***
Обещанные два дня спустя друзья стояли у отполированного и тщательно заправленного мотоцикла, готовые к отправлению. — Рем, сынок, ты уверен, что не хочешь остаться на Рождество с нами? – встревоженно спросила миссис Люпин, теребя в руках отвергнутую шапку. — Хочу, — честно ответил парень. — Особенно сейчас, когда выбор стоит между пойти домой в тепло и к вкусностям или трястись четыре часа на этой железной махине. Это всё шантаж и угроза физической расправы со стороны этого ужасного человека, которому ты, мама, сегодня дала вторую порцию оладьев на завтраке. — Берегите себя, мальчики, - вздохнула женщина, с лёгким прищуром покосившись наСириуса, словно собираясь извлечь из него все угощения, гостеприимно подаренные лучшему другу сына. — Я думаю, вам стоит сделать хотя бы одну передышку. — Мы собирались приземлиться, как только вылетим из маггловской части города, - пообещал Ремус, забираясь в коляску. — Не волнуйся. — Счастливого Рождества, миссис Люпин, - улыбнулся Сириус той улыбкой, какой обычно одаривал МакГонагалл после того, как она узнавала об очередной проделке компании. Затем парень запрыгнул на сиденье и, чувствуя разбегающиеся от кончиков пальцев искорки предвкушения полёта, завёл мотор. Мотоцикл забурчал, проворачиваясь на месте, а затем, медленно покачиваясь и тарахтя как гигантский шмель, принялся постепенно набирать высоту — Не забывайте обновлять согревающие чары! – крикнула женщина прежде, чем мотоцикл растворился в воздухе. — Продвинутая у тебя маман, - заметил Сириус, не отрываясь от стрелки скорости. — Ещё бы! – горделиво воскликнул Ремус. — Историю Магии она вообще знает лучше нас всех вместе взятых. Путешествие проходило относительно спокойно. В зимнем небе почти не было птиц, которые могли послужить весьма неприятным препятствием в полёте, поэтому над магическим центром Лондона они пролетали уже спустя полчаса. — Смотри! – Люпин удивлённо перевесился через бортик коляски. — Там снизу поднимается какая-то огромная пыльная туча. — Снизу? – переспросил Сириус. — Не может быть такого, мы же не поднимались выше облаков. Но туча, на деле оказавшаяся огромной воронкой, разворачивалась настоящим ураганом, неизбежно приближаясь к мотоциклу. — Газуй! – закричал Ремус. — Нас сейчас затянет! — Я пытаюсь! –Блэк со всей силы вывернул ручку, но скорости всё равно не хватало. — При таком весе быстрее не получится! — А если чуть-чуть снизить высоту? – предложил Люпин, чувствуя, как их потихоньку начинает проворачивать в сторону урагана. — Тогда уж проще сразу в самый центр бури целиться, - Сириус стиснул зубы. На самом деле в предложении Лунатика была логика, но только вот успеют ли они быстро набрать нужную скорость? Порывом ветра мотоцикл резко накренило, Рем едва не вывалился наружу, успев крепко схватиться за перегородку. «Затянет нас туда в любом случае, так почему бы не рискнуть выбраться?», - подумалось Блэку. — Снижаюсь! – прокричал он другу. Люпин кивнул и, вытащив палочку из рукава только наполовину, чтобы не выронить ненароком, заколдовал кресло приклеивающими чарами. Дрожащей рукой Сириус медленно потянул за регулятор высоты. Мотоцикл послушно зафырчал. Один дюйм, ещё один, но скорость всё ещё оставалась прежней. Их затрясло из стороны в сторону. Ещё два дюйма спустя более тяжёлая, передняя часть мотоцикла начала наклоняться в сторону воронки. И в этот момент машина взревела, разгоняясь. — Молодец! А теперь давай поднажмём ещё совсем немного, - прошептал Сириус. Опасность уже почти миновала, когда откуда-то слева выскочил вырванный с корнем из искрящихся проводов фонарь. — Дракклы тебя через гриндилоу! – завопил Ремус. Что завопил Блэк, никто потом не вспомнил. От резкого удара у мотоцикла вырвало руль, а саму машину закрутило в воздухе, неизбежно затягивая в чёрную воронку.***
Гингема аккуратно выглянула в окно летящего домика и улыбнулась. Транспортирующий ураган получился на высший балл: магическая часть Лондона почти не пострадала, а маггловская вообще не должна была ничего заметить. Ну, разве что парочка фонарей бесследно пропала. Но это же мелочи, верно? Особенно по сравнению с тем, что на самом деле мог учинить мощнейший ураган. Профессор Блэссинг была бы довольна её успехами. Как и Бертрейд. Впрочем, за пять лет проведённых в Министерстве, образ лесной ведьмы постепенно начал стираться из памяти. — Ураган «Гингема» двигается точно по курсу, - похвасталась девушка, глядя на пузырящийся котёл с управляющим зельем. — Зачем ты называешь его собственным именем? – с усмешкой вскинула светлую бровь Стелла. Бастинда отложила в сторону «Летучие Обезьяны. Можно ли найти общий язык?». Пособие держалось только на подкрепляющих чарах, без которых уже давно рассыпалось бы от древности. — У магглов принято называть разные стихийные бедствия женскими именами. Хотя, по мне, наша Гингема и сама по себе уже небольшой смерч. — Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы за зельем следило, - проговорила задремавшая под шум ветра Виллина. — Между прочим, нам уже пора сбавлять обороты, потому что уже через девять минут мы войдём в зону действия Купола, - оживилось «дитя». Шустро подскочив к котлу, девушка убрала тёмные пряди волос в высокий хвост и принялась аккуратно отсыпать толчёные лягушачьи лапки на весы. — Так, три унции сейчас, - Гингема сверилась с часами с тринадцатью разными стрелками и, дождавшись пересечения седьмой и девятой, высыпала порошок в зелье. — И пять унций в десятой четверти! Ураган провернул домик по кольцам воронки, плавно опуская четырёх ведьм на землю, а затем взвился вверх и растворился за разорванными облаками. Гингема первая выскочила наружу, поднимая глаза к приветливым солнечным лучам, которым ураган пробил дорогу к земле. Неожиданно девушку накрыла стремительно увеличивающаяся чёрная тень. С ужасом она зажмурилась, пытаясь закрыться руками. За секунду до столкновения Гингему магическим потоком затянуло обратно в домик. В то же мгновение раздался жуткий грохот. Девушка призвала резкий порыв ветра, чтобы захлопнуть дверь от нападения возможного чудовища, которое чуть её не раздавило. Все волшебницы настороженно прислушались. Стелла вновь приподняла ногу в магических туфельках, готовая отразить любой удар, Бастинда теребила в пальцах свисток, приманивающий стаю лютоволков, а Виллина трясущимися руками прижимала к себе отчётную книгу, которая то увеличивалась, то уменьшалась в размерах. — Гин, иди, посмотри, что там! – Стелла махнула рукой в сторону занавешенного окна. В щёлку между занавесками было видно, что перед домом кто-то двигается. — Почему я? – прошипела Гингема, пятясь от двери вглубь комнаты. — Это твой ураган принёс какую-то дрянь, значит, тебе и идти! – гневно прошептала Стелла. — И я тебе только что жизнь спасла. Имей уважение! — К старшим! – скорчила рожицу Гингема, надавливая на больную мозоль сестры. — И вообще, может быть это кто-то из зверинца Бастинды! Я тогда здесь точно бесполезна. Виллина, наконец, взяла себя в руки и поднялась с места, хлопнув книгой по столу. — Коллеги, если вы сейчас же не успокоитесь, пойду я. Гингема прикусила губу, виновато опуская глаза. Из-за их капризов Виллина может серьёзно пострадать. Самой старшей из названых сестёр из всех талантов лесной ведьмы почти ничего не досталось, кроме умения изменять размер предметов, что умели и обыкновенные волшебники. — Я посмотрю, - тихо проговорила Гингема. В несколько бесшумных шагов она добралась до окна. Прижавшись к стене, девушка легонько отодвинула штору, выглядывая на улицу. — Эй, там всего лишь двое парней. И оба, кажется, без сознания! Валяются среди горы мусора, - Гингема ахнула, обрывая речь. Радость от облегчения быстро сменилась приступом паники. Округлившимися от ужаса глазами юная ведьма уставилась на Виллину. — Ты понимаешь, что их здесь быть не должно? – строго спросила старшая сестра. Пальцы Гингемы стиснули ручку двери. — Но всё магическое население Л-лондона было предупреждено! Даже маггловские самолёты не взлетали в назначенный период времени! Я не знаю, каким образом… — Спокойно! – Виллина скрестила руки. — Вначале нужно выяснить, что это за люди. Скорее всего это двое волшебников, потому что магглы не умеют летать ни на чём, кроме аэропланов, а значит, ситуация не настолько катастрофична, насколько могла бы быть. Она постучала пальцами по обложке книги, лежащей на столе. — Бастинда, ты среди нас колдомедик. Проверь их состояние. Стелла, на тебе транспортировка. А ты, любимая младшая сестрица, - Виллина вновь обернулась к Гингеме, — должна разобрать весь хлам, который притащил сюда твой ураган. — Но, - возразила Бастинда, — я специалист по уходу за особо опасными животными, а не врач! Виллина со вздохом поправила очки. Бастинда тут же бросилась к лежащим незваным гостям, Стелла насмешливо погладила Гингему по плечу. С тяжёлым вздохом самая младшая из сестёр Вудс поплелась оценивать масштабы собственных разрушений. — Как убираться, так сразу Гингема, - проворчала волшебница себе под нос. — И как приносить неприятности, так тоже сразу Гингема, - парировала Виллина.***
Ремус не знал, сколько пролежал без сознания. Иногда, ему казалось, что он всё ещё кружится в бешеном урагане, но уже совсем один, а Сириуса и мотоцикл унесло во мрак. В какой-то момент Люпину померещилось, что он лежит в незнакомой полутёмной каморке, а его волосы гладит чья-то небольшая рука. Гладит невесомо, еле касаясь головы, словно боясь потревожить. В видении на Ремуса испуганно глядела пара блестящих во тьме серых глаз, а затем они дрогнули и исчезли, спрятавшись за чёрным всполохом. Какое-то чудное изящное существо, живущее в том же мраке, что и Рем, с опаской выглянуло из спасительной родной тьмы, посмотреть на своего гостя, и тут же скрылось. Пробуждение было болезненным. Ремусу сначала показалось, что он проснулся в Больничном Крыле после особенно тяжёлого полнолуния, но затем он вспомнил, что сейчас каникулы и они с Бродягой летели на его мотоцикле отмечать Рождество на далёкую лесную базу, а потом их затянуло в настоящий смерч. Последним воспоминанием была кромешная темнота и бешеный вой ветра, который всё норовил оторвать коляску от машины. Рем приоткрыл глаза, пытаясь понять, где же он оказался. — Очнулся, залётный? – раздался задорный голос. Люпин осторожно повернул загудевшую голову в сторону источника звука и увидел странного вида девушку. Её волосы были завязаны в расписной платок, на месте одного глаза простирался длинный изогнутый шрам, а второй, неестественно чёрный, казалось, буравил его насквозь. — Где я? Что с Сириусом? Он тоже здесь? – на языке Рема крутилось ещё миллион вопросов. — С твоим другом всё в порядке, но на этом хорошие новости у меня заканчиваются. Вам ужасно не повезло оказаться в самом центре урагана, который переносил четырёх представителей Международной Конфедерации Магов в Особо Секретный Заповедник для Редчайших Магических Существ или, другими словами, в охраняемый объект «Волшебная Страна». Меня зовут доктор Бастинда Вудс и я совершенно не представляю, что делать с вами двумя. — Мы далеко от Лондона? – осторожно поинтересовался Ремус. Девушка, назвавшая себя доктором Вудс, громко и хрипло рассмеялась. — Вы сейчас на другом континенте. Ближе всего вы находитесь к американскому штату Канзас, но и до него вы вряд ли сможете добраться в ближайшее время. Моя сестра Гингема расставила чудесные Чёрные Камни, притягивающие любую маггловскую технику. А выбраться отсюда магическим способом не удастся, расстояния для аппараций слишком далеки. — Что? Не может быть! – воскликнул Люпин, приподнимаясь на локтях. Затем тут же застонал и опустился обратно на кровать. — Нам нужно срочно вернуться обратно в Англию! — Боюсь, это невозможно, - вздохнула девушка. — Лежи пока смирно, если не хочешь проваляться в этой постели ещё пару недель. Всё, что происходит в «Волшебной Стране» каждые пять лет переправляется в виде отчёта в Штаб Конфедрации Магов. Но… — девушка приложила палец к губам, и Ремус закрыл рот, готовый извергнуть новую цепочку возмущения. — Но в исключительных случаях можно связываться и чаще. Люпин облегчённо выдохнул. — Раз в год. Первого декабря, - закончила успокаивающую речь Вудс. Ремус почувствовал, как перед глазами снова темнеет. Люпин пролежал без дела ещё сутки. За это время к нему заходила только Бастинда, принося еду. За ней семенил низкорослый человечек в тёмно-зелёном костюмчике, похожий на симпатичного гоблина. С собой он тащил таз с бинтами, пропахшими вонючим зельем. Бастинда к бинтам, почему-то не прикасалась. Когда Рем поинтересовался, в чём дело, девушка пояснила, что ей нельзя трогать мокрые вещи. Ночью Люпину показалось, что в комнату снова заглянуло то странное существо, которое являлось к нему, пока он лежал без сознания. Ремус тихо лежал в кровати, прислушиваясь к приближавшемуся скрипу половиц. Когда его плеча коснулись всё те же ласковые пальцы, Рем резко открыл глаза и перехватил запястье гостьи. Она дёрнулась, пытаясь убежать, но ничего не вышло. — Кто ты такая? - прошептал Люпин. — Гин, - тихо ответило существо, оказавшееся невысокой темноволосой девушкой. Но прежде, чем Ремус успел спросить хоть что-то ещё, между ним и непрошеной гостьей из темноты пролетел маленький вихрь, заставивший Рема зажмуриться и выпустить руку девушки, чтобы ладонями защитить глаза. Когда ветер стих, в комнате больше никого не было.***
Когда Ремус смог подняться на ноги, он тут же попытался отыскать место, где держали Сириуса. Выяснилось, что они оба находились в огромном замке. В нём было больше окон, чем в Хогвартсе, поэтому он казался светлее. Блэк отыскался не сразу, потому что его, видимо, намеренно держали в другом крыле. Он ещё не до конца пришёл в себя и пребывал в отвратительном расположении духа: мотоцикл разнесло на мелкие кусочки, и отремонтировать его казалось невозможным. Но Сириус выпросил у Бастинды право собрать все части машины в одном месте, в каком бы состоянии они ни были. Помимо всего прочего Бастинда каким-то образом догадалась, что Рем – оборотень и пришла от этого в какой-то нездоровый восторг. Помимо Бастинды в замке жили ещё три «королевы»: Виллина, которая постоянно носилась с отчётной книгой, пытаясь всё законспектировать, красавица Стелла, на которую тут же положил глаз Сириус и Гин...Волшебным существом из сна Ремуса оказалась девушка, которая официально отвечала за метеорологические условия и климат подкупольного мирка, но главным образом с уникальным талантом подыскивала неприятности. Личное знакомство с ней вышло совсем не так, как рассчитывал Ремус. — Королева Гингема, значит... - улыбнулся Рем. — Это твой ураган нас сюда занёс, верно? Гин скрестила руки на груди. — А ваша железная махина чуть было меня не раздавила. Но я же не жалуюсь! Хотя могла бы. Международный терроризм, покушение на царственную особу! Подсудное дело, между прочим. Гингему либо совершенно не смутило чёткое осознание, что её раскусили, либо у неё тщательно получилось это скрыть. Пока Рем пытался определить какая же из Гингем, которых он успел узнать, настоящая, Сириус, не знавший об этом интимном факте из жизни друга, объявил девушке бойкот, выразив глубочайшие соболезнования по поводу того, что мотоцикл так и не смог раздавить дальновидную любительницу стихийных бедствий. Развязавшаяся конфронтация могла бы продолжаться бесконечно, если бы не неожиданное появление Стеллы и Бастинды. Не без помощи старшей сестры, последняя призналась, что жёсткая диета расшатала нервы её Людоеда, и тот в сердцах, совершенно случайно, проглотил собственного повара. После этого известия ярость Гингемы, взращённая шпильками Блэка, во всей своей полноте переключилась на Бастинду и её сердобольность. В конце гневной тирады Гин изъявила желание выступить в качестве личного психолога, а также мозгоправа для Людоеда. Напуганная Бастинда тут же встала на защиту нерадивого любимца. Чувствуя, что дело пахнет жареным, Стелла решила присоединиться к делегации. Также было решено взять с собой Ремуса и Сириуса, чтобы неожиданные гости могли ознакомиться со страной, в которой очутились, и её удивительной фауной. В замке оставили одну только Виллину. Отправились они в зачарованных оживляющим порошком Гингемы каретах. В передней карете уселись Стелла и потенциальный провокатор бури во всех смыслах этого слова, а в задней уместились оба путешественника поневоле и Бастинда, которая своим отсутствием оберегала душевное состояние сестры-близнеца. Путь проходил по новенькой дороге, которую укладывали буквально прямо у них перед колёсами. Цвет кирпича выбирала Стелла, поэтому мостовая получилась жизнерадостно солнечно-жёлтая. Но на подъезде к горам дорога резко оборвалась, превращаясь в труднопроходимые для колёс карет дебри. Пришлось сделать срочную остановку. Вся компания вылезла размять ноги и затёкшие спины и насладиться пейзажем, который оказался на редкость неживописным. Всё пространство вокруг окружали хмурые серые скалы, скупые на любую зелень. Сквозь грубую почву пробивались разве что колючие пыльные кустики. — Почему, имея возможность создать какую угодно природу, вы устроили посреди страны безжизненную пустыню? – спросил Ремус у Гингемы, сбежавшей к нему от Стеллы, рядом с которой маячила шевелюра Сириуса. И Гин и Блэк всё ещё готовы были пускать молнии при виде друг друга. — О, - улыбнулась девушка, — как стемнеет, увидишь. К наступлению сумерек путники развели костёр. Бастинда сидела дальше всех, закрывшись волшебным зонтиком, Стелла и Сириус медленно, но уверенно передвигались вокруг огня, девушка — отодвигаясь от Блэка, а тот, напротив, подсаживаясь поближе к своенравной королеве. Ремус мог бы с улыбкой наблюдать за забавной картиной, если бы не существенно отвлекающий фактор, которым была голова Гингемы, нашедшая пристанище у него на коленях. Фактор был одновременно приятным и пугающим. Поэтому вот уже четверть часа Ремус собирался с силами твёрдо взять и переложить Гин куда-нибудь в другое место, но силы почему-то никак не хотели находиться. Неожиданно у себя за спиной Люпин услышал низкое рычание, которое мог издавать только кто-то настроенный самым недружелюбным образом. Стараясь не делать резких движений, Рем вытащил палочку из рукава и аккуратно постучал по плечу Гингемы. — Ты это слышала? – прошептал он. Нахмурившись, девушка приподняла голову, а затем внезапно подскочила с места с весёлым криком: — Бастинда, к тебе тут гости! Как оказалось позднее, к ним, как и обещала Гин, пожаловали местные жители — саблезубые тигры, которые, по словам Бастинды, имели очень тонкую душевную организацию и дали твёрдое обещание ни на кого не нападать. В понятие «тонкая душевная организация» входила и невероятная застенчивость, в связи с которой разговаривали чудища только с их непосредственной хозяйкой. А пришли они не пожелать приятного путешествия, а с кляузой на хулигански настроенных Летучих Обезьян, которые самым наглейшим образом умыкнули целую телегу жёлтых кирпичей, предназначенных для строительства Королевской Дороги, и использовали их в непотребных целях. Другими словами, обезьяны, пользуясь своим крылатым преимуществом, закидали своих клыкастых недругов кирпичами. Пришлось срочно выдумывать, как решить сложившуюся проблему. В итоге, общими усилиями был разработан план под кодовым названием «Мышеловка». На необходимости кодового названия настоял Сириус, а все остальные предпочли согласиться, чтобы не спорить хотя бы по этому поводу. Уже с утра на открытой скале стояла привлекательная для обезьяньей натуры телега, доверху наполненная соблазнительными жёлтыми кирпичами. Стояла одиноко, всеми покинутая. Но стоило Предводителю Летучих Обезьян раскатать свою мохнатую губу на приманку, как «мышеловка» захлопнулась, и он и ещё несколько начинающих грабителей намертво прилипли к добыче. Телега не поднималась ни на дюйм. Пока вся стая озадаченно кружила вокруг, слетевшись на отборную ругань, сверху на них обрушилась гигантская сеть, окончательно пленившая нарушителей общественного порядка. Из-за соседней скалы грациозно выглянула королева Стелла, лучезарно улыбаясь, и презентовала обезьянам волшебный золотой шлем. Его магия делала любого, примерившего этот головной убор, полноправным повелителем Летучих Обезьян. Он мог загадать им ровно три желания, а они обязаны были прийти на зов в любое время. Торжественно вручив шлем Бастинде, Стелла пообещала, что если обезьяны продолжат свои бесчинства, то количество желаний у владельца шлема она сделает неограниченным. Конфликт на этом был исчерпан, а Бастинда, протирая шлем платочком, укоризненно оглядывала своим единственным глазом пристыженных хулиганов. Когда дорога, наконец, была приведена в порядок, и путешественники могли продолжать путь, обнаружилось ещё одно неожиданное обстоятельство. С криками, в чём-то повторяющими речевые обороты пленённых Летучих Обезьян, из передней кареты выскочила Гингема и со стремительностью коршуна ворвалась к Ремусу и Бастинде. Отсутствие Сириуса объяснилось уже через пару мгновений. Бастинда, что-то прошептав сестре, поспешно переместилась вперёд, и они, наконец, смогли отправиться дальше. Люпин смотрел, как Гин, опираясь на локоть, наблюдает пейзаж за окном. Почувствовав его взгляд, она обернулась с улыбкой. И как в одной девушке одновременно уживается столько нежности и самоуверенной вредности? — Ты же догадался, что это я приходила к тебе, пока ты лежал без сознания? – неожиданно спросила Гингема. Ремус кивнул. — И… - она закусила нижнюю губу. — Что ты думаешь об этом? — Гин... гема, - проговорил Рем, ухватываясь за сиденье кареты, подскочившей на кочке. — Твоё, дракклы подери, высочество! Мы не можем быть вместе. Рано или поздно мне придётся вернуться в Англию, и я даже не смогу написать тебе письмо. Гин с усмешкой откинула в сторону остроконечную шляпу и пристально посмотрела на Ремуса. В её глазах блестели отголоски бурь, которые она ещё не успела выпустить наружу. — Рем, именно поэтому я и хочу, чтобы ты подарил мне это время. Я навсегда останусь в закрытом Куполе без возможности почувствовать настоящую жизнь, узнать, каково это — быть любимой. Дай мне воспоминания, которые можно будет пронести сквозь годы. Ты забудешь меня уже через месяц, если тебе просто не сотрут память, а я даже страшной старухой, ещё старше нашей Виллины, буду сидеть у окна, смотреть, как солнечные зайчики играют на пшеничном поле, нервируя тиндиных ворон, и думать, как мы с тобой тряслись в этой карете. Рему оставалось только ответить на поцелуй. В нахлынувшем мареве счастья, смешанного с ещё крохотной горечью, пока лишь ожидавшей своего часа, он думал, как это можно забыть ощущение, когда твою щёку гладит холодный остренький нос. Неужели существует заклинание такой силы, что способно стереть памяти эти тонкие женские пальцы, с упрямой нежностью впивающиеся в спину? А путешествие тем временем продолжалось. Людоед жил в замке посреди леса, окружённом огромными дикорастущими сорняками, чем-то напоминающими разросшийся волшебный боб из сказки. Людоед, действительно, пребывал в нервном расстройстве, но вовсе не из-за душевных терзаний по съеденному бедняге-повару, которого приставили следить за его диетой, а из-за вынужденного перехода на вкусную и здоровую пищу, которая по людоедским меркам таковой не являлась. С ним отправилась беседовать Бастинда, а остальным оставалось только ждать, выслушивая всё новые и новые авторские рецепты приготовления людоедов от Гингемы. Ремус краем глаза заметил, что Сириус как то раз тоже куда-то пропал, но в ближайшее время вернулся с разодранной футболкой и прескверном настроении. Бастинда объявилась к сумеркам, уверенно заявив, что с Людоедом она провела воспитательную беседу и теперь он с нетерпением ждёт нового жевуна-кулинара. У Гингемы оказалось своё мнение относительно последней фразы Людоеда, поэтому спустя почти сутки продолжительной дискуссии было принято компромиссное решение оживить всю кухонную утварь с помощью волшебного порошка Гингемы, чтобы поддерживать диету Людоеда без вмешательства его потенциального обеда. Успешно завершив операцию, вся делегация двинулась в обратный путь, который прошёл уже почти без приключений. Ремус ехал уже исключительно в компании Гин, которая никому не уступала своего места, а Бастинда, хорошенько поразмыслив, по настоятельной просьбе Стеллы решила остаться впереди. Всё свободное время после возвращения в Королевский Город Ремус посвятил Гин и поискам недостающих для мотоцикла частей. Большинство из них просто отлетело в соседний подлесок. Но одна, особенно важная, словно сквозь землю провалилась. С каждым днём Рему всё меньше хотелось, чтобы Сириус нашёл ту самую, взлётную деталь. Помогая в поисках, Люпин откровенно жульничал, засиживаясь подолгу на одном и том же месте или же, напротив, пропуская некоторые заросли и повороты. Но тоска по дому всё равно иногда пробиралась в душу Рема. Особенно, когда они с Бродягой сидели вдвоём на старой скамейке, после целого дня проведённого в сарае за ремонтом мотоцикла. — Поздравляю с прошедшим Рождеством, - с горькой усмешкой произнёс Сириус. — Нашёл кусок обёртки от твоего подарка. Ремус пнул камушек, который покатился по невыносимо зелёной траве и скрылся в цветочных зарослях. — Мой, наверное, выпал ещё где-то над океаном. И что же там было? Сириус откинулся спиной к разогревшейся за жаркий день стене сарая и зажмурился от яркого солнца. — Драконий клык. Ты говорил, что никак не можешь найти, где его можно заказать. Ремус покрутил в руках обрывок обёрточной бумаги, а затем сложил и сунул в карман брюк.***
— В этой стране всегда лето? - проговорил Рем, покручивая в пальцах необычный цветочек с лепестками цвета зимнего ночного неба. Он аккуратно заправил стебелёк цветка за ухо Гин. Девушка перехватила его ладонь, проводя большим пальцем по широким костяшкам. — Маленькие человечки очень тяжело переживают зиму, поэтому я выстроила под Куполом совершенно другой климат, в котором им было бы комфортно жить, - она повернулась к нему, и цветок выскользнул обратно в траву. Гингема улыбнулась, но не до конца, оставляя на лице место для таинственности. — У меня есть одна волшебная мысль. Приходи сегодня, как стемнеет, в дом, в котором мы сюда прилетели. — Зачем? - Рем с любопытством приподнял бровь. Гин ничего не ответила, продолжая улыбаться, но уже одними глазами, потому что её губы тянулись за поцелуем. Через мгновение Ремус забыл, о чём спрашивал девушку. В этот вечер солнце, словно зачарованное злой ведьмой, никак не хотело опускаться за горизонт. Когда самый кончик алого круга ещё предательски торчал из-за холма, Рем уже выходил из старых ворот Города. Свернув с новенькой дороги из жёлтого кирпича, Люпин торопливо пробежал по деревенской просеке, сворачивая на тропку, ведущую к дому, который из далёкого Лондона принёс ураган «Гингема». Коснувшись ручки двери, Ремус бросил последний взгляд на холм. Солнце, наконец, скрылось, и небо начинало разливаться тьмой, сгущавшейся с каждым мгновением. Едва не споткнувшись о порог, Рем зашёл внутрь. — Гин! - позвал он. — Я думаю, что пришёл вовремя. Если нет, то мне очень жаль, потому что я уже не уйду. — Не двигайся! - донёсся голос Гингемы. Люпин с улыбкой кивнул. — Будет сделано, ваше высочество! А где же ты сама? Но ему никто не ответил. Спустя пару минут Ремус поёжился от холода, хотя он никогда не замерзал в Волшебной Стране. — На кресле, повёрнутом к тебе спинкой, лежит тёплая одежда, в которой ты сюда прибыл, - проговорила Гин. — Надень её и поднимайся наверх. Ремус послушно натянул свитер прямо поверх футболки и обмотался шарфом. Уже вступив на первую ступеньку, он замер, прислушиваясь к шуму за окном. Что-то мягко постукивало о железный подоконник и ударялось, скользя о стекло. — Снег! - воскликнул Рем, взлетая по лестнице. — Ты устроила настоящий снегопад! Гин, одетая в похожий свитер и вязаные туфли с меховыми помпонами, усмехнулась. — Я сделала маленькую копию Купола именно над этим домом, чтобы к тебе ненадолго вернулась зима. Ремус притянул к себе девушку, прижимая к себе, и поцеловал её в макушку. — Я растоплю камин, - улыбнулся Люпин. Уже через несколько минут они сидели в обнимку на пуфиках, нагло стащенных с кресел Виллины и Стеллы, и наблюдали, как в камине переплетаются языки пламени, потрескивая искрами. Рядом стояли кружки с остывающим чаем, а за окном завывала зачарованной вьюгой самая настоящая маленькая зима.***
— Гингема, - Бастинда смотрела на сестру с неприкрытой тревогой, — тебе нужно прекратить то... те отношения, в которые ты ввязываешься с Ремусом. Неужели ты не помнишь, почему мы на самом деле здесь оказались? — Думаешь, можно забыть, что сходишь с ума? - лицо Гин помрачнело. — Та, вторая я всегда рядом. Я чувствую, как она нашёптывает мне чужие мысли, заставляет забывать, кто я на самом деле. Кто из нас двоих настоящая Гингема. И я вижу, что Стелла уже действительно начинает верить, что она фея любви и красоты. Она всегда умела включать святую наивность, но сейчас видно, что иногда это начинает переходить грань нормальности. — И ты прекрасно помнишь, что мы сами просили создать для нас эту тюрьму, полную изоляцию, из которой невозможно сбежать, - продолжала наседать Бастинда. — И весь этот зверинец вокруг просто прикрытие, организованное Конфедерацией лишь из уважения. Ты отдавала себе отчёт, что в обычном мире нас ждёт пожизненное заключение либо в больнице Святого Мунго, либо в Азкабане. Гингема кивнула. — Ты знаешь, что нам придётся отправить этих людей обратно так, чтобы об этом не узнали те, кто нам доверяет, те, кто пошли для нас на такую масштабную поблажку, - Бастинда напомнила о так любимой Гингемой профессоре Блэссинг, а затем её тон стал ниже. — Я боюсь, что отъезд Рема станет тем самым толчком, после которого ты окончательно потеряешь рассудок. А ты знаешь, что у тебя всё далеко не так лучезарно, как у Стеллы. Как бы ни пыталась это спрятать. А потеря любимого человека тебя добьёт. — Да пусть лучше так, чем медленно съезжать с катушек, осознавая, что ты никогда и никому не была нужна, - процедила Гин, сжимая кулаки. — Нас бросили родные родители, увидев, что у них родились премерзкие сквибы. Просто кинули в лес, как надоевшие игрушки! В Министерстве мы были инопланетянами, подопытными крысами под вечной лупой. Да даже Бертрейд использовала нас как четыре горшка, чтобы передать свой дар. Я специально хотела как можно скорее оказаться здесь, чтобы люди больше никогда не смогли причинить нам боль. Гингема распахнула рот в немом крике, а затем резко закрыла и упала в кресло. Бастинда, прищурившись, не отрывала взгляда от сестры. Отдышавшись, Гин поспешно поднялась, торопясь покинуть комнату. — Я знаю, что ты пыталась найти наших родителей, - проговорила Бастинда прежде, чем Гингема захлопнула дверь.***
— Королева Стелла, солнышко, ты очень удачно пришла, - чумазое смазливое лицо, высунувшееся из-под капота дурацкой громадины, вызвало у девушки искривлённую улыбку. — Передай мне, пожалуйста, поршень. — Как это выглядит? - Вудс хмуро окинула взглядом кучу грязного хлама, который валялся на полу импровизированного гаража. — Такая длинная серая трубка, - донёсся голос. Стелла гневно топнула ногой. — Но он же лежит прямо рядом с тобой! Протяни руку и возьми! Голова снова высунулась наружу. — Разумеется, я могу достать и сам, но было бы великолепно, если бы мне помогла такая красотка, как ты. — Я не собираюсь это делать, - твёрдо ответила Стелла, скрещивая руки на груди. — Почему? - с приторной грустью поинтересовался Сириус. — Ты можешь вылезти оттуда, хотя бы когда я с тобой разговариваю? - прошипела Стелла. Блэк нахмурился и, уперевшись руками, выскользнул наружу. Попытавшись отряхнуться, он только размазал грязь с чёрных масляных ладоней по брюкам. — В чём дело, ваше блистательное величество? - спросил он с отвратительной усмешкой. Стелла поджала губы. — Ты видел, - она попыталась улыбнуться искренне. В роли лучезарной феи это приходилось делать постоянно. — Рем и Гинна днях устроили себе зимнее свидание в нашем старом доме. Может, и тебе стоит оторваться от своей обожаемой железяки и обратить хоть чуточку внимания на меня? Парень удивлённо вскинул бровь. — А я должен был? Я думал, мы просто играемся, я пытаюсь к тебе подкатить, а ты воротишь свой симпатичный носик. Только поистине королевская выдержка помогла Стелле сдержаться в этот момент. По её лицу не пробежало и тени той вспышки злости, которая переполнила весь её организм. — Всё верно, - она улыбнулась ещё очаровательнее, затем торопливо повернулась на каблуках и поспешила прочь из мерзкого сарая. — Эй, Стелла! - Сириус выскочил из импровизированного гаража. — Если ты согласна на романтический вечер, то я только за! Я мастер их устраивать! — Ничего мне от тебя не надо! - крикнула девушка, с силой ударяя серебряными каблучками. Стелла гневно расхаживала по комнате. Она же самая красивая из всех сестёр! Это у неё золотистые локоны, пушистые ресницы, изящество и грация феи... Почему тогда на неё никто, ни единая душа не смотрит даже с каплей того обожания и нежности, которые переполняют глаза Люпина, когда тот видит Гин? Это несправедливо! Пытаться отбить Ремуса у сестры — глупая и слишком откровенно наглая затея для доброй волшебницы, но сидеть сложа руки тоже нельзя. Стелла перебирала пальцами кисточки на шторах. Но есть куда более простой и действенный вариант. Она с улыбкой открыла дверь. Время побыть заботливой старшей сестрой.***
Ремус ласково погладил слегка оттопыренное ухо Гин, проводя большим пальцем по нежной коже за мочкой. — Твоя сестра рассказала мне о твоей проблеме. Гингема вздрогнула, отводя ладонь Люпина. — О чём? – еле слышно переспросила она, отступая на шаг назад. — Я знаю, почему вы на самом деле оказались под Куполом, - Ремус аккуратно перехватил руку девушки. — И для меня это совершенно ничего не меняет. Гингема резко вывернулась. — «Ничего не меняет»? – она криво улыбнулась, словно Рем произнёс что-то забавное. Затем уголки её губ опустились, сжимаясь. — Можешь уходить, всё в порядке. — Гин! - Рем изумлённо шагнул к девушке. - Ты неправильно меня поняла! Гингема замотала головой, заливаясь смехом. — Он говорит, что «это ничего не меняет»! Даже самый тупоголовый мигун или кто-то из другого мерзкого народца знает, с одержимой психопаткой можно быть только из жалости! Я не хочу, чтобы ты считал дни до своего отправления в Англию, не хочу видеть, как у тебя в глазах растёт скрытый страх и отвращение. Не хочу! — Как ты можешь так говорить? - ошарашенно воскликнул Рем. Гингему затрясло. Продолжая шептать сухими губами «не хочу!», словно мантру, она с силой потёрла виски, а затем подняла взгляд блестящих полубезумных глаз на Люпина. — Да, я не волшебница, - весело проговорила она. — Я ведьма! Она снова рассмеялась. Сначала сдавленно, сдерживая прорывающиеся хрипы, а затем захохотала, запрокинув голову. Рем попытался потянуться к ней, но она вскинула руки вверх с диким криком: — Пошёл прочь! Порыв ураганного ветра распахнул дверь, выметая парня из комнаты. Ударившись спиной о холодную стену, Ремус сполз на пол. Он бросился обратно к порогу, но дверь захлопнулась прямо перед его лицом. — Гин, пожалуйста! - Рем заколотил кулаками, ушибая руки о резные изгибы дерева. — Уходи быстрее, умоляю, - раздался хриплый и низковатый для Гингемы голос. Чувствуя, что делает только хуже, Люпин бросился по лестнице вниз. — Тинда! Гингема в бешенстве! - парень схватил проходившую мимо девушку за плечи. — Устроила бурю прямо в комнате. Я не знаю, что делать! Единственный глаз Бастинды прищурился. Она тут же отбросила в сторону кровоточащую корзину с сырыми кусками мяса и кинулась наверх. Ремус поспешил за ней, еле успевая. — Гин, кто ты такая? - строго спросила девушка. — Бастинда?! - из комнаты раздался визг, от которого затряслась дверь. — Пришла позлорадствовать? Твой план удался! Я так и знала, что, в конце концов, ты пойдёшь и выдашь меня с моими гнилыми потрохами! — Гингема, кто ты? - повторила Тинда, опираясь о дверь. — Если ты не исчезнешь через три секунды, то по частям вылетишь прямо в окно! - в комнате что-то загремело. Бастинда тихо отошла от двери, поворачиваясь к Ремусу. Прикусив губу, она покачала головой. — Нам действительно нужно уйти. Мы можем только ждать, пока приступ закончится. Тинда медленно пересекла коридор и скрылась на лестнице. Ремус опустился на пол, подтягивая колени к груди. Дверь снова затряслась.***
Следующие несколько дней прошли словно в вязком тумане. К Гингеме Ремуса не пускали, как он ни просил, а стоило ему попытаться прокрасться ко входу в башню девушки, как рядом тут же оказывалась Бастинда или Виллина, и Люпину приходилось делать вид, что он движется куда-то ещё. Но Ремус не собирался опускать руки просто так. После тщательного обследования замка, он, наконец, смог обнаружить потайной ход, ведущий к Гингеме. Но уже перед самой дверью в комнату девушки перед Ремом выросло непредвиденное препятствие в виде рыжебородого Дина Гиора. Люпин вздохнул. — Пожалуйста, войдите в моё положение, - Ремус вытащил палочку из рукава. — Если вы не пропустите меня добровольно, то я буду вынужден использовать магию. Стражник печально покачал головой. — Мне искренне жаль вас, молодой человек, но, к сожалению, я не могу нарушить личный приказ королевы Гингемы. Палочка запрыгала в пальцах Рема. — Какой? — Королева Гингема не желает видеть вас, господин летучий волшебник. Ремус опустил руку с палочкой. — Прошу прощения, что угрожал вам, Дин Гиор. Королева выбрала самого верного стража для своей охраны. Зато у Сириуса всё пошло на лад. Он, наконец, обнаружил пропавшую деталь, увидев, как с ней играют дети из деревеньки возле крепостной стены. Ночью Блэк уже устроил пробный полёт. Оставалось только придумать, чем можно заменить топливо, которого осталось совсем немного. Рем как раз колдовал над зельем, которое могло бы выработать достаточную энергию для запуска двигателя, когда к нему подошла Бастинда. — Прошлой ночью Гин перенеслась в Голубую Страну. Она подпускала к себе только Стеллу, у которой, кажется, получалось её успокаивать. Меня, как и тебя, Гингема даже видеть не хотела, а я даже не могу понять почему. Вчера Стелла одолжила ей свои серебряные туфельки, чтобы Гин смогла быстро оказаться у жевунов. Утром Стелла уехала в противоположный конец Купола – Розовую Страну, чтобы приструнить расшалившихся прыгунов. Виллина завтра отправляется в Жёлтую Страну, поближе к Гин. Попытается за ней присматривать. Поэтому провожать вас буду я одна. — Это я во всём виноват, - произнёс Ремус, откладывая черпак в сторону. — Если бы я хоть чем-нибудь мог помочь вам… Бастинда покачала головой. — Ты здесь ни при чём. Рано или поздно с ней это всё равно бы случилось. Гингема мудро поступила. Не видя тебя, ей будет легче восстановиться. Кто рассказал тебе про нас? Виллина? Люпин покачал головой. Тинда ахнула, закрывая рот ладонью. — Не может такого быть, - прошептала она и, пробормотав неразборчивое оправдание, поспешно покинула комнату. На следующее утро было назначено отправление. Погода была как обычно прекрасная, но на душе Рема лежал невероятно тяжкий груз. Сириус уже завёл мотор, тарахтевший как никогда весело. Перед тем как залезть в коляску Ремус обнял Бастинду, которая слегка дрогнула от чужого прикосновения. — Счастливого пути, - хрипло проговорила она. Прежде чем Волшебная Страна окончательно скрылась от путешественников за закрытым Куполом, Ремус успел заметить, как огромная стая Летучих Обезьян поднялась воздух и ровным строем двинулась на юг.