— Я толстая? — в сотый раз обеспокоенно спросила Салли, продолжая крутиться у зеркала в одном белье.
— Нет. — в сотый раз ответила я, тщетно пытаясь продолжить чтение, но то и дело смотря на постепенно закатывающую истерику девушку. Не продвинулась ни на страницу, проклятье, зато могла лицезреть свою красоточку. Жаль только, что настроение той было ниже среднего и ни-ка-кие слова поднять его не могли. Даже мои. Даже повторенные миллион раз. Даже правда.
Ну, вот, ее брови вновь медленно стали хмуриться. О, святые панталоны Гамлета — мне конец.
Подобная процедура повторялась почти каждый день и все более и более выходила из-под контроля. Ничто не было способно переубедить Конфетку в ее логических выводах (это она их так называет, для меня подобное — связанные меж собой парочка странных и притянутых за уши фактов), как говорят, вобьет себе в голову одно и пиши пропало! Я пропала, если быть точнее. Потому как более ей изливать душевное горе некому. Ну, в радиусе ближайших метров. А мне вот даже уйти некуда. О, то неловкое чувство, когда хочется сбежать из собственной квартиры! Но слишком поздно. Пластинку уже заело.
— Я толстая. — уверенно заявила Салли, судя по всему, даже не слушая мои ответы до этого и словно пытаясь убедить в этом саму себя.
— Нет. — что ж, мне же надо что-то говорить, иначе можно и под горячую руку попасть. Но она так просто не сдастся.
— Я толстая!
— Нет. — я, стараясь не выказывать признаков усталости, начала пить чай, успешно остывший еще с десять минут назад. И поверьте, делать вид, что тебе вкусно, когда жидкость уже почти ледяная — целое искусство.
— Да ты посмотри на этот жир! — она повернула ко мне совершенно плоский живот без намека на лишние килограммы, что там, даже граммы. Затем вновь отвернулась и показала идеально подтянутую задницу, добавляя. — Все свисает!
Я невольно подавилась. Есть вообще предел ее заниженной самооценки по поводу веса? И эй, дорогая, не верти так бедрами.. А то я не откашляюсь. Аппетитненько ведь.
— Не вижу. — упрямо отметила я. И Салли зарычала словно разозленный тигр, тут же метнувшись в прихожую и возвращаясь с моими очками. Открыла их, чуть не сломав («Полегче, милая!») и со всей силы нацепила на меня, чуть не вдавив мне переносицу в череп. И пока я убирала чашку от греха подальше и корчилась от боли в чувствительном носу, Салли схватила пальцами кусочек кожи на животе и почти заныла.
— Вот, слепошара! Смотри! Видишь?! Это просто кошма-а-ар.. Это все ты виновата, все твоя дурацкая лапша! Она была жирной до жути и еще и с этим соусом.. Дурацкая готовка! Ты в ней просто неудачник.
Я не очень люблю, когда мне напоминают о моих проблемах в сфере приготовления пищи, и уж тем более оскорбляюсь при отсутствии почтения в поедании моего единственного и коронного блюда — пасты с грибами. Поэтому мое подточенное и до того терпение лопнуло. И, прежде чем я осознала собственную будущую кончину, с языка сорвалось.
— Хорошо! Да, ты толстая. Довольна?
О господи.
Томик По медленно выпал из моих рук, похоронным стуком отзвучав по паркету.
— Нет-нет, я не то сказала.. Я пошутила!
Судя по ее лицу, извиняться было поздно. В зеленых глазах, горящих адским пламенем, выступили слезы, а изящный ротик приоткрылся, готовясь покрыть меня трехэтажным матом. Кошки, способные учуять любой тотальный взрыв планеты на другом ее конце, тут же ретировались в другую комнату и лишь повысовывали оттуда головы, наблюдая за тем, что же будет дальше. А я могла надеяться лишь на чудо. Дурных бить нельзя, таковой и прикинусь.
— Кто толстая? — медленно убирая со стола все бьющиеся предметы, недоуменно спросила я, опередив слова девушки на секунду. — Ты толстая? — ой-ей, как и ожидалось, она, сжимая кулаки, пинком опрокинула столик и постепенно нависала надо мной, улыбаясь так мило, как только может самый жуткий маньяк. Я вдавилась в кресло, но испуганно продолжила. — Ты не толстая. Ты стройная. — улыбка сменилась на выражение удивления. — А вот подружки твои толстые. Коллеги тоже. Да я сама толстая. А самая толстая — моя бывшая. А ты нет.
Теперь можно было лишь молиться и надеяться. О нет, она прищурилась. Я мгновенно закрыла лицо руками и сжалась, слыша шипящее.
— Значит та-а-а-а-ак.. — плак. — Ты права! — чего? — Да, я стройная, все чудесно. — чего-о?! — Спасибо, люблю тебя! — у меня сломалась логика, есть телефон кого-то, чтоб починил?
Чмокнув мою испуганную мордаху, она с веселенькой песенкой убежала обратно к зеркалу и принялась всячески там крутиться, радуясь, словно ребенок. Кошки тут же заорали, требуя еды (и скорее всего, зрелищ, но последнее им сегодня уже не перепадет, фью). А я осознала, что застыла в нелепой позе, и тут же подтянулась назад, выпрямляясь и убирая руки вниз. И только когда Конфетка ушла кормить двух разноцветных живоглотов, я позволила себе выдохнуть с облегчением. Пронесло. Да здравствует женское сменяющееся настроение! Да здравствует моя необычная Салли. Благодарствую ото всей души.
— Но на диету мы все равно сядем! — внезапно раздался голос с кухни. И вот тут я уже не сдержала стона, скривившись.
— Почему мы? А не ты? — ой, я что, опять на те же грабли наступаю? Ч-черт.
— Ну так я ж не толстая, ты сама сказала. Но можно и еще схуднуть. А ты за компанию. — просто отвечала моя наглая чертовка, вернувшись обратно и садясь ко мне на колени. И улыбнулась хитро, завидев, как я мгновенно отвожу взгляд и тянусь за упавшей книгой, стараясь не задевать лицом ее грудь в соблазнительном черном лифчике. Да засмеялась вовсе, нарочно подавшись вперед и заставив меня скользнуть по мягкой коже. Ясненько, у нее сегодня игривое настроение.
— Но я вегетарианка. Как прикажешь ограничить мой рацион еще больше? — невольно покраснев (с чего вдруг? Мы вместе уже с десяток лет), проворчала я, вдруг понимая, что напрочь забыла, на какой странице остановилась и что вообще читала. Книжка предательски вздрогнула.
— А мы тебе все жареное, копченое и сладкое еще уберем.. — промурчала Конфетка, забирая том из моих рук и, со скукой перелистнув пару страниц, отбросила его в сторону. Возмущаться смысла не было. Да и желания тоже.
— ..И тогда мое обессиленное тело найдут среди стеллажей в глубине библиотеки. Ах, нет, подожди, угадаю твой ответ. Не найдут, потому что в библиотеку ходят только отбросы адекватного общества.
— Заучки, я сказала бы заучки и зануды! Или ботаны. И хикканы.
— Ну, я вижу как минимум уже четырех человек. У меня есть надежда на спасение, хах.
— Зачем тебе они, когда у тебя есть я-я-я.. Ведь я всегда знаю, где тебя найти. — протянула томно эта соблазнительница прямо мне в губы. Хищно сверкнула глазами в ответ на мою усмешку и стянула с меня очки. На сей раз была аккуратнее. Хотя стоило им покинуть область моего лица, бедолаги все равно последовали судьбе По и улетели куда-то в угол. К счастью, звона или стука не было: попали на подушки. И слава богу, что она научилась не бросать их об пол, а целилась все-таки на мягкие поверхности. Сколько пар линз я потеряла за эти годы и не перечесть. А учитывая их стоимость, пришлось однажды попросить ее быть нежнее с окулярами. И она согласилась. Она ведь вообще может быть милой. Да, дерзковата, но бесконечно нежна и подвластна ласке, как огромная кошка. Как например, сейчас.
— Больно? — Салли недовольно прищелкнула языком из-за собственной погрешности и поцеловала мою зудящую переносицу. — Так должно пройти.
Пусть это и не имело никакого медицинского основания, я улыбнулась и, чуть подумав, резко охнула, приложив палец к щеке.
— И тут заболело вдруг.
Она послушно коснулась губами указанного места. И от этого жалкого сантиметра кожи по всему лицу моментально разошелся искорками жар. Я сделала жалостливую мордашку.
— И тут. А еще тут. — мой палец постепенно скользил все ниже, а она спускалась за ним, в конце концов остановившись у губ, на которые я также указала. — И вот тут, само собой.. Полечи меня, милая медсестричка.
Салли была ветеринаром. Однако чертовски любила игры в докторов.
— О, моя дурная пациентка.. У вас все тело болит. Позвольте я разберусь.
Поцелуй вышел смачным из-за моего легкого смеха. Но постепенно перешел в глубокий. И, переворачиваясь и подминая Конфетку под себя, я успела подумать о том, что готова сесть хоть на сто диет, лишь бы Салли любовалась собой в зеркале и позволяла мне себя касаться.
***
Хотя можно обойтись вообще и без них, если быть умнее.
— Господи, нет, я такая толстая! — в миллионный раз восклицала Салли, почти плача.
А я лишь открыла коробку пиццы. И устроилась на кровати перед телевизором поудобнее, взяв один кусок. Отогнала кошек прочь от аппетитно пахнущего двойного круга и заманчиво поинтересовалась.
— Будешь?
— Конечно, нет! — о, долго она бороться не сможет. — Какого хрена ты вообще притащила эту сраную пиццу к нам домой, если ты на диете? И я. Это нечестно, идиотка!
Я пожала плечами и с удовольствием откусила кусок своей вегетарианской пищи богов. Вторая половина круга была с колбасой и должна была подманить моего зверька поближе. И да, это как всегда сработало. Пока на экране бегали Том и Джерри, пытаясь в очередной раз убить друг друга (один — точно), Конфетка решалась. И в итоге сделала верный выбор.
— Бля-я-я-ять… — с тоской провыла моя девочка и плюхнулась рядом, неуверенно пробормотав. — Только один кусочек.
Я закатила глаза, тихо хмыкнув.
Спустя пять минут пицца исчезла. А Салли, хлопая себя по полному животу, облизнулась и угрожающе покосилась на меня.
— У тебя завтра выходной?
— Угу. Чем займемся? — я засунула в рот последний кусочек своей пиццы и отвела взгляд от мультика, смотря на девушку.
— Трахаться будем. Госпаде, да не давись ты! — она похлопала закашлявшуюся меня по спине и, услышав хрип мол "Все в порядке", продолжила, сияя аки солнышко утром. — Нахуй диеты. Будем снимать калории спортом. Великим спортом под названием секс! И моя чемпионка может даже побить рекорд. Ну? Чего ты ржешь, падла? Я серьезно! Тьфу, ненавижу тебя!
— Я тоже тебя люблю.. — с хохотом я обняла покрасневшую милашку и провела рукой по рыжим локонам. — Си-и-ильно.
Она надулась. Но уголки ее губ приподнялись.
***
Когда этой ночью Салли уснула, свернувшись клубочком у моего бока, я, недолго думая, дотянулась до телефона, нащупав его в темноте на тумбочке. И, щурясь от света в глаза, открыла галерею, быстро листая до нужного мне момента. Дни рождения, Рождество, университет, школа.. Вот оно. Нам по 16 лет. Далекие годы нескладной меня в дурацкой школьной форме-сарафанчике и Салли.. когда она была пышечкой. Не толстой, а именно
пышной, красивой, мягкой, с румяным личиком и щечками, дерзкой, без комплексов, но все равно замкнутой. Она ненавидит этот период теперь и не хочет о нем вспоминать. Она похудела, считая, что должна выглядеть лучше для меня. Она каждый день контролирует свой вес и паникует из-за калорий. Она думает, что должна быть идеальной.
Глупая. Я ведь влюбилась не во внешность.
— Ты и так идеальна для меня. Любая, — шепнула я, улыбнулась и без удивления посмотрела на сверкающую в темноте глазами девушку. У нее был чуткий сон, мне следовало об этом помнить.
— Убери, фу. — только и скривилась Салли, уставившись на фотографию и тут же отведя взгляд, да пряча лицо под одеялом. — Я была страшной. — глухо раздалось из под него.
— Протестую. Ты была и остаешься прекрасной.
— Я не могу тебе верить.
— Почему?
— Ты слепая, очки носишь. Хуево видишь.
Я не смогла сдержать смешка. И наклонилась, целуя ткань над, предположительно, лбом Конфетки и тихо, но упрямо говоря.
— Я все равно люблю тебя.
— Ну и балбесина. — заявила мне девушка, показываясь из-за одеяла.
— Бывает такое, что жена балбесина, смирись. Сама выбрала.
Она недовольно фыркнула.
Я же, пожав плечами и заминая тему, откинулась на подушку, убрала мобильник обратно и закрыла глаза, уже собираясь спокойно спать, когда вдруг услышала.
— Я тебя тоже.. Спасибо, что терпишь мои закидоны.
Она взяла меня за ладонь, коготками шкрябая по коже словно нашкодивший котенок. Я сонно хмыкнула.
— Как и ты — мои. Все взаимно, помни это, милая. А теперь спи спокойно.
— Угум. - сказала она и лишь заерзала сильнее, пока не вздохнула. - Но фотку ту удали, она пиздец ужасна.
— Угум. - сказала я и солгала.
