Магия… Магия — это совершенно не подвластная ни человеку, ни меру сила. Мало изученная, не ведомая, таинственная и крайне опасная. Она, как бездонная пропасть, наполненная непроглядной чернотой бездны и гулким эхом эгоизма и амбиций адептов, тщетно пытающихся обуздать дикую стихию, подчинить себе зверя. Как запретный плод, что так манит и влечет к себе, как яркие звезды и божественная сущность, далекая и непостижимая — магия овладевает сердцами… И при этом поглощает душу заклинателя. У всего в этой жизни есть своя цена, но все платят по-разному. Кто-то, кому открывается все больше, медленно, но верно, сам становится зверем, той самой все поглощающей и бездонной пропастью, жаждущей знаний и могущества, а кто-то видит в ней четкую закономерность, правду и истину, смысл жизни и отдушину. То, что не предаст и не обманет, то, что при должном обращении способно на очень и очень многое. Колдовство… Всяческие глупцы, что с помощью своих свитков с заклинаниями призывают оружие и предметы из планов Обливиона, а некоторые осмеливаются призывать даже даэдра, надменно предполагают свое доминирование, восхищаются собственной силой. Думают, что освоили магию призыва, что подчинили себе зверя, но, на самом деле, напоминают они еще младенцев, не смышленых и не готовых к жизни. Они проигрывают свою душу, отдавая ее на суд, в распоряжение неведомых и непредсказуемых сил. Куда более темных и страшных сил, жестоких и совершенно безразличных к судьбам смертных. Так устроен мир — многие падут и лишь немногие останутся.
Не большой корабль, с резьбой в нордическом стиле по бортам, вырезанным из дерева образом воина над килем и огромным серым, с заплатами, парусом, медленно двигался вдоль острова Дагерфолл. Вот уже несколько дней продолжалось плавание, и сейчас они плавно огибали высокие горы Морровинда с запада. Судно уплывало все дальше и дальше на север, навстречу немым снегам и всепоглощающему льду, древним легендам и сказаниям, страну, где почитают предков, силу и отвагу в бою — в Скайрим. Плотные облака на небе нахмурились и почти закрыли собой Солнце, серые, невзрачные, они, казалось, тяжелым грузом нависали над всем миром. Он сидел в кормовой части корабля, обособленно, молча, укрывшись утепленным плащом с капюшоном, и смотрел на воду. Это был темный эльф, данмер, среднего роста, крепкого телосложения со странными, пепельно-серого цвета волосами и строгой короткой стрижкой. На его лице был виден шрам, проходящий по правой щеке, от скулы до, практически, подбородка, и довольно густая, в меру длинная, того же что и волосы цвета, борода. Глаза его имели тусклый алый цвет, были прищурены и слегка бегали, как-будто в растерянности, в поисках выхода, решения головоломки или какой-то задачи вселенской важности. От его взгляда могло стать не по себе, довольно жутковато, чувствовалась в нем некая таинственная сила, вскормленная и выращенная в суровых условиях и испытаниях, как закаленная сталь, как холодный лед. Чувствовалась боль, закрытая на добрую сотню замков и затворов, но по-прежнему сильная и пульсирующая.
Кроме него на корабле были и другие: беженцы из провинции Морровинд, ремесленники, всюду ищущие лучшей доли торговцы, что постоянно крутились возле сундуков и мешков со своими пожитками и безделушками на продажу, смиренные пилигримы и простые бродяги, что играли в костяшки на деньги. Немногочисленную команду корабля составляли норды — физически крепкие, высокого роста, с грубоватыми чертами лица, с густыми бородами и в меховых одеждах, люди. Вели они себя шумно и весело, пели песни, пили мед, на спор били друг другу морды… Ох уж эти норды! Но со своими обязанностями каждый справлялся хорошо, не первый год палуба под ногами. Рябь на воде походила на мурашки, покрывающие тело огромного великана. Разве что великан от этого не дрожал, иначе это был бы уже шторм. Такие холодные, такие безжизненные воды, и этот ветер, пронизывающий до костей ветер, будто замораживающий тело изнутри. Становилось все холоднее, и ветер выл еще сильнее, ласкал собой вековые скалы, величественно возвышающиеся над водной гладью. Он выл и шептал о великих тайнах этих земель, о тайнах, что на веки скованы льдом и укрыты толщинами белоснежного снега.
48 лет назад. Провинция Морровинд. Город Садрит Мора. Гильдия магов.
— Каурон, подойди сюда, пожалуйста.
— Да, госпожа Алирен?
— Согласно правилам гильдии, каждый ученик должен выбрать одну из школ магии, в качестве своей специализации. Время пришло.
— Да, госпожа.
— Ты уже определился с выбором?
— Да, я определился на какой из школ магии буду специализироваться, я…
— Помни, Каурон, что выбрав одно из направлений, ты должен будешь посвятить всего себя изучению магии выбранной школы, это не шутки, так как магия — слишком серьезный и опасный инструмент, опаснее, чем чтобы то ни было! Магия должна быть частью тебя самого, ибо не впустив ее в свою душу и сердце, тебе никогда не овладеть ею.
Алирен — мастер волшебник гильдии магов города Садрит Мора, данмерка ростом выше среднего с длинными, красноватого цвета волосами и приятными чертами лица. Сколько ей лет? Никто не знает и, пожалуй, никогда не вдавался в такие подробности, да и не прилично это, ей ну быть может пару-тройку сотен лет. Хорошая женщина, доброжелательна и тактична, всегда готовая помочь новичкам в их обучении и экспериментах, и даже в продвижении по гильдии. Вместе с тем, она сильный опытный маг и хорошо владеет заклинаниями школы разрушения, что любезно демонстрирует на тренировках.
— Да, госпожа, я понимаю, поэтому выбрал школу колдовства.
— Колдовство? Мммм… Почему именно эта школа, Каурон?
— Как это ни странно, но меня она привлекает своей сложностью и множеством случайных факторов, изучать которые крайне интересно. — С запалом начал рассказывать Каурон. — Манипулировать сознанием других, при помощи школы иллюзии — более менее понятно, изменять форму и свойства окружающего заклинаниями школы изменения — сложно, но тоже довольно доступно и наглядно, — он немного опешил.
Рассуждать сейчас о школе разрушения с волшебницей, которая посвятила всю свою жизнь ее изучению, казалось, как минимум, нелепым и невежливым.
— А вот колдовствооо, — произнес он название школы магии с искренним уважением и трепетом — это другое, совсем другое. Тут мы имеем дело с другими мирами и могущественными силами, это своего рода договор. И одобрит ли его условия та сторона? Получится ли призвать именно то, что нужно, а если и получится — будут ли работать чары подчинения? Или потусторонняя сущность выйдет из-под контроля? Все это требует от мага предельной концентрации, опыта и… смелости. Последствия неудачного колдовства могут быть катастрофическими!
На самом деле, Каурон мог болтать об этом днями и ночами на пролет, не теряя энтузиазма. Наверное, трудно было найти среди членов гильдии такого же упертого и фанатичного ученика.
— Я поняла тебя и уважаю твой выбор, да будет так! Теперь ты, Каурон, колдун-ученик гильдии магов. Господин Тарис поможет тебе в освоении азов этой школы. Он очень неплохой знаток магии призыва, хоть и немного эксцентричен.
— Спасибо, госпожа. Я не подведу Вас!
— Ступай, дитя. — Мягко улыбнулась Алирен, видя яркий и неугасаемый огонь в глазах этого данмера, да и к тому же, она как-то по-особенному относилась к Каурону, видела что-то в нем (великое будущее?).
На ряду с Кауроном были и другие ученики гильдии. Понятно, что в общем и целом держались они вместе, единым костяком. Это были: босмер по имени Манулор, хаджитка МʼСирви, бретонец Джиан и темная эльфийка Дарвилла. Все они поступили в гильдию сравнительно недавно, и хоть объединяло их одно — стремление изучать магию и становиться сильнее, они были слишком разными…
Продолжение следует…
