Два прикосновения

Сенешаль Вэрел навсегда запомнит этот поцелуй. Спасенный от смерти, он пожелал принести этому юному магу клятву верности. Еще ни разу сенешаль Башни Бдения не пожалел об этом необязательном, но таком важном для самого Вэрела обычае. Он приносил Ему клятву в тронном зале, стоя на коленях перед хрупким Командором. Седоволосый воин искренне, преданно, словно пес, смотря в глаза этого человека, давал клятвы, а скрепил их осторожным касанием губ к ладони Амелла. Так, как давно не делали в Ферелдене, так, как сохранили на своих страницах учебники истории. Наверное, Командор позабыл этот обыкновенный раньше жест, выражающий глубокое почтение, уже давно, да и не придал ему значения, но сенешаль вспоминал тот миг каждый раз, когда слишком часто жалел о том, кем он является. Ведь к Яну он более не прикоснется, это исключено. Сенешаль вновь мечтал о недостижимом, почти на автомате перебирая документы. Командор Серых тихо расхаживал из одного угла кабинета в другой. На молодом лице его была отражена глубокая задумчивость, зубы, было видно, плотно стиснуты, а губы решительно поджаты. Сенешаль Вэрел, отвлекаясь от строчек документа, дабы обмакнуть перо в лиловые чернила, незаметно наблюдал за Амеллом из своего не очень хорошо освещенного уголка. Засиживаясь с документами допоздна, сенешаль медленно, но неотвратимо гробил свое здоровье. И любовался. Ради этого он работал сверхурочно, пусть до прихода нового Командора уже был трудоголиком. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Серый Страж, сцепив руки за худой спиной, прикрыл глаза, что-то обсуждая с самим собой, и пошел в другой угол комнаты. В такие моменты Вэрел, не переставая работать, едва заметно склонял голову набок и тихо выдыхал, с давним любопытством рассматривая вовсе не обращающего на него внимания мужчину. Серебристые глаза его с карими пятнышками на радужке заинтересованно поблескивали в пламени свечи, сквозь которое он смотрел на Яна, боясь, что тот заметит подобное недоразумение. На возникшие вопросы вряд ли бы нашелся достойный ответ. Амелл, потирая виски, остановился у окна, открыл его, пуская ночную прохладу в кабинет; ветер-озорник, метнувшись к аккуратно разложенным рукописным документам, словно осенние листья за окном всколыхнул бумаги, и сенешаль, резко встав и вытащив только что дописанную пачку, аккуратно заполненную вязью лиловых букв, из-под упавшей чернильницы, коротко судорожно выдохнул. Успел-таки спасти труд последних семи часов. Командор, вздрогнув и немного удивленно посмотрев на седоволосого воина, бережно держащего спасенную часть документов у груди, будто сейчас заметил его присутствие в кабинете. — Извини, Вэрел. Я… не хотел, - с легким сожалением посмотрел Ян на столик мужчины и на бумаги, залитые лиловыми, а сейчас, в неровном свете свечи, так напоминающими кровь порождений чернилами. Сенешаль виновато опустил взгляд, делано небрежно пожимая плечами, устало поникшими, и почти безразлично, лишь с едва заметным бликом тоски в глазах посмотрев на испорченные бумаги. Придется все восстанавливать и переписывать, но Сенешаль абсолютно не винил ни Командора, ни кого бы то ни было. Обычный ветер. От этого взгляда Амеллу стало еще более тошно. Воин, который - он видел на ристалище – с какой-то едва уловимой звериной грацией и силой обрушивал тяжелый двуручный меч на тренировочные манекены, словно ученик, испортивший свиток, склонил перед ним голову, безмолвно извиняясь за то, чего даже не совершал. — Ничего страшного, Командор, - поднял взгляд на мужчину сенешаль, а в глазах его едва-едва заметно полыхнула серебристая искорка, полноватые обветренные губы тронула осторожная полуулыбка. Ян, растерявшись, и не заметил, как же близко стоял к воину в сильверитовом доспехе. Настолько близко, что тот ощущал слабое покалывание магии от самого Серого Стража. — Я переделаю это завтра, - вновь посмотрел воин на документы и, отдав Амеллу сохраненные, бережно поднял пустую чернильницу; она была наполовину закрыта, а бумага плотна и, возможно, нижние листы не пострадали. — Конечно. Я не заметил, как ты остался тут,- немного виновато улыбнулся, тронув белые волосы, Ян. Сенешаль любил такого Яна, но даже помыслить о том, чтобы коснуться его, не мечтал. — Ты не бережешь себя, Вэрел, - строго заметил еще такой юный Командор, решительно шагнув вперед и помогая мужчине прибраться и спасти остатки документов. — Кто будет вторым лицом в Башне, если тебя не будет? Воин тихо засмеялся, вспоминая, как Башня за пару дней его пребывания у целителя едва не пришла в хаос, и все держалось лишь на Командоре, тогда совсем еще неумелом и юном. — Благодарю за заботу, мой Командор, - улыбнувшись, Вэрел посмотрел Амеллу в глаза, и они оба, сами того не замечая, потянулись к перу, лежащему на не пропитанной чернилами бумаге. Руки их соприкоснулись всего на мгновение, но оба, вздрогнув и смутившись, как-то виновато-напуганно посмотрели друг на друга. Вэрел все еще помнил касание к коже Яна, и вот – новая вспышка, еще одна крупинка, что перепала ему, заставив его сердце болезненно сжаться. Прикосновение, длившееся пару секунд, навсегда отпечаталось в его сознании. — Разрешите идти, мой Командор, - опустив голову, сдержал счастливую улыбку сенешаль. — Разрешаю,- шумно выдохнув, Амелл отвернулся к окну, поджав губы. — Спокойной ночи, Вэрел. — Добрых снов,- тихо, почти нежно проговорил такой кроткий воин и вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. Едва мужчина ушел, Командор Серых провел черточку пальцами по ладони, где ее коснулась грубоватая, но такая теплая рука воина и, совсем не по-Командорски всхлипнув, стиснул зубы, мотая головой и пытаясь отогнать от себя лишние мысли. Мысли о том, что прикосновение сенешаля, как и его поцелуй, что невесомо оставил воин на ладони мага, вызывали где-то глубоко внутри давно забытое чувство детской радости, омрачаемое реальностью: им не суждено быть вместе.