***
Поезда, до отказа наполненные людьми, один за другим со свистом уходили со станции. Народ толпами нагружал метро, втискиваясь в несчастные вагончики, будто растягивая те до подходящих размеров, ведь как-то иначе такую вместительность этого транспорта оправдать было бы невозможно. Чонгук, натянув тёмно-синюю шапку чуть ли не до носа, ютился в тёплой куртке цвета хаки, изредка приобнимая себя за плечи, кое-как мирясь со сквозняком из гудящих тоннелей. Слишком долго он ждёт. Слишком на исходе его терпение. Слишком мешается пистолет за поясом. И слишком молодой Пак Чимин, который, наконец, показался на горизонте. Невысокий русоволосый парень с покрасневшими от холода щеками усиленно пробирался через шумящую толпу. Большой белый помпон на красной шапке забавно подпрыгивал, выдавая местоположение своего хозяина даже когда тот, из-за скромного росточка, терялся среди высоченных мужчин и рослых женщин. Парень явно был не таким уж и везучим, ведь в мире столько людей среднего роста, а вокруг него, будто втайне насмехаясь над ним, собрались сейчас лишь самые высокие. Парнишка метил уже к краю платформы, и Чонгук, стянув шапку со лба, наполовину застегнул куртку, поспешив вслед за целью. Очередной поезд с оглушающим воем выезжал из тоннеля, постепенно тормозя. Двери вагончика открылись, и Чимин, которому посчастливилось проскользнуть поближе к краю платформы, шагнул внутрь. Чонгук обогнул пару человек впереди себя и залетел в вагон почти сразу после парня. Народ давил сзади, заставляя продвигаться вперёд. Вперёд, где у самой стеночки обосновался Пак, с какими-то испуганными большими глазами наблюдая за тем, как толпа заполняет вагон, притесняя его всё больше и больше. Чон был отгорожен от парня всего парой людей, вот только люди эти разошлись в сторону и Чонгука, явно не готового к такому повороту событий, втиснули в самый конец. Спустя каких-то пару секунд Чон уже вовсю прижимался к своей жертве. И абсурднее он ситуации в жизни не видел! В такой профессии нужно быть осторожным и не попадаться на глаза, а чем же сейчас занят он? Благополучно раскрывает себя, вплотную прижимаясь к этому пареньку. Чимин, зажатый у стенки, прекрасно понимал, что метро и всё такое, но было неловко как-то, неудобно, ведь дышит он в подбородок какому-то молодому парню, ненароком вдыхая божественный аромат приятного, не едкого, как это часто бывает, а хорошо подобранного парфюма. Чонгук что было сил отводил взгляд, но краем глаза не смотреть на этого, кажется, увлечённо обнюхивающего его сейчас парня, с по-детски наивными глазами и милыми покрасневшими уже вовсе не от холода щёчками, было просто невозможно. Поезд затормозил на первой станции, и Чонгука предательски пошатнуло вперёд. Чимин подставил миниатюрные ладошки под грудь незнакомца, так рьяно сейчас покушающегося на его и без того придавленное тельце. У Чона аж сердце сжалось, когда между ним и этим парнем появились маленькие ладошки. И умилялся бы сейчас Чонгук с их размера, если бы не одно но. «Но», которое прошлось диким скопом бабочек внизу живота, когда на его накачанную грудь, минуя полурасстёгнутую куртку, легли эти руки, а в шею тяжело задышали то ли от испуга, то ли Чон просто дофантазировал себе это тяжёлое дыхание. Станции проходили одна за другой, а народа в вагоне так и не убывало.***
Свобода рано или поздно наступает. И она очень желанна. Особенно для Чонгука, что там, в духоте и тесноте, чуть не умер. Обидно, что всем этим людям нужно было выходить именно на станции Пак Чимина. Вот ни раньше ни позже! Ненароком в его голову даже закралась мысль, что каждый из них, так же как и Чон, держит пистолет за поясом и только и ждёт, как подвернётся момент выстрелить в голову этой милахе с помпоном и щёчками. Пак Чимин выбрался на волю и беззаботно затопал по направлению к выходу. Чонгук быстро перебирал ногами по ступенькам, стараясь не упустить объект из виду. Чон выбежал на свежий воздух вслед за Чимином. Улицы теперь достаточно потемнели, чтобы за парнем можно было следовать, уже не боясь быть замеченным или раскрытым. Фонари начинали включаться один за другим, достаточно хорошо освещая асфальтированные дорожки вдоль череды подряд идущих домов. Чонгук, избегая попадания на свет, продолжал следовать за Паком по неосвещённой части улицы, пересекая дворы, минуя невысокие заборы, выбирая путь по таким слепым зонам, чтобы было его не видно и не слышно. Улицы начали заметно терять в людях. Вскоре вокруг объекта не было ни души, а сам Чимин заметно напрягся, но продолжал так же уверенно шагать вдоль тротуара. – Воу-воу-воу! – послышались смешки откуда-то издалека, и толпа молодых людей поспешила нагнать несчастного. Чонгук, что уже было достал пистолет, собираясь прицелиться, опустил оружие, принявшись ждать, пока закончится эта внезапно развернувшаяся картина. – Малыш, а не поздно ли ты по безлюдным кварталам шастаешь? – быстро подбежал к Чимину высоченный парень мощного телосложения, нагло ухватив того за плечо. Остальная компашка тут же последовала примеру и поспешила нагнать парня. Чимин опустил взгляд вниз и продолжил идти, но его снова притормозили, с уже большим азартом некрасиво растягивая губы в улыбках. – Чего молчишь? – продолжил нарушать личное пространство Чимина один из парней, подходя ближе, терроризируя того сильным напором. Лицо Пака легонько подёрнуло, руки задрожали, было видно, что парнишка напуган и ничего путного в данный момент ответить этим уродам не сможет. – Ой, гляди, он сейчас расплачется! – ткнули пальцем Чима в лоб. – Врежь-ка ему как следует. Нужно подправить это смазливое личико, – хихикнул кто-то из рядом стоящих. Парень, расположившийся напротив Пака, расплылся в довольной ухмылке и занёс кулак, но плохо поставленный удар до цели так и не долетел, потому что юркий Чимин выскользнул из кольца окружающих его парней, в полусогнутом состоянии снеся одного из, и пустился бежать что было сил. – Сука! – крикнули ему вдогонку, и толпа рванула вслед за ним. Парнишка на удивление быстро бегал. Но парни рано или поздно его догонят, а когда догонят, на несчастном живого места не оставят. – Ну нахрен, – буркнул себе под нос Чонгук, активно пряча пистолет за пояс. Чон перепрыгнул ряд невысоких кустов, что так удачно скрывали его в темноте, со скоростью гепарда рванув за толпой. На землю свалился первый парень, второй, и компашка прекратила бег, обернувшись на стоны товарищей. – Эй, чё творишь!? – шикнул один из, стремительно подходя к Чону. – Кажется, я сегодня добрый… – виновато почесал затылок Чонгук, сладко так улыбнувшись. – Людям помогаю. Парень перед ним изверг что-то нечленораздельное и кинулся на защитника. Чонгук бил не жалея, используя давно забытые приёмы из секций борьбы, одного за другим раскидывая парней, что снова поднимались и бросались на него по второму кругу, после которого уже точно кидаться вновь не рисковали. – Пошли отсюда! – скомандовал голос. Чонгук выдохнул и, дождавшись пока весь этот скоп разойдётся, присел на асфальт, принявшись отряхивать шапку, что слетела с него во время драки. – Спасибо, – робко буркнул Чимин, отчего Чон резко дёрнулся, ведь такого внезапного появления парнишки где-то поблизости он ну никак не ожидал. – Ерунда, – поднялся с земли Чонгук, напяливая себе на голову шапку так, что чёлка почти спала на глаза. – Я не буду спрашивать, как ты оказался здесь, ведь обвинять тебя в преследовании было бы сейчас не очень красиво с моей стороны… – опустил взгляд Чимин, принявшись перебирать между собой пальчики рук. До Чонгука только сейчас дошло, что его узнали. Ещё бы, не узнать было бы глупо, после того, что между ними произошло там в метро. А что, собственно, произошло? – Ты… Это… – замялся Чим. – Можно тебя кое о чём попросить? – Ну, попробуй, – пожал плечами Чонгук. – Мне нужен телохранитель, – зажмурился Пак, сжав коротенькие холодные пальчики в кулак.***
– Абсурд, просить киллера о телохранителе. И что ты ему ответил? – хлебнул кофе из стаканчика Тэхён. – Я согласился, – буркнул Чонгук, безвольно схватившись пальцами за лоб. Кофе резко прыснул на пол, и люди, сидящие за соседними столиками, недоумевающе покосились на Тэхёна, что внезапно закашлялся. – Это само собой получилось… – продолжал объясняться Чон. – А самое страшное, что я не думал ни секунды. Я сразу ответил, – взъерошил волосы у себя на макушке он, нервно схватившись за свой стаканчик с кофе. – У меня чувство, что мне запудрили мозги… – отчаянно прорычал парень, поднеся ёмкость с напитком к губам. – Ты с ума сошёл? – взвыл Тэхён. – Ты же должен был убить его! – Я убью его, – залпом опустошил стаканчик с кофе Чон. – Вот увидишь! – поднялся из-за столика он, со скрипом двинув стул назад.***
Счастливый Чимин выскочил из дома, где за воротами его уже ждал молодой паренёк в тёплой куртке цвета хаки. – Чонгук! – бодро замахал ладошкой Чим, поспешив к своему новому знакомому. Чон поспешно нажал кнопку на брелке и, когда фары пару раз моргнули, открыл дверцу, сев в чёрный, дорогой на вид автомобиль. Пора с этим заканчивать. Стёкла затонированы, камер в этом районе быть не должно, а пистолет с глушителем. Чимин открыл дверцу, поспешив сесть на соседнее с Чоном сиденье. На лице Пака сияла обворожительная улыбка, а Чонгук подумал, что убийство подождёт.***
Убийству, что подождало раз, суждено подождать и два, и три, насколько успел заметить Гук. И мысли о выполнении задания парня начали посещать всё реже и реже. А всё эта милая улыбочка напротив, пухленькие губки, что так по-детски дул этот парнишка, когда Чон старался не поддаваться на все те дьявольские провокации и не смотреть на Пак, чтоб его, Чимина. Чимин же требовал внимания, будто ему требовался и не телохранитель вовсе, а друг, человек, с которым можно поговорить, которому можно поулыбаться, которого можно до обморока довести своими милыми привычками вроде смущения от каждого брошенного слова, комплимента в адрес собеседника. Чимин – один сплошной сгусток милоты. Его хочется обнимать! Черт возьми, его хочется обнимать!***
– Его хочется обнимать! – хватался за голову Чонгук, пока Тэхён старался переварить всё сказанное другом. – Нет, знаешь, это уже ненормально... – раздражённо цокнул языком блондин. – Я знаю! – взвыл Чон. – Но он такой, просто аааааааааааа! – вновь скрутило Гукка. – Просто не думай об этом, ладно? – нервно улыбался Тэ, отбивая правой ногой что-то в такт играющей на всё подвальное помещение музыке. – Что ты слушаешь? – поднял измученные реальностью глаза Чонгук на Тэхёна. Блондин широко улыбнулся, удобно раскинувшись в кресле. – Эдвард Григ, соната номер 1 для скрипки и фортепиано, - умиротворённо прикрыл глаза парень. – Если бы я не знал, что ты владеешь Гуглом, то подумал бы, что ты умный, - усмехнулся Чон в кулак, по-хозяйски закинув ноги на стол. – Зря ты так. Классика, между прочим, помогает расслабиться, – обиженно выпятил нижнюю губу Тэ, состроив милое личико. – А вот тебе бы как раз расслабиться не помешало бы. Чонгук с полминуты смотрел на милого Тэхёна, не сводя взгляда ни на секунду, буквально изучая его вдоль и поперёк своими глазами-лазерами. – Да, ты прав, всё это ненормально, – отвёл, наконец, взгляд Чонгук, откинув голову на мягкую спинку стула. – Что? – недоумевающе смотрел на Чона Тэ. – Когда ты милашничаешь, мне не хочется с тобой обниматься, мне хочется бежать к Пак Чимину и обнимать его... – обречённо выдохнул Чон. – Ну и иди к своему Пак Чимину. Пусть он с тобой работает, - наигранно выгнул бровь Тэхён, гордо поднявшись со стула. – Я удаляюсь, – театрально вильнул бёдрами блондин, на что Чон подавился внезапно прыснувшим смехом. – Эй! – окликнул парня Чон. – Тэхён, чёрт бы тебя! Бумажник! – возмущённо прощупал карманы Гукк, бросив недовольный взгляд в сторону блондина. Тэхён тут же сорвался с места и рванул в дверной проём.***
Тёмное небо накрыло город уютным ночным покрывалом, сквозь которое слабо пробивался лунный свет. Двое шли вдоль парка по хорошо освещённому, изредка мигающими от скачков напряжения, фонарями тротуару. Чимин медленно плёлся под боком, увлечённо рассказывая забавные истории, так счастливо и мило улыбаясь, что рука Чонгука, что так усиленно пыталась себя перебороть и достать из-за пояса пистолет, ломалась в страшных судорогах противоречивых команд мозга. Никогда ранее не колеблющийся профессионал своего дела дал слабину и уже неделю, целую неделю не может сделать то, что создало его безупречную репутацию киллера, который не умеет промахиваться. Вот только жертвами всегда становились зажравшиеся, прогнившие насквозь, проворовавшиеся люди с бандитскими наклонностями, но никак не безобидные милые школьники, которым и сказать грубое слово-то невозможно, не то что убить. Убить вот это, вечно улыбающееся, прекрасное...? – А ты, Чонгук? – распахнул на парня свои большие наивные глаза Чим. – А, что? – вернулся в реальность Гукк, вновь акцентировав своё внимание на забавной красной шапочке паренька, что была сейчас как раз под цвет его примороженных щёчек. – Ты на кого учишься? Ты же студент? – мило приподнял уголки губ в улыбке Чимин. – Художник... – улыбнулся Чон, сложив замёрзшие руки в тёплые, вместительные карманы куртки. – Хочу устроиться в салон татуировщиком. А ты? Чимин обиженно выпятил нижнюю губу, состроив печальное личико, и тут Чонгук осознал, что парень, кажется, ему уже всё это рассказывал. Ужасно неловкая ситуация, когда кто-то открывает тебе свою душу, а ты в это время борешься внутри себя с мыслью «убить – не убить». – Танцы. Я танцую, – как бы напомнил Чимин, тихонько шморгнув носом. – О, я бы посмотрел... – задумчиво протянул Чон, и что-то внутри него отдалось теплом, ведь он только что, сам того не осознавая, оттянул день «устранения» Чимина ещё дальше.***
Недели проходили безрезультатно. Чонгук уже страстно желал покончить со всем этим. Вот только когда он в очередной раз тянулся рукой к оружию, Чимин будто пятой точкой, довольно выдающейся пятой точкой, чуял надвигающуюся опасность и очень вовремя поворачивался к Чону со счастливой улыбкой, от которой приподнимались его большие румяные щёчки и пропадали глазки. Чонгук же неистово ел свои губы, про себя матеря этого проклятого, до чертиков милого, Пак Чимина, который жить парню не даёт, работать не даёт, думать не даёт и много чего ещё не даёт! Это невыносимо, когда чувство долга стремительно трещит по швам под натиском чего-то нового, неизведанного, не испытываемого Чонгуком ранее. – У меня завтра репетиция в 17:00 заканчивается, ты же заберёшь меня? – мурчал под боком Чим. – Я хочу показать тебе свой танец. Ты должен на это посмотреть, – вилял хвостиком Пак, цепляясь озябшими пальчиками за шуршащую ткань куртки Чона. – Да, конечно, я приду, – широко улыбнулся Чонгук, потрепав парня по пушистой копне мягких русых волос. – Эй, где твоя шапка? – недовольно поморщил нос Чон. – Обращаешься со мной как с младшим, – обиженно обхватил себя руками Чимин. – А ведь я старше тебя. На целый год старше. – Тебе 22? – ошалело взглянул на маленького паренька Гукк. – Я думал, ты школьник! – громко рассмеялся он, согнувшись пополам. – Нееет, я хён! – поджал губки Чимин, недовольно тряхнув волосами так, что те слегка перекрыли ему глаза плотной мягкой шторкой. – Ну хорошо, хёёёён! – наигранно протянул Чон. – Надень шапку – холодно! – ещё более возмущённым тоном приказал он. – А вот и не буду! – отвернулся Пак, направившись куда-то в сторону противоположную своему дому. – Я хён. Что хочу, то и ворочу, – засеменил он в сторону парка, уже спиной чувствуя недовольный всей этой ситуацией взгляд Чонгука. Чон же, уже полностью готовый убивать, убивать вредного хёна, что возомнил себя хёном! Вот только нужно удерживать внутри себя сейчас этого самого телохранителя, который в любой момент может сорваться и превратиться в телосхоронителя. Держать себя в руках. Держать в руках. Стоп! А с каких пор он должен сдерживать себя, чтобы не убить цель? Раз появился повод, то с чего он должен себя сдерживать? Чонгук ещё секунд пять заворожённо наблюдал за подпрыгивающими волосами на макушке Чима, который так усиленно сейчас уходил, что хотелось поймать, прижать к себе, сказать какую-нибудь колкость и крепко-крепко обнять, наслаждаясь пышущей из каждой клеточки тела маленького хёна аурой полнейшего негодования. – Пак Чимин, стой! – расплылся в улыбке Чон. – Я догоню тебя и натяну эту чёртову шапку тебе на голову силой. Ещё и свою сверху напялю. Стой, кому говорю! – пустился бежать вслед за парнем Гукк. Чимин сорвался с места и рванул в сторону соседней улицы.***
На табло настенных электронных часов светилось 17:05, тренировочный зал в пару минут опустел, и Пак остался в нём совершенно один. Чимин поспешно укутался в куртку и выскочил на крыльцо, решив, что Чонгук уже давно ждёт его. Вот только выйдя за дверь, Чим не нашёл на улице никого, кроме пары уходящих студентов и стремительно затягивающееся пеленой тёмно-серых туч небо. Кажется, будет дождь.***
Кафе было переполнено людьми. Кто-то сидел с коллегами, обсуждая за чашечкой чая и пирожными забавные факты из личной жизни сотрудников, кто-то, как Тэхён с Чонгуком, просто слишком привыкли попивать время от времени здесь кофе, а кто-то просто напросто нашёл здесь укрытие от сильного дождя за окном. – Чонгук, я не узнаю тебя, ты же профессионал, – повторял раз за разом неугомонный Тэхён, увлечённо поглощающий маленькой серебряной ложечкой чудесное кремовое пирожное с кусочками тёртой клубники. – Профессионалы не тянут с выполнением заказа неделями. Клиент уже начинает нервничать, я, кстати, тоже... – Не переживай, всё будет, – отхлебнул немного из кружечки Чон. – Ты же типа крутой киллер и всё такое… Как в боевиках. Так вот, крутой киллер не должен возиться с жертвой, – хлюпал через трубочку соком Тэхён, время от времени облизывая измазанные в креме губы. – Даже не сомневайся, сегодня я завершу то, что должен был, – подмигнул Чонгук парню, уверенно рассевшись на стуле. – Ну, я надеюсь на это, ведь если твоя репутация пошатнётся... – Погоди, сколько времени? – подпрыгнул на стуле Чон, принявшись судорожно выискивать на стенах часы. – 17:45, – взглянул на светящийся экран своего мобильного Тэ. – Чёрт! – поднялся со стула Гукк, ухватившись за лежащую на столе куртку. – Я же обещал ему, что заберу в пять! – рванул к выходу парень, оставляя Тэхёна за столиком одного, одиноко потягивать через трубочку вишнёвый сок. – Убьёт он его, как же... – усмехнулся блондин, устало потянувшись в удобном стуле с мягкой кожаной обшивкой. – Ммм, надо будет себе такие прикупить, – поёрзал на месте он.***
Дождь был что надо. Чимин, промокший до нитки, стянул с себя шапочку с помпоном, подставив растрёпанные русые волосы под беспощадные холодные капли дождя. Парень мелко хлюпал носом, крайне медленно шагая по тротуару, обиженно пиная камушки под ногами. Ну и что с того, что его не встретили? Может быть, у Чона были дела. Дела поважнее Чимина. Одна сторона Чима уже представляла, как вернётся домой, заболеет, а потом сможет во всём произошедшем обвинить нерадивого телохранителя, что не приехал за ним. Но другая всё же осознавала, что это не вина Чона, а лишь капризы Чимина, что сейчас специально тянет время и не бежит домой, чтобы заболеть. Если он обвинит в этом Чонгука, будет ли это неправильно? Да, это будет неправильно, но Чон же должен был приехать за ним, он же обещал! Внезапно за спиной Пака послышались громкие шлепки о воду, и парень обернулся назад. Перед ним, в пяти метрах, стоял такой же промокший до нитки Чонгук. Чёрные растрёпанные волосы, процентов на 90 пропитанные водой, буквально стекали по лицу, немного перекрывая глаза парня. – О, Чонгукки! – сменил Чимин поникшее лицо на лучезарную улыбку и глаза-щёлочки. Чонгук подошёл к Паку, стянув с плеч куртку. Показались голые руки и стремительно прилипающая к телу под натиском тяжёлых дождевых капель чёрная футболка. – Ну что ты творишь? – расширились глаза Чима. – Простудишься! – возмущался он, сердито смотря в глаза надвигающегося на него парня. Чонгук было хотел ответить что-то вроде «А что ТЫ, чёрт возьми, делаешь?» и «Сам простудишься!», но лишь молча накинул свою куртку на мокрую макушку Чимина, перекрыв при этом пол лица парня. Чимину внезапно стало очень тепло, когда нагретая Чоном куртка коснулась холодной кожи, приятно прилегая к ней, грея лучше тысячи обогревателей. И она пропахла этим самым чудесным запахом одеколона, что кружил сейчас голову похлеще любой карусели в парке аттракционов. Руки Чонгука накрыли края ткани куртки, плотно прижимая ту к лицу Пака, оставляя открытым лишь кончик носа и губы, что приоткрылись сейчас от всего этого объёма эмоций, захлестнувшего Чимина с головой. Парню хотелось кричать, хотелось спрятать свои пылающие щёки, что накрывались большими тёплыми ладонями Чона, который был непозволительно близко сейчас. Но Чим его не видел. Он мог лишь догадываться и чувствовать. Чонгук долго смотрел за подрагивающими пухлыми губками, в которые сейчас так отчаянно хотелось впиться. Лишить тепла это прекрасное чудо, стоящее напротив, было бы сейчас слишком глупо с его стороны. Лишить жизни, лишить всей той любви и нежности, которую хотелось получить от Чимина, лишить того света, что дарил парнишка – всё равно, что убить себя. То, чего Чонгук никогда и ни за что не сделает. Чимина мелко потряхивало, но не от холода. От ожидания, от ощущения неизвестности. Когда хочется стянуть с головы куртку, посмотреть на Чонгука и утонуть в этих выразительных чёрных глазах. Пак плотно сжал пухленькие губки, сглотнув подступивший к горлу ком, и вновь разомкнул те, почувствовав горячее дыхание уже на уровне своего лица. Чонгук, немного пригнувшись к невысокому пареньку, незамедлительно завладел желанными мягкими губками. Наверное, целовать сейчас под этим ливнем, невидящего его Чимина, было не так стыдно, не так позорно для человека, что ещё полчаса назад клялся в том, что переборет себя и убьёт парня. Парня, которого он сейчас так нежно и трепетно придерживает за лицо, прощупывая пальцами частички его кожи. Из-за пояса всё ещё торчал пистолет, что оказался на виду за недостатком куртки, прикрывающей его ранее. И Чонгуку сейчас было не важно, увидит ли кто-нибудь это или нет. Куда важнее был промокший насквозь Пак Чимин, которого он сейчас так нежно целовал в подрагивающие от холода губы. Да, слишком холодно. – Поехали домой, – пробормотал Чон, звучно выпустив губы Чимина на свободу. И Чимин не скажет, что «Чонгукки, верни свои губы на место, в них мне тепло!», Чимин лишь сглатывает, приподнимает куртку с глаз и, получив зрительный доступ к внешнему миру, еле поспевает за Чоном, что усиленно сейчас делает вид вроде как мужик и ему ничуть не холодно в 5 градусов под ледяным дождём с голой шеей и руками. Чимин бы и вернул ему куртку, да ведь только если он это сделает, Чон назло снимет с себя ещё что-нибудь. Добежав до припаркованного у кованого чёрного ограждения автомобиля, Чонгук поспешно затолкал в салон такого маленького, трясущегося, растерянного Чимина. Чон, только сев за руль, вспомнил, что всё это время у него над заправленной в джинсы футболкой торчало оружие, которое, греющийся в его куртке на заднем сиденье Пак заметить ни за что не должен был. Парень провернул ключ зажигания и по-тихому вытащил пистолет, запрятав тот под сиденье.***
Чимин включил свет в коридоре и принялся стягивать с себя мокрые вещи. – Иди в комнату, снимай всё это. Пороешься в моём шкафу, возьмёшь, что понравится, – проталкивал парня к одной из дверей Пак. Чонгук послушно проследовал в указанную сторону, скрывшись за дверью, пока Чим бежал в ванную комнату развешивать всё, что было снято парнями в коридоре.***
– Они мне малы, – проворчал Чон, когда Чимин вернулся в комнату в надежде, что младший уже переоделся. Чонгук стоял за открытой дверцей шкафа, усиленно перебирая аккуратно сложенные стопочки одежды. Чимин сглотнул, застыв в проходе. Дальше идти парню просто совесть не позволяла, ведь ни смущаться, ни смущать он не хотел. – Посмотри в нижнем ящике, там были футболки XL, они свободные, должны подойти, – опустил взгляд в пол покрасневший Чим. – Ш-ш-шорты тоже должны быть, – снова сглотнул Пак. – Я думал, у нас один размер, извини… – Ммм… – присел на корточки Чон, открыв ящик. – Нет, я крупнее. Чонгук поспешно влез в вещи и вышел из-за дверцы, прикрыв шкаф. Чёрная футболка, в которой Пак мог утонуть, ибо большая, не по размеру и всё такое, на Чонгуке хоть и сидела свободно, но была как влитая. Шорты постигла та же участь. По размеру. Чимин будто всю жизнь ждал этого парня к себе домой, храня эти большие сменные вещи, в тайне надеясь на то, что придёт к нему такой прекрасный, широкоплечий Чонгук с этими красивыми накачанными руками… И эти выразительные глаза, эта обворожительная улыбка, эти чудесные, чёрные как смоль волосы… – Ты можешь отвернуться? – прошёл к шкафу Чимин, подняв уже, наконец, взгляд на стоящего рядом парня. Чонгук коротко кивнул, принявшись отходить к окну, но Чимин неожиданно для себя притормозил парня. – Я передумал, – пробормотал Пак себе под нос. – Не отворачивайся. Чонгук резко повернул голову в сторону Чима, кинув недоумевающий взгляд. – Ведь ничего плохого, если ты будешь смотреть на меня, да? – потирал шею Чим, мило так улыбаясь куда-то в пол. – Нууу… Я в смысле, что… Чонгук незамедлительно сделал шаг навстречу Чимину, с силой впившись в губы парня так, что того пошатнуло назад. Губы сплелись в что-то очень безумное, срывающее крышу точно так, как в этот момент Чон срывал мокрую белую рубашку с плеч Чимина. Пак скрестил руки за шеей Чонгука, подаваясь навстречу парню, постепенно уводя того в сторону кровати. Кровати, что за сегодняшнюю ночь переживёт столько, что на утро ей захочется сбежать, сменить адрес, сменить название и податься на свалку, потому что Чонгук точно знает, что то, во что они сейчас так рьяно себя погрузили – это надолго. А Чимин пока не знает, он просто не хочет сейчас ничего знать, ведь его обнимает такой прекрасный, хороший, тёплый Чонгук, с которым так несказанно хорошо, приятно и совершенно не стыдно учиться целоваться с языком, не стыдно жарко дышать в шею, не стыдно кусаться и зализывать ранки, а потом принимать сладкую месть, ведь Чон мстить любит, особенно, когда месть сладка как для него, так и для Чимина, с которым не стыдно быть рядом, так близко, что коленки подкашивает и низ живота сводит в приятной судороге из безумного количества проклятых бабочек. Это как танец. Самый тесный и отчаянный танец. Танец, в котором ты всецело полагаешься на партнёра, доверяя себя ему и его умелым поддержкам. Когда хочется отдаться тому, что ты делаешь полностью, хочется бесконечно целовать, обниматься и тлеть в его сильных руках до самого утра, упиваясь этой безумной, кружащей голову близостью.***
Утро встретило приятными тёплыми лучиками сочащегося сквозь тонкую салатовую шторку солнца. Чонгук приоткрыл глаза, сладко потянувшись так, что аж хрустнула шея. – Айщ… – тихонько зашипел парень, схватившись за прострелившую неприятным щелчком область. Под боком, совсем рядышком, мирно посапывал Чимин, подложив маленькие ладошки под голову. Чонгук расплылся в ясной улыбке, перевернувшись на бок, лицом к этой милости с растрёпанными пушистыми русыми волосами. Сейчас с такого ракурса Чимин казался в сто раз милее и прекраснее. – Куда уж прекраснее… – шепнул Чон, принявшись аккуратно поглаживать спящего парнишку по волосам. – Хён. Мой милый, нежный, маленький хён. Внезапно на тумбочке завибрировал телефон, и Чонгук, резко подхватившись, перевалился на другой бок, вытягивая помятую накачанную руку к скользящему по поверхности тумбы мобильному. – Да? – быстро нажал он на принятие. – Эй, это Тэхён, – послышался обеспокоенный голос в трубке. – Где тебя носит? 56 пропущенных от меня видел? – усмехался парень в трубку. – Эй, ты мне не мамочка, – цокнул языком Чон, развалившись на подушке. – Как там с Пак Чимином? Пришил? – Тэ, к чёрту задание, я не убью его, – лениво прорычал Чонгук, кинув мимолётный взгляд на, кажется, постепенно выходящего из состояния сна парня под боком. – Что? Что значит не убьёшь? Ты с ума сошёл? Чонгук, деньги! Там ж херова туча ба… – распалялся в трубку ничего не понимающий Тэхён, но Чон сбросил вызов, быстро уложив телефон обратно на тумбочку. – Ммм, Чонгукки… – ласково протянул Чим, растянувшись в слабой улыбке. – Доброе утро, соня. Если бы сегодня было не воскресенье, то ты бы проспал учёбу. Уже полдень, – потрепал Чимина по и без того растрёпанным волосам Чон. Чимин расплылся в довольной улыбке так, что глазки с лица почти пропали, а розовые щёчки приподнялись. Тот Чимин, которого хочется обнимать, которого хочется тискать, греть, оберегать и знакомить с родителями. С мамой. Папа вот точно в восторге не будет…***
Чимин напевал что-то себе под нос, пританцовывая, кипятя на плите чайник, пока Чонгук занимал душ, из которого доносился шум на всю включённой воды. Набрав в пару кликов по экрану мобильного номер, Пак прислонил аппарат к уху, внимая размеренным гудкам в динамике. – Да? – ответили на том конце провода. – Это Пак Чимин. Я очень извиняюсь, но передайте, пожалуйста, клиенту, что Чон Чонгука я не убью.***
– Но… – хотел было что-то ответить в трубку Тэхён, как вызов был благополучно сброшен. – Айщ! – взъерошил волосы на макушке блондин, уставившись на погасший экран телефона. – Ну что за народ? Не то чтобы Тэхён был раздражён, ведь погодка на улице что надо: кажется, идёт потепление, сегодня уже плюс 15 и солнышко приятно греет макушку. Что может быть лучше? Вот только где это видано, чтобы два лучших в своём деле киллера, в один день ставили крест на своей профессии? – Стульчики, стульчики… – широко улыбнулся Тэхён, увидев впереди вывеску мебельного магазина. – Я всё-таки куплю себе такие, с кожаной обшивкой, – игриво облизнулся блондин, изъяв из кармана красный бумажник Чона. THE END