A Picture of You

Дэрил позволил рукам делать всю работу автоматически, он взял камеру и разобрал ее на части, все протер и собрал обратно. Его разум блуждал где-то далеко, затерявшись в мире поз, фонов и ожидания. Эта новая модель должна была быть неплохой, тем, с кем было бы легко работать, настоящий любимчик камеры. Дэрил никогда раньше не слышал о нем, но тогда, если бы не сама камера, он бы, на самом деле, не особо переживал. Он почти никогда не принимал новых клиентов, особенно таких зеленых, как этот парень, но Рик и Мишонн продолжали снова и снова настаивать, что только стиль Дэрила сможет дать этому парню шанс. В конце концов, он согласился, только бы остановить эти бесконечные смски, электронные письма и телефонные звонки в три часа утра. Внизу прозвучал звонок, знакомый рокот старого грузового лифта сигнализировал о том, что этот парень, по крайней мере, пунктуален. — На самом деле, он новый, — пробурчал Диксон, подбирая две свои любимые камеры и устанавливая их на стуле перед белым экраном. Лязг остановившегося лифта был невероятно громким, разносящимся по всей голой студии. Ворота с грохотом поднялись и Дэрил обернулся, чтобы впервые увидеть того, из кого ему предстояло сделать суперзвезду. — Это место удивительно, — это первые слова, вылетевшие из его рта, голос зарегистрировался в уме Дэрила как «довольно милый». Но большая часть разума была сосредоточена на голубизне его глаз, длинных блестящих слабо завязанных волосах каштанового оттенка и гладкости золотистой кожи. — Я имею ввиду, здесь просто отлично, — продолжало видение. — Свет идеален, огромное помещение, без лишнего хлама. Ты, наверное, дорого заплатил за это место, но оно определенно того стоит. Ох, извини! Я пришел, слоняюсь здесь, даже не представился. Я Пол Ровиа, но все зовут меня Иисусом. Приятно познакомиться. Рик и Мишонн невероятно много говорили о тебе… Дэрил моргнул, пытаясь вернуть свой мозг в режим онлайн, вытянуть себя обратно в настоящее, прочь от мыслей о лазурном взгляде, полном вожделения или уставшем и сонном, после ночи обалденного секса… — Брось свои вещи там, — рявкнул Дэрил, прерывая бессвязное бормотание Иисуса, и поморщился от резкости собственного тона, внутренне проклиная себя. Он не хотел быть грубым, просто так получилось, наряду с видениями о том, что он мог бы сделать с этими длинными волосами. Но Иисус просто улыбнулся, кивнув, пересек студию, чтобы бросить свою куртку и сумку на изношенный диван в углу. Дэрил быстро развернулся обратно к длинному столу, где лежали все его камеры, мгновенно определив те, которые он не будет использовать с этим парнем. Он поднял новую камеру, но, немного подумав, взял еще и старую, свою любимую. — Окей, Босс, где ты хочешь меня? — спросил Иисус, сияя, подступил к Дэрилу легкой походкой, соблазнительно немного покачивая бедрами. Дэрил заставил свой мозг прогнать от себя множество тут же всплывших изображений и жестом указал на экран. — Стой там, я сделаю несколько пробных снимков. Камера быстро защелкала в его руках, знакомый звук ослабил напряжение, которое этот новый парень, кажется, создал в Дэриле. Он немного поправил свет, обошел Иисуса вокруг, чтобы понять, есть ли какие-то углы обзора, над которыми придется работать усерднее, и пытался удержать разум на действии своих рук, а не на тех действиях, которыми он хотел бы занять руки Иисуса. — Ты не особо разговорчив, не так ли? — прокомментировала модель с улыбкой то, как Дэрил жестом показал ему повернуться чуть правее. — Большинство фотографов орут или пытаются задобрить, или льстят, чтобы заставить нас работать для них. — Ты не отрабатываешь, фотографии получаются дерьмовыми, тебе не платят. Все просто. Иисус засмеялся, откидывая голову назад, губы изогнулись под идеальным углом, глаза закрыты. Дэрил поднял камеру, раздался щелчок. Это было идеально в своей невинности и отсутствии искусственности. Когда эти блестящие голубые глаза снова открылись, то они все еще светились весельем, Дэрил держал палец на кнопке спуска затвора. Выражение лица Иисуса медленно изменилось, когда он опустил голову, то все еще не сводил глаз с Диксона. Взгляд ушел от смеющегося к чему-то задумчивому, голубые глаза затемнились на секунду и вернулись к беспечному блеску в мгновение ока. Это произошло только потому, что Дэрил видел его через камеру, только так он смог заметить все эти изменения. — Так как долго будет длиться эта сессия? — Иисус переступил и переместил вес на одну ногу. — Не то, чтобы я заскучал, просто интересно. — Только до того момента, пока я не пойму, что у нас есть необходимые Рику и Мишонн снимки, — Дэрил отошел назад, переключая камеры и охватывая несколько других углов для сравнения. — Что это? — спросил вдруг Иисус, указывая за плечо Дэрила на висящий на стене арбалет. Схватив свою любимую камеру, Диксон сосредоточился на крупных планах и рассказал Иисусу, что арбалет подарок брата, он должен был стать напоминанием, что Дэрил не всегда был большой шишкой фотографом. — Он хотел, чтобы это было весомым напоминанием о том, что я был ничем и не должен позволять всему этому заставлять себя думать, будто я мог бы быть чем-то стоящим. Но я вижу это иначе. Дэрил замолчал, почувствовав себя неловко из-за того, что вылил такую личную историю на незнакомца. Иисус пересек комнату, не обращая внимая на следующую за каждым его движением камерой, чтобы внимательнее изучить арбалет. — Нет, я думаю, ты видишь это как напоминание о том, как много ты достиг благодаря своему таланту, страсти и преданности делу. Как ты и должен, — модель твердо кивнула, оглядываясь на Дэрила через плечо, полные губы изогнулись в мягкой улыбке. — Я был поклонником твоей работы с самого начала. Я купил одну из твоих первых фотографий на самой первой выставке. Я жил на лапше и в холоде в течение месяца, но оно определенно того стоило. Дэрил достаточно долго смотрел на Иисуса с открытым ртом, потом встряхнулся и опустил глаза к камере, его щеки покраснели. — Что это была за фотография? — пробормотал он, пытаясь проморгаться. — Это был восход солнца, снятый с крыши заброшенного склада, над остальной частью верфи. Он говорил со мной таким образом, которого я не знал никогда раньше. Говорил о полном камней дне, о том, что в этом ужасном разбитом мире нет ничего, кроме прекрасного восхода. И теперь я смотрю на каждый рассвет как на подарок, на шанс прикладывать каждый день как можно больше усилий для продолжения борьбы. Дэрил снова покраснел, пальцами теребя камеру, пока он пытался добиться идеального угла для профиля Иисуса. Он помнит эту фотографию, она была одной из его любимых. Она была сделана на камеру, которую он нашел в мусорном контейнере, когда жил на улице, сидел на корточках в том самом заброшенном складе. Когда он, наконец-то, добрался до точки, когда был в состоянии провести выставку, благодаря своим лучшим друзьям Рику и Мишонн Граймс, эта фотография стала отражением его гордости и боли. Это было напоминанием о том, как далеко искусство привело его. Как только он узнал, что кто-то купил ее, то был разозлен и разочарован. Как может кто-то другой действительно понять это фото? Но, казалось, что этот человек, незнакомец, кто-то, кого он принял за пустоголового смазливого мальчишку, чувствовал истинную суть фотографии, не зная ее предыстории. — У тебя редкий талант, Дэрил. Голос Иисуса был тихим, мягким, взгляд наполнился чем-то тяжелым, чем-то, чего Дэрил не мог понять, он держал свой взгляд на фотографе, окруженном сапфировым светом. Иисус чуть склонил голову и подошел к Дэрилу, все еще смотря на него. — Твои глаза… Как они могут быть одновременно такими светлыми и темными? Я никогда не видел такого прежде. Синий и зеленый, и серый, и… Дэрил моргнул, ошеломленно отступил назад, заставляя Иисуса так же вернуться на место. — Извини, это было грубо. Мы можем сделать перерыв? Мне нужно попить. В горле пересохло, как в Сахаре. Не дожидаясь ответа Дэрила, Иисус подошел к своей сумке и, вытащив оттуда бутылку с водой, сделал большой глоток. Дэрил, не задумываясь, сделал несколько снимков, убедившись, что любые компании по производству напитков хотели бы их купить. Это было легко, натуральные движения Иисуса источали мощную чувственность, не будучи откровенно сексуальными. То, как его губы обхватывали горлышко бутылки, закрытые глаза, жидкость, стекающая по длинной линии его горла… — Мне нужно по-быстрому позвонить, — выпалил вдруг Дэрил, поставив камеру на штатив и закрепив болтами, вылетел в соседнюю со студией комнату, поборолся с телефоном, доставая его из кармана, и нашарил номер Рика. — Хэй, — ответил мужчина после нескольких гудков, голос стал медовым. — Что случилось? Разве ты не должен фотографировать Иисуса? — Ты сделал это специально! — прошипел Дэрил в трубку. — Я говорил тебе тысячу раз — не нужно меня ни с кем сводить! — Дэрил, воу, притормози. О чем ты говоришь? Мы не сводили тебя ни с кем, тем более с моделью. — Ты имеешь в виду… Ты не делал этого, чтобы я типа переспал с ним или начал встречаться, или что-то еще? — Ты фотограф, Диксон, а не проститутка. Что за чертовщина у тебя там происходит?! — Рик начал звучать озлобленно, что помогло Дэрилу убедиться в том, что он говорит правду. — Иисус сделал что-то неуместное? Ты хочешь, чтобы я позвонил в полицию? — Нет! Он был хорош, великолепен, на самом деле. Его реально легко снимать. Я просто… я думаю, он флиртует со мной, — Дэрил возненавидел то, как жалко его голос звучал, как низок тон, это делало его реднеком из глубинки. Мягкое фырканье Рика утешило его и облегчило его чувство. — Конечно, он флиртует с тобой! Дэрил, Иисус посетил все твои выставки, включая самую первую. Он покупал что-то каждый раз, даже когда выглядел так, словно не ел целый месяц. Он шатался по краю толпы, что вечно окружала тебя и был слишком напуган, чтобы заговорить с тобой. Я впервые увидел его там около шести месяцев назад, наконец-то заметив, что у него внешность, на которую модельные агентства будут молиться. Мы поговорили с ним, Мишонн поселила его в комнате за гаражом. Он выполняет всякую мелкую работу по дому, чтобы платить за комнату. Единственное, что он припер с собой это две книжки, рюкзак с кое-какой старой одеждой и его коллекцию твоих фотографий. Он мог продать их в любой момент и ему хватило бы денег на еду, аренду и покупку хорошей одежды. Но когда я спросил его об этом, он посмотрел на меня так, словно я предложил ему пожертвовать младенцев Сатане. Дэрил мог только стоять с открытым ртом, пока Рик вываливал это на него. Он знал, что его выставки были в основном большим расплывшимся пятном, циркулирующее шоу ужасов фальшивых людей, говорящих слишком громко и переполняющих его, поскольку они извергали претенциозную банальщину о его работе. Следовало ожидать, что он не помнит Иисуса. Но часть его говорила о том, что он мог бы. Глаза, огромные и синие, как небо летом, заполненные нервным восхищением, это ему было знакомо. — Тот факт, что он сейчас там… Ну, я поражен, что ему не нужно было выпить, возможно, даже дважды, перед этим. Он так нервничал сегодня утром, я подумал, что его стошнит, — Рик все продолжал говорить, ожидая, что Дэрил вернется оттуда, где он витал. — Какие фотографии он купил? — Почему ты не спросишь у него? — предложил Рик таким тоном, который он использует для того, чтобы подтолкнуть своего друга к чему-то, что ему бы прекрасно подошло. — Да, ладно, мне нужно идти, — пробормотал Дэрил и повесил трубку. Он потер вспотевшие ладони о джинсы, немного выпрямившись от своей обычной сутулости. Это было интересно, на пути личной жизни Дэрила всегда попадались только такие люди, которые были ослеплены его славой, а не по-настоящему заинтересованы в нем, как в личности. Но Рик, который никогда не лгал Дэрилу за все годы их дружбы, развеял его тревогу, успокоив. Пройдя рукой по лохматой голове с длинными темными волосами, Дэрил расправил одежду перед выходом обратно в другую комнату. Иисус стоял один возле огромного, от пола до потолка, окна, глядя на город. Он не слышал, как Дэрил вернулся, просто беспокойно дергал рукой за распущенные, в настоящее время, длинные каштановые волосы, закусив нижнюю губу, как будто он думал о креплениях. Его настолько человеческий вид, настолько обеспокоенный, заставил Дэрила мгновенно почувствовать себя лучше. — Прости, просто отчитывался Рику о ходе работы, — проговорил он мягко, почти ненавидя себя за то, что потревожил другого человека. Иисус подпрыгнул, поворачиваясь к Дэрилу лицом, его глаза стали огромными, прежде чем он снова расслабился и улыбнулся. Попутно подхватив свою камеру, Дэрил поднял руку, чтобы остановить модель, и щелкнул несколько быстрых снимков. Иисус опустил голову, слегка улыбаясь, и Дэрил увеличил масштаб изображения, чтобы захватить этот взгляд. — Ты сказал, что склад был первой фотографией, которую ты купил. Ты покупал и другие? — спросил Дэрил небрежно, сидя на корточках, чтобы поймать игру длинных волос и тени на шее и плечах Иисуса. — Ох… Ммм… — щеки Иисуса приобрели мягкий розовый оттенок и он повернулся обратно к окну. — Я купил «Ходячего», «Стального коня» и «Конфету». Я хотел бы купить их все, но у меня было достаточно денег только на некоторые. Я сделал ставку на «Миниатюрную Пантеру» тоже, но кто-то в последний момент побил ее и забрал. Я был сломлен. Дэрил опустил камеру, становясь так, чтобы быть точно напротив другого человека. Существовала только небольшая разница в росте, но достаточно было того, что Иисус должен был слегка наклонить голову, чтобы смотреть Дэрилу в глаза. — Ты приходил на мои шоу, но никогда не разговаривал со мной. Ты покупал фотографии, которые очень много значили для меня. Ты жил без еды и тепла, чтобы добиться этого. Ты живешь в комнате за гаражом Рика… — Откуда ты знаешь.? — ахнул Иисус, его глаза снова округлились. — Я клянусь, я не сталкер! Я просто… Я любил твою работу и я никогда не мог набраться мужества, чтобы заговорить с тобой на выставках, потому что… Ну, я выглядел таким же, каким и был, голодающим и почти бездомным. Я никогда и не мечтал, даже когда Рик сделал мне это предложение, что я когда-нибудь буду работать РЯДОМ с тобой, не важно как, с тобой! Дэрил обнаружил, что улыбается, пока Иисус крутился вокруг, отчаянно пытаясь объяснить серию событий, которые привели их к этому моменту. Он покачал головой, тихо посмеиваясь, опустил руку в карман джинс, чтобы побыстрее найти одну из немногих визиток, которые Мишонн пыталась заставить его использовать, и передал ее Иисусу. — Мир это странное место, — пожал он плечами, небольшие морщинки отразились на идеальном улыбающемся лице Иисуса. Он сделал последнее фото и отошел. — На сегодня все. Если можешь, приходи завтра, мы просмотрим все фото и выберем из них лучшие, если что, ты можешь стоять и критиковать меня, пока мы будем это делать. Если ты действительно произведешь на меня впечатление и примешь это, я могу даже взять тебя на кофе после этого. Номер там есть. Позвони мне, когда соберешься сюда. Иисус посмотрел на помятый, слегка неряшливый кусок карты с чем-то похожим на почитание, протянул руку к нему так, словно кто-то мог отобрать его в любой момент. — Я могу взять это, — мягко ответил он, поднимая взгляд на Дэрила, голос был низким и полным другого значения, того, от которого Дэрил покраснел и почувствовал, как в его джинсах заныло. — Что ж, посмотрим, — отозвался он, его собственный голос опустился до хриплого мурлыканья. Иисус пошел темно-розовыми пятнами и поспешно опустил голову, прячась за волосами на секунду. Потом он выпрямился, откидывая богатые коричневые пряди назад и, с улыбкой, протянул руку Дэрилу. — Это было честью и удовольствием. Спасибо за это. Я… Я позвоню тебе завтра. Дэрил пожал протянутую руку и поразился, но странно довольно отметил, что она была шершавой. Это были руки того, кто много работал, а не кормился только за счет своей внешности. — Это было моим удовольствием.

***

Дэрил покидал темную комнату спустя несколько часов, когда услышал звонок своего телефона идущий со всех концов комнаты: «ТЕКСТ, МУДИЛА». Он поднял телефон, хмурясь на незнакомый номер. Но сообщение ясно дало понять кто это и заставило его губы улыбнуться. «Если я продам достаточно этих фотографий, я выслежу ублюдка, который похитил Миниатюрную пантеру и выкуплю ее обратно. И» Дэрил усмехнулся и набрал быстрый ответ. «Я мог бы распечатать оригинал, если ты хочешь? Д» Был долгий перерыв и Дэрил начал задаваться вопросом, не сделал ли он ошибку. Он почти собрался взять свое предложение обратно, как его телефон снова заорал, да так, что он чуть не выронил его. «На самом деле? У тебя еще есть негатив? Сколько ты хочешь за него? Я имею в виду, я обязательно заплачу столько, сколько нужно, чтобы купить его, но мне нужно знать, сколько фотографий я должен продать, чтобы позволить себе это. И» «Ну, мы посмотрим, как те, которые мы сделали сегодня продаются и я назову цену. Справедливо? Д» «Очень справедливо. Огромное спасибо. Я… лучше не буду мешать твоему вечеру. И» Дэрил оглядел свою квартиру, заколебался на мгновение, но тут же ответил обратно. Когда он в следующий раз посмотрел на время, то было около полуночи, он почти шесть часов обменивался смсками с почти незнакомым человеком. Только… Он не чувствовал себя чужим. Дэрил прокручивал начало их разговора и понял, что то, чем он поделился с Иисусом, никогда не стало бы нормальным, поделись он этим с кем-то, кого едва знал. Но он также понял, что парень рассказал ему глубоко личные вещи. Это было странно унизительно. «Иди спать иначе завтра будешь выглядеть дерьмово» «Твое обаяние оставляет меня разбитым ;)» «Это я, обаятелен до последнего XD» «Хорошо, Принц Обаяние, я лучше побуду спящей красавицей или денежный производитель начнет стоить мне денег вместо того, чтобы делать мне их. Увидимся завтра : *» Дэрил замер на долгую минуту, глядя на довольно безобидный поцелуй в конце сообщения. Его сердце забилось громко, ладони тревожно вспотели, он набирал обратный текст и колебался, глядя на кнопку отправки. «Да мать твою, Диксон, создай пару», — прорычал он, тыча в кнопку и отправляя сообщение: «Ночи, Спящая красавица :* », — прежде чем бросить свой телефон на кофейный столик и закрыть лицо руками. Действительно ли он флиртует как подросток с красивой моделью парнем, который бродил по его территории как сталкер? Да, так, во всяком случае, казалось. И он наслаждался этим. Бабочки появлялись в животе с каждым сообщением. То, как каждое из них заставляло его улыбаться или хихикать, или действительно хотеть узнать больше об этом смешном саркастичном парне, который выглядел как ангел и матерился как моряк, Дэрил наслаждался всем этим. Похоже, Рик получит бутылку лучшего скотча в ближайшее время. Улыбаясь, с нетерпеливым ожиданием следующего дня, Дэрил лег спать.

***

— Я застрял в твоем лифте, — категорично заявил Иисус, стоило Дэрилу поднять трубку. — Сначала все было нормально, но потом он заскрипел и застрял. Что мне теперь делать? — Держись, — фыркнул Дэрил, подходя к панели управления в стене и начиная щелкать переключатели. — Он старый, это не поможет. — Свет отключился! — голос Иисуса стал выше и наполнился паникой, причудливо повторяясь и через телефон, и через шахту лифта. — Сбросил электронику. Он включится через минуту и все заработает, — заверил его Дэрил, хмурясь. Неужели Иисус испугался темноты? — Ладно, просто продолжай разговаривать со мной, пожалуйста? Я немного подвержен клаустрофобии и темнота мне не помогает. Дэрил присел у дверей и начал говорить, низко и успокаивающе, заставляя Иисуса сосредоточится на его голосе, а не на замкнутом пространстве. — Что ж, я пробежался по фото и думаю, что есть некоторые неплохие, которые можно использовать. Это сюрприз, потому что большинство сессий ограничиваются одним или двумя хорошими снимками. Там есть парочка, которые я хотел бы повторить, но с другим объективом, другой одеждой и немного изменить освещение. Как ты думаешь, готов к этому? Плюс, я думаю, нам нужно другое место, где-нибудь снаружи. Может быть, улица, это было бы неплохо. И парочка на природе, может, где-нибудь в парке. — Ты начальник, — усмехнулся Иисус, его голос все еще был высоким. Затем он издал тонкий, отчетливо не мужской звук, как лифт покачнулся и начал снова двигаться. Дэрил сбросил вызов, становясь перед дверью и открывая ее, как только он откатил ее, Иисус выскочил наружу, практически бросившись в объятия Дэрила. Его руки сжались в кулаки, лицом он прижался к рубашке фотографа, растрепанные волосы щекотали его шею, а пережитый шок все еще заставлял трястись. — В будущем, я буду ходить по ступенькам, — пробормотал Иисус, наклонившись к Дэрилу на мгновение, прежде чем отступить назад. — Прости, не очень профессионально для меня. Всегда ненавидел замкнутые пространства. У тебя есть уборная? Мне нужно немного привести себя в порядок. Дэрил подавил желание подержать этого парня подольше возле себя, вместо того, чтобы с улыбкой кивать в сторону ванной. Ответная улыбка была слабой, не той, что он видел буквально вчера. Это заставило Дэрила снова захотеть обнять его, успокаивать, пока он не улыбнется ярко, а глаза не потеряют последние следы страха. Наблюдая, как модель уходит, Дэрил позволил себе пройтись взглядом по его плечам, уже визуализируя лучший способ подачи их в выгодном свете, ниже, по его подтянутой фигуре, талии и гладкой округлости его задницы. Мысли Диксона обратились в гораздо менее профессиональное русло, представляя себе все способы, которыми он мог бы заставить эту задницу работать для него. — Спасибо, — проговорил Иисус, вернувшись, заставляя Дэрила перенестись обратно в настоящее. Он заметил, что Иисус забрал волосы назад, в беспорядочный конский хвост, который раскачивался, пока он шел. — И… прости. Я постараюсь не быть столь… — Все нормально. У нас всех есть свои страхи, — заверил его Дэрил с легкой улыбкой. — Иди сюда и взгляни на это. Они провели следующий час рассматривая каждый снимок, который сделал Дэрил накануне. Иисус, к его чести, принял критику как профессионал, слушая, как Дэрил объяснял ему почему фото, которое выглядит идеалом, на деле никогда не продастся. С каждым отвергнутым снимком лицо Иисуса становилось все более серьезным, а глаза немного потускнели. Наконец, Дэрил не выдержал. Поколебавшись, он положил руку на плечо Иисуса, мягко сжимая гладкие мышцы. — Это не потому, что ты недостаточно хорош. Журналы и рекламные компании настаивают на абсолютном совершенстве. Ты чертовски близок к этому, но точно совершенство в глазах смотрящего, — Дэрил прикусил губу, когда до него дошло, что он сказал, он надеялся, что Иисус воспримет это просто как профессиональный комментарий. Но то, как он вертел головой, волосы, тянущиеся как хвост кометы, все положило конец этой надежде. — Довольно близок? — мягко спросил Иисус, изгибая губы в легкой улыбке. — Это, может быть, самая хорошая вещь, которую мне кто-либо когда-либо говорил. Их взгляды были сосредоточены друг на друге довольно долгое время, что-то тяжелое и теплое пролегло между ними. Тогда Иисус моргнул, преодолевая напряжение, обернулся на свои фотографии. — Так есть среди них хорошие? — спросил он, его голос стал намного ниже и грубее, чем ожидалось. Мозг Дэрила сразу подкинул ему несколько картинок Иисуса, голого и возбужденного, распятого на его огромной кровати, умоляющего Дэрила трахнуть его. Он закрыл глаза и какое-то время дышал через нос, прежде чем ответить. — Эти три имеют определенный потенциал к продаже. Эти пять мы тоже могли бы продать, если немного исправим их. Есть около полудюжины других, которые, если переснять, то могут стать продаваемыми. Остальные… Нет. Иисус кивнул, снова поворачиваясь к негативам, пальцы парили над ними, но не касались. — Хорошо, давай переснимем и подретушируем. Остальное сожжем, — сказал он твердо, потом поднялся и отошел к окну, покусывая губу. Дэрил предположил, что это дурная привычка, которая была милой, но ему стоило прекратить это, если он не хочет испортить следующие снимки покусанными губами. Подобрав негативы, Дэрил поместил их обратно в файл, твердо уверенный в том, что никогда не сожжет их. Возможно, он не может их продать, но они все еще остаются красивыми. — Давай сделаем несколько пробных снимков для начала. Это не совсем правильно, но я хочу определить диапазон. После чего мы захватим кофе и приступим к работе.

***

Пересъемка и ретуширование заняли еще два дня прежде чем Дэрил и Иисус, наконец, были достаточно удовлетворены работой, чтобы предоставить Рику и Мишонн окончательный выбор. Дэрил приехал в их дом и обнаружил Иисуса нарезающим круги по газону, тревожно теребящим волосы и кусающим свои губы почти до крови. — Ты теперь приветственный комитет? — ухмыляясь, окликнул его Дэрил по пути. — Мишонн выгнала меня из дома метлой. Сказала, что я свел ее с ума. Я просто нервничаю, что никто не заплатит ради того, чтобы заполучить мою уродливую рожу для своей продукции. Дэрил притормозил, пытаясь остановить Иисуса, протянул руку и положил ее ему на плечо. — Они будут продаваться, успокойся. Скажу тебе вот что, — он сделал паузу, тяжело сглотнул, пытаясь набраться храбрости, и продолжил, — если ты продашь хотя бы одну фотографию, я угощу тебя ужином. Если нет, то ужином меня угостишь ты. Огромные голубые глаза ошеломленно уставились на Дэрила. Потом полноценная блестящая и радостная улыбка украсила лицо модели. — Твоя взяла! Но, если я выиграю, надеюсь, ты любишь лапшу, потому что это все, что я могу себе позволить, — Иисус смеялся, а его глаза сверкали, как волны под солнцем. Дэрилу хотелось, чтобы под рукой был фотоаппарат, чтобы запечатлеть это выражение навсегда. — Подумай о чертовом времени, Диксон! — протянул на южный манер Рик. — Идите сюда, вы оба. Давайте посмотрим, стоите ли вы двое этих усилий. — Когда он говорит так сладко, я чувствую, что влюбляюсь в него, — усмехнулся Иисус, закатив глаза, пока шел по направлению к дому. Дэрил подавил вспышку ревности, попытавшись убедить себя, что слова были просто сарказмом, но это не помешало ему захотеть схватить длинноволосого парня и заклеймить его прямо на публике. Внутри дома Рика и Мишонн царил прекрасный микс из семейного хаоса и бизнеса. Фотографии всех последних моделей висели на стенах рядом с, хоть и не профессиональными, но все же довольно откровенными кадрами с семейного барбекю. Были так же фотографии детей Рика от предыдущего брака, но они были так и детьми Мишонн. Дэрил сделал большинство из этих снимков, особенно тех, где присутствовала Джудит, его маленькая суперзвезда. Рик жестом позвал их в свой кабинет и принялся наблюдать за ними с суровым выражением лица, из-за чего Иисус снова начал кусать губы. Дэрилу показалось, что он увидел проблеск веселья в ярко-голубых глаза Рика, но он исчез прежде, чем Дэрил в этом уверился. — Итак, я посмотрел фотографии и я должен спросить — это лучшее, что вы двое можете сделать? — требовательно спросил Рик, голос и лицо стали жестче, пока он переводил взгляд с одного на другого. Иисус наклонился, длинные волосы упали вперед, чтобы прикрыть лицо и спрятаться от этого взгляда. Дэрил посмотрел в ответ, вызывающе приподняв подбородок. Он знал, что кадры были лучшими, он знал, что Иисус был идеальной моделью, так что, блядь, у Рика за проблема? — Потому что, если это так, то мы… собираемся заработать кучу денег, — закончил он с усмешкой на лице, голова Иисуса поднялась, глядя на него недоверчиво. — Ты мудак, — фыркнул Дэрил на своего давнего друга, покачав головой. — Если ты хотел напугать его, то тебе удалось. — Ты прав. Прости, Иисус, это было жестоко. Со всей серьезностью, снимки фантастические и у меня есть немного хороших новостей. Я продал их все за одно только сегодняшнее утро. И у меня есть три предложения для вас двоих. Я хотел бы начать с одной сессии, посмотреть как вы справитесь с этим, а после мы можем сделать и остальные, если вы захотите. Дэрил, нам предложили открыть еще одну твою выставку через два месяца и я подумал, что это было бы отличным поводом показать твои новые вещи. — О мой… Серьезно? Фантастика! — выкрикнул Иисус, закинув руки на Дэрила и крепко обняв его на мгновение. — Похоже, что ужин с тебя. Если ты найдешь на это время. — Забрать тебя отсюда в семь? — ухмыльнулся Дэрил в ответ. Иисус слегка покраснел, кивая. Они смотрели друг на друга какое-то время, усмехаясь радостно, до тех пор, пока Рик вежливо не кашлянул, отвлекая их друг от друга. — Оставьте это на потом, вы двое. Мы должны многое сделать, прежде чем вы свалите отсюда.

***

Дэрил мог почувствовать, как его рубашка прилипла к спине, когда он подъехал к дому Рика на своей машине. Обычно он ездил на мотоцикле, но он подумал, что машина больше подойдет для первого свидания. Он поежился. Технически, это не было свиданием. Он проиграл пари, он оплачивает это, но… было чувство, словно это свидание. Он даже надел свои лучшие черные брюки, темно-зеленую рубашку на пуговицах и черные сапоги. Мишонн назвала это его «нарядом для свиданий», но он не мог рассердиться на нее, потому что она выбрала его именно по этой причине. Дэрил видел, что жалюзи дернулись, он сидел там, сжавшись в комочек и знал, что друзья смеются над ним. Когда дверь открылась, он ожидал увидеть Мишонн, с ее руками на бедрах, именно теми движениями, которые заставили бы его убедиться в этом. Вместо этого, вышел Иисус, потрясающе выглядевший в простой белой рубашке и выцветших темно-синих джинсах. Его каштановые волосы завесой падали на плечи, прекрасно обрамляя лицо. Он что-то сказал через плечо, потом кивнул и рассмеялся, после чего закрыл дверь и шагнул в сторону машины. Поняв, что он похож на идиота, Дэрил выбрался из авто, чтобы поприветствовать его, с теплой улыбкой на губах, пока парень внимательно изучал его. — Вау, — выдохнул Иисус, оценивая сапоги, брюки и рубашку. Все это открывало прекрасный вид на широкие плечи Дэрила, подтянутость его талии и длину ног. Все тело Иисуса вспыхнуло горячим желанием, пока он смотрел как хищно Дэрил двигается. — Вау тебе, — фотограф усмехнулся и дернулся, словно хотел взять Иисуса за руку, но затем заколебался. Он не был уверен, что они уже на той стадии и не хотел сделать что-то, что могло бы нервировать другого. Но Иисус только улыбнулся, подошел ближе и коротко, но крепко обнял Дэрила. — Итак, куда мы едем? — спросил Иисус, как только сел в машину, повернувшись к мужчине, с возбужденным блеском в глазах. — «Водный клуб», — отозвался Дэрил, рокот двигателя машины приглушил восхищенный возглас Иисуса. — Но… Это место всегда полностью забронировано на несколько месяцев вперед. — Да, ну, я знаю одного парня. Я надеюсь, что тебе нравится сидеть снаружи, потому что наш столик в баре «Гнездо Вороны», на крыше. Дэрил мог почувствовать взгляд Иисуса направленный на него, пока он вел машину, он чувствовал, что тот хочет спросить, как Дэрилу удалось заполучить столик в самом популярном ресторане Нью Йорка всего за пару часов. Вместо этого он заерзал на сиденье, смотря вниз на свои руки. — Я могу попытаться оплатить часть счета. Мне удалось получить небольшой аванс от Рика, чтобы купить новую одежду и прочее… — Не будь идиотом, — фыркнул Дэрил, легко ведя машину среди плотного потока, зная где срезать. — Я говорил тебе, я заплачу за ужин, если мы продадим снимки. Они проданы, я плачу. Наступившая между ними тишина не была неловкой, так как Дэрил был сосредоточен на вождении, а Иисус сосредоточился на Дэриле. Как только Дэрил припарковался, Иисус дернулся вперед, целуя Дэрила в щеку. Его губы были мягкими, как и выглядели, и сухими, это было кратко, но более чем достаточно, чтобы Дэрил захотел гораздо большего. — Чт.? — выпалил он, Иисус тут же сел обратно. Облизав пересохшие губы, Дэрил попробовал еще раз. — Зачем это было? — Я не продал бы эти фотографии, если бы не ты. Я всем обязан тебе, ну и Рику, и Мишонн, конечно. Я не так давно в модельном бизнесе, и я не становлюсь моложе, я знаю, что это акулий бизнес, но я получил этот шанс только благодаря тебе и твоему удивительному таланту. Дэрил мог только смотреть на парня перед ним, на розовость щек, размах его опущенных ресниц, на то, как он прикусил нижнюю губу. Дэрил действовал прежде, чем думал, он положил руку на заднюю часть шеи Иисуса, чтобы чуть наклонить его вперед, их губы столкнулись немного грубо. У него был даже момент паники, потому что длинноволосый парень замер в его руках. Но потом Иисус расслабился, почти расплавился, под прикосновением Дэрила, аккуратно коснулся его губ. Поцелуй вышел до смешного целомудренным для двух взрослых мужчин, но и не чувствовалась потребность в чем-то большем на данный момент. Они расстались медленно, их губы и пальцы задержались на несколько секунд дольше, прежде чем полностью расстаться. — Я чувствую, что должен извиниться… — начал Дэрил. — Пожалуйста, не надо, — перебил его Иисус. — Я хочу целовать тебя как можно дольше. Это было… идеально. Они улыбались друг другу в течение минуты, затем оба выскочили из машины.

***

— Я не думаю, что когда-либо ел больше, — простонал Иисус, откидываясь на спинку стула и с довольной улыбкой потирая живот. Дэрил улыбнулся, похлопывая себя по животу, причудливо взволнованный тем, что сумел так закормить кого-то. — Это было довольно неплохо. Я бы спросил, хочешь ли ты десерт, но… — Иисус застонал, поднимая руки вверх и тихо смеясь. — Я хотел бы десерт, но не думаю, что в меня поместиться еще хоть кусочек, чтобы я не лопнул. Я буду работать, чтобы согнать эту еду, неделю. Но это стоило каждого лишнего приседания, которое мне придется сделать, — яркие глаза искрились в условиях плохого освещения, теплым и мягким светом, сосредоточенные на Дэриле. — Спасибо. — В любое время, — спокойно отозвался Дэрил, отвечая улыбкой. Он встал, промокнув вспотевшие руки салфеткой, и протянул ладонь Иисусу. — Не хочешь немного пройтись по воде? — Иисус перевел взгляд от руки Дэрила на его небесно-голубые глаза, тяжело сглотнул, затем встал и взял его за руку. — С удовольствием. Они шли, взявшись за руки, из ресторана вдоль ярко освещенной набережной. Дэрил волновался, во-первых, из-за того, что они будут привлекать слишком много внимания. Но они стали просто еще одной парой в море других людей, не вызывая большего интереса, чем кто-либо другой. Они болтали обо всем, на самом деле, никогда не вдаваясь в подробности о прошлом, помимо того, что установили — ни у одного из них не было особенно счастливых воспоминаний. Дэрил с чувством говорил о своей работе, подстрекаемый страстным взглядом Иисуса, проницательными вопросами, которые он задавал. Иисус говорил о своей любви к искусству, как он чувствовал глубокую связь с некоторыми картинами, фотографиями, как если бы они обращались прямо к нему. Он покраснел, когда увидел, что Дэрил смотрит на него, и опустил голову так, чтобы волосы скрыли его лицо. — Прости, я бестолковый… — Нет, — пробормотал Дэрил, касаясь удивительно мягкого занавеса волос и отводя их назад, скользя глубже среди густых прядей к затылку Иисуса. — Мне нравится с какой эмпатией ты говоришь. Вау, посмотри на меня, это слово сегодняшнего дня.* Иисус позволил себе откинуть голову в объятиях Дэрила, улыбаясь ему снизу вверх. Это был короткий тихий момент совершенного понимания, тогда они поцеловались. Это было так же сладко и почти так же целомудренно, как и впервые, но теперь Дэрил мог оценить полноту губ Иисуса, их твердость, то, как они двигались против его собственных. Он чувствовал, что парень приблизился, что он пытается притереться к телу Дэрила, руки скользили по его талии, чтобы прижаться плотнее. Тихий грубый звук вырвался изо рта фотографа, когда Иисус прижался к нему, кусая его губы, словно он хотел съесть его. Дэрил почувствовал ответный вибрирующий стон от невысокого парня, почувствовал, как руки сильнее вцепились в его рубашку… — Снимите комнату! Они оторвались друг от друга от этого крика и обернулись, чтобы посмотреть, кто это сделал, прежде чем снова уставиться друг на друга с глуповатой улыбкой. — Мне лучше вернуть тебя домой прежде, чем Рик начнет третировать меня за то, что я разрушаю твою красоту недостатком сна, — пробормотал Дэрил невесело. — Его план довольно хорошо продуман и если я внесу в него хаос, задерживая тебя допоздна, то он натравит на меня Мишонн, — он резко вздрогнул, Иисус засмеялся, лазурные глаза сверкали, похоть в них медленно отступала, оставляя после себя крошечные угольки, ожидающие, когда на них подуют, чтобы создать ревущий огонь. — Я не хочу идти, но я не хотел бы злить этих двоих еще больше. Пойдем… Но, может, мы можем выбрать более длинный путь домой? — Я думаю, мы можем это сделать, — ухмыльнулся Дэрил, его рука соскользнула на талию Иисуса, крепко обнимая, притягивая к себе, так они прогулялись назад к машине.

***

Следующие несколько недель были хаотичными. Иисус становился все более и более востребован, каждая возможная компания хотела, чтобы он был лицом их продукта. Рик никогда не позволял ему сделать перерыв, постоянно перекидывая модель с сессии на сессию, ища лучшее предложение. Иисус справился со своей возросшей нагрузкой с благородством, всегда улыбался и был вежлив. Но внутри он был одинок и жаждал снова увидеть Дэрила. Единственный контакт, который им удалось поддерживать, был в частых сообщениях и время от времени видео-чате. Он знал, что Дэрил был завален работой и подготовкой к своей новой выставке. Таким образом, он обходился смсками и слишком короткими видео-чатами, убеждаясь, что Дэрил правильно питается, достаточно отдыхает, заботясь о себе. Дэрилу, со своей стороны, отчаянно не хватало Иисуса. Сообщения было милыми и часто вызывали улыбку. Как и видео-чаты, которые они использовали снова и снова. Но этого не хватало. Он хотел увидеть Иисуса, прикоснуться к нему, услышать его голос, почувствовать мягкость его губ, густоту его каштановых волос на своих пальцах… Он повозился со своим телефоном, чтобы отправить сообщение, когда заметил, что пальцы на автомате набрали номер. — Алло? — низким и хриплым, сонным голосом ответили ему. Дэрил сразу почувствовал тепло, холодное пятно внутри него, неизвестно откуда взявшееся, исчезло. — Хэй, — отозвался он, понизив тон так, как если бы он был в постели с Иисусом, а не в своей студии, пытаясь подобрать нужные фотографии. — Прости, я тебя разбудил? — Нет, я проснулся около пяти минут назад, просто ленюсь, — усмехнулся Иисус в ответ. — Все в порядке? — Да, я просто… Выглядит как будто это возрастное, ну, мы говорили об этом. — Ты не прав. Я мечтал о тебе, честно говоря… — повисло неловкое молчание. — К сожалению, фильтр из мозга ко рту еще не работает. — О чем ты мечтаешь? — спросил Дэрил, во рту пересохло, а мысли о предстоящей выставке испарились. — Ну… это немного неловко… — Еще больше оснований для тебя, чтобы рассказать мне, — рассмеялся Дэрил, нервно потирая свободную руку о свои джинсы. — Я мечтал о нашем свидании, только… Оно не закончилось, когда ты отвез меня домой. — Ох? И как же оно закончилось? — легко спросил Дэрил, его живот скрутило в горячий шар желания. Голос Иисуса все еще был низок, немного груб временами, но в этот раз не из-за сна. Дэрил облизал губы при мысли о том, как этот парень должен выглядеть, лежа в постели, волосы распущены и облепили его лицо, щеки покраснели, голубые глаза затянуты пеленой похоти и затяжного сна. — Я не знаю, я проснулся прежде, чем оно закончилось. Но я не хотел этого. Я хотел остаться там, голый, в твоих объятиях, позволяя твоим губам ласкать мое тело, твои длинные толстые пальцы проникали бы в меня… Дэрил застонал, темный, почти животный звук, который заставил Иисуса вздохнуть, дыхание в трубку становилось тяжелее. — Я мечтал отсосать тебе, — пробормотал Иисус, тяжело дыша. — Заглатывая твой большой горячий член настолько глубоко, насколько смог бы. Я мог бы чувствовать твои пальцы в своих волосах, держащих мою голову, пока ты использовал мой рот, получая удовольствие, которые ты хочешь, пока я сосал, лизал и молил бы о большем. Тогда ты оказался бы внутри меня, прижимая к окну, твой толстый член долбил бы меня… Дэрил едва мог думать, пока Иисус продолжал, образы, которые он рисовал своим низким завораживающим голосом выкидывали все другие мысли из его разума. Иисус выгибался, пока говорил, слова лились из него, как будто прорвало плотину. Он был возбужден и скулил, стремясь к прикосновениям Дэрила. Мужчина на линии был спокоен, лишь его тяжелое дыхание было доказательством того, что он все еще не повесил трубку. — Твой чертов рот… — зарычал Дэрил, затаив дыхание, в один момент, когда Иисус сказал, что хотел почувствовать руки Дэрила в своих волосах, пока они занимались бы любовью. Иисус сделал паузу, затем медленно сел, осторожно со своей бушующей эрекцией. — Я хочу увидеть тебя. Как можно быстрее. Ты занят сегодня вечером? — спросил он, нервы и отчаянное желание сплелись в его венах. — Открой дверь, — стало ему единственным ответом прежде, чем звонок прервался. Иисус нахмурился на свой телефон за мгновение до того, как громкий стук в дверь заставил его подпрыгнуть и уронить мобильник. Быстро накинув одну из своих старейших и наиболее рваных, а так же наиболее удобных футболок, он бросился к двери, сгребая пальцами растрепанные волосы. Едва открыв ее, модель смотрела, с отвисшей челюстью, на стоящего за ней Дэрила, его лицо покраснело, он запыхался, а глаза блестели опасным блеском. — Что.? — таращился на него Иисус. — Как ты.? — Я бежал, — ответил Дэрил за секунду до того, как его губы коснулись губ Иисуса, и потащил его в коридор квартиры. Он пнул дверь, закрывая ее за собой, длинными пальцами зарылся в теплые со сна каштановые локоны, пока он прижимал Иисуса ближе, целуя его. Иисус простонал в поцелуй, желание от разгоряченных голодных прикосновений Дэрила вспыхнуло снова. Они ввалились обратно в квартиру, целуясь и на ощупь руками стаскивая одежду, пока от входной двери до спальни не остался ясный след сброшенных предметов. Иисус разорвал поцелуй, на секунду ухмыльнулся, прежде чем толкнуть Дэрила на его измятые простыни. Усмехнувшись по-волчьи, модель перелезла через него, оставляя легкие поцелуи на его животе и груди. Он остановился на мгновение, чтобы подразнить один торчащий сосок кончиком своего языка, затем двинулся дальше, все выше и выше, проходя нежными поцелуями вдоль горла Дэрила, шероховатость его щетины колола губы. Затем он поднялся над Дэрилом и их глаза встретились, синий с синим, тепло распространилось между ними, как горячая карамель. — Черт, ты великолепен, — выдохнул Иисус, низко и благоговейно. — Тебе стоило быть моделью, не мне. Эти глаза, твое лицо, эти чертовски сексуальные ноги и тело… Дэрил горячо покраснел, пока Иисус говорил, отворачиваясь так, чтобы парень не увидел неверия в его глазах. Иисус повернул его лицо обратно, взгляд был мягким, с улыбкой на губах, он опустился вниз, чтобы поцеловать воздух из легких Дэрила. — Подожди, — выдохнул Дэрил, отстраняясь. Затянутые похотью глаза Иисуса вспыхнули разочарованием, что заставило его ужесточить контроль над собой, пытаясь не подавить уверенность парня. — Я хочу сделать все те вещи, о которых ты говорил мне. Так сильно, что я едва сдерживаюсь, но… Я, на самом деле, не особо опытен в сексе… И я не хочу разочаровать тебя. Глядя на мужчину под ним, на его смущенно покрасневшие щеки, на то, как смотрели его глаза, Иисус почувствовал как в его груди распустился цветок откровенной привязанности. Он медленно опустился, соединяя их тела вместе, посмотрел в эти небесно-голубые глаза, на губы и щетину Дэрила, и произнес: — Ты никогда не разочаруешь меня. Мы можем делать это так медленно, так ты захочешь… Дэрил покачал головой, нажав на спину Иисуса сильнее и толкнувшись вверх, так, чтобы их эрекция скользила вместе. — Я не хочу делать это медленно, не сейчас. Потом, может быть… Прямо сейчас я хочу оказаться в тебе. Я просто… У меня не было большого количества любовников… Иисус протяжно поцеловал его, отвлекая фотографа от своих мыслей руками и языком. — Как ты еще не был растерзан всеми, кто встречал в тебе загадку. Я, однако, очень рад, что это не так. Фактически, мне нравится, что ты почти не тронут. Это заставляет меня чувствовать странное притяжение. Ты хочешь быть во мне, мы можем это устроить. Для этого нам придется немного поработать в команде. — Мы делаем хорошую работу, когда мы вместе, — усмехнулся Дэрил, его нервозность все еще была заметна по глазам. Иисус снова поцеловал его, просто потому, что мог, используя губы, зубы и язык, чтобы завести Дэрила по дикому и заставить уйти эти мелкие заботы прочь. Приподнимаясь медленно, позволяя ему потеряться, дико спутанные волосы стелились по груди Дэрила, Иисус взял момент, чтобы осмотреть подарок, лежащий перед ним. Нельзя было отрицать, что Дэрил был вылеплен. Его плечи были чрезвычайно широкими и крепкими, грудь хорошо развитой, но не слишком мускулистой, его подтянутый живот, но не с большим количеством мышц, чем вы могли бы рассчитывать. Его стройные бедра, сильные ровные ноги. Но взгляд Иисуса тянулся обратно к пульсирующему члену, привставшему из темных локонов между теми мощными бедрами. Румянец на щеках Дэрила распространился по его шее и перетек на грудь, когда он поймал вспышку тепла и огня в глазах Иисуса. Когда длинноволосый парень вдруг вскочил с кровати, очень неизящно, по мнению Дэрила, что легко прощается в силу темно-красной жесткой эрекции, болтающейся между ног, Дэрил смог только ошеломленно моргнуть. Прежде чем он смог двинуться, чтобы спросить, что случилось, Иисус вернулся с небольшой мягкой улыбкой и встал на колени рядом с Дэрилом. — Сядь, — приказал он, отдавая Дэрилу в руки маленькую бутылку смазки. Он оперся на руки перед собой, подставляя свою задницу голодному взгляду мужчины. — Я буду говорить тебе, что делать, хотя я уверен, что ты знаешь большинство из этого. — Я, ага, да, — ответил Дэрил, затаив дыхание. — Просто… Скажи мне, если я сделаю тебе больно или что-нибудь будет не так, ладно? — Не беспокойтесь там, — усмехнулся Иисус, бросив злую ухмылку через плечо. — Ваш выход, маэстро. Двигаясь быстро, Дэрил коснулся губами щеки Иисуса, странно сладкий, целомудренный жест, учитывая их положение. Иисус удивленно моргнул. — Прости. Это было глупо… — пробормотал Дэрил, отодвигаясь. Иисус схватил его за запястье и потянул вниз для мягкого поцелуя. — Это было горячо. Я люблю хороший жесткий трах, но сладкий и полный эмоций… Это моя слабость. Не стесняйся быть настолько ласковым, насколько тебе хочется в любое время. Дэрил тихо хмыкнул, снова коротко целуя парня, прежде чем вернуться в исходное положение и взять смазку нервными пальцами. Он отчаянно пытался вспомнить порно, что он смотрел, то, как он несколько раз спал с кем-то, мужчины или женщины, но все это было просто пустым, избавлением от похоти с помощью лежащего под ним человека. — Вылей немного смазки на пальцы и начни массировать вокруг моей дырки, — велел ему Иисус тихим голосом, слегка двигая бедрами. Дэрил так и сделал, пораженный тем, как вздрогнул Иисус. — Холодно, — рассмеялась модель. Дэрил забормотал какие-то извинения и снова сосредоточился на своей задаче. Он был поражен тем, какой горячей была плоть Иисуса, как был сжат вход, он осторожно потер его. Фотограф нажал кончиком пальца на приоткрытое отверстие и с силой прикусил губу, когда Иисус испустил низкий стон. — Черт, да. Чувствуя себя немного смелее, Дэрил продвинул палец дальше, он скользил с легким сопротивлением, продвигаясь сквозь кольцо мышц до первой костяшки. Стон Иисуса заставил его почувствовать себя достаточно уверенно, чтобы полностью погрузить палец в него. — Черт! Подожди… — застонал Иисус. Дэрил замер, боясь навредить парню как-либо. — Твои пальцы гораздо толще, чем я думал. Дай мне секунду, чтобы привыкнуть, — объяснил Иисус, пытаясь успокоить напрягшегося Дэрила. Для того, чтобы отвлечь их обоих, Иисус протянул руку назад, нащупал и сжал член Дэрила, подвигав рукой несколько раз. Недолго думая, Дэрил начал двигать пальцем в такт с рукой Иисуса, в результате чего длинноволосый парень застонал, убирая руку от его вставшего члена. — Я думаю, что теперь могу принять следующий. Просто, пожалуйста, используй больше смазки. — Это приведет к дичайшему беспорядку… — нахмурился Дэрил. — Это половина веселья. А потом душ, конечно. Усмехнувшись, Дэрил вылил на пальцы больше смазки и снова начал деликатный процесс. Им потребовалось некоторое время, чтобы сделать все правильно, но довольно скоро Дэрил уже засовывал два пальца глубоко в Иисуса, кусая свою губу в попытке сдержать собственные стоны от того, как модель выгибалась от его прикосновений. — Еще один, — задыхался Иисус, дрожа, когда Дэрил засунул свои пальцы глубоко в его задницу, раскрывая его сильнее. — Еще один и потом твой член. Черт, я хочу этого так сильно… — он издал какой-то невнятный звук удовольствия, что вызвало у Дэрила рычание, он немного сдвинулся, пытаясь облегчить пульсирующую боль в паху. Третий палец вошел легче и вызвал громкие стоны у обоих, Иисус чувствовал себя настолько открыто и настолько заполнено, окруженный теплом и запахом Дэрила, мозг полностью вышел из строя, когда его толстые грубые пальцы протолкнулись глубоко внутрь него. — О Бооооооже… — застонал Иисус, прижимаясь лицом к подушкам, его спина изогнулась, пот скатывался в ложбинку на его спине, пока он боролся с желанием использовать пальцы Дэрила для того, чтобы кончить. — Ты… Ты готов? — нерешительно спросил Дэрил, его голос был низким, полным темного едва сдерживаемого вожделения. — Не уверен, что смогу сдерживаться еще дольше. Собрав свои разбросанные мозги, Иисус принял поспешное решение. Сев, он схватил и повалил Дэрила на спину, быстро забравшись на него сверху. Дэрил был слишком удивлен, чтобы среагировать, он мог только наблюдать, как Иисус вытащил презерватив, раскатал по его ноющему члену и облил смазкой. Забросив свою ногу на тонкую талию, Иисус медленно опустился, потирая горячий пульсирующий член о его задницу, потом он наклонился, чтобы глубоко поцеловать Дэрила, пряча их обоих завесой из своих волос. Они оба громко застонали, когда края его растянутого отверстия поймали расширяющуюся головку члена Дэрила. — Я собираюсь объездить тебя, — выдохнул Иисус в поцелуй. — В основном потому, что я хочу видеть твое лицо. — Я могу это пережить, — пробормотал Дэрил в ответ, хватая Иисуса за бедра, после того, как вошел в него, мучая возлюбленного, ощутимо, но не сильно, толкаясь внутрь него. С животным рыком, Иисус откинулся назад и вниз, насаживаясь на твердый каменный член Дэрила. Они оба закричали, Иисус от смеси удовольствия и боли, Дэрил от удивления, обрезанного похотью. — Тебе больно? — спросил он, как только смог, сжимая бедра Иисуса достаточно сильно для того, чтобы появился синяк. — Нет, — невнятно ответил он, его глаза под потяжелевшими веками, были полны удовольствия, они были почти черными от возбуждения. — Чувствую себя удивительно. Дай мне несколько секунд и можешь начать двигаться. Как тебе? — Плотно, горячо, восхитительно, — Дэрил начал задыхаться, функции его мозга были сильно ограничены жестким обхватом тела Иисуса на нем. — Черт, чувствовать тебя так приятно. Иисус наклонился вперед, соединяя их губы вместе, как только он начал медленно двигать бедрами, покусывая влажный рот Дэрила, посасывая его язык с умением расплавляя его мозг. Они нашли общий ритм, Иисус опускается вниз, когда Дэрил поднимается вверх, их соприкосновения прерывались громкими криками и раскатистыми стонами, особенно когда Дэрил чуть сдвинулся и задел что-то глубоко в своем любовнике, это заставило Иисуса чертовски громко закричать от экстаза. Он хотел спросить об этом, но решил, что найдет на это время после. К тому же, Дэрил был слишком очарован видом своего любовника над ним. Пропитанные потом волосы прилипли к его лицу и горлу, падая на плечи. Сияющие голубые глаза горели под его тяжелыми веками, пока модель объезжала его с жесткими, почти зверскими толчками. — Я рядом, — выпалил он вдруг, кусая губу и проклиная свой дурацкий рот, который заставлял его звучать как озабоченный подросток без контроля. Но вид Иисуса заставлял его чувствовать себя именно так, дико возбужденным и с полным отсутствием контроля. — Я тоже, — выдохнул Иисус, опускаясь вниз, чтобы переместить руку Дэрила с его талии на член. Он зашипел при первом прикосновении, потом начал громко стонать, толкая его руку вверх, а затем вниз по его толстому стволу. — Да! Ох, черт дадададада… — повторял Иисус. Дэрил мог почувствовать, как его любовник становится все более напряженным, мог увидеть очертания удовольствия на его лице и это стимулировало его продолжать. Поставив ноги на кровать, Дэрил толкался в него так сильно и так быстро, как мог, его рука скользила по истекающему члену Иисуса. С громким криком, разнесшимся эхом по квартире, Иисус почувствовал пик своего оргазма, выходящего из него, подобно извержению вулкана. Перед глазами все побелело, в ушах появился звон, как будто он побывал внутри колокольни Норт-Дама, мышцы плотно сомкнулись, пока удовольствие волна за волной накрывало его. Дэрил почувствовал, как Иисуса внезапно заклинило на нем, почувствовал, как сжималось и дрожало его тело, вокруг толкающегося члена. Толстые горячие струи очередью вытекали из члена его любовника, заливая руку и живот Дэрила, оставляя теплые, липкие следы. Вид и звук оргазма Иисуса завел фотографа сильнее и заставил его засунуть свой член в него раз, второй, третий, а затем его словно пронзила летняя молния, сжигая мысли, зрение и слух. Иисус обнаружил себя свернувшимся калачиком на груди Дэрила, пока они пытались собрать свое разбросанное остроумие и успокоить бьющиеся сердца. Он чувствовал, что его собственная сперма растеклась между ними, делая их липкими и доставляя дискомфорт, но он просто не мог найти в себе сил для действий. Руки Дэрила были обернуты вокруг него и прямо сейчас этого было более чем достаточно. — Ну… Это было не полностью отстойно, верно? — спросил Дэрил спустя короткое время, понизив голос и сделав это с оттенком реального беспокойства. Иисус засмеялся, прижимаясь ближе к своему любовнику и целуя его прямо над сердцем. — Это не отстой вообще. Скажу тебе вот что, я покажу тебе кое-что реально отстойное и ты сможешь сравнить. — Ох? — Дэрил спросил любопытно и настороженно. — Что же это за отстойная вещь? — Я, — Иисус по-волчьи ухмыльнулся, снова опускаясь на своего любовника.

***

Иисус скользил по краю толпы, не желая привлекать слишком много внимания к себе. Он не хотел быть замечен прессой или чего-то подобного. Это была большая ночь Дэрила, его шоу открывало ночь, и он был единственным, кто заслуживал внимания. Но ничего не могло удержать Иисуса подальше. Он позаимствовал кожаную куртку своего приятеля, набросил ее на белую футболку и натянул обычные черные джинсы, в довершение он напялил на голову шапочку и надвинул ее на лоб. Он был похож на любого другого хипстера художника, что уже были здесь, и это немного сняло его напряжение. Проходя бочком сквозь толпу, он сразу заметил Дэрила разговаривающего с Риком в дальнем углу. Как всегда, сердце Иисуса екнуло, когда он посмотрел на своего любовника. Чтобы отвлечь себя от стремления забраться на мужчину как на дерево и быть арестованным за непристойное поведение, он повернулся к картинам. Он не видел ничего, что выкладывал Дэрил на этой выставке, не желая подглядывать за тем, над чем Дэрил так тяжело работал. Он был поражен, увидев, что первая фотография была его. Ну, на самом деле, профиль его носа, рта и подбородка. Следующей была согнутая рука, мышцы обозначались, но не были слишком заметны. Иисус знал, что это была его собственная рука, потому что он узнал свой шрам чуть выше локтя. Он обошел всю выставку и увидел, что каждая фотография, была его фотографией или, по крайней мере, различных частей его тела. Каждая из них привлекала немало поклонников, все говорили о том, как Дэрил охватил модель так уникально. Основным фокусом шоу, однако, стало шестифутовое изображение Иисуса, скрестив руки на груди, голова откинута назад, он смеялся, стоя перед окном квартиры Дэрила. Это изображение было сделано из сотен мелких фотографий, каждая из них была об одной и той же модели, они были искусно смешаны так, чтобы обмануть глаз. Что-то прошлось по его щеке, Иисус отметил это на мгновение, прежде чем почувствовал знакомое присутствие Дэрила. Оглянувшись с огромными, ошеломленными глазами, он мог только смотреть на своего любовника в течение длительного времени. — Она называется «В этот момент», — пробормотал Дэрил, наклоняясь, чтобы коснуться губами щеки Иисуса. — Потому что в этот момент я понял, что хочу быть с тобой. — Это… Это было в первый день, когда мы работали вместе, — выдохнул Иисус. — Все эти кадры… — Рик сказал мне, что фотографии, которые я выбрал первоначально, были не совсем верными, он посоветовал мне сосредоточиться на том, что я любил. Так я и сделал. Какой-то фрик, который преследовал меня, покупал все мои лучшие фото, даже когда у него не было возможности себе это позволить. Иисус ахнул, глаза искрились не пролитыми слезами. Он обнял Дэрила за шею, пряча лицо в нем. — Не плачь, — пробормотал Дэрил встревожено. — Прости. Я думал, что это была хорошая идея… — Это так, — всхлипнул Иисус. — Слезы счастья, честно. Я тоже люблю тебя, счастливый извращенец с камерой. — Меня называли и хуже, — засмеялся Дэрил, прижимая модель ближе и целуя в обе щеки. — Пойдем, время познакомить тебя с моей стороной нашего мира.