Плотный график

Уставший, но до жути довольный Сережа возвращался с очередного концерта, на этот раз Москва. Подъехав к дому, Лазарь выдохнул. С этим плотным графиком он уже было и забыл как выглядит его квартира. Ну что поделать, работа ждать не будет, а и лишние деньги в кармане всегда нужны. Шатен поднялся к себе на этаж и, повернув ключи в дверной скважине, зашел в квартиру. Испуг и радость накрыли Лазарева, когда он услышал любимый и такой родной голос: —Явился? — со злостью и даже с горечью от обиды проговорил Дима. Дима был максимально недоволен и даже зол, когда артист сообщил ему о том, что задержится в Европе ещё пару дней. Он так долго ждал его, так соскучился, а тут шатен заявил, что не приедет. Это было нечестно. Либо действительно все слова Лазарева о том, что карьера была важнее были правдой. Нет, безусловно, он рад Сереже сейчас, но сука, как же бесит это отношение кареглазого ко всему. Сергей же в свою очередь думал, либо он такой тупой, либо Кузнецов чего-то недопонял или не досказал. —Дим, что случилось? —с тревогой в голосе спросил шатен, снимая куртку и обувь, складывая все на свои места. —А ты не догадываешься? — выпалил Кузнецов, раздраженно засовывая руки в карманы, выхаживая по комнате. —Нет, —подумав, ответил Сережа. —Твой чёртов график, если не он, то Евровидение или же всякие премии. Я тебя не вижу, не слышу. Я как твой фанат наблюдаю за тобой только с помощью социальных сетей, ты считаешь это нормальным? —уже кричал Дима. Ладно, хорошо, с криком сероглазый переборщил, но он правда устал уже все это терпеть. — Сереж, неужели я не заслуживаю элементарной пары дней с тобой? У тебя часто есть время на это? Или я много прошу? Я прошу элементарное - выполнять свои же обещания. Обещал приехать 11, так приедь, блять, 11, а не 13!— восклицает Кузнецов, а в целом его голос спокойнее, чем буквально минуту назад, но взгляд все ещё зол. — Ты знаешь, что я люблю свою работу,— тихо произносит Лазарев, глядя в глаза своего мужчины. — Иногда даже больше, чем меня, да?— спрашивает брюнет и сжимает челюсть. — Я этого не говорил. —Тогда трахайся со своей музыкой, блять!—уже не выдержал Дима. —А я не хочу с музыкой, я с тобой хочу,—наконец повысил голос Сергей. —Так докажи это,—неожиданно, даже для самого себя выпалил Кузнецов. Лазарь стоял в полнейшем недоумении, он даже успел растеряться, как оказался прижатым к стене. А ведь он даже ещё душ не принял, не переоделся, но губы Димки такие нежные, поцелуи такие мягкие, хоть Кузнецов и пытался сейчас быть грубым от собственной же обиды. — Я соскучился,— шепчет Сережа сквозь поцелуй и улыбается, чувствуя губы на шее,— Дорогой, ты помнишь, что надо без засо...- не договаривает певец, как его прерывает взгляд Димы, который зло на него посмотрел. — Все, как ты хочешь, прости,— соглашается с любимым Сережа и улыбается тому, что он не обиделся. — Мы поговорим потом, Лазарев. Ох, как поговорим, — говорит бизнесмен, но договорить вторую часть предложения ему не даёт Сережа, потому что поднимается на носочки и уложив руки на шею Кузнецова, снова затыкает его поцелуем. Но их поцелуй прервал телефонный звонок, который доносился из кармана пиджака Лазаря. — Извини, Димась, —просит прощения шатен, смотря на него щенячьим взглядом. Бизнесмен был на пределе настолько ,что чуть не ударил в эту красивую мордашку своим кулаком, как вдруг: —Да, я слушаю. Нет, Миш, я не буду ехать на еще один внеплановый концерт я жутко устал и на этой неделе никаких концертов, ты меня понял? Всё, давай, не могу говорить, я занят, да, отстань, я не буду все равно,— достаточно грубо диктует Лазарь и сбрасывает. Повернувшись, певец увидел улыбку чеширского кота на лице Кузнецова. —Продолжим? —Лазарь вопросительно посмотрел на бизнесмена. — Может, в спальню? Неудобно это делать в коридоре или ты так не считаешь?— усмехнулся Кузнецов. — Угу,— кивает Лазарев и берет Димасика за руку, поднося ее к своим губам и целуя косточки на кулаке брюнета и бизнесмен тает, но останавливает Сережу, когда тот собирается потянуться за поцелуем уже будучи в спальне. —Дай мне свой телефон, Серёнь,— говорит Дима, уложив руку на бедро шатена, а тот заметно напрягся и прищурился. —Зачем это?—спрашивает он и подозрительно смотрит на брюнета, но тот продолжает. — На сколько дней ты вот прям на все двести процентов мой?—спрашивает мужчина и видит волнение на лице Сергея. — Ну, у меня репетиция завтра, ну, перед сольником,- мнется он как подросток, который обещал не курить, но его спалили снова за этой вредной привычкой. Диме становится грустно и он поджимает губы, кивая. — То есть, один день? — Грустно спрашивает он и опускает взгляд, проходя к кроватке Дейзи, поглаживая собаку, оставляя бойфренда стоять в проходе. — Ну, Дим, — аккуратно произносит артист, подходя к Кузнецову со спины. — Димочка, я же там не все время буду, пару часов, ну, максимум часа три-четыре. Могу поехать утром, чтобы, когда ты проснулся, я бы уже дома был, - деликатничает мужчина, на что получает отрицательный кивок от бизнесмена. — Нет уж. Репетируй сколько положено, а раз уж у тебя выходные, то ты у меня высыпаться обязан. Я тогда завтра в Форест съезжу, по делам скатаюсь, а потом ты меня наберешь, и я заеду за тобой. Что скажешь? — Вздыхает он, глядя в карие глаза, которые были напротив его, разве что на сантиметров пять ниже. И с чего это он такой мягкий сегодня. —Уговорил, — смеётся шатен. — Но вот только... —Что? —изогнув бровь, спросил Дима. —Когда мне доказывать? —шепнул певец на ухо бизнесмену, поглаживая его по бедру, напоминая о том, что он должен доказать ему, что секс с Димкой куда лучше траханья с музыкой. —Мфф...можно и сейчас, — наконец собравшись сказал брюнет. — Иди сюда, засранец мой, — шепчет Димка и притягивает Серёжу к себе, сам подходя к окну. На улице было так туманно и дождливо, что только и оставалось целоваться дома и нежиться в кровати с любимым. Рука брюнета проходит по его талии, которая так хорошо ощущалось под тонкой футболкой, вверх, и доходит до шеи любимого, проходясь по кадыку большим пальцем, заставляя Лазаря откинуться головой на стекло, демонстрируя ему шейку, прерывисто дыша. Все эти нежные прикосновения конкретно от этого мужчины заставляли его возбуждаться моментально. — Что ты делаешь со мной, Кузнецов? — тихо спрашивает Лазарь и шумно выдыхает, чувствуя губы на своей шее, которые оставляли нежные следы на чувствительной коже. Дима тихо смеётся, тем самым опаляя горячим дыханием шею Серёжи, заставляя его покрыться мурашками. — Я показываю тебе, что могу быть чуть интереснее музыки, принцесса,— говорит бизнесмен и поднимается губами к уху артиста, целуя его за ним. — Ты... Ох, блять, не называй меня принцессой,— стонет Сережа, когда чувствует язык на своей мочке, а руки мужчины на своей попе, которую он так усердно качал для Димочки. — Тебе же нравится, перестань выпендриваться,— тихо и хрипло произносит сероглазый, глядя на время.12:44. Ещё только обед, а на улице уже темнеет из-за этого тумана и дождя, который оставлял капли на стекле. И это прекрасно, ведь в комнате так романтично из-за этого. Но несмотря на эту погоду за окном, Дима не отвлекается и всячески возбуждает Серёжу поцелуями, касаниями языка, словами, движениями рук и бедер, что иногда были как никогда кстати, помогая Лазареву справляться с возбуждением и не так бесстыдно стонать от одних лишь касаний губ. Руки мужчины сжали ягодицы старшего, заставив того зашипеть, так как его бедра были плотно прижаты к бедрам Кузнецова, а от этого создался такой плотный контакт двух тел. Глаза певца уже давно прикрыты и тот явно кайфовал от всего происходящего. — Как же я соскучился по тебе, — рычит Дима, кусая кареглазого в основание шеи, чувствуя рой мурашек и продолжительный стон удовольствия Сереги от резкой боли. Мазохист чертов. — Ну ты и извращенец, Серень, уже и от укусов стонешь, — усмехнулся Дима и провел большим губами по мягким губам Сергея, который уж было затянул его в поцелуй, но Димка отнекивается и отстраняется, лишь опаляя Лазарева горячим дыханием и заставляя его выгибаться на встречу рукам брюнета, желая получить большего, желая практически вжаться в брюнета, слиться с ним в одно, но он не мог, он мог только громко дышать от касаний, тереться о бедра Кузнецова и кусать губы. Даже поцеловать себя Дима не позволял, желая посмотреть на нимфоманку-Сережу, которому буквально крышу сносило от возбуждения каждый раз. Артист всегда был очень шумным и практически всегда потом с больным горлом, но ничего, впереди 12 дней, оклемается.Кузнецов переворачивает его к окну, усмехнувшись, чувствуя задницу Лазарева около своего паха, намеренно толкнувшись вперед, чтоб подзадорить. Оба были в одежде и было просто нереально жарко, поэтому Дима решил сжалиться и потянул футболку артиста вверх, предварительно сняв с него пиджак, оставляя его горячий торс без одежды, кидая футболку куда-то в сторону. Не важно. Важно то, что оба до безумия возбуждены и на пределе. — Скажи красиво, — издевательски говорит Дима и видит руку Лазарева на окне, накрывая ладошку своей, опускаясь к шее, нежненько целуя ее. — Завались и выеби меня, — говорит Лазарь и его голос такой высокий и чистый, что Кузнецов не может не толкнуться бедрами в его пах снова, заставив старшего издать звук, больше похожий на скулеж. — Ну Димочка...— не унимается артист, двигая бедрами, кусая губы, боясь попросить об одном. Это замечает бизнесмен и улыбается, расстегивая джинсы Сережи, спрашивает: — Что такое, малыш? Хочешь что-то сказать? — Попросить, скорее, — тихо говорит он, полностью покрываясь румянцем. — Выеби меня языком сначала, много раз видел это, но... — Все хорошо, Сергей Вячеславович, будет исполнено, — довольно произносит Дима, ведь сам давно хотел попробовать сделать артисту римминг, но он переживал, что кареглазый примет его за больного фетишиста. Хотя в некоторые моменты так и было. Прижав шатена к стеклу окна еще сильнее, Дима стал спускаться ниже, сев на колени, он резко шлепнул филейную часть Лазяря. Сладкий стон разлетелся по всей комнате. —И все же, ты-мазохист, —поцеловав накаченную попку, проговорил он.Дима прошелся рукой по округлой попе любимого, слегка сжимая одну ягодицу, отодвигая ее, чтобы получить хороший доступ к анусу партнера. Прикоснувшись своим язычком к колечку Сережи, он сделал несколько кругов, то увеличивая, то снижая темп, а то и вовсе меняя направление движений. —Блять, даа-а...мффф,—кареглазый не знал как выразить свои ощущения, но он знал одно- это удивительное чувство, он хотел повтора снова и снова, он хотел ,чтобы Дима не останавливался. —Да я смотрю тебя накрыло волной эмоций, мне продолжать?—спросил брюнет с издевкой, понимая ответ Лазаревича сейчас. —Ты еще спрашиваешь? Бизнесмен, приготовившись к дальнейшим стонам, провел всей поверхностью языка по кольцу и резко просунул внутрь свой язык, с видом победителя слушая вскрик Сережи. Он стал двигать по стенкам ануса своим языком, тем самым щекоча. Одновременно губами имитируя поцелуи и двигаясь языком внутри доводя шатена до предела. Стоны не прекращались до того момента пока Дима не вытащил свой шаловливый язычок из пятой точки Сержио. —Эй ты чего? — изумленно спросил его шатен. —Ты и так чуть не кончил, а нам этого не надо, растягивай удовольствие неужели сложно? Торопыга ты мой, — поцеловав в носик Лазаря ,промолвил Дима. — Твой язык почти член заменил, ну, моей попе так показалось,— засмеялся Сережа и обнял Диму за шею, запустив пятерню в его волосы, массируя кожу головы Кузнецова, заставляя того вновь прижать его к стеклу. — То есть у меня такой маленький член или такой большой язык?— смеётся Дима и накрывает губы шатена своими. Поцелуй был спокойный, медленный, Дима аккуратно играл своим языком с язычком Сережи, оттягивал и посасывал его губы, наслаждаясь им. И этот поцелуй был как перерыв, как небольшая передышка. Именно такой должен был быть их поцелуй в тот момент, когда Лазарев приехал, но тогда бизнесмен был так зол на него, что не способен был что-либо сказать вообще, а сейчас все это ушло и осталась лишь нежность, которой он делился со своим Лазаревичем, который с удовольствием принимал эти поцелуи Димы и отвечал на них, через пару секунд начиная расстегивать пуговицы на его рубашке. Он видел, что мужчина похудел за время его отсутствия, но посмотреть в живую надо было. — Димась, а ты кушал вообще, пока меня не было? — спрашивает кареглазый, поджимая губы. Все, конечно, было красиво, рельефно, но потеря веса пугала. — Конечно ел, просто больше белка, соответственно, больше тренировок, меньше углеводов, ну, ты знаешь сам,— говорит брюнет, снимая рубашку, тоже кидая её в сторону. Оба остались в джинсах, которые в области паха были натянуты. — Может продолжим? А то на вечер у меня планы были, — засмеялся артист, но увидев лицо Димы, сразу же продолжил. — С тобой планы, мой хороший, с тобой! — говорит он с улыбкой, а Дима, подавляя улыбку, снова целует его, но уже оттягивая от стекла. Бизнесмен, не разрывая поцелуй, залезает на кровать и за бедра тянет Серёню к себе, заставляя его обхватить Димкину шею руками, ёрзая на его пахе. — Ну не торопись ты, все равно закончим одним, — шепчет бизнесмен, пытаясь успокоить пыл Серёжи. Диме хотелось еще помучить свою принцессу. Он начал с шеи и не прогадал. Кровавые засосы стали покрывать тело Сережи, а тот в свою очередь стал извиваться как школьница, выгибаясь и крича что-то не членораздельное. —Дима-ааа пожалуйста ... мффф... Кузнецов, ну пожалуйста. Это заводило Диму еще больше он перебрался на грудь, все так же оставляя засосы. Он спускался к животу, целуя и оставляя засос почти на каждом кубике пресса, понимая, что его ждет пиздец, но не останавливался, он знал все эрогенные зоны Лазаря. Брюнет дошел до низа живота и вновь сняв брюки с шатена, посмотрел с ухмылкой на полуприкрытые глаза Сережи. — Что-нибудь желаешь ещё?— с улыбкой спросил Дима, разглядывая Сереню снизу вверх, проводя языком по члену шатена, слушая его продолжительные стоны от этого. — Димочка, ну не мучай,— стонет он и разводит ноги шире, демонстрируя своему бойфренду свое не до конца забытое гимнастическое прошлое, которое, кстати говоря, очень сейчас помогало им разнообразить и убрать различные рамки в их половой жизни. — Довольствуйся этим, понял?— спрашивает сероглазый, медленно посасывая венки на члене и медленно вводя в шатена два пальца. — Расслабься, тшш,— шепчет он, видя, как шатен жмурится от лёгкого дискомфорта сначала. Лучше пусть сейчас потерпит, чем потом мучиться.Дима был прав, с этим графиком он и забыл- какого это, чувствовать его в себе. —Все в порядке, я привык, —смущаясь, проговорил шатен. —Точно, принцесса? —подколол его брюнет. —Да не называя меня так, а то... Но он не успел договорит, как Дима резко вошел в него. Шатен зашипел и сжался, начав истерить и бить Диму по спине. Не сильно, так уж, чтобы просто показать ему свое недовольство. — Во-первых, ты придурок, — шипит он, пытаясь расслабиться, что получалось, грубо говоря, хуевенько. - Во-вторых, почему ты без презерватива? Мне потом час нужен, чтоб из себя всю сперму вымыть, — хнычет он, пока Дима не движется, давая шатену привыкнуть, но потом, осторожно, нежненько начинает, плавно двигая бедрами в артисте, заставляя его постепенно привыкать, начиная шумно вздыхать, сжимая покрывало в руках, выгибаясь. — Потерпишь, в резинке все не так, ощущения не те, — шепчет Кузнецов, поправляя волосы Лазаря, убирая их со лба артиста, наклоняясь и целуя его в шею. Такой узкий мальчик, несмотря на то, что секс у них не был редким занятием, а Лазарев всегда оставался узким для него. За счет хорошей физической подготовки акты были у их продолжительные, выматывающие, но такие желанные, что оба не хотели, чтобы они заканчивались. Наконец Сережа привыкает и удары по спине превращаются в нежные поглаживания и поцелуи в плечи, сквозь стоны. — Твою мать, Дим, в эти моменты за все тебя прощаю, вот честно, — стонет мужчина, когда Кузнецов головкой щекочет простату, заставляя Сереню выгибаться и практически задыхаться от ощущений губ на шее, палящего дыхания, томных и тихих стонов Кузнецова и ударов по простате. Сережа громко стонет, входя во вкус, глаза блестят, а остальные части тела дрожат. Бизнесмен увеличивает темп, дабы ускорить процесс, ведь у них не было времени трахаться весь день, что они, кстати, часто делали в свободные дни Сергея — лежали весь день и наслаждались друг другом, получая удовольствие, а сейчас, как он понял, временем они не располагали, то нужно было поторопиться, потому что вечер не за горами, а еще Кузнецов ничего не кушал со вчерашнего дня и это давало о себе знать, неприятным урчанием, которое заглушали стоны шатена, который уже сам во всю подмахивал бедрами, прижимая бизнесмена к себе, дабы создать трение о их животы, не выдерживая этого долго.Сережа так громко стонет, изливаясь на их животы вязкой белесой жидкостью. Его трясло от оргазма, и он сжимался на члене Димы, дабы и его довести, что Дима понял и очень даже оценил, ускоряясь и кончая, продолжительно простонав, кусая губы Лазарева, который тоже застонал, когда его тело начала заполнять горячая жидкость. Ради этого можно было и без защиты, потрясающее чувство наполненности частичкой любимого человека. Кузнецов выходит из него, заставив артиста мило ойкнуть и улыбнуться, потянувшись за поцелуем, на который с таким удовольствием ответил сероглазый и лег рядом, рассматривая засосы. — Да-да, дорогой, правильно смотришь,— говорит Сережа, подперев щеку ладонью. — Что делать прикажешь? — Ну, на шее один небольшой. Можешь его пластырем залепить, а на теле, ну... Меньше раздеваться на сцене будешь!— Говорит Кузнецов с улыбкой и целует Сережу в уголок губ. — Поэтому и можно терпеть такой график. Без него не было бы таких случаев.