Нельзя любить

Я дико ждала этих страстных действий, но вместо этого услышала хлопок двери. Что? Он меня бросил. Оставил прикованную к кровати, я ж и умереть от бездействий могу. Чёрт бы побрал этого Бланко! Мне ничего не оставалось делать, как начать кричать и проклинать шатена. Но в ответ лишь тишина. Он что, поиграть со мной решил? А я, блин, надеялась на что-то. Услышав незнакомый грубый голос в доме, я покрылась мурашками. Я так и думала, что у этого парня ко мне плохие намерения? Ну, что же, захотел продать меня как, извиняюсь, шалаву, а я ему в ноги начну кланяться? Вот ты попал, ска. Услышав шаги, я от страха прижмурилась, но учуяв запах одеколона Бланко со злостью на него взглянула. Тот стоял с широкой улыбкой, в руке у него было мое пальто, что означало, что не видать мне его ласк, походу мне придется поехать в этот идиотский магазин. — Я тебя ненавижу, и что это значило все? Сначала приковал меня к этой штуковине, потом ушел. Да я чуть от страха не померла! — стала кричать на него я, но тот только стоял и давил лыбу. — Весело тебе, да? Ну, конечно, не ты ведь пошевельнуться не можешь! Бланко положил пальто на тумбочку, подошёл ко мне и слегка навис надо мной, обжигая своим горячим дыханием. Внизу живота я почувствовала тугой до невозможности узел и пожар. О, нет, парень, ты же знаешь, как меня к тебе тянет. Эх, были бы у меня руки свободны, то я бы уже сто раз его раздела. — Малышка, привыкай, сначала я возбуждаю девушек своими словами, а потом бросаю их, как мусор. Не переживай, такие выходки будут редкими, так что даже не мечтай! Мне стало немного стыдно за свои мысли и желания быть предметом воздыхания для него. Я отвела взгляд и с обидой произнесла: — И ничего я не возбудилась, слишком много чести для такого бабника, и вообще, отойди от меня, если уж собрались за одеждой, так и что время терять! Съебись. Шатен лишь ухмыльнулся, отстегнул наручники и вышел, сказав, что будет ждать меня внизу. Мне противно даже находиться с ним не то что в одной комнате, а в целом доме. Да, таких самовлюбленных придурков я еще не встречала. А кем он себя считает вообще? Я этого сычонка не достойна. Ему б только поиздеваться над женским полом и поебать кому-нибудь мозги. Нехотя встав, я надела на себя черную тунику, черные зауженные джинсы, я накинула пальто и направилась к Бланко. Он сидел в кресле, читал свой извращенский журнал PLAYBOY, аж тошнит. С самодовольным видом он повернулся, глазами пробежал по мне и мы пошагали. На улице нас уже ждал шофер, и я со своим плохим настроением села в автомобиль. Ни я, ни он походу не собирались начинать разговор. А знаете, Хорхе сделал мне больно, пусть и извиняется. Между нами была какая-то связь, которая не давала мне покоя. Не хочу с ним ссориться, мне это как ножом в спину. Даже дело не в том, что я к нему чувствую, а в том, что я буду с ним каждый день видится. Может, всяких там баб я буду ему прощать, но не такие ситуации, точно. Что ж за жизнь у меня такая? И там, и там не складывается, хоть и застрелись, вашу мать! Я перевела взгляд с окна на зеленоглазого, который сидел около водительского места. Его идеальные черты лица казались мне чем-то космическим. Он совершенно был спокоен, но задумчив. Его челка была приподнята вверх, что придавало ему сексуальности. Хоть мы и в ссоре, я бы и сейчас ему отдалась. Марти, какая же ты наивная. Не любит он тебя, хочешь оказаться среди его каждодневных шлюх, тогда вперед! Использует как какую-то шмару. Найдешь себе другого, нет, на данный момент мне никто не нужен. Мне и одной хорошо. Мексиканец уловил мой взгляд, от чего я покраснела и снова стала смотреть в окно. Явно обстановка накаляется. Так хочу, чтобы все было легко. А он тупо усложняет, как же он меня бесит. Тяжело вздохнув, я вышла из машины, когда мы были возле мола. Сердце быстрее застучало. Он взял меня за руку, но как я и думала, не проронил ни слова. Мы лишь только искоса глядели друг друга в глаза. Он такой непредсказуемый. Его движение и действия мне совсем не понятны. В голове словно туман, я в нем заблудилась. Мы вошли в здание, и мое восхищение было не маленькое, глаза стали разбегаться. Чувствуя какую-то неловкость и скованность, я отвернулась, дабы не смотреть на него и опустила голову. От этого он еще крепче сжал мою руку, и мы целеустремленно отправились к отделу женской одежды. Мне хотелось побыстрее уйти из этого помещения, вернуться домой и послушать музыку в одиночестве. Поэтому я немедля померила два комплекта нижнего белья, которое смотрелось на мне идеально, пару джинс, несколько топов и тому подобное. Спустя полтора часа мы с пятью пакетами одежды, поехали домой. Ни слова никто не сказал. Представляете? Это как нужно быть таким гордым, что столько времени не разговаривать? Походу, он привык, а я вот нет. Нервно и с тяжестью в груди, но я держалась. Когда мы уже оказались дома, он опечаленно взглянул на меня и отдал пакеты. И все? М-да, люди, учитесь. Самый стойкий парень, которого я знаю. Нет, так не пойдет. Я решительно подошла к нему и четко проговорила свое пожелание: — Прекрати так себя вести! Мы ведь не роботы. Ещё час и я бы взорвалась. Да, у нас ничего не ладиться, но, блин, по-другому никак. Нам еще жить да жить вместе! Понимаешь? — тот лишь утвердительно кивнул. Знаете, мне кажется, у него что-то стряслось. Он никогда так не убивался из-за меня, а это значит, что дело не в нашей ссоре. Дикое желание его обнять появилось из неоткуда, и я это сделала. Сказать, что он оттолкнул меня, значит сказать неправду. Парень прижался ко мне, что сильно удивило меня. Мне стало его так жалко, и я расплакалась. И самый шок, что он тоже! Эта картина была довольно странной, но нам было все равно. Я ни разу в своей жизни не видела, как мужской пол плачет. Все-таки, у них не каменное сердце, точнее, ледяное, либо я взяла и растопила его своими слезами. — Он был моим лучшим другом, я ничего не смог сделать, мне так жаль, Мартина, мне очень жаль. — Я застыла, меня бросило в холод. Что значит жаль? Что он имеет в виду? — Что? Ты о чем, Хорхе? — дрожащим голосом спросила я его и отошла на несколько шагов назад. — Руджеро, у него оказалось опухоль мозга, сегодня он скончался. Марти, я сам ели как держусь, он очень любил тебя. — Слезы градом пошли из моих глаз. Прокричав, что я не верю, ему и такого не может быть, я убежала в спальню и упала. Помните, я говорила, что когда-то было так плохо, что весь мир рухнул. Я ошибалась, я далеко ошибалась. Вот сейчас мне хочется покончить свою жизнь любым способом. Я больше не увижу той улыбки, когда он говорит «Доброе утро, солнце». Больше не почувствую его объятья, от которых я таяла, я не могу поверить. Его нет в живых. Эта фраза режет меня, и я разрываюсь от этой чертовой боли! Вот почему он тогда сказал, чтобы я не приезжала в Мадрид. Да, единственная причина, из-за которой я могла бы туда вернуться исчезла, умерла… Вот прошла целая неделя. Я ни разу не выходила из комнаты, ничего не ела, только лежала и погибала. Словно внутри была пустота, мне ничего не хотелось, лишь только, чтобы он был рядом. Но такого не бывать и это дает толчок, чтобы, что-нибудь сделать с собой. Может быть, на небесах мы будем вместе, но что-то не давало мне это сделать. И я не понимала что. Бланко не заходил ко мне, но это стало поправимым, когда я услышала стук в дверь. Но я даже не пошевельнулась, казалось, мое тело деформировалось, и я стала мертвецом. Внутренний мир из прекрасных мечтаний о волшебной любви стал пустым и серым. Шатен, поняв, что я ему ничего не скажу, зашёл и сразу поник. Его глаза были опечалены и мокрые? Походу, кареглазый занимал в его жизни важное место. — Ты как? Можешь не отвечать, и так видно. Я сам в таком же состоянии, но я как бы парень, и должен быть сильным, — как же это жалко звучит, но я его понимаю, просто я такая тряпка и все. — До своей смерти, Руджеро сказал кое-какие слова: «Она была мне чем-то больше, чем сестра. Она стала частью меня. Мартина, тот единственный лучик в моей жизни, я безумно люблю мою девочку. Заботься о ней. Я не сумел ей дать много, поэтому, надеюсь, ты сделаешь это за меня.» Он улыбался, как никогда, ему оставалось совсем немного, но он улыбался, хотя на душе было совсем не то. — Я заревела во весь голос, мне так хреново, господи, за что мне это? Может быть, последовать примеру моего покойного любимого человека? Перестать отчаиваться, кому понравится смотреть на меня, когда я чуть ли не помирая хожу? Да, мне чертовски плохо и одиноко, но в жизни будут еще пострашнее препятствия, как говорила моя бывшая лучшая подруга Лодовика: «Жизнь не дает тебе препятствий, которые ты не сможешь преодолеть». — Я всегда любила его улыбку, — тихо промолвила я и слегка приподняла уголки губ. Тот присел рядом, положил свою руку мне на плечо, после погладил по голове и опустил взгляд. Так непривычно видеть его таким. В какие-то моменты ты думаешь, что ты один, и никто тебя не понимает. На следующий день можешь уже говорить, что доверяешь только одному человеку и все переживание рассказываешь ему, а потом этот же человек заменяет тебя на других друзей и кажется, что все предают. В конечном итоге ты снова остаешься один, тебе никто не нужен. Так, к чему я введу, все мы ошибаемся, в разных вещах, а чаще всего в людях. В одну секунду ты можешь быть самым счастливым человеком во вселенной, а в другую уже думать, как и где порезать себе вены, а это значит, что мы быстро меняемся и наши мысли тоже. В том, что люди нас кидают или наоборот выручают — это наша вина и заслуга. Если человек предал раз, то придаст еще много раз. Это твой выбор — уйти от всего плохого, что ожидает вскоре тебя в будущем или не ждать беды и спокойно идти за своим счастьем. Наша жизнь, в конце концов, разве не так? — Ты только не грусти, я уверен, что Руджеро не хотел бы, чтобы ты грустила. Пошли, а то сидишь здесь как заложница, тем более, когда ты в последний раз ела? Да у тебя уже кости торчат, блять! — Бланко взял меня на руки и понес на кухню, засадив за стол. Услышав, что шатен приказал Мелиссе приготовить борщ, на десерт брусничный пирог и чтобы закусить — бутерброды с сыром. М-м-м, мои любимые, но есть совсем не хочется, но надо, а то Хорхе ругаться будет. — Все, давай, кушай! — я повиновалась Бланко и стала уплетать бутеры, смешное слово — бутеры. Все это время Бланко рассказывал мне смешные истории, которые происходили вместе с Стоессель. Я только громко смеялась, пытаясь подавить свои эмоции. Мне стало так тепло и хорошо с зеленоглазым, что смогла забыть эту трагедию на время. — Тина, я сделаю все, чтобы слышать твой смех, не хочу, конечно, о грустном, но Руджеро часто рассказывал, как обожает тебя и, я столько лет его знаю и могу уверено сказать, что он жил только для тебя. Ты его смысл жизни была, а я дурак, делал тебе больно. Я только сейчас понимаю, какой же я идиот. Я больше никогда тебя не обижу, — искренне изрек зеленоглазый, а я прослезилась. И в этот момент мне безумно захотелось его поцеловать. Но что-то мне не давало это совершить. — Спасибо, мне так х… — я не успела договорить, как тот прикоснулся своей холодной рукой к моей щеке и поцеловал. Я сразу же стала отвечать. Это был такой нежный и сладкий поцелуй, ибо я впилась в его манящие губы и наслаждалась моментом. Я хочу, чтобы этот человек всегда был рядом. Я хочу просыпаться с ним каждое утро. Встречать рассветы и закаты. Мне мало его, безумно мало. Он отстранился от меня и без эмоций ушел наверх. И что это значит? Странный он какой-то, а может ему нужно подумать? Да, лучше оставить его один на один со своими мыслями. Эх, я надеюсь все, что он сказал — это не ложь. Уже так не хочется плакать. Скоро глаза опухнут от таких частых потоков слез, а мне этого не нужно! У меня, в конце концов, тоже есть чувства. А им просто наплевать, и мне на вас тоже наплевать, твари! Домработница принесла мне борщ со сметаной, и я немедля стала, есть, та села напротив. Грустным взглядом смотрела на меня, что меня довольно напрягало. — Ах, Тиночка, не бери близко к сердцу, Хорхе психованный мальчик, но любит он крайне редко, поэтому тебе очень повезло, — рассмеявшись в ответ, я отрицательно покрутила головой. Какая-то некая гордость появилась во мне и мое настроение резко поднялось. — Вы ошибаетесь, он меня не любит, — весело произнесла я, все еще продолжая смеяться. В груди стало легко и, доев борщик, стала уплетать вишневый пирог. Кажется, что я буду похожа на бублик. Ну и пофиг. Пусть меня любят, какая я есть. Женщина только широко улыбнулась, тяжело вздохнула и ушла. А что если он реально меня любит? А не, чушь какая-то. Снова появилась, чертова пустота. Это чувство, словно я одинока и меня что-то это не радует. Я отправилась наверх, но не смогла пройти мимо спальни Бланко. Шатен лежал на кровати лицом в подушку. В телефоне играла какая-то грустная песня, которая затронула мою душу. Я, как житель этого дома могу заходить во все комнаты. Не так ли? Поэтому я тихо пробралась к его кровати, села на корточки и чуть слышно промолвила: — Послушай меня, Хорхе, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, поэтому не стоит убегать от своих эмоций. Я хочу, чтобы ты был открыт со мной и не только в словах, — фразы одна за другой выходили из моих губ. Мне действительно хотелось, чтобы он стал моим другом, чем-то большим, чем просто незнакомец. Да, мы часто не ладили в школе, но мы выросли и все эти пустяковые обиды исчезли, разве нет? — Прости, я больше так не буду, — только и сказал зеленоглазый, когда повернул голову в мою сторону и натянул улыбку. Атмосфера стала более спокойной и уравновешенной. Парень пригласил меня в кино, на что я быстро согласилась. Мы пошли на «Дизлайк», где в главной роли играет Мария Вэй — одна из самых популярный видеоблогеров России. Раньше я смотрела ее видео, пока не сбежала из дома, ибо интернет остался там. Знаете, мне вообще нельзя смотреть ужастики, но только из-за Маши я решила на него пойти. В некоторых моментах я прижималась к Бланко, ибо меня довольно пугала эта маска и тем более его топорик. Если бы мне дали в руке его, я бы зарубила всех, кто погубил мою жизнь, эх, ну тогда первой моей жертвой оказалась бы сама я. — Я же тебе говорила, что это Митя! А ты все: нет, это тот, кто их туда отправил, бла-бла-бла. А я права! А я права! А Хорхе не прав. — Как ребенок лепетала я, когда мы шли за мороженым в ближайший ларек. Кажется, что все получается, мы становимся ближе и, мне это очень нравится. Юноша смотрел иногда на меня как на дурную, но я не обращала внимание, ссылаясь на его недовольство. — Так бы всегда проводить время, — солнечно улыбнувшись, изрек тот и сел в машину, я лишь только кивнула и мечтательно закатила глаза. Не знаю почему, но я чувствую, что завтра все будет как раньше. Не хочу больше с ним ругаться. У меня и так ни кого не осталось. Теперь я ни кому не нужна, но вспоминая его слова, когда мы сидели за столом, я что-то для него значу, надеюсь, что это правда. — Ну, чтож, я спать, доброй ночи, принцесса. — Бланко нежно поцеловала меня в щеку, и немедля ушел в свою спальню. А я стояла и не могла поверить, что это свершилось. Он меня поцеловал.Он.Меня.Чмокнул.Ай, господи, ну и что? Как друг пожелал доброй ночи поцеловал, это же не аргумент. Легкой походкой я отправилась к себе, и переоделась в новую ночнушку. Она такая черная и кружевная, шатен явно оценит. М-да, у тебя только об одном мысли, Тина. Да, о Хорхе… Быстро прыгнув под одеяло, я закрыла глаза, повернулась на правый бок, и, мечтая, заснула. Я находилась в каком-то полуразрушенном здание, запах известки неприятно бил в нос и я стала громко кашлять. Оперевшись об гору кирпичей, я медленно встала и прошла дальше. Деревянная лестница вела на крышу, поэтому я сразу поднялась наверх, дабы подышать свежим воздухом. Вдруг кто-то сзади схватил меня за обе руки. Я не стала сопротивляться, не знаю почему, но было чувство, что мне ничего не угрожало. Темнокожий парень повел меня все дальше и дальше, и наконец, мы оказались в какой-то комнате. В ряд стояли все мои близкие люди: Валерия, которая глядела в пол, на губе у нее текла алая кровь; Лодовика плакала, закрыв руками лицо; Стив стоял, как статуя и слезы скатывались по его лицу; Хорхе серьезно смотрел в окно и на шее у него были порезы от ножа и последним был Руджеро, который вмиг заметил мой приход и когда меня отпустил этот юноша негроидной расы, я побежала к шатену и, тот мимолетно взял меня к себе в объятья. Покрутив в воздухе, Стоессель прижал меня к своему телу, оставляя на моих губах невесомый поцелуй. Совсем не нужно слов, только искренние и волнующие чувства. Неожиданно какой-то громила резко дернул меня за руку и поставил рядом с братом, приказывая не двигаться. На секунду закрыв глаза, я услышала звук выстрела и мгновенно взглянула в ту сторону. Пуля прошла в живот шатенки и та упала, схватившись за больное место. От увиденного я заплакала и хотела помочь, как опять тот парень закричал, дабы я ни к кому не шла. Мне стало так больно, что мне хотелось также упасть на холодный бетон, но кареглазый крепко взял мою ладонь и сжал до приятной боли. Мне стало каплю легче, ну хотя бы не так как было, но до тех пор, пока следующей жертвой не оказалась моя подруга из школы. Из глаз полились горькие слезы, когда я зажмурила глаза. Очень нелегко видеть, как убивают твоих родных. Из Стива стала идти кровь, я очень боялась посмотреть на него, сердце шептало «Прости, за все». Никто не собирался медлить, ибо в голову Хорхе полетела пуля, и тот сразу же рухнул на пол. В этот момент у меня страшно затряслись ноги, и я не обращая внимания на этого идиота, бросилась к зеленоглазому. — Хорхе, прошу, не умирай! Ты мне нужен! А ты, — я обратилась к чернокожему, — сволочь! Поганая тварь! Зачем ты их убил? Что они все тебе сделали? Ублюдок! Нас с Руджеро ты не тронешь, ибо я тебе не дам, понял, сука? — буквально орала на парня я, и в тоже время слезы градом шли из глаз. Мне было страшно, безумно, но моя цель заключалась в том, чтобы убить этого дебила. Пнув его в самое больное место, на что он скрючился, я забрала пистолет и нацелила на него. Шатен лишь только стоял рядом и следил за происходящим. — Ну, хули ты? Стреляй, давай же, все равно вы оба сдохните не от физической боли, так от душевной! Скоро, ждите, падлы! Ждите! — таким же тоном проговорил парень, и я с нахлынувшими эмоциями стрельнула в него и бессильно повалилась на холодный пол. Я убила человека, м-да, но он же это заслужил? Да? Я же права? Нет, я убийца. — Руджеро, я не хотела, эх, главное, что мы с тобой целы и вместе, и больше никто не сможет нас разъединить, да? — я пожелала его поцеловать, но парень приложил палец к моим губам и легкой походкой пошел прямо. Ноги будто окаменели, и я не смогла пойти за ним. А он уходил, не оборачиваясь и наконец, растворился в дали. Все стало вокруг светлым, и я открыла глаза.