за угла, протянув руку помощи, и отмотает время назад, не было и в помине. Если Сплинтер погибнет сегодня, никто не будет в силах этого исправить. Его просто не станет. Никто больше не будет часами медитировать под раскидистым деревом в додзе, никто не научит их новым приемам и техникам. Никто больше не скажет мудрых слов и не даст совета, если Лео или его братья попадут в трудную ситуацию. Никто больше не будет наказывать их за промахи и глупое поведение и не лишит их телевидения, не запретит выходить наружу. Никто не сможет их защитить. Никто не будет любить их так же, как он. Его просто не станет. Вся полнота ответственности за клан Хамато будет взвалена на плечи Леонардо, и, как бы он ни силился это принять, каждый раз с горечью заключал, что никогда не будет готов. Несомненно, он приложит все усилия, чтобы уберечь свою семью и заботиться о ней, но никогда не сможет сравниться с ним. Нет. Мастер Сплинтер их не оставит. Сколько раз он превозмогал себя и совершал невозможное, выбираясь из самых безнадежных ситуаций. Йоши жил ради своих детей, выживал и буквально возвращался с того света. Всего несколько мгновений назад он, раненый и изнеможенный, вцепившись во врага мертвой хваткой, исчез с ним в тумане бездны, чтобы только Саки не добрался до его детей. Потерять надежду в такой момент казалось элементарным неуважением к любви, связывающей их семью. -Мы продолжим бой, - с твердостью в голосе проговорила Карай. – Ради Сплинтера. -Ради Сплинтера, - одними губами повторил Лео и почувствовал, как тело наливается новыми силами, а разум призывает к действию.