ты не дала ему повода.

сердце стучит с бешенной силой. зрачки глаз расширены от страха раскрытия огромной тайны, которую ты хранишь уже много-много лет - если быть честным, то практически всю жизнь. — у тебя все нормально? — спрашивает он, вглядываясь в глубину твоих испуганных глаз. казалось бы, ты уже привыкла все тщательно скрывать от семьи и мнимых друзей, но когда именно он спросил это у тебя, ты опешила от неожиданности, ведь все время до этого ты провела в раздумьях о том, на сколько же сильно ему плевать на тебя. — да. почему ты спрашиваешь? — твой дрожащий, тоненький голосок выдает тебя с потрохами, но ты шире распахиваешь глаза, даришь ему теплую улыбку, которую тебе кое-как удается выдавить сквозь страх и боль, и недоуменно, даже в какой-то степени возмущенно хлопаешь ресничками, мол "какая наглость!". и только маленькая часть внутри тебя хочет, чтобы он взял тебя за плечи, встряхнул и потребовал правды, которую ты не можешь произнести вслух даже наедине с собой. ты хочешь, чтобы тебе помогли, спасли из этого болотного омута, в который ты сама себя затянула. он все еще смотрит в твои глаза, и ты уже ждешь того, чего так долго хотела: помощи, встряски, взбучки, чтобы уже проснуться и развеять пелену темного тумана твоей жизни. тебе неудобно задерживать его, ведь люди, которых он считает друзьями, ждут конца этого разговора. а эти самые "друзья" весело поглядывают на вас, а потом заливисто смеются, потому что ненавидят тебя. для них ты - изгой, не стоящий ровным счетом ничего. — да так, просто, — говорит он, все еще пытаясь найти в твоих глазах хоть малые намеки на грусть, страдания или боль, но найдя лишь мертвенно-стеклянную пустоту, он разворачивается и уходит от тебя, а его друзья улюлюкают и весело похлопывают его по спине. они подумали, что он тебя унизил. а ты дальше стоишь, смотришь ему в след, и с каждым его шагом твоя улыбка меркнет, а глаза тускнеют. на самом деле он хотел помочь, но ты не дала ему повода.