***
Это происходит в начале марта. Луи находит Гарри среди одиночества и ледяного ветра. Он прогуливается по лесу и земля под его ногами сырая, липнущая к обуви. Луи вдыхает запах свежести и затхлых листьев в свои лёгкие, подходя к озеру, когда слышит крик и вдалеке видит мальчика, цепляющегося за кусок льда. Его глаза мокрые, а губы синие от холода. Луи скидывает портфель с курткой со своих плеч и опускается на лёд, раскидывая ноги и руки в разные стороны, как его учили на уроках безопасности в предыдущей школе. Подползая к мальчику, он снимает мягкий розовый шарф со своей шеи и протягивает его ему. Мальчик хватается за него дрожащими руками, его пальцы красные и почти не двигаются, а ресницы слиплись от воды. Луи медленно тянет его к берегу, чувствуя как сердце колотится прямо у него в ушах. Когда они оказываются на земле, с тающим снегом под ними, он рвано выдыхает, смотря на мальчика. Мальчик смотрит на него в ответ, большими испуганными глазами, красными от слёз. Его нос и щёки кажутся ярче, так что Луи приподнимается, чтоб поднять свою куртку с земли. — Как тебя зовут? — спрашивает он у мальчика, накидывая куртку на его плечи. В своём мокром красном свитере, липнущем к телу, он похож на сдутый воздушный шарик, одиноко застрявший среди деревьев. Птицы кричат над их головами, когда он садится рядом, поджигая горсть сухих веток зажигалкой, найденной на чердаке. Мальчик протягивает руки к огню, морщась. — Я Гарри, — отвечает он, закусывая щеку изнутри. Его голос тихий и хриплый. Луи смотрит на него и позволяет себе на мгновение задуматься о доме, оставшемся в Лондоне. О мокром асфальте и запахе сырости на улице. О ребятах, с которыми он играл во дворе, и о сдутом мяче, потерянном там же. О месте, в котором его больше нет. Солнце поднимается над ними, оставляя на коже еле ощутимое тепло. — А я Луи, — рассеянно говорит он. — Пойдём ко мне домой, ты выглядишь очень замёрзшим. Моя мама наверняка знает, как помочь. Гарри кивает и на его лице появляется еле заметная улыбка. Прежде чем Луи успевает сказать ещё что-нибудь, начинается дождь, каплями путаясь в его золотистых волосах. Земля под ногами становится ещё более тяжелой и вязкой. Тогда Луи берёт руку Гарри в свою и ему наконец-то становится немного спокойней. Она холодная, но держась за неё Луи вспоминает лето. Как когда ему было пять и он проводил целые дни у ручья вместе со своим отцом. Так ощущался дом. Что ж, может быть того дома больше не никогда будет, но ладонь Гарри маленькая, а кожа бледная, как первый снег. Может быть когда-нибудь у него будет новый дом. Может быть прямо сейчас. Капли дождя стекают с их мокрых волос, пока Луи отыскивает среди деревьев свой велосипед. — Садись сзади и обхвати меня за спину, — говорит он, начиная крутить педали. Гарри просто кивает и первые десять минут они едут тихо, спускаясь по горной дороге. — Сколько тебе лет? — всё-таки спрашивает Луи, объезжая большой камень по пути. Краем глаза он замечает море вдалеке. Солнечные блики играют на воде, делая её почти золотой. — Десять. — О, ты ещё совсем маленький, — говорит он, ухмыляясь. — Мне уже двенадцать. — Не намного больше, чем мне, — отвечает Гарри, крепче цепляясь за кофту Луи. Он хмыкает. — Может и так, но я всё равно старше. У меня ещё есть две сестры, они тоже совсем маленькие, так что мне приходится помогать маме больше всех. Я уезжаю из дома иногда и гуляю в лесу, потому что там слишком шумно. Гарри смотрит на его затылок, не моргая. — Моей сестре уже тринадцать, но я всегда помогаю ей, — гордо говорит он. — Ты любишь её? Гарри кивает, хоть Луи и не может этого видеть, и на его лице расцветает улыбка. — Да, очень сильно. И маму. — А папу? — спрашивает Луи и лицо Гарри становится серым, как небо. — У меня нет папы, — отвечает он. — У меня тоже, — говорит Луи. — Он ушел от нас, когда родилась Физзи, поэтому мы переехали сюда из Лондона, — его губы начинают подрагивать, когда он смотрит на дорогу впереди. Перед его глазами только пыль и камни. — Ну и ладно, кому вообще нужны эти папы. Гарри хрипло смеётся, обдувая шею Луи горячим дыханием. — Да, ты прав. На несколько мгновений между ними воцаряется тишина, нарушаемая только раскатами грома. — Твой дом в Лондоне… — говорит Гарри, наклоняя голову. Его локоть касается локтя Луи. — Каким он был? Луи нежно улыбается, вспоминая пруд в парке, возле которого он любил играть. — Немного дождливым и серым, но интересным, — отвечает он. — У меня были друзья, и школа там была хорошая, с ровными партами, а не кривыми как тут. Гарри грустно поджимает губы и кашляет, так что остальной путь до дома Луи они едут быстрее, в давящей тишине. Мокрая одежда прилипает к их телам, когда они стучат в дверь. Им открывает мама Луи, встревоженная, с полотенцем в руках. — Луи, что случилось? Почему ты без куртки? — Спрашивает она, вытирая его волосы полотенцем, не сразу замечая Гарри. Луи морщит нос, кивая в сторону. — Мам, это Гарри. Он провалился под лёд в лесу и я спас его. Он замёрз, так что я отдал ему куртку. — О Господи, — говорит она, округляя глаза и всплескивая руками. Гарри смотрит в пол, на свою рваную обувь. Капли воды падают с его волос, разбиваясь о пол. Он кажется совсем крошечным под её пристальным взглядом. — Простите, я- Начинает он, но она его перебивает. — Никаких разговоров, молодые люди. Быстро идите к камину. Так Гарри оказывается зажатым между Луи и ещё двумя девочками — Лотти и Физзи — сидя на старом диване с цветочным принтом. В комнате пахнет печеньем, цитрусами и домом. Он улыбается, когда спустя два часа Луи показывает ему свои комиксы с человеком пауком и подставляет пятки ближе к огню, горящему в камине. — Гарри, — говорит Джоанна, когда он начинает засыпать у Луи на плече, закутанный в тёплое одеяло. Теперь его щёки приятного румяного цвета, а губы почти персиковые. — Уже совсем поздно, может мне стоит позвонить твоей маме? Ты знаешь её номер? Гарри закусывает губу со стыдом и сожалением в глазах. — Да, но я… Мама будет злиться. Я взял её золотой медальон, чтобы поиграть, и когда я был на холме, он свалился на озеро. Но лёд не проломился, так что я спустился и попытался достать его, а потом он треснул, так что… — на его глазах начинают появляться слёзы. — мама будет очень злиться. Джоанна присаживается рядом с ним, обнимая. — Ох, милый, это не так. Твоя мама будет очень счастлива видеть тебя живым и здоровым, всё будет хорошо. Для каждой мамы её ребенок — самая важная драгоценность. Гарри выдыхает, чувствуя, как пальцы Луи нежно прикасаются к его кисти, оставляя за собой тепло. Он ободряюще улыбается ему и этот момент разливается по сердцу Гарри, яркий и уютный. В конце концов мама Гарри приходит через десять минут, в черном кашемировом пальто и со спутанными волосами, вся взволнованная. Она кидается обнимать его, как только видит. — Я так волновалась, Боже, Гарри, — шепчет она, целуя его щеки. Он улыбается ей, показывая ряд белых зубов. — Всё хорошо, мам, — просто говорит он. — Я нашел нового друга, Луи. Он очень помог мне сегодня. Луи стоит прямо за Гарри, смущённо улыбаясь. — Можно он придёт к нам в гости завтра, мам? — спрашивает Гарри. — Ну конечно, милый, пусть приходит. — отвечает она. — Мы живём совсем недалеко, пять минут вниз по улице, — добавляет Энн, нежно приглаживая волосы Гарри рукой, но на этот раз обращаясь к Джоанне. Прежде чем уйти, Гарри обнимает Луи, улыбаясь в его плечо.***
В сентябре, когда тринадцатый день рождения Луи уже проходит, он лежит на своей кровати на чердаке, смотря на дыру в крыше. Через неё всё так же видно ночное небо. Звёзды, похожие на жемчуг, блестят, отражаясь в его глазах. Гарри лежит рядом с ним, переплетая их пальцы. — Знаешь, Лу, — говорит он шепотом, так, будто собирается рассказать секрет. Его голос мягкий и ломающийся, всё ещё немного детский. — Сегодня в школе мы писали сочинение на тему «кем я хочу стать в будущем». — Мхмхмм, — отвечает Луи, утыкаясь носом в его плечо. Он закрывает глаза, зевая. — И что ты написал? Гарри кротко улыбается, пожимая плечами. — Написал, что хочу быть известным певцом, — говорит он. Луи гладит его по голове, будто хваля. Тепло разливается по венам. — Вот как. Это было бы замечательно, ты ведь любишь петь. А я мог бы продать твои вещи за очень большие деньги, — отвечает Луи посмеиваясь. Гарри тычет в его рёбра пальцем, но потом всё же обнимает крепче. — Ещё я написал, что хотел бы выйти за тебя замуж. Луи хмурится, задумываясь, но Гарри не видит этого. — Мальчики не могут выходить замуж за мальчиков, — отвечает он и его голос похож на паутину, сплетённую из неловкости. Гарри только зевает в ответ. — Нет, они могут. Я видел по телевизору. На мгновение между ними повисает тишина, разбавляемая только тиканьем часов и шуршанием листьев на улице. Шторы на окне Луи мягко приподнимаются от ветра, пропуская лунный свет, из-за чего кожа Гарри кажется покрытой блёстками. — Тогда я буду счастлив выйти за тебя, — в конце концов отвечает он, но Гарри уже спит.***
В следующем июне они решают построить домик на дереве. Луи уже четырнадцать, и в этот день его лицо испачкано в пыли, под ногтями грязь, а на тонких ногах раны и царапины. Он всё равно выглядит изящно, обходя бревно с горсткой досок в руках. Гарри смотрит на него с блеском в глазах и улыбкой на лице. Луи кладёт доски рядом с большим деревом и разминает руки. — Ещё чуть-чуть и мы закончим, — говорит он Гарри и поднимает голову вверх. Его загорелая кожа кажется бронзовой блестя на солнце, а его волосы светятся золотом. Весь Луи — это острые углы и плавные линии. Теперь вверху на дереве стоит дом из дощечек, криво забитых гвоздями, но Гарри думает, что он продержится ещё очень долго. Они делают лестницу, сплетая дощечки с плотной верёвкой, которую Луи стащил с одной из лодок на пристани. Тёплый ветер обдувает их лица. — Ты первым опробуешь его? — спрашивает Гарри, когда Луи вскарабкивается наверх по коре дерева, царапая свои руки. Он закрепляет лестницу так, чтобы Гарри мог подняться не свалившись, и улыбается. — Ну да. — Тебе не страшно, что пол провалится? Луи хмыкает и приподнимая подбородок так, что его скулы выглядят ещё острее. — Храбрость всегда вознаграждается, — говорит он, хрустя пальцами. Гарри начинает взбираться по лестнице вверх, звонко смеясь. — Ты наверняка прочитал это на коробке из-под хлопьев. Он залезает внутрь, оглядываясь по сторонам и кладёт рюкзак на деревянный пол. Половицы скрипят под его весом. — Тут уютно, — говорит он в конце концов, протягивая Луи бутылку с вишнёвым соком и старую книгу с мальчиком в морской фуражке на обложке. Он ложится Луи на колени, закрывая глаза, когда Луи путает свои пальцы в его волосах, начиная читать громко и с выражением, меняя голоса. . — Знаешь, я выучил несколько фраз на французском, — говорит Луи, когда заканчивает читать о мальчике, путешествующем по морю вместе со своей собакой. — Что за фразы? — спрашивает Гарри, почти начиная довольно мурчать, пока Луи массирует кожу его головы. Луи смотрит на него с небольшим сомнением и страхом в глазах, но Гарри не видит этого, улыбаясь в потолок. — Я могу сказать сколько мне лет, спросить, где туалет, и спросить у человека, говорит ли он по английски, — отвечает Луи, хрустя пальцами. На секунду он задумывается о чём-то и между его бровей появляется складка, так что Гарри протягивает пальцы, чтобы разгладить её. Луи вздрагивает. — Что-нибудь ещё? — спрашивает Гарри и Луи молчит, смотря на него с океаном, плещущимся в глазах. — Да, ещё я могу сказать Je tʼaime — И что это значит? Луи таинственно ухмыляется, скидывая его голову со своих коленей. — Секрет. Гарри надувает губы и складывает руки на груди, когда Луи смеётся. — Почему ты смеёшься? — спрашивает он с возмущением в голосе. Луи треплет его за щеку, показывая яркие белые зубы при улыбке. — Просто ты выглядишь очень смешно. Хочешь, можем придумать свой секретный язык. Гарри счастливо кивает ему, поправляя футболку на своём теле. Он запоминает этот день и оставляет его навсегда в своём сердце: выцветшие картинки книги под пальцами Луи, порванные листы и красные от вишнёвого сока губы.***
В свой шестнадцатый ноябрь Луи лежит на полу, завернувшись в кокон из теплого одеяла, со стеклянными глазами, спутанными волосами и искусанными губами. Ноутбук стоит у него в ногах и он смотрит фильм, не особо обращая внимания на сюжет. По подоконнику бьёт дождь. Сердце Луи охватывает испуг, когда он понимает, что взглядом скользит по обнажённому телу парня из кино и он закрывает вкладку так быстро, как только может. Его пальцы дрожат. Гарри стучит в его дверь почти сразу после этого, врываясь с солнечной улыбкой и яркими глазами. — Как дела, Лу? — спрашивает он, стряхивая капли воды со своих волос. Футболка липнет к его телу, вызывая зуд под кожей Луи. — Я принёс печенье и пару фильмов. — Ты весь промок, — выдавливает из себя Луи и его голос срывается в конце. — Возьми одну из моих футболок в шкафу. Гарри только кивает, как всегда по-детски ласково. Так, будто он сделан из солнечных лучей. Он снимает свою футболку и Луи сглатывает ком в горле, смотря на него. В конце концов Гарри, сухой и пахнущий лимоном, садится рядом с Луи, когда они включают фильм, и зарывается носом в его шею. Тёплое дыхание отдаётся мурашками по коже, и Луи пытается считать до десяти. Рука Гарри гладит его спину и плечи, и Гарри всегда делает так, когда чувствует, что Луи напряжен, чтобы помочь ему расслабиться, но сейчас Луи напрягается только сильнее. Он чувствует тянущее чувство у себя в животе и то, как брюки давят на его член. Тогда-то он и понимает. Луи встаёт, почти чувствуя слёзы, скопившиеся в глазах и прикрывается подушкой. — Куда ты? — рассеянно спрашивает Гарри. Экран компьютера освещает его лицо, и оно кажется серой гаванью среди бездонного океана. Его щёки нежно-персиковые, а ресницы почти шоколадные. Он такой красивый. Слишком красивый. — В туалет, — отвечает Луи, закрывая за собой дверь. Он добегает до ванной комнаты, сжав зубы, и плачет, прислонившись к раковине, сжимая член сквозь ткань брюк. Он закусывает губу, чтобы не закричать, и пачкает свои руки. Он думает о Гарри и ему стыдно.***
Луи игнорирует Гарри всю следующую неделю. Его сердце болит и ему кажется будто вес всего мира лежит на его плечах. Они встречаются взглядом в школьном коридоре во время перемены, но Луи быстро отводит глаза. Он закусывает губу, обходя Гарри, когда тот хочет что-то сказать. Лицо Гарри искажено обидой и болью, и больше всего Луи ненавидит это. — Хей, Лу, — говорит Найл — новенький в их классе — когда садится рядом с Луи, доставая свой обед. — Как дела? Выглядишь грустным. — Всё нормально, — угрюмо отвечает Луи и Найл смеётся. — Это потому что Сара из параллельного класса позвала твоего кудрявого друга на свидание? Не переживай, он не забудет о тебе. По крайней мере не сразу же, — говорит Найл, откусывая кусок от своего сендвича, и Луи поворачивается к нему. На его лице отражается испуг. — Что? — О, ты не знал? Луи кивает и оставшееся время сидит, просто пялясь на доску. Он не приходит в школу всю следующую неделю, притворяясь, что болен. В пятницу его будит надоедливый звонок в дверь. Когда Луи открывает, перед ним появляется Гарри. Его плечи напряжены и он ссутулится, выглядя разбитым. Луи смотрит на него одновременно нежно и ожесточённо. — Зачем ты пришёл? — спрашивает он и его голос хриплый, совершенно разбитый. Он бессилен, когда Гарри смотрит на него в ответ со слезами, замершими в глазах. Кажется, будто он вот-вот заплачет. — Что значит зачем я пришёл? — спрашивает он. — Я пришел к своему лучшему другу, потому что скучал. Почему ты игнорировал меня? Луи молчит и отворачивает голову, смотря в пол. Пыль оседает вниз, прямо на его дрожащие ресницы. — Я не игнорировал тебя. — Вранье, — говорит Гарри сжимая руки в кулаки. — Ты бегал от меня всю неделю. — Разве у тебя нет занятий поважнее? — спрашивает Луи и злость появляется в его голосе. — Например сходить на свидание, на которое тебя позвали? Гарри приподнимает брови и хлопает глазами. — О чем ты говоришь? Луи пожимает плечами. — Ты знаешь, о чём я. Сара ведь позвала тебя на свидание, верно? Так иди же. Когда ты собирался сказать мне? Своему лучшему другу? Гарри сжимает зубы, смотря на него. — Как я мог сказать тебе, если ты игнорировал меня? — спрашивает он. — И я, в любом случае, не собираюсь идти никуда, Сара не в моём вкусе. Луи жестко хмыкает, поднимая глаза. — И кто же в твоём вкусе? — Ты. Луи замолкает, когда их взгляды встречаются. Его сердце громко бьётся. — Это глупо, — говорит он. — Тебе четырнадцать. Ты не понимаешь, что говоришь. — Да как ты можешь, — кричит Гарри и бьет его в грудь. Его глаза блестят отчаянием. — знаешь что? Я устал. Мне нужно подумать обо всём, — он делает жест руками в воздухе, — этом. Гарри уходит, громко захлопывая за собой дверь и оставляя следы от своей обуви на земле. Его волосы развеваются на ветру, спутанные и жесткие. Луи скатывается вниз по стене, закрывая лицо руками и выдыхает, оставаясь сидеть на месте. Так его и находит Найл, сидящим на полу, с красными глазами и сжатыми губами. — Эй, чувак, почему дверь открыта? — спрашивает он, смотря на Луи. — Я пришел отдать тебе домашнее задание. Выглядишь просто ужасно, что случилось? Реально заболел? Луи качает головой, всхлипывая. — Я- я поссорился с Гарри, — когда он говорит это, в его груди появляется обжигающее чувство, а голос ломается и он понимает, что снова плачет. — Я люблю его. Найл опускается на колени и сжимает его плечо. — Так иди и скажи ему, придурок. Вы разберётесь во всём и будете жить долго и счастливо, — говорит он и сейчас это звучит так просто и правильно. Луи замирает. — Ты думаешь, у нас есть шанс? Найл звонко смеётся. — Только глупец подумает, что его у вас нет. Вы родственные души, — Он хлопает Луи по плечу. — Можешь взять мой велик. Луи кивает ему, выскакивает во двор и садится на него, начиная быстро крутить педали. У них есть шанс. Он заезжает к Гарри домой, но его там не оказывается, так что остаётся только одно место, где он может быть. Луи добирается до леса через горную дорогу, покрытую камнями, и его щёки становятся красными, а губы искусанными, когда он останавливается возле их домика на дереве. Он выдыхает, и начинает подниматься, когда слышит крик, доносящийся с озера. Чувство дежавю рождается в нём, болью отдаваясь в коленях. Чувство дежавю и паники. Он бежит к озеру, спотыкаюсь на ровном месте и теряя кроссовок. Земля под его ногами всё ещё холодная, не нагретая солнцем, а птицы кричат над его головой. Вода выглядит отталкивающе-спокойной. Он видит Гарри в его ярко-красном свитере, посреди треснувшего льда, замершего на месте, с красными глазами и синими как морские волны губами. Воспоминания из детства приобретают краски в его голове, из серого превращаясь в грязный коричневый, как болото, затягивающие в себя. — Гарри! — кричит он, опускаясь на лёд. Он подползает ближе, протягивая свою дрожащую руку. Их пальцы совсем рядом, вот-вот соприкоснутся и- И Гарри не дотягивается. Лёд трещит под ним, переворачиваясь так, что он оказывается внизу. Последнее, что Луи видит это рука, протянутая к нему и испуганные глаза. Луи пытается проломить лёд снова, царапает его ногтями и бьет локтем, но ничего не получается. Он бежит к берегу и достаёт телефон, его пальцы оледеневшие и в крови, когда он звонит в скорую. Может быть, если они поторопятся, они смогут его спасти. Может быть он достаточно сильно задержал дыхание. Может быть вода не настолько холодная. Может быть его успеют откачать. Может быть он… Он не выживает. Водолазы даже не могут начать поиски тела из-за температуры воды. Дом Луи исчезает снова, но в этот раз ощущается так, будто это навсегда.***
Двадцатишестилетний Луи просыпается в Лондоне, своей кровати, в квартире с холодными стенами и запахом сырости. На полу лежат незаконченные наброски для комиксов, которые он никогда не дорисует. На подоконнике скопилась пыль. Его телефон зудит где-то возле подушки, так что он просто хлопает по нему, поднимая трубку. — Алло, — говорит Луи сонным голосом. — Привет, — слышится на другом конце. — Какого хрена ты звонишь в такую рань, Зейн? — спрашивает Луи, со стоном вставая с кровати. — Уже два часа дня, придурок. — Ну я и говорю, рань. В ответ Зейн только цокает языком. — Можешь подменить меня сегодня в кафе? Я иду на свидание, — говорит он. Луи кусает губы, мысленно проклиная Зейна и свою жизнь. — Да ну тебя, — говорит он. Малик хмыкает и Луи слышит, как он поджигает сигарету. — Я буду тебе должен, — говорит он. Луи пожимает плечами, вставая с кровати. Всё равно он планировал лежать весь день и ничего не делать. — Ладно, — отвечает он и Зейн сбрасывает, добавляя быстрое «спасибо». Луи почесывает свой живот под футболкой, когда достаёт коробку хлопьев, вставая на носочки. Краем глаза он замечает себя в отражении стеклянного стакана. Щетина покрывает его лицо, а голубые глаза кажутся пустыми, даже скорее серыми. Прямо как угольное небо, которое он видел в отражении лужи в одном конкретном городе. Луи отказывается об этом думать. Через два часа он надевает свою кожаную куртку и выходит из дома, садясь на мотоцикл. Он даже не проверяет, закрыл ли квартиру, потому что, если честно, в нём не осталось стремления к чему-либо. Луи едет по ледяной дороге, его пальцы замёрзли и он слабо держится за руль. Когда снег внезапно начинает опускаться на его плечи, а ледяной ветер путает его волосы, он даже начинает жалеет, что не надел свой шлем. В момент, когда он проезжает перекрёсток и поворачивает голову, чтобы посмотреть в сторону, он вспоминает Гарри. Его сияющие глаза и мягкую улыбку. Луи становится интересно, каким бы он был в двадцать четыре или в сорок шесть. Он всегда отдёргивает себя от воспоминаний о Гарри, но они как песок, попавший в обувь. Луи не может избавиться от них, как бы ни старался. Всё кажется серым и грустным перед его глазами, когда он слышит гудок грузовика, мчащего на него. Луи моргает, не успевая отъехать, и кажется, будто он летит. Возможно, ему даже не кажется. В этот момент вся его жизнь ощущается неправильной, будто он оказался не в то время и не в том месте, будто он сказал что-то не так или сделал что-то не так. Это его последние мысли перед тем, как он закрывает глаза.***
Луи просыпается в больничной палате, запах лекарств настолько сильный, что он начинает кашлять. Его горло саднит, он моргает. Белые стены кажутся холодными, солнечный свет непривычный и слишком яркий. Он оглядывается по сторонам и видит провода, прикреплённые к его рукам. — Где… я? — хрипит он, когда замечает сидящего рядом с ним парня. Его молочная кожа сияет под лучами солнца, на нём надета розовая рубашка с фламинго и странные обтягивающие джинсы. Его волосы собраны в пучок, а все руки усеяны татуировками, но он выглядит очень мягким, с губами цвета розы и румяными щеками. Парень смотрит на него круглыми глазами, открывая и закрывая рот как золотая рыбка и Луи узнаёт его. Нет. Не может быть, это не реально. Луи бы ущипнул себя, если бы все его руки не были в катетерах. Он думает, что мальчик… нет, парень перед ним исчезнет если он закроет глаза. Но он не исчезает. Гарри не исчезает. Только ощущение боли остаётся под кожей. — Гарри? — спрашивает он. — Это… ты? Ты живой? Гарри обнимает его за плечи, слёзы льются по его тёплым щекам. — Жив ли я? Это я у тебя должен спросить. Господи- Гарри всхлипывает, пододвигаясь к Луи ближе, так, что между ними совсем не остаётся расстояния и Луи может слышать, как сильно бьётся его сердце. — Ты пролежал в коме десять лет, — говорит Гарри и эти слова эхом раздаются в голове Луи. — Что? — только спрашивает он. — Ты наверное… Боже, я даже не уверен, как много ты помнишь. Когда мне было четырнадцать я провалился под лёд, а ты прыгнул за мной и вытащил. Мы оба выжили, но ты попал в кому. Ох, нужно позвонить твоей маме и сёстрам, они будут так счастливы, — Гарри запинается, — но сначала медсестра, конечно же. Гарри вытирает слёзы со своих глаз, его руки дрожат. — Я… я скоро вернусь, подожди пожалуйста, эта дурацкая кнопка экстренного вызова слишком старая. Когда Гарри выбегает из палаты Луи наконец-то может немного оценить ситуацию. Во-первых, он жив. Во-вторых… Гарри тоже жив? И он больше не похож на четырнадцатилетнего мальчишку, каким его запомнил Луи, хотя глаза и рот остались всё такими же по-детски большими, а волосы блестящими. Это не может быть реальностью. Может быть это предсмертные галлюцинации, или так и выглядит загробный мир, или может- Внезапно Луи чувствует боль. Его взгляд опускается вниз, прямо на грудь. Через разрез в больничной рубашке он видит огромный синяк, похожий на микрокосмос. Воспоминания оживают в его голове, и боль от удара после аварии снова застывает на его коже. Что происходит? Десять лет, проведённых без Гарри. Десять лет без Гарри, который умер четырнадцатилетним мальчиком прямо на его глазах. Бледная кожа и синие губы кажутся ожившими в сознании Луи. Возможно, вся жизнь которую он прожил была просто очень длинным сном, но, почему-то, этот сон кажется таким реальным, почти ощутимым на кончиках пальцев. Он ведь работал, рисовал неудачные комиксы, воровал сигареты у Зейна из кармана. И его одиночество было тянуще-настоящим, поселившимся в сердце. Совсем скоро в его палату приходит медсестра, а потом и врачи. Гарри возвращается всего на минуту, врачи просят его уйти, так что Луи засыпает, слишком утомленный. Когда он просыпается снова, в дверь входит его мама вместе с Лотти и Физзи. Теперь на лице Джоанны морщины, каких не было раньше, и она выглядит намного старше, чем он её помнит, но, почему-то, Луи не чувствует, будто это что-то новое. У него ощущение, что он уже где-то это видел. Его сёстры стали совсем взрослыми, с длинными волосами и аккуратными ресницами. — Ты здесь, — шепчет Джоанна, вытирая слёзы на своих глазах. Она обнимает его, вместе с Физзи и Шарлоттой, обхвативших его с других сторон. — Мы так скучали. Мы думали, что ты не проснешься. Больничная одежда Луи быстро становится мокрой. Через некоторое время медсестра снова входит в палату для того, чтобы попросить оставить Луи на некоторое время, для процедур и отдыха. Так всё и начинается. Они приходят снова и снова в часы для посещения, пытаясь пересказать ему десять лет, которые он пропустил. Луи чувствует себя странно, когда его мама говорит о своём новом муже и двух дочерях, которых она родила несколько лет назад — Дейзи и Фиби — и когда они навещают его немного позже, у него по коже мурашки. Дело в том, что он не чувствует новизну. Он уверен, что уже знает их. Гарри тоже приходит к нему каждый день, рассказывает о своей жизни и помогает учиться заново ходить. Один раз, в яркий солнечный день, когда волосы Гарри щекочут шею Луи, они гуляют по двору больницы. Луи сидит на коляске, смотря на жёлтые листья под своими ногами, а Гарри везёт его, ногтями впиваясь в железные ручки так сильно, что, кажется, на них останутся следы. — Я гей, — говорит Гарри, останавливаясь у дерева. Он выглядит испуганным, но Луи только нежно улыбается ему, кивая. Он поворачивает свою голову и его профиль выглядит острым, тени деревьев выделяют его скулы и тонкие губы. — Я знаю, — говорит он в конце-концов — я всегда знал. Всё в порядке. Гарри стоит раскрыв рот и смотря на него. — Ты правда не ненавидишь меня? — Нет, — отвечает Луи, качая головой, — может быть тебе и кажется, что мне все ещё шестнадцать и я все ещё тупой как пробка, но, вообще-то, я всё ещё старше тебя. И я всегда был сообразительным, — Зейн бы с этим поспорил, думает Луи, но его здесь нет (а может никогда и не было), — а ещё я всегда был красивым, забавным, высоким — Ладно, ладно Ромео, я понял, ты самый умный и красивый не-шестнадцати-летний мужчина, которого я когда-либо встречал, — Гарри смеётся. Луи не может не заметить, что его голос теперь глубокий как мёд. Это голос взрослого человека. — Спасибо, — тихо добавляет он. И да, возможно у шестнадцатилетнего Луи и были какие-то страхи и предрассудки, отдающиеся болью в его сердце из-за того, что он не мог принять себя, но двадцатишестилетний Луи ощущает себя правильно, касаясь запястья Гарри своими пальцами, так что всё в порядке. В этот момент он задумывается о том, что смерть четырнадцатилетнего Гарри могла быть просто сном, но если ему всё же был дан шанс исправить свои ошибки, то он им воспользуется. — Тогда ты не против познакомиться с моим парнем? — спрашивает Гарри, вырывая Луи из своих мыслей. В его груди что-то сжимается. — У тебя есть парень? — Да, — говорит Гарри. — Мы встречаемся всего полгода, но он очень милый. Я буду счастлив, если ты узнаешь его, в конце концов ты был моим лучшим другом и, я думаю, будешь и сейчас. Луи впивается ногтями в свою ладонь, но заставляет себя кивнуть, поправляя челку. — Да, конечно, я буду рад познакомиться с ним.***
Луи выписывают из больницы в феврале, когда он уже может хорошо стоять на ногах. В прессе его случай называют чудом, но он думает, что это просто любовь в нём делает его сильнее. Дома он остаётся спать на диване, рядом с кухней, потому что его комната уже давно перестала быть его. Оказалось, его мама тратила почти все деньги с зарплаты на больничные счета и поддержание его стабильного состояния, так что места не так уж и много. Дыру в крыше, через которую видно звёзды, заделали в день его восемнадцатилетия. Он, на самом деле, не знает, что чувствует. Какую-то потерянность, смешанную с теплом, потому что стены в комнате теперь не мёртвого серого цвета, а мягко-золотистого. . Он приходит к Гарри домой через неделю, здороваясь с его мамой, которая собирается уходить и крепко обнимает Луи перед выходом. — А где Джемма? — спрашивает он. Гарри пожимает плечами. — Она закончила университет несколько лет назад и осталась жить в Манчестере. Этот город слишком мал для её амбиций. — Вот как. А ты? — спрашивает он и Гарри смеётся. — Я живу в Лондоне, но… эм, я приезжал сюда время от времени, — Гарри искоса смотрит на него, — чтобы отдохнуть от работы, увидеться с мамой и… ну… ты понимаешь. Луи посмеивается и кивает. Приятно знать, что Гарри возвращался проведать его время от времени. — Хорошо, теперь у тебя на одну причину меньше приезжать в этот угрюмый город. Думаю, я тоже перееду в Лондон со временем. Гарри достаёт три чашки для чая с полки. — Очень амбициозные планы для того, кто недавно еле стоял на ногах. — Я всегда был очень амбициозным, — отвечает он. «Ты придаёшь мне уверенности и желания жить, сейчас мне кажется, что я могу свернуть горы» — думает он, но молчит. Гарри ищет сладости по кухонным шкафам и в воздухе повисает уютная тишина. — Итак, кем ты работаешь? — в конце концов спрашивает Луи, дёргая руками края своей футболки. Гарри улыбается ему так нежно, что у него замирает сердце. — Я певец. Окончил университет по специальности «музыкальный театр». Время от времени пел в барах, но недавно подписал контракт с лейблом. Луи хлопает в ладоши, присвистывая. — Ого! Это так здорово, Хазз. Я помню, как ты написал в своём школьном сочинении, что хочешь быть певцом. Гарри кивает ему с улыбкой и Луи не напоминает о том, что ещё написал там Гарри, но недосказанность зудит у него под кожей. «Я написал, что хотел бы выйти за тебя замуж». Их прерывает звонок в дверь и Гарри идёт открывать, пока чайник свистит, закипая. Луи чувствует напряженность во всём своём теле. — Джеймс, это Луи. Луи, это Джеймс, мой парень, — говорит Гарри и Луи открывает рот в удивлении. Рядом с Гарри стоит парень ниже его ростом, со светлыми как пшеница волосами, голубыми глазами и золотистой кожей. Он похож на Луи намного больше, чем так, чтобы это можно было считать просто совпадением. Кажется, парень тоже замечает это, потому что он неловко улыбается, садясь за кухонный стол. Гарри, похоже, вообще ничего не замечает, потому что он просто спокойно вынимает кексы из духовки. Гарри садится рядом с Луи и смеётся над каждой его глупой шуткой, так часто соприкасаясь с ним локтями, что это заставляет Джеймса хмуриться. — Так, а чем ты занимаешься, Луи? — спрашивает Джеймс, поправляя свою рубашку. — Я, например, адвокат. Луи пожимает плечами, отпивая свой чай. — Я только недавно научился заново ходить после того, как вышел из комы. Это, конечно, не такое же большое достижение, как работа адвокатом, но всё-таки. Луи говорит это остро, с неконтролируемым ядом в голосе, и после этого между ними повисает тишина. Джеймс складывает руки на своей груди, когда Гарри выходит, чтобы включить фильм. — Не думай, что можешь быть таким самодовольным только потому, что ты его типаж. Сейчас он встречается со мной, — говорит он, но Луи ухмыляется. — Да ладно тебе, мы оба понимаем, что происходит. У него и существует то этот типаж только из-за меня. Он начал встречаться с тобой потому что думал, что я никогда не очнусь. Он любит меня. Ты думаешь что у тебя есть шанс, но у тебя его нет. «Потому что я тоже люблю его», — думает добавить он, но молчит. Луи точно не хочет чтобы этот странно пахнущий, зазнавшийся ублюдок был первым, кто услышит его признание. Он нежно бережёт эти слова, как винтажную хрустальную посуду, для кое-кого другого. Джеймс резко поднимается со стула, как раз тогда, когда Гарри приходит обратно. — Что случилось? — обеспокоенно спрашивает он и на лице Луи расплывается ухмылка. — Твой Джуди- — Я Джеймс. — Да-да, конечно. Так вот, Джеймс вспомнил, что ему пора уходить. — Вот как. Ну, удачи. Джеймс возмущенно идёт к двери, но потом возвращается, целуя Гарри в щеку. — Пока, милый, — говорит он и Луи сжимает руки в кулаки. Он остаётся дома у Гарри, лёжа на диване и смотря телевизор. Гарри кладёт ему голову на плечо посередине фильма, и спрашивает: — Ну, как он тебе? — Джеймс? Кажется не таким уж плохим, но- Я не знаю, не думаю, что он действительно тебя любит. Гарри ничего не говорит, кладя свою голову на его плечо. — Рад, что ты вернулся. Я очень скучал. Никогда больше не уходи. Луи приобнимает его за плечи. Это ты ушел, — думает он. — Я не уйду, — говорит он.***
Дни размазанным пятном проносятся один за другим, яркие события смешиваются с более повседневными, но каждый день Гарри рядом с ним: когда Луи учится снова кататься на велосипеде, когда они обмениваются новогодними подарками, когда Луи решает начать рисовать комикс о супергерое, умеющем управлять временем. Однажды ночью он просыпается от того, что слышит, как маленькие камушки ударяют по окну в гостинной, где он спит. Он открывает его и видит Гарри. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Луи и тот улыбается ему загадочной подростковой улыбкой. — Решил проехаться в лес. Подумал, ты захочешь составить мне компанию, — отвечает он с задорным блеском в глазах и Луи выходит к нему, надевая лёгкую куртку и закрывая дверь с тихим щелчком. — Ты собираешься ехать в лес на этом? — Спрашивает Луи, когда Гарри садится на синий велосипед с облезшей краской. — Нет, мы оба собираемся поехать на этом. Луи вздыхает, садясь сзади и хватается за его куртку, прижимаясь как можно крепче. В этом даже нет надобности, но спина Гарри широкая и тёплая, а мысли в его голове бегут со скоростью света. Когда-то они ехали вместе точно так же, но в тот раз Гарри держался за его спину. Луи чувствует запах лесной свежести и моря, исходящие от Гарри. Гарри пахнет домом. Луи рад вернуться. — Я помню, как ты вёз меня на велосипеде по этой же дороге однажды, — говорит Гарри полушепотом, когда они начинают свой путь. — Да, это было в нашу первую встречу, — отвечает Луи, улыбаясь. Они едут остальную часть дороги в приятной тишине, со звёздным небом, раскинувшимся над их головами. Луи позволяет себе положить голову на плечо Гарри, но спустя пять минут они приезжают. Луи узнаёт это место. — Это же наш домик на дереве, — говорит он. Размытые воспоминания возрождаются в его голове, становясь четкими и ясными, смешанными с запахом сосны и смехом. — Да, я и сам удивлён, что он ещё не развалился. Хочешь залезть внутрь? — спрашивает Гарри и Луи кивает, поднимаясь по свешенной лестнице. Внутри домик выглядит не так, каким его запомнил Луи. Стены кажутся более тусклыми и шершавыми, а дощечки немного прогибаются под его весом. Он смотрит на Гарри, стоящего у окна и у него перехватывает дыхание. Его мягкие волосы развеваются от ветра, а губы блестят алым красным под лунным светом, изогнутые в улыбке. Он похож на искусство, красивый и яркий. — Хочешь секрет? — спрашивает Луи, садясь на холодный пол и похлопывая рядом с собой. Гарри кивает, аккуратно присаживаясь. — Ты сказал что ты гей, я… — он переходит на шёпот. Не потому что это секрет, а потому что это будет тяжелый разговор, — я тоже. Гарри тупо смотрит на него, чуть приоткрывая рот. — Хочешь узнать, как я понял? — Луи продолжает, не дожидаясь ответа, — на самом деле в тот день, когда всё это, — он выводит пальцем круг по воздуху — произошло, мы… если ты помнишь, мы поссорились. — Верно, — Гарри кивает. Тогда ты игнорировал меня всю неделю. Я думал, что чем-то обидел тебя. — Мне очень жаль, Гарри. Это было потому что я, вроде как, понял, — он задерживает дыхание и старается произнести это как можно мягче — я понял что люблю тебя. Совсем не по-дружески. Гарри даже не моргает, его глаза широко раскрыты, а ресницы подрагивают. — Я понял это не в самой романтической ситуации и мне было стыдно, — Луи отводит глаза. Стоит ли ему вообще говорить это? Он говорит. — Вообще-то, я окончательно понял, когда у меня встал на тебя. На секунду Луи кажется что он сказал это настолько быстро, что Гарри даже не расслышал. Его уши краснеют. — Мне было очень страшно, я впервые осознал что мне нравится мальчик, и это был ты, и тебе было четырнадцать, мы были друзьями, я чувствовал себя каким-то извращенцем, ты… Стой, ты плачешь? — Когда Луи поднимает взгляд, красивое лицо Гарри залито слезами, а его щеки и нос покраснели. — Я думал ты возненавидел меня после того как я сказал тебе… Ты помнишь, что я сказал тебе? — Спрашивает Гарри. Луи кивает. — Для меня это было будто вчера, — отвечает он и это правда. Но совсем не потому что для него это на самом деле было будто вчера, а потому что всю свою теоретическую прошлую жизнь он прокручивал этот момент в своей голове, монотонно, день за днём, ненавидя себя. — Мне жаль, что я тогда повёл себя так с тобой. Что обесценил твои чувства. Я был тупым и мне было очень страшно. Гарри обнимает его одной рукой, нежно проводя кончиками пальцев по месту рядом с ухом. — И мне жаль, что я упустил десять лет, потому что теперь ты встречаешься с другим и я не могу просить о ещё одном шансе. Я совершил ошибку из-за которой случилось так много дерьма, — заканчивает Луи. Он ожидает, что Гарри отстранится от него или будет его ругать, но тот только двигается ближе, наконец-то полностью обнимая его. Это похоже на прикосновение неба к его лопаткам. — Я тоже любил тебя, Лу, ты же знаешь. Я любил тебя всегда и никогда не прекращал. Я думал, что это пройдёт теперь, когда я пойму, что ты больше не тот шестнадцатилетний мальчик, которого я помню, но ничего не изменилось. Я все ещё могу назвать тебя своим солнцем и звёздами. Луи тихо хихикает. — Что за отсылка к «Игре престолов»? — шутит он. Ой, не должен ли у Гарри возникнуть вопрос откуда он вообще знает игру престолов? Что ж, его не возникает. Гарри слишком занят тем, что смотрит на губы Луи. А потом они целуются и это чувствуется как сахарная вата на кончике языка, кисло-сладкие конфеты и малиновый джем. Их руки пачкаются в пыли. Сердце Луи бешено колотится, когда он обхватывает лицо Гарри своими руками, покусывая его губы. Их языки сплетаются и руки Гарри тянутся к пуговице на его брюках. По спине Луи бегут мурашки. Я люблю тебя я люблю тебя я люблю тебя я люблю тебя, — думает он. — Я люблю тебя, — говорит он. Гарри улыбается ему, и это заканчивается тем, что он отсасывает Луи прямо в домике на дереве. Когда они приезжают домой к Гарри, на велосипеде, потрёпанные и весёлые, с болящими от поцелуев губами, Луи чувствует себя таким счастливым, каким не ощущал никогда. Позже он путается среди льняных простыней Гарри, с пальцами внутри себя и губами на своей шее.***
Гарри расстаётся с Джеймсом по телефону на следующий же день, смотря на спящего рядом с ним Луи. Их руки переплетены и больше он ни в чем не нуждается. Луи счастлив, потому что вселенная дала ему ещё один шанс и он уверен, что больше никогда его не упустит.***
Спустя один счастливый месяц наступает день, в который всё происходит слишком быстро, как размытая старая плёнка. Гарри просыпается холодной мартовской ночью, весь в поту, дождь шумит за окном, капли падают на землю. Его телефон вибрирует на тумбочке и он включает его, видя сообщение от Луи. «Приходи к озеру, у меня для тебя сюрприз». Гарри улыбается, закусывая губу, встряхивая головой, чтобы убрать с себя остатки сна. Это очень в стиле Луи. Гарри пишет быстрое «хорошо» в ответ и собирается, даже не думая о том, чтобы отказать. Он приезжает к озеру на своем старом детском велосипеде через пятнадцать минут, в тонкой куртке, с пучком на голове и видит силуэт возле озера, но не узнает в нём Луи. Внезапно он вспоминает, что Луи говорил ему о том, что потерял телефон. — Джеймс? — спрашивает он, когда парень поворачивается к нему. — Да, это я. Нам нужно поговорить, Гарри. Гарри вздыхает. — Нет, не нужно. Прости, если я обидел тебя, но я люблю Луи и не смогу полюбить никого другого уже никогда. Он собирается уходить, когда Джеймс хватает его за руку, целуя. Гарри сразу же отталкивает его. — Пожалуйста, Гарри… — Нет, — говорит он с жесткостью на языке. Его голос твёрдый и решительный. Он разворачивается и уходит вверх по холму, забыв о своём велосипеде, оставленном в деревьях. На секунду он останавливается, чтобы посмотреть на покрытое льдом озеро сверху вниз, и это напоминает ему о дне, когда он впервые встретил Луи, мальчика с добрыми глазами и розовым шарфом на шее. Он чувствует руки на своей спине, когда оборачивается. Джеймс стоит за его спиной, толкая вниз. Последнее, что видит Гарри, это звёздное небо. Почти такое же красивое, как улыбка Луи. — Если ты не хочешь быть со мной, тогда не будь ни с кем. Гарри оказывается прямо подо льдом.***
Луи узнаёт о случившемся спустя несколько дней, когда труп Гарри находят у берега озера. Он плачет снова и снова, ненавидя себя за то, что не был рядом с Гарри в этот день. Он засыпает прямо там, на берегу у холодной воды . На следующий день Луи просыпается от назойливого жужжания. Его кожа горячая, а в висках стучит. Когда он открывает глаза, ему на нос падает снежника. Луи моргает несколько раз, пытаясь прогнать сон, но новая снежника снова падает на его лицо и он резко поднимает голову. Прямо над ним зияет дыра в крыше, через неё он видит небо. По коже Луи пробегают мурашки. Но потом кто-то снова звонит в дверной звонок и он накидывает на себя старые пижамные штаны с катышками и спускается вниз по лестнице. В доме всё не так, как он помнит. Точнее, всё так как он помнит, но много лет назад. Обои снова тусклые, на лестнице сломана половица, а лампочка на кухне мигает. Хотя диван в гостиной всё ещё с отвратительным цветочным принтом (некоторые вещи никогда не меняются). Он подбегает к двери и солнечный свет на секунду ослепляет его. Перед ним стоит он. — Гарри? В воздухе пахнет морской водой. Гарри больше не двадцать четыре. По крайней мере, он выглядит скорее на четырнадцать, чем на двадцать четыре. Его предплечья снова больше похожи на тонкие палочки, а под глазами нет морщин. Но плечи Гарри напряжены и он ссутулится, выглядя разбитым. Луи смотрит на него очень нежно. — Почему ты… — Гарри запинается, смотря на него. Он удивлён, а в его глазах застыли слёзы, — почему ты игнорировал меня всю неделю? И тогда Луи вспоминает, что Гарри не должен быть тут, и ему уж точно не должно быть снова четырнадцать. Луи моргает. Это опять сон? Это всё было реальностью? Что вообще происходит? Он не может найти ответа на этот вопрос, так что вместо этого он говорит: — Привет… эм, зайдёшь? Мне нужно кое-что сказать тебе. Это очень важно. Когда дверь за Гарри закрывается он нежно берет его за руку. Выйдет ли у него всё на этот раз? И если нет, то сколько ещё шансов ему даст вселенная для того, чтобы стать счастливым?