Решимость

- Санс! Санс! - Фриск уже битый час звала своего друга скелета, сложив руки рупором. – Са-анс! Господи, где же он может быть? Девушка уже обошла все «посты» его подработок в Жаркоземье и Водопадье, у неё даже не осталось соображений, где она сможет его найти! Хотя… Фриск может вернуться к лесу в Снежнеградье и почти наверняка обнаружит его там! Да, он же высматривает людей прямо у Руин! Никто не отменял эту его работу. Точно, ей нужно сходить и проверить. А что, если Санс снова отлынивает и болтает с Ториэль? Фриск не знала почему, но это причиняло ей боль. Конечно, это делало и Санса, и Ториэль счастливыми, но… Почему-то, когда Фриск видела это, что-то сжималось и ныло в её груди. С того памятного дня, как она познакомилась с Сансом, прошло уже почти два года. Можно сказать, Фриск давно увязла в дрязгах горы Эботт. Может, девушка и была тут не к месту, но, в конце концов, это место стало для неё домом. Хотя бы по одной причине. Она не хотела идти к Азгору. Её решением уже давно стало отдать ему свою душу. Ради всех монстров, что Фриск повстречала на своем пути. Однако... Она не хотела, чтобы Азгор пошел войной на людей (особенно если война повторит свой исход), но и это не единственная причина её неявки на финальную битву. На самом деле причина столь недостойной трусости крылась в другом... - САНС!! - закричала Фриск на весь лес, оббегая посты близ Руин. Все верно. Причина трусости девушки крылась в скелете-комике. Нет, она вовсе его не боялась. Все было гораздо прозаичнее, как высказывалась девушка. Спустя много времени, она, наконец, признала, что она просто по уши влюблена в него. В Снежнеградье всё казалось очень знакомым. Наверное, потому что здесь Фриск впервые встретила Санса. Для неё это стало таким памятным моментом, что она запомнила, пожалуй, слишком многое. Может, это было действительно глупо с её стороны, но… как там говорят? Сердцу не прикажешь? И Фриск было не приказать забыть всё, что касается Санса, ведь она влюбилась в него с первого взгляда (или лучше сказать: первой шутки?), хоть и долго принимала свою любовь всего лишь за дружбу и симпатию. Почему же ей было до сих пор смешно от одних воспоминаний об этом? Вдруг сердце Фриск камнем упало куда-то вниз. Она чертыхнулась и побежала к едва заметной в снегу синей куртке с пушистым белым мехом. Девушка бы узнала эту куртку из тысячи. Потому что она принадлежала Сансу. Подбежав к скелету Фриск начала раскапывать своего любимого монстра. Перевернув его на спину, девушка поняла, что бедняге совсем плохо. Он тяжело дышал и хрипел; каждый вдох давался ему с заметным трудом. Даже не открыл глазниц, когда Фриск плача, взяла его за руку и позвала. - Санс! - Фриск попыталась поднять скелета, но он все еще был слишком тяжелым для неё. - Очнись, Санс! Но Санс не приходил в сознание. Фриск очень испугалась, но решила взять себя в руки. Она позвонила Папирусу и, кратко объяснив ситуацию, попросила его о помощи. Фриск даже удалось подавить свои слёзы страха, заикания и всхлипы. Но как только она закончила звонок, тут же крепко обняла Санса и тихонько начала рыдать. Через две-три минуты прибежал Папирус и, схватив своего старшего брата на руки, побежал домой. Фриск не могла поспеть за его широкими шагами и быстрым бегом, как бы ни старалась. Но, не сдаваясь, бежала почти от самых Руин, несмотря на мороз, раздирающий её горло и забирающийся под свитер. После такой долгой пробежки Фриск чувствовала себя ужасно. В дом братьев она просто ввалилась. Открыла дверь и рухнула на пол. Фриск не увидела Санса в гостиной, и здорово разволновалась, хотя, куда ещё больше волноваться? Фриск усмехнулась своей глупой мысли. Девушка встала с пола и из последних сил быстрым шагом поднялась по лестнице к комнате Санса. В первый раз его комната не была заперта и Фриск смогла войти. Девушка тихонько приоткрыла дверь. Неказистая комнатка: темные обои, полосатый ковёр. У окна валяется матрац с зелёным постельным бельём. В углу кружится торнадо из мусора. Напротив него, валяется куча грязных носков. Но в комнате не хватало главного – его хозяина. Что, впрочем, неудивительно. Последней комнатой, где мог скрываться Санс, оказалась комната Папируса. Девушка тотчас же проверила её. На кровати младшего скелета и разлегся Санс. Только Фриск его увидела, у неё сразу сжалось сердце. Скелет метался в жару, иногда постанывая. С него градом лился холодный пот, и он сильно дрожал. Фриск вдохнула поглубже, не давая истерике снова подскочить к горлу. Она сбежала вниз по лестнице к Папирусу и начала его гонять с поручениями по всей квартире. Младший скелет молча подчинялся, не зная, как позаботится о брате иначе, чем выполняя поручения Фриск. Впрочем, девушка и сама не знала, как полагается заботиться о монстре, она могла лишь предполагать, попытаться облегчить его боль, снять жар. К вечеру Фриск совсем вымоталась, а Сансу всё никак не становилось лучше. Она села на кровать около скелета и взяла его костяную руку в свою ладонь. Поднеся её ко лбу, она начала тихо шептать, молиться. В памяти вспыхнуло что-то похожее из её прошлой жизни, но она это отринула. Сейчас был только Санс и для Фриск он был важнее всего. - Санс, Санси, проснись, пожалуйста - тихо прошептала Фриск, целуя его ладонь. - С тобой все будет в порядке, да? Все будет хорошо? На глаза снова навернулись слёзы. Фриск было так больно видеть, как плохо её возлюбленному. Солоноватые капельки скатились по щекам и упали на веки скелета. Он лениво приоткрыл свои глазницы и хриплым голосом спросил: - Фриск? Малышка, ты чего ревешь? Санс изо всех сил улыбнулся, хоть улыбка и вышла очень тусклой. Несмотря на то, что скелет очень старался выглядеть бодро, у него не получалось. Фриск беспокоило, что он заставляет себя это делать, поэтому она только покачала головой, смотря на скелета. Но девушка была рада, что он наконец-то пришел в себя. Хоть Сансу и было плохо, взглянув на Фриск, он понял, что девушка, вероятно, чувствует себя не лучше. Она выглядела смертельно уставшей, встрёпанной, взволнованной; глаза красные и опухшие, будто она уже очень долго плачет. Ему было неловко за то, что он заставил Фриск волноваться. С другой стороны Санс был очень благодарен девушке за её заботу. Если бы не она, он мог бы и не очнуться. - Мы с Папирусом очень волновались за тебя, ты очень долго не приходил в себя, - грустно улыбнулась девушка. – Как ты себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно? - Всё в порядке, малая, - Санс больше не хотел волновать Фриск, поэтому лишь вынужденно улыбался. - Санс, ну за столько лет я уж могу отличить ложь, как думаешь? – усмехнулась Фриск. – Ты выглядишь просто ужасно. - Я же скелет, я всегда выгляжу ужасно, - глухо рассмеялся Санс. - Сделай одолжение, малая. Сбегай за кетчупом на кухню. - Ты уверен? Может тебе дать какое-нибудь лекарство? – обеспокоенно спросила Фриск, отпуская его руку и поднимаясь на ноги. Санс качнул головой, отказываясь. Девушка размяла затекшие конечности и спустилась на кухню за кетчупом. В холодильнике не было ни одной бутылки, так что Фриск решила сходить в бар «У Гриллби». Девушка готова была выполнить любое желание Санса, лишь бы ему полегчало. Фриск не одеваясь выскочила на улицу, и быстро добежала до бара «У Гриллби». Она боялась, что если не поторопится, то Санс снова потеряет сознание или ему станет хуже. Так что в паб девушка залетела подобно молнии, напугав множество посетителей. Все, конечно, её знали. Пришлось с ними здороваться; Фриск провела в баре всего пару минут. Держа кетчуп под мышкой, она быстро вернулась в дом братьев. Открыв дверь, Фриск штормом влетела в гостиную, где её поймал Папирус. Он грустно взглянул на неё, вздохнул, крепко сжав хрупкие плечи. Кетчуп выпал у Фриск из рук, девушка нахмурилась. Она оттолкнула Папируса и ястребом взлетела по лестнице, открыв дверь в комнату младшего скелета с такой силой, что она чуть не слетела с петель. Санса в комнате не было. Спустившись на первый этаж, Фриск с расспросами налетела на Папируса, присевшего на диван и обхватившего руками голову. Она начала расспрашивать его: «куда подевался Санс?!». Скелет пытался выгородить его, но врать у него совсем не получалось, о чём Фриск злостно ему сообщила. Папирус поник и рассказал, что Санс попросил задержать девочку, но и ему не сказал, куда идет. Вдруг девушка заметила, что и у самого скелета в глазах стояли слезы. Она вздрогнула и, приобняв его, извинилась: - Прости, Папирус, что накричала на тебя. И что веду себя так ужасно. Просто я… я очень волнуюсь за Санса, - прошептала Фриск, утирая навернувшиеся слезы. Папирус погладил Фриск по голове, говоря, что всё в порядке, и она его не обидела. Разве что чуть-чуть, но так как он Великий Папирус, он прощает девушку. Фриск смутилась, когда Папирус заметил, что Санс для неё значит не меньше, чем он для него. Фриск поднялась с дивана, наполняясь решимостью найти куда-то сбежавшего старшего скелета. Подумав, Фриск решила позвонить Альфис. Потому что не знала, куда ещё мог бы пойти Санс в таком состоянии. Альфис ответила не сразу. Перед этим Фриск сделала около пяти звонков, которые ученая сначала отклоняла, а после - игнорировала. В конце концов, смирившись с тем, что Фриск не отстанет, Альфис приняла вызов. Впрочем, девушка и так поняла, что с этой историей было что-то неладное и королевской ученой не удалось бы переубедить Фриск. Девушка выслушивала сбивчивые извинения Альфис уже на пути к лодочнику. Ни одно оправдание ученой не казалось Фриск достаточно убедительным, так что она предупредила, что если Альфис соврет ей ещё раз, она пока ещё не знает, что сделает, но определенно что-то плохое. Королевская ученая испугалась и сбросила вызов, может быть услышав, что Фриск скоро придет, а может быть и нет. Садясь в лодку, девушка попросила лодочника отвезти её в Жаркоземье. Он кивнул и лодка, встав на лапы, побежала по воде, словно бешенная Темми, поднимая фонтаны брызг. Не успела Фриск перевести дыхание, как уже находилась у разгоряченных берегов. Стоило подняться по лестнице и вот она – лаборатория Альфис. Отблагодарив лодочника, Фриск поспешила к королевской ученой. Миновав лестницу, девушка оказалась у дверей лаборатории. Они были закрыты, впрочем, кто бы сомневался? Фриск наверняка напугала Альфис до колик в животе. Девушка не умела держать себя в руках, когда дело касалось её близких. Поэтому удары Фриск в дверь были такой силы, что лязг, казалось, был слышен во всем Жаркоземье. Альфис не открывала около двух минут. Под ударами Фриск, дверь стонала так, что сердце обливалось кровью от страха. Такие пытки не многие могли выдержать, и Альфис явно не входила в число стойких монстров. Фриск уже готова была вскрыть дверь, когда створки разъехались сами, и пред ней предстала Альфис. Это случилось так неожиданно, что девушка чуть её не ударила. Ученая сильно испугалась, приняв действия Фриск за угрозу и запинаясь, сказала, что расскажет ей всю правду. Фриск взяла Альфис за руку и потащила к секретному лифту. Королевская ученая здорово опешила, ведь думала, что это её секрет. Но человеческая девушка всё знала: и о Цветике, и об амальгаметах, об экспериментах с решимостью. И только сейчас подумав об этом, Фриск поняла, что если и Санс замешан в этом... Помявшись, Альфис подошла к панели управления лифтом и нажала нужную кнопку. Лифт начал движение к настоящей лаборатории. Ученая сохраняла позорное молчание, пока Фриск не заметила, что Альфис обещала рассказать ей всю правду. Причем девушка сказала это так грозно, что Альфис заикалась вдвое больше обычного, но как-то Фриск удалось уловить суть её рассказа. Оказалось, всё началось ещё когда Альфис только-только начала проводить эксперименты с решимостью и за ними наблюдал В.Д. Гастер. К ней как-то зашел Азгор вместе с Сансом. Король предлагал скелету стать одним из подопытных. Санс долго отнекивался. В.Д. Гастер тоже был против этой затеи, ведь и ранее они с Сансом уже ввели себе немного решимости, а большая доза могла привести к весьма печальным последствиям. Однако Азгор все же настоял на своем; если что-то случится, король обещал присмотреть за Папирусом. Даже несмотря на то, что Фриск уже догадалась, как мог быть связан Санс с экспериментами, в её голове все равно рождались ужасающая картина. Санс становится амальгаметом, сливается с другими подобными ему существами. Ни мертвый, ни живой, без памяти, живущий лишь на инстинктах. Если такое и правда случится с Сансом... О боже, нет! Фриск не хотела даже думать об этом... А если что, у неё появится повод зайти к Азгору на последнюю чашку чая. На глаза навернулись слёзы страха. Фриск было невыносимо от понимания своей бесполезности и безысходности ситуации. Она сильно ударила кулаком по стене лифта, саднив руку, и прислонилась головой к холодному металлу машины. Чуть-чуть полегчало от прикосновения прохладного материала к непрестанно пульсирующей голове. - П-прости, что скры-рывала пр-правду, - глухо сказала Альфис, глядя Фриск по ноге. – Я не-не-не знала, что ты т-т-так сильно о нем во-вол-волнуешься. Фриск присела перед Альфис на корточки и тоже извинилась за своё ужасное поведение. Она считала, что её состояние и разного рода волнения не оправдывало ужасных изменений в характере. После всего этого Фриск хотела перед всеми извиниться за свои действия. Как только лифт открылся, человеческая девушка рванула во тьму коридоров, без сопровождения Альфис. Она примерно помнила, где находится комната с кроватями, где, вероятно, и находился Санс. Повороты сменялись поворотами, которые были залиты странным зеленоватым светом со всех сторон, но Фриск не боялась. Чем дальше она бежала, тем больше её наполняла решимость. Девушка не ошиблась, Санс и правда лежал на одной из кроватей. Он метался то ли в жару, то ли… это больше было похоже на то, что тело скелета пытается отвергнуть введенную ему решимость. - Санс… - тихо прошептала Фриск, заливаясь слезами. Какой всё же плаксой она была. Девушка этого и не отрицала, предпочитая не показывать своих слез. Но настоящую себя не спрячешь, как ни пытайся. Особенно когда тебя задевают за живое. - Фриск? – тяжело прохрипел Санс. – Мне кажется, я услышал её голос. Ха, В.Д. Гастер тогда был прав, не стоило соглашаться. Фриск ухватила скелета за руку и прижала её к своей щеке. Слезы сразу же окропили горячие кости больного скелета, охлаждая их. Сейчас лучше было бы, если он был дома. Она могла хоть как-то о нём позаботиться, сбавить жар, унять боль, успокоить. Почему он не остался дома? Почему не рассказал всё Фриск? Только больше заставил волноваться. Какой же он глупенький. - Я здесь! Здесь! – воскликнула девушка, садясь рядом на кровати. - Фриск?! – Санс не поверил услышенному, повысил голос, рассердившись. – Что ты здесь делаешь?! - Не могла же я тебя бросить. Нам нужно домой. Я тебе и кетчуп притащила. Всё будет хорошо, - увещевала скелета Фриск, кивая своим мыслям. - Ты сама в это не веришь, - скелет резко вздрогнул и начал медленно таять, прямо у Фриск на руках. - Я ВЕРЮ! – закричала Фриск, из глаз с новой силой брызнули слёзы. – Верю! Я верю, что выход можно найти из любой ситуации. Главное только сохранять решимость! Соберись, Санс, ты же такой сильный и смелый! Нужно только… - Сохранять решимость, - усмехнулся Санс, - представления не имею, что это. - Я расскажу, - Фриск сглотнула, еще крепче сжала костяные пальцы у себя в ладонях. - Решимость, это когда ты стоишь у Руин и думаешь, как далека твоя дорога домой. Но вместо этого не отчаиваешься, а вдохновляешься, наполняешься решимостью, - девушка замолкла на миг, проглатывая слезы, а потом прилегла совсем рядом с Сансом. - Когда ты понимаешь, что твой путь тернист и дальше будет лишь сложнее, но ты хочешь его пройти. Решимость - желание совершить невозможное, преодолеть все трудности, сказать все слова, - Фриск провела рукой по скуле белого, мягкого и податливого черепа и поцеловала его, оставив мокрый след от слёз. – Ты же знаешь, что главное - это верить в свои силы, да? Верить в то, что можешь преодолеть невозможное, - Фриск отметила, что Сансу, наконец, стало лучше; с глубоким вздохом девушка прошептала монстру на самое ухо (и неважно, что у скелетов уши вовсе отсутствуют) - Решимость сказать, что я тебя люблю... - Малыш... – тихо прошептал Санс. Фриск увидела, что что-то между ребер скелета излучает слабый голубоватый свет. Сансу определенно стало лучше, он больше не метался, разделяясь между своей душой и решимостью. Девушка вздохнула с облегчением, и крепко сжав скелета в объятиях заплакала, как маленький ребенок. Санс опешил от неожиданной истерики Фриск. Он аккуратно сел на кровати, поднимая девушку за собой. Она ничего не говорила, только всхлипывала и икала, проливая слёзы на его плече. Хоть это и были скорее слёзы облегчения, чем страха или боли, но Санс всё равно испугался. Он начал гладил малышку по спине, нашептывая что-то успокаивающее ей на ушко, пока Фриск не затихла у него на руках. К этому времени в комнату вошла Альфис, но никого не обнаружила. Санс ушёл, воспользовавшись коротким путем. Фриск спала на его руках, абсолютно вымотавшись за сегодняшний день. Впрочем, скелет чувствовал, что так быстро его «болезнь» не пройдёт. Её придется лечить, но теперь уже как обычную простуду. А ещё он сожалел, но лишь об одном: что не смог сказать Фриск о том, как много она и её действия значат для него. - Фриск, - вдруг сказал Санс, прервав тишину. - Мм? – сонно отозвалась девушка. - Я тоже тебя люблю, - совсем тихо произнес скелет. Фриск даже не успела удивиться, как почувствовала на своей щеке кроткий поцелуй монстра. И вдруг она поняла, что её сердце готово биться лишь ради одного скелета в этом мире. Ради Санса, ведь он и стал её решимостью.