Mad genius.

-Хочешь выйти отсюда?- тяжёлые шаги эхом отдавались в полупустом помещении. Огарок лиловой свечи еле-еле дышал последним пламенем, потихоньку затухая. Тени плясали на железных стенах, зловеще улыбаясь во тьме, их шёпот манил, и отголоски старых жертв здесь сплетались словно кружевной узор смерти на гладко вытканном полотне живых душ. -Больше жизни,- эхо приостановило свои жалобные отстуки и всякое движение покинуло это пространство. Некоторое время лишь позвякивания бездушного металла тревожили полумёртвую идиллию этого места. Хрипловатый смех наполнил «комнату», если таковой можно обозначить подземный подвал. Вновь шаги, медленные, нерасторопные, как сам чёрный всадник. -Но так ли ты хочешь жить?- слишком темно, вязкий, почти ощутимый страх охватил сидевшего на полуразваленном деревянном стуле. Тело не скрывало ничего. Крупная дрожь пробивалась сквозь попытки взять над собой самообладание. Шаг. Дыхание становилось всё отчётливее, всё сильнее ужас пробирался под кожу, ржавым шприцом царапая вены спокойствия. Второй шаг. Кажется, время остановилось, отмеряя минуты до смерти только этими мучительно долгими шагами. Прошло ещё несколько жизней, прежде чем… Третий шаг. Капля пота скатилась по заледеневшей коже, неприятно задевая рецепторы. Холод давно захватил его тело, из которого вот-вот вынут душу. Четвёртый шаг. Где-то совсем рядом оглушительно громко выдохнули. Так, что закружилась голова, и перед глазами раздвоился мир. Долго. -Так чего же ты хочешь?- над самым ухом горячо выдохнули, прежде чем приставить к виску огнестрельное оружие. Оглушающие звуки заполнили голову, и сквозь сильно зажмуренные глаза всё равно пробирался фиолетовый оттенок смерти. -Ты ведь и сам ещё не определился, верно?- вкрадчиво прошептали , отодвигая пелену ужаса на второй план.- Вся твоя жизнь это прах. Всё, что было у тебя, теперь мертво. Разве … Перед глазами предстали чужие и в голове яростно застучало. Чёрные, как сама смерть, глаза вынимали душу по крупинке, песчинками обращая в пепел. -Я хочу,- тяжёлое дыхание прервалось , чтобы через секунду глубокий вдох наполнил жаждущие лёгкие,- ради тебя. Дыхание застыло, прозрачным стеклом отделяя этот маленький мир от огромного скопления душ за ржавыми стенами. Безмолвный разговор двух взглядов, в которых плясали огни жизни и смерти, такие разные и такие одинаковые. -Ради…-сердце вдруг участило свой стук, и горечь возникла на языке,-… меня? Вдруг раздирающе хриплый смех придавил полую тишину, пугая своими чёрными откликами на самом дне. Дрожь пробирала до костей, хрупкие пальцы сжимались и разжимались, и ледяной, пропитанный присутствием тьмы воздух разрывал лёгкие. Стены стоически воздвигнутого подвала пошатнулись под ужасающими звуками, похожими больше на вороний клич, чем на смех. -Знаешь, кто по-настоящему безумен?- дуло пистолета медленно растворилось где-то за пределами купола собственного страха. Шеи коснулись горячие губы, заставляя приоткрыть рот. Облачко мутно-белого пара просочилось сквозь воздух. -Тот, кто смог полюбить сумасшедшего…- у самого уха горячее дыхание сродни огненной крови, текущей по жилам, жгло кожу. Стремительно падающий градус внимательности разбился об пол с громким треском. И вновь лиловое пламя предательски качнуло своим огненным отпечатком и затухло на доли секунды. В этот момент ДэХён отчаянно развернулся и с силой прижался к губам. Горячо касаясь своей кожей его, он умирал. Он покидал эту жизнь, возвращаясь лишь для того, чтобы снова ощутить кипящую кровь в жилке на чужой шее своими холодными руками. Познавая самый высокий соблазн в своей жизни, любовь к психопату, невозможно возвращаться в простую жизнь. Невозможно прекратить прикусывать чужие губы в попытке унести с собой больше вкуса, запаха, ярко-белого цвета перед глазами. Невыполнимо. Он и не возвращался, сильнее прижимаясь к дразняще-тягучему ЧонОпу. Его воистину безумные, раздразнивающие адреналин в крови действия заставляли ходить по лезвию собственного страха. Деля себя с адом и раем, ДэХён всё падал и падал на бездну запрещённого удовольствия. Изголодавшийся по чужому теплу, ледяной Мун притягивал парня к себе ближе, оставляя меж ними минимум пространства, восполняя его максимумом горьковатых мокрых поцелуев. Прикусывая чужую кожу, он наслаждался, слизывая бордово-красные капли и вновь вонзая свои клыки в ту же самую рану. Болезненные стоны музыкой наполняли слух, а дрожащее тело в руках заставляло желать большего. Свет плавно гас, оставляя бразды правления тьме и полному уничтожению. Предаваясь запретному в ночи, ДэХён громко стонал от ощущения чужих рук на своём теле. Ладони властвовали на его пульсирующем низу живота, а перед глазами находилась безумно притягательная усмешка гения Мун ЧонОпа. Губы бандита захватывают чужие в плен, и снова пламенный танец страсти захлопывает свою ловушку. -Боготвори меня,- Мун поднёс ладонь к чужому обнажённому торсу, легонько задевая чувствительные рецепторы,- подчиняйся мне,- он резко сжал чужой стан, поднося к собственным губам,- люби меня,- болезненный укус и мокрый поцелуй, всё это смешивает немногочисленные мысли в голове и Дэ не знает, что ему делать. Чувства разрывают, сжигают заживо и воспламеняют снова, заставляя изгибаться дугой на металлическом столе. Неистовые крики отбиваются стеклянными мячами о закрытое пространство и рассыпаюсь на мельчайшие частицы, иглами впиваясь в тело. Жарко. Несмотря на ледяные пальцы, Хён весь горит. Чужие ладони на его бёдрах сжимают до синяков. Чужие губы на его возбуждении отрезают все пути к воздуху. Он задыхается, словно выброшенная на берег рыба, цепляется руками за синие волосы безумного ЧонОпа и кричит, заполняя своим наслаждением весь подвал. Мун берёт бешеный ритм, опускаясь и поднимаясь, царапая зубами и проводя языком, уносит за собой в бездну забытья. Сам он не меньше своего партнёра сходит с ума, а может даже и больше, держа того за руку и чувствуя его горячую плоть. Медленно отпуская того, он с наслаждением смотрит на чувственные пухлые губы, прикушенные зубами, на глаза, распахнутые от чувства невероятного наслаждения. Он горит. До тла. Вновь тяжесть тела настигает его и плен губ возвращает в мир, но лишь на сумасбродно текущие мгновения. Чон летит ко дну, когда чувствует взрыв. Искры летят перед глазами, громкие шлепки отдаются эхом, бьют по черепной коробке и вырываются даже сквозь плотно сжатые зубы. Рычание. Словно голодный волк, яростно двигаясь, Оп вновь целует. Отдавая себя, но забирая намного больше, забирая всю жизнь. Сжигая. До тла. Маленькая смерть диковинно горящим пламенем забирает обоих с небольшого утёса оставшихся мгновений. Наслаждение застилает ярким полотном глаза, ладони всё ещё сплетены. Контраст этих безумно кричащих улыбок , расцветших на лицах велик, в них все оттенки сумасшествия сияют. Длинные пальцы ворочают копны синеватых волосы, бросая беспорядочные тени сквозь лиловые отблески до сих пор не погаснувшей свечи. -Пусть моя вечность будет отдана тебе. И ДэХён правда готов воскресать каждый раз, лишь бы только ощущать на себе безумный взгляд сумасшедшего гения Мун ЧонОпа.