Выше чем небо

      Напряжение вмиг возрастала между парнем и девушкой. Однако никто не спешил преодолеть оставшееся расстояние, чтобы, наконец, обнять другого. Оба стояли и молчали, испепеляя друг друга взглядом, словно они не виделись лет десять и пытаются вспомнить, кем они были друг другу и стоит ли вообще начинать общение.       Никита был зол. Очень сильно зол на свою девушку, но, несмотря на это при виде её, испытал облегчение. Она смотрела на него серебристыми глазами, которые так красиво блестели в свете ламп. Она кусала алую губку и задумчиво изучала его взглядом. Сделав ещё один шаг, она несмело глянула на него, потирая руку. Ей казалось, что он сейчас скажет, что она ему и вовсе не нужна, что он устал от её глупых выходок и пусть катится ко всем чертям, но, тем не менее, она осторожно приближалась к нему. — Где ты была? — наконец звонкий голос парня прервал тишину. Он был на грани той самой истерики, когда хотелось рушить всё на своём пути. Валить всё на пол и топтать со всей силы, а ещё кричать. Много и громко.       Юля неловко поправила свои волосы и потупила взгляд. Она была виновата и знала это, но ведь она не могла ничего другого сделать, знал бы он, как она по вечерам изнывала от желания позвонить ему. — Юля! — его голос надломился, показывая ту самую слабину, которая заставила девушку дрожать. Лаврентьева сжала кулаки и стиснула зубы, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Она не могла рассказать, почему ушла и до сих пор не вернулась, не могла сообщить ему, что и сегодня не вернётся домой, но ей так хотелось. — Чего, Никита? — с напущенным равнодушием произнесла девушку. — Где ты была? — повторил вопрос парень и злобно оскалился, его достали все эти выходки. Либо она сейчас говорит истинную причину, либо она ему будет уже больше не нужна. Он уйдёт и не вернётся. Всё совсем наоборот, нежели в их девчачьих песнях. Всё слишком сложно.       Она потёрла глаза. Судорожно пытаясь собраться с мыслями, девушка даже не заметила, как из рук парня упали боксёрские перчатки. Её привлёк лишь глухой стук и когда она резко посмотрела на шатена, он уходил. Уходил от неё и Юля боялась, что навсегда. — Никита! — позвала она его, но парень даже не шелохнулся, он молча шёл в сторону раздевалки, дабы переодеться и поехать домой. Сказать, что с Юлей всё в порядке и уйти, как минимум в запой, ибо он чувствовал сильное предательство с её стороны, хотя может это и не так. — Постой! — она с силой закусила губу, чтобы вдруг не разрыдаться и рванула к парню.       Она бежала в надежде успеть догнать его, наушники болтались на футболке, то и дело, ударяя её по лицу. В телефоне мелькал всё новый и новый вызов. Следователь названивал ей, потому что не понимал причины её игнорирование. Она обещала приехать в архив, а сейчас даже трубку не берёт, да и сбросить так внезапно. Он догадывался, что здесь что-то не так.       Киоссе слышал её голос, дрожащий и такой жалобный. Он пытался быть хладнокровным, не поддаваться на все её манипуляции, но когда у самой двери в раздевалку, она нежно обняла его со спины и уткнулась носом ему в плечо. Он сломался. Сломался, как тоненький прутик. Чувствуя её сбивчивое дыхание и рваные вдохи, он собирался повернуться, понимая, что нагло проиграл всем её уловкам. — Никита, прости меня, — пролепетала она и крепче прижала его к себе. — Я так хочу рассказать, где я была эти дни, но не могу. По крайней мере, не могу сейчас. — Почему? — выдохнул парень. Он развернулся к девушке и обнял её. Запах любимых духов ударил в нос, снова и снова снося крышу наповал. Он зарылся в её волосы и зажмурился, в надежде, что это не очередной его сон с участием пропащей девушки. — Я… Звонок на телефоне, спас её от глупых и нелепых объяснений. Она шумно выдохнула и ответила, убирая наушники в карман.  — Алло. Да, я помню. — Кто это? — прошептал парень и сощурился. Ему всё это совсем не нравилось и мысли об измене или предательстве, уже не казались такими глупыми и неправдивыми. — Хорошо, скоро буду, — она скинула трубку и посмотрела на парня. — Мне нужно ехать. — Я тебя никуда не пущу, — запротестовал шатен и схватил девушку за руку. — Юля, кто это? И куда ты собралась? — Никита, я не могу тебе сказать! — Лаврентьева попыталась вырвать руку, хмуря брови. Она не хотела ругаться, вообще было дикое желание лежать на кровати в объятиях друг друга и разговаривать о каком-нибудь бреде. Но ей нужно ехать в архив, ведь она подписала договор и не может сейчас всё бросить. — Всё с тобой ясно! — прошипел парень и выпустил её. Он толкнул дверь в мужскую раздевалку и скрылся за ней, оставляя её одну. Никита злился на себя и на неё. Чувствовал себя очередным оленем, которому наставили рога. И всё эта сделала девушка, которую он считал особенной! — Да, что со мной ясно?! Ты не имеешь никакого понятия о том, где я была эти четыре дня и делаешь какие-то тупые выводы?! В этом весь ты! — крикнула она ему вслед и раздражённая, ушла переодеваться.       Она быстро переоделась и, собрав сумку, вышла из фитнес центра. Останавливаясь у входа, она надеялась, что парень ещё не ушёл. Но буквально через пару минут появился Никита, злой и недовольный. Он говорит с кем-то по телефону, но при виде Юли, сразу бросает трубку. Испепеляя её взглядом, Киоссе остановился возле русой и с немым вопросом в глазах, посмотрел на неё. — Поехали, — она взяла его за руку и потащила к машине. Киоссе сжал губы и не сдвинулся с места. Он успешно вытащил свою руку из её хватки и, сжав губы, промолвил: — Куда ты меня тащишь? Кажется, мы уже всё решили, — Никита внимательно смотрел на русую. Он испытывал её на прочность, так же как она испытывала его, когда не объявлялась четыре дня. — Киоссе, не беси и садись в машину! Иначе я тебя заставлю бежать за ней, — она раздражённо зыркнула на него и выдохнула. — Ты хотел знать, где я была. Садись, покажу.       Услышав единственный достойный аргумент, он, облизав губы, пошёл в сторону машины. За рулём сидел Андрей, заметив девушку в сопровождении незнакомого парня, он резко вытащил пистолет и направил его прямо на голову Никиты. Ему на секунду показалось, что это очередной идиот, который следил за девушкой, ведь такие уже были. — Эй, Юля, что это за хуйня? — воскликнул Киоссе и резко замер, наблюдая на себе прицел пистолета. Внутри всё дрожало от такого стресса, ведь не каждый день в тебя норовят пострелять. — Андрей, убери пистолет, это мой парень, — она снисходительно улыбнулась и мужчина недоверчиво спрятал оружие. — Прости, это вышло случайно.       Сидя у окна и наблюдая за дорогой, а так же машинами, между которыми ловко лавировал Андрей, Юля мельком глянула на Никиту. Он опасливо поглядывал на водителя спереди, кидал заинтересованные взгляды на свою девушку, старательно пытаясь понять, куда же она вляпалась за эти дни. Киоссе хмыкал и кусал губу, замечая, как она сидит возле окна и пытается делать вид, будто ей всё равно. Глубоко вздохнув, он скользнул рукой по кожаному сидению и коснулся её руки. Слегка сжимая её, он привлёк внимание Юли к себе и улыбнулся. — Прости, — прошептал он. Лаврентьева тут же облегчённо выдохнула и пододвинулась ближе, кладя голову ему на плечо.

***

— Миша! — крикнула Юля и прошла вглубь старого здания. Она оказалась в сыром помещении, где пыли было больше, чем самих вещей. Заметив огромную деревянную дверь, чтобы была чуть приоткрыта, Лаврентьева направилась к ней, сжимая в ладони руку парня.       Никита с интересом рассматривал место. Ему почему-то казалось, что он где-то уже видел это помещение. Хотя, наверное, ему всего лишь это показалось. Он рассматривал пыльные и старые ящики, с кучей хлама на них. Некоторые провисали с такой силой, что могли рухнуть в любой момент. Старый и, наверное, уже не рабочий компьютер стоял на письменном столе. Открыв тяжёлую деревянную дверь, парочка увидела ещё одно огромное помещение. Внутри лежали тысячи разных папок, каких-то книг или газет. Множество полок и ящиков были забиты подобным никому ненужным хламом. — Чего орёшь? — откуда-то сбоку раздался голос следователя. Он сильно напугал Юлю, от чего она даже подпрыгнула и прижалась к Никите. — Ты опоздала!       Мужчина перелистывал в руках несколько пыльных папок, проверяя тот ли материал нашёл. Соизволив поднять глаза на свою подчинённую, он пришёл в лёгкий шок. Рядом с Юлией стоял ещё и Никиты. Он недовольно сжимал губы и оценочным взглядом, рассматривал следователя, который был виноват в исчезновении Юли. Он знал, но даже не сказал, что с ней всё в порядке. Из-за этого, Никита сильно злился и обижался на мужчину. — Привет, — он облизал губы и хмыкнул. — Юля, мы же договаривались. — Да, прости, — она выдохнула. — Но ведь это всего лишь архив, тем более я не видела его четыре дня. — Ладно, — следователь снисходительно улыбнулся. Он заметил, как Юля улыбалась и не мог заставить Никиту уйти, потому что тогда от девушки не было бы никакого толка. Она и так последние дни ходила, как зомби. — Вдвоём вы быстрее справитесь. — Зачем мы сюда приехали? Что нам искать? — нахмурился Киоссе. — Мне нужна информация по тому парню, а так же проверь вот эти вещи, — он отдал папки Лаврентьевой и она довольно кивнула. — Вот ключи. Будете уходить, закройте все двери. — Хорошо, мы всё сделаем, — она откинула назад русые волосы и, попрощавшись со следователем, вошла внутрь огромного помещения, запирая дверь на ключ, чтобы никакие бывшие работники не помешали их поискам.       Оглядев огромное грязное и пыльное помещение, Лаврентьева тяжело вздохнула. Она понимала, что ей нужно перебрать гору папок, дабы найти что-то стоящее. В углу, между книжными полками, стоял синий диван. На нём был постелен чистый и пушистый плед, видимо это место часто посещали, но никто не удосужился убраться.       Подойдя к одной из полок, Юля принялась осматривать пыльные папки. Проведя пальцем по корешку, какой-то книги, она скривилась. Толстый слой грязи, остался на коже. Стянув с себя куртку, русая скинула её на чистый плед и заметила, что тут есть раковина и даже какие-то тряпки. Вытащив из рюкзака перчатки, которые она в последнее время всегда таскала с собой, по наставлению следователя, Юля натянула их на руки и собралась вытереть одну полку, чтобы перекладывать туда нужные папки. Пачкать рюкзак и вещи совсем не хотелось.       Смочив серую тряпку, Лаврентьева ловким движением сдвинула все папки в какую-то заваленную хламом коробку и вытерла небольшую тумбочку. Оглядев проделанную работу, Юля довольно кивнула и завязала волос в хвост. Она мельком глянула на Никиту, тот всё ещё стоял возле двери и наблюдал за ней. Молча испепеляя взглядом. Лаврентьева знала, что если они опять начнут ругаться, то потеряют слишком много времени, которые она могла бы потратить на поиски нужных документов. Поэтому она нагло игнорировала его вздохи, пыхтения и цоканье. Хватая одну папку, за другой, она пролистывала материал и отбрасывала обратно, если это было совсем не то. — Значит, он знал? — наконец произнёс парень и резким движением оказался возле Юли. Он стоял и смотрел, как она перебирала документы. — Да, знал, — равнодушно произнесла она. — Миша сам позвонил мне и сказал, что ему нужна моя помощь. — Миша? — удивлённо выдохнул парень. — И давно вы так сблизились?       Неприкрытая ревность слышалась в его голосе. Юля улыбалась, ведь ей нравилось, когда Никита ревновал её, злился, если вдруг какой-то парень приставал к ней с просьбой дать номер телефона. Однако ей совсем не нравилось, когда он допускал мысли об измене, потому что Юля никогда не давала ему повода на такие мысли, никогда сама не думала об этом. И подобные вещи, она начинала расценивать, как недоверие. — Никита, — выдохнула Лаврентьева и стянула перчатки, скидывая их на какую-то полку. Она повернулась к нему лицом. — Мы с Мишей работаем вместе. Между нами ничего не было и не может быть, понял? Лучше помоги мне. — Нет, пока мы нормально не поговорим, я ничего делать не буду, — оскалился тот и грубо прижал Юлю к тумбочке. — О чём ты хочешь поговорить? — сжав губы в тонкую полоску, она подняла на него глаза. — Что ты ещё хочешь услышать? — Почему ты сбежала? — фыркнул он. — Ты прекрасно знаешь, что я всегда поддержу тебя и помогу, но ты нагло ушла и даже не рассказала о своих планах. Да, блять, ты даже записку не оставила! А то, что мы эти четыре дня искали тебя по городу, думали, что с тобой что-то случилось! Ты вообще кроме себя о ком-нибудь думаешь? — Не кричи на меня, — спокойно произнесла Юля. — Я не могла оставить записку, не могла позвонить. Я хотела! — Почему? Что тебе мешало? Или ты так много думала о своём Мише и дурацком расследовании, что просто не нашла время, чтобы позвонить мне или Наташе? Ты вообще думала о нас? О ней, в конце концов?! — Киоссе, ты полный придурок! — обиженно фыркнула она и посмотрела в сторону. — Ну, конечно, — он вскинул руки и раздражённо скривился. — Ты поступаешь, как эгоистка, а я виноват! — Я не эгоистка! — оскалилась Лаврентьева и сжала кулаки. — Я не могла позвонить! Что в этих словах тебе не ясно?! — Всё! — Я подписала договор. Никто не должен был знать, где я и с кем. Понимаешь? Я хотела позвонить! Я думала о тебе каждую чёртову секунду, ждала, когда приеду и увижу тебя! А сейчас ты стоишь и орёшь на меня! И я ещё эгоистка, по-твоему? — Да! — он бегал взглядом по её лицу. Изучал и впитывал каждую эмоцию, как губка. Наконец наслаждался тем, что она рядом, пусть они и ругаются. Он, правда, был очень недоволен её выходкой, потому что прошедшие четыре дня, были, сравни кошмару. — Ты сама заставила меня поклясться, что мы никому не расскажем о расследовании, что это только наше дело. А сама бегаешь с этим Мишей на какие-то тупые задания! — Ты опять ревнуешь меня к нему, — выдохнула Юля и её губы дрогнули в полуулыбке. Она не могла долго злиться на него, слишком быстро сдавалась и прощала. Потому что любила этого несносного кошака. — Я не ревную, — фыркнул парень и закатил глаза. Юля, кусая изнутри щеку, подняла на парня свои серебристые глаза и, притянув к себе ближе, поцеловала в губы.       Парень судорожно втянул ноздрями воздух и ответил на поцелуй, прижимая девушку к тумбе. Её шаловливые руки, принялись тут же расстёгивать пуговицы на рубашке, но Киоссе прервал поцелуй и отпрянул. — Меня достало, что все наши серьёзные разговоры заканчиваются постелью, — он нахмурился. — Так, что не меняй тему, Юля. Сегодня это не прокатит. — И всегда ты был инициатором такого окончания ссор, — она фыркнула и отвернулась, принимаясь вновь перекладывать папки. — Юля, ты мне всё ещё не ответила. — Что ты хочешь услышать от меня? — она посмотрела на парня в полу расстёгнутой рубашке. — Я тебе уже всё сказала. Я не могла тебе позвонить, извини. Да, я поступила ужасно, ушла и никому ничего не сказала. Прости, что заставила вас волноваться, но по-другому я не могла поступить. Я не хочу подвергать тебя опасности, за мной охотится какой-то мёртвый маньяк, меня пытались затащить в какую-то чёртову машину и изнасиловать, меня блять чуть не похитили. И если бы ты знал, где я, это было бы намного хуже, чем все эти четыре дня, когда ты не знал вообще ничего!       Она сорвалась. Она кричала и сжимала кулаки от злости. Вспоминая некоторые леденящие душу моменты во время этих глупых заданий. Она волновалась сама, поэтому не могла выдержать, чтобы за неё ещё и волновался Никита. А тем более, чтобы он пострадал. — Ты доволен?! Доволен?! — она ударила его в грудь. — Бесишь меня! — Эй, Юля, — нежно произнёс он и приподнял её за подбородок. — Успокойся. Давай мы приедем домой, и ты мне всё расскажешь, хорошо? — Да, — она выдохнула и отвела взгляд. «Изнасиловать? Похитить?» — голова парня разрывалась, и он готов был разнести здесь всё вокруг, но лишь старательно сохранял спокойствие. — Кис, — промурлыкала Юля и приподнялась на носочки. — Может, та наконец, поцелуешь меня?       Парень внимательно посмотрел на свою девушку. Она нервно теребила в руках ткань от кофточки и выжидающе, изучала его эмоции. Неловко поправляя свои локоны, Юля часто дышала. Она была сейчас похожа на школьницу, у которой вот-вот случится первый поцелуй, и она совсем не знает, чего ожидать. Это выглядело смешно. Никита поправил свои непослушные волосы и наклонился ближе, целуя девушку. Вначале нежно и осторожно, но с каждой секундой, поцелуй набирал обороты. Страсть захлестнула волной и Киоссе сам не понял, как его рубашка оказалась полностью расстёгнута. Он слишком долго ждал этого, поэтому положив руки на талию Юли, он усадил её на тумбу, подходя ближе.       Так целоваться было намного удобнее, особенно когда не приходилось нагибаться. Чувствуя на своей груди, тёплые ладони русой, он улыбался. В помещении становилось жарко, напряжение росло вместе с возбуждением. Юля ловко расправлялась с его одеждой, только успевая хватать ртом воздух между страстными поцелуями. Спустившись от губ к шее, Никита оставлял жаркие и манящие поцелуи на нежной коже. Юля лишь с силой кусала губу, запрокидывая голову назад и нервно выдыхая.       Когда шатен добрался до первой преграды в виде кофточки, что мешала спуститься к груди, он ловкими движениями скинул её, кладя куда-то рядом на тумбочку. Вокруг было пыльно и грязно, но обоим было плевать, особенно когда они одни и давно не виделись. Юля, наконец, добралась до ремня на джинсах. Руки дрожали от возбуждения, внутри всё изнывало от желания, и русая чуть ли не скулила от удовольствия, когда чувствовала руки парня на своём теле. Медленно расстёгивая ремень и ширинку, девушка никак не могла сконцентрировать на чём-то одном, потому что Никита старательно отвлекал её.       Откуда-то за дверью послышался топот, а потом деревянная дверь заходила ходуном. Кто-то собирался открыть её, дабы покопаться в бумагах, но дверь была заперта. Никита резко отпрянул и посмотрел в сторону выхода. Расширенные от возбуждения зрачки, внимательно изучали дверь, которую всё ещё дёргали с той стороны. Возбуждение сейчас обоим сносило крышу, но перспектива быть замеченным, была так себе. Поэтому парень, наконец, отпрянул и принялся застёгивать рубашку. Заметив это, Юля обиженно захныкала и против его воли притянула к себе ближе, вновь целуя. — Нет, нет, нет, — запротестовала русая. — Не делай этого. — Там же кто-то пришёл, — возразил Киоссе, но не отошёл. Ремень оказался расстёгнутым и джинсы стремительно упали к ногам. В воздухе летал запах мускуса, смешанный с мужским одеколоном. — Плевать, — она обвила ногами его бёдра и настойчиво поцеловала. — Я сдохну, если ты сейчас уйдёшь. К тому же дверь всё равно заперта, никто не зайдёт.       Никита лишь усмехнулся на такую реплику. За дверью вновь наступила тишина, видимо тот, кто приходил, понял, что пришёл совсем не вовремя. Киоссе ловко притянул Юлю к себе, стягивая с неё джинсы. Мгновение и девушка блаженно простонала, бесстыдно рассматривая парня и утыкаясь носом ему в шею.

***

— Эй, — промурчала девушка, выводя ноготком незамысловатые узоры на его голой груди. — Между прочим, я хотела провести Новый год вместе. Не хочу я идти ни на какую вечеринку, ты мне кстати Питер обещал. — Я помню, — Никита сильнее прижал Юлю к себе и нежно улыбнулся. Скользнув мягким и довольным взглядом по умиротворённому лицу своей девушки, он невесомо коснулся губами её виска. — И я уже заказал билеты. — Правда? — Юля мгновенно оживилась, поднимая свои серебристые глаза на него. В них отражались огоньки от висящих в комнате лампочек. Девушка провела языком по своим искусанным губам и чуть приподнявшись, чмокнула его в губы. — И какого мы едем? — Честно, не помню. Билеты лежат дома в конверте, приедешь и посмотришь, — он усмехнулся. — А что? Уже не терпится? Хочешь город получше рассмотреть? — Нет, — она махнула рукой и положила голову ему на грудь, бегло оглядывая одну из книжных полок. — Хочу остаться с тобой вдвоём. Обещай мне, никакого телефона.       Послышался шумный выдох, и сильная рука Никиты спустилась чуть ниже поясница. Нежно прижимая к себе и поглаживая, это доставляло довольно приятные и мурлыкающие ощущения Лаврентьевой. Такие минутки нежности вызывали в Юле нечто необъяснимое, от чего хотелось улыбаться. — Хорошо, — парень кивнул и еле заметно улыбнулся. Что не сделаешь ради любимой девушки? Можно и на пару деньков с телефоном расстаться, лишь бы дальше было всё хорошо. — Вот и отлично, — она довольная хлопнула в ладоши и поднялась с дивана. На ней болталась рубашка парня, потому что Никита изъявил желание видеть Юлю именно в его одежде, хотя бы эти десять минут, пока они мило воркуют на диванчике в пыльном и грязном помещении среди груды мусора. — Всё, сударь, поднимайтесь. Пора начинать поиски. У меня осталось совсем немного времени до прихода Миши.       Никита недовольно поморщился, а потом резко перевёл взгляд с книжной полки на Юлю. Под глазами виднелись бледно-серые синяки, которые появились из-за явного недосыпа. Девушка заметила раздражение Никиты, но не подала виду, стягивая с себя его рубашку, а вместо неё надевая свою кофточку. — Прикройся, — она кинула в него одежду. — Если ты будешь ходить тут полуголый, мы точно не сможем начать поиски.       Вновь на лице юноши появилась лёгкая улыбка и девушка облегчённо выдохнула. Видимо говорить о Мише при Никите не стоило, ибо он вновь начинал ревновать. Шатен лениво потянулся и лишь удобнее расположился на диване, вальяжно оглядывая свою пассию. — Ты не успеешь, — поправил её Никита. — То есть ты не собираешься мне помогать? — мимолётно поинтересовалась Юля, делая вид, будто этот вопрос её совершенно не волнует, она принялась копаться в книжках. — А зачем ты тогда остался? — Я получил всё, что хотел, — он глухо засмеялся. — Теперь можно спокойно лежать и ждать тебя.       Он закинул руки под голову и распластался на весь диван, широко расставляя ноги. Прикрыв свои карие глаза, Никита сладко зевнул и уже было собирался вздремнуть, как почувствовал на своих щеках прикосновение мокрых рук. Резко распахнув глаза, он поёжился. Ведь мокрые, ещё и вдобавок ледяные руки пробежались по его шее, спускаясь к груди. — Юля! Холодно! — возмутился парень и схватил одну руку за запястье, чуть сдавливай. Русая весело засмеялась и наклонилась к нему. Сладко целуя его, она еле заметно поморщилась и расплылась в блаженной улыбке, чувствуя его губы и вкус мятной жвачки. — Ты опять не побрился, — проворчала девушка в очередной раз за сегодня наткнувшись на его колючую щетину. — Ой, — закатил глаза парень. — Чё ты начала? Я просто забыл. — Забыл он, — она смягчилась и вновь чмокнула его. — Ты выглядишь с ней, как бомж с вокзала. А ещё целоваться больно. Ты колешься. — Ладно, я побреюсь. Но только потому что тебе неудобно целоваться, — он рассмеялся и выпустил Юлю. Та резво выпрямилась и вновь заладила одну и туже пластинку. — Поднимайся, мне нужна твоя помощь!       Она громко похлопала в ладоши, побуждая своего парня к работе. А потом старательно погрузилась в работу. Никита всё-таки соизволил встать, хотя с большим нежеланием. Быстро натянув рубашку, он взъерошил свои тёмные волосы, устраивая там бардак. Потянувшись, он принялся за поиски, марая руки о толстые слои пыли.       Не прошло и двух часов, как на полке валялись несколько папок с нужными Юле данными. Они небольшой стопочкой покоились на тумбе. Никита скользнул мягким, кошачьим взглядом по увлечённой Лаврентьевой и невольно залип. Она так старательно перебирала книжки, протирая тряпочкой нужный материал. Она аккуратно, но довольно сильно сжимала голубую тряпочку и так мило прятала за ушко выбившиеся пряди волосы. От грязной тряпки, на лице у Юли появились пятна. Вода, смешанная с пылью, давала жуткий тёмно-серый оттенок, противно засыхала и витала в воздухе, заставляя раз за разом чихать. — Нашла! — крикнул Лаврентьева и резко повернулась на парня, весело и так беззаботно улыбаясь. На её щеке красовалась огромная серая линия. — Смотри, что я нашла! — Ну-ка, — Никита с интересом подвинулся ближе, разглядывая небольшой кожаный блокнот. Он кишил разными записями. Какие-то заметки на случай, если его хозяин что-то забудет. Пароли и что-то ещё, Киоссе не особо вглядывался, ведь Лаврентьева ему всё равно объяснит, что это и почему имеет такую ценность. Он лишь нахмурил брови, давая понять, что не особо уловил нить. — Заметки бывшего следователя! Я узнала у Миши, что до нас уже пытались раскрыть это дело, но когда он почти узнал ответ, то его уличили в употреблении наркотиков и сняли с должности. — А сейчас он где? — Прошёл курс лечения и отсиживается дома на пенсии, — хмыкнула Юля и пожала плечами. — Не особо интересуюсь жизнью каких-то дядечек. — Это хорошо, — тихо произнёс Никита. А потом поднял карие глаза на Юлю и широко улыбнулся. — Ну, давай. У тебя есть время закончить изучение материала и узнать, где же всё-таки Ангелина. — Да, я думаю, мы справимся, — воодушевлённо промолвила Лаврентьева и забив на остальные поиски, залипла в дневник, читая каждую строчку и вчитываясь в мысль. Никита лишь тяжело вздохнул и принялся дальше разбирать кучу.

***

      Никита вошёл в небольшую квартирку и огляделся. Бегая взглядом по интерьеру, парень многозначительно хмыкал и потирал свой небритый подбородок. Лаврентьева давно разулась и повесив курточку, направилась в сторону спальни. Ей предстояла последняя и очень важная миссия с Мишей. Они идут на очередную вечеринку в надежде узнать больше о друге Николая. Вообще пообщаться с окружением одного из подозреваемых, было бы вовсе не плохо. Можно было бы узнать чего-нибудь нового и даже составить окончательное мнение о нём, как о человеке. Юля узнала об этом задании буквально полчаса назад, когда отдавала следователю нужные бумаги.       Найденный блокнот, покоился во внутреннем кармане куртки, и Юля точно не собиралась его никому отдавать. Поэтому Михаил о нём даже не знал. Она хотела проштудировать его вечером, но увы, дела, есть дела. К слову, Никита отреагировал на внезапно всплывшее задание, весьма агрессивно. Он снова бурчал и кривился при одном лишь упоминании этого имени: «Миша». Его тянуло рвать только от одной мысли о нём. А уж узнав нюансы задания, вообще бесился. Киоссе хотел приехать домой к себе, наконец успокоить Наташу и завалится спать. А может ещё раз промыть мозги своей девушке, но никак не ночевать на штаб-квартире, дожидаясь возвращение Юлии с довольно опасного и даже можно сказать, унизительного задания.       Однако ему пришлось смирится и молча принять тот факт, что, Юля всё равно поедет с его разрешением или без. А снова ссорится и ругаться не хотелось. — Кис, ты хочешь кушать? — пролепетала Лаврентьева и открыла холодильник. — Ты готовила? — удивлённо спросил он, а потом ушуршал на кухню, оставляя девушку переодеваться. — Ага, жила здесь четыре дня, пришлось что-то готовить, — она хмыкнула. Расчесав свои волосы, которые она ещё позавчера обрезала примерно до лопаток, вошла на кухню. Никита, кстати, заметил изменение во внешности Лаврентьевой, но решил пока эту тему не поднимать. — Класс! — восторженно произнёс парень и сунул суп в микроволновку. — Вот это я понимаю еда!       Юля мимолётно усмехнулась и села напротив, загадочно поглядывая на Никиту. На самом деле она просто любовалась им. Такой идеальный во всех смыслах парень, сидит у неё на кухне и уплетает её же стряпню. И идеальным он был вовсе не из-за того, что имел тысячи поклонниц и прекрасный голос, а потому что она настолько сильно любила его, что все недостатки принимала, как должное, совсем не замечая их. Наверное, так должен делать каждый любящий человек.       Поглощая еду со скоростью света, Никита довольно облизывался, исподлобья поглядывая на Юлю. Она улыбалась и даже хихикала, наблюдая, как он ест. Казалось, будто парень приехал с голодного края, а тут много и совершенно бесплатно. Однако, учитывая, что, Юля Никите почти не готовит, то всё встаёт на свои места. Не прошло и нескольких минут, как в кармане зазвонил телефон, и парень на мгновение отвлёкся. — Алло, — произнесла Юля. — Да, уже выхожу.       Она поднялась и чмокнув парня в щёку, весело ему помахала. — Увидимся вечером, — крикнула она из коридора. — Не скучай и не волнуйся. — Ага, не волнуйся тут, как же, — угрюмо фыркнул Никита и проводил взглядом свою девушку. Дверь громко стукнула и Киоссе остался в квартире один. «Она шастает с какими-то старпёрами по вечеринкам, а я не волнуйся», — ворчал парень, доедая вкуснейший обед. Вымыв грязную посуду, Никита всё ещё бормоча себе что-то под нос, отправился досконально изучать апартаменты.

***

      Тишина царила во всей квартире. За окном уже давно темно, а часовая стрелка давно перевалила за полночь. На улице огромными хлопьями падал снег, красиво ложась на высокие сугробы, укрывая грязь и слякоть на московских дорогах. Казалось будто полная идиллия царила во всём городе, но увы, не везде.       Никита удобно устроился на двуспальной кровати. Под его спиной покоилась пуховая подушка, а ноги укрыты тёплым и очень пушистым пледом. Несмотря на обилие всевозможных одеял, что были накиданы вокруг парня, создавая уют. Шатен всё равно сидел в любимой кофте, которая была настолько удобной и тёплой, что Киоссе старался не расставаться с ней в хмурые зимние вечера. На тумбочке возле кровати, стоял небольшой поднос с ароматным чаем и какими-то сладкими рулетиками. Он изредка откусывал кусочек и вытирая руки об салфетку, продолжая что-то печатать в ноутбуке. Мак лежал у него на коленях излучая яркий свет от экрана. В браузере были открыты десятки разных вкладок, в том числе и айтюнс. В наушниках играли любимые треки, слушая их одним ухом, Киоссе переписывался с друзьями в социальных сетях или что-то читал на всевозможных сайтах. Смотрел интересные видео любимых видеоблогеров и просматривал ленту новостей.       Его взгляд то и дело падал на часы в правом нижнем углу экрана. Внимательно разглядывая цифру где-то с минуту, он недовольно выдыхал и возвращался к своим делам. Подпевая трекам, парень делал небольшие глотки чая. В комнате горела лишь одна прикроватная лампа, от чего свет в комнате был приглушённым. Это создавало приятный сумрак. Не хватало аромосвечей для полной идиллии. И конечно же, Юли. Уже поздно, а она всё ещё не возвращалась с вечеринки. Телефон был в очередной раз недоступен, и Никита вновь старался не накручивать себя. Ведь это ни к чему хорошему не приведет.       В коридоре послышался звук открывающегося замка и Киоссе мимолётно глянул на открытую дверь. Поднявшись с кровати, парень покинул уютное место, которое обустраивал около получаса и направился встречать свою девушку. Не успел он выйти в коридор, как заметил знакомый силуэт. Юля стояла к нему спиной, стягивая с себя куртку. От неё слегка несло алкоголем, волосы растрепались и от былой причёски, осталось лишь одно название. Никита обнял её сзади, сомкнув руки у неё на талии. Оставив лёгкий поцелуй на девичьей шее, он промурчал, как самый настоящий кошак. — Привет. Устала?       Юля лишь кивнула, но ничего не ответила. Да и поворачиваться не спешила, лишь недовольно убрала руки парня от себя. Стягивая обувь, она часто дышала. У Никиты появилось неприятное предчувствие, однако, спокойно отойдя в сторону, он прижался к косяку и внимательно принялся наблюдать за девушкой.       Она медлила. Нарочито делая всё с излишней аккуратностью, что ей совсем не присуще. Это окончательно убедило Никиту, что что-то случилось. — Юль? — позвал её парень и мимолётно схватил за руку девушку, разворачивая к себе. В коридоре было темно, ведь свет включить никто не удосужился. Лаврентьева развернулась к нему и невинно посмотрела на Никиту. В глазах мелькают непонятные ему эмоции. Он нахмурился и подошёл ближе. — Что случилось? — Ничего, — выдохнула девушка и собиралась по привычки чмокнуть его в щёку, но парень вовремя включил свет. Удивлённо присвистнув, он схватил её за лицо и за подбородок приподнял вверх. — Кто это сделал? — на щеке у Юли багровел синяк. Тёмный и очень большой. Заметив, что на разорванном платье красовался ещё и небольшой порез, он сжал губы и внимательно глянул на Лаврентьеву. — Да, так, был один придурок, — махнула рукой она и посмотрела в карие глаза парня. — Юля, куда ты ввязалась? — он коснулся синяка, и девушка дёрнулась. В качестве извинения, он подул на рану. — Что произошло на вечеринке?       Он присел на корточки, притягивая за руку Юлю. Она устало улыбнулась и со смешком произнесла. — Да так, издержки профессии, — хмыкнула она и даже немного повеселела. — Там мужик какой-то напился. Началась драка, ну и мне прилетело немного. — Фига, немного, — он ещё раз оглядел ранения. — Сильно болит? — Нет, — махнула она рукой и довольно улыбнулась, что Никите плевать на то, что её милое личико временно испорчено огромным синяком во всю щёку. Но вспомнив главную новость, резко поменялась в лице. — Всё это неважно. Никита… — Как неважно? А, ну, пошли обработаем раны и расскажешь всё поподробнее, — он поднялся обратно и потащил её за руку на кухню, дабы достать аптечку и немного «поколдовать» над её синяком и царапиной. Но уперевшись ногами, Лаврентьева громко произнесла, заставляя впасть в ступор Никиту. — Я кажется знаю, кто похитил детей, — Киоссе резко обернулся и шокировано посмотрел на девушку. — Кто? — на выдохе произнёс он и замер, ожидая услышать всё, что угодно.