Байки Никифоровны

Коллектив, в большинстве своем женский, пожалуй, можно сравнить с серпентарием. Все с виду милые, симпатичные, как бы дружат друг с дружкой, но в реальности по отношению к коллегам настоящие змеюки, так и норовят укусить, и чаще всего исподтишка. Увы, но это правда жизни. Наши дамы могут прицепиться к любой мелочи, додумать, досочинять, а потом такое выдать, что жутко становится. Однажды при очередном перемывании косточек одной из наших коллег Никифоровна не выдержала. – Девочки, ну сколько можно? Чего вы её осуждаете? Поверьте, от сумы и от тюрьмы никто не застрахован. Мало ли как у вас самих в жизни сложится? – Ой, Никифоровна, что вы такое говорите? – в притворном возмущении закатила глазки практикантка из бухгалтерии. – Я девушка приличная и слежу за своей доброй репутацией. Про меня никто никогда и слова плохого не подумает, не то что вслух озвучить. А про таких как эта зря говорить не станут. Люди же не слепые и всё видят. А в моей голове сразу появилось парочку матерных слов в адрес практикантки. За две недели, что она работает у нас, достала меня своей правильностью. Выпячивает её на каждом углу, а сама толком и жизни не видела. Живет за папой и мамой и проблем не знает. – Не стоит, дорогая, такими словами разбрасываться, а то они к тебе и вернутся, – назидательно изрекла Никифоровна. – В смысле вернутся? – малолеточка подвисла. – Я же не такая! – Можно подумать, она такая. Ты что, свечку держала? Нет? Тогда и не говори про людей гадости. Практикантка недовольно поджала губки, но ничего не ответила. У Никифоровны в нашем коллективе авторитет был непререкаемый. Никто с ней не спорил. Вот и сейчас возражать не стали. Сидим, чаёк допиваем, а от разговора неприятный осадок остался. Ситуацию, как всегда, опять спасла Никифоровна. – Я вам сейчас такую историю расскажу. На почте была у нас главный бухгалтер, дама очень интересная. Светлана Ивановна считала себя самой умной и во всех отношениях самой правильной. В общем, идеал, а не женщина. Хотя сама ходила на работу не в деловых костюмах, а в платьях, больше похожих на вечерние, чем на рабочие. Но это она называла маленькой слабостью идеальной женщины. Так вот, Светлана Ивановна невзлюбила молодую бухгалтершу Ирочку за её аморальное поведение. Всё началось с того, что Ира была не замужем, а просто жила со своим парнем. И вот однажды эта Ира приходит на работу в темных очках на пол-лица и не снимает их. Сразу понятно, что под ними синяк. Светлана Ивановна тут же потребовала избавиться от них, мол, по нормам СанПиНа не положено за компьютером в таких очках работать. А под ними синюшная красота аж под оба глаза растеклась. Наш главбух поинтересовалась у Ирочки, написала ли та заявление в милицию. «А зачем? – удивилась девушка. – Это мой восьмимесячный племянник головой по переносице стукнул. Оттуда и синяк». Но наша идеальная женщина ей, разумеется, не поверила. Губы недовольно поджала и удалилась к себе в кабинет, ругая глупых девиц, готовых выгораживать пьющих мужиков, которые бьют их безбожно. Только синяк у Иры сошел, как после выходных пришла она с расцарапанным лицом. И опять у неё мужик не виноват. Ездили они в лес на велосипедах и её веткой ударило. После такого Светлана Ивановна окончательно убедилась, что сожитель у Ирочки алкаш и тиран, распускающий руки. А может, это Ира сама пьёт и мужик её уму-разуму учит? В общем, вывод у Светланы Ивановны один: «Со мной такого никогда бы не случилось, ведь я женщина приличная, а с приличными женщинами ничего подобного не происходит». И начала она после этого Ирочку выживать с работы, в прямом смысле этого слова, цепляясь к абсолютным мелочам. Дело закончилось тем, что однажды Ира пришла на работу со сломанной рукой и заявила, что уходит на больничный. «А после больничного сразу на увольнение! – категорично заявила Светлана Ивановна. – Мне в коллективе сотрудники с аморальным поведением не нужны!» «Да почему же с аморальным? – удивилась Ира. – Лампочку на кухне меняла, а у стула ножка вывернулась, и я упала. Так и руку сломала». Но главбух была непреклонна: с приличными женщинами такого не случается! Расстроенная Ира ушла болеть, а заодно новое место работы подыскивать. И тут со Светланой Ивановной происходит преинтереснейший случай. Возвращаясь с обеда, она решила перебежать светофор на мигающий зеленый, и, как назло, у неё подвернулась нога. Женщина упала, при этом локтем ударившись о бордюр. В результате получила перелом локтевого сустава со сколом и смещением. Наш главбух пробыла на больничном четыре месяца, перенесла две операции и получила на долгие месяцы пересуды за спиной да смешки. Только ленивый не позубоскалил на тему того, как с приличной женщиной могло случиться подобное. Может, она была пьяна или чего похуже? Вот так одним махом идеальная женщина выставила себя на всеобщее посмешище. *** Летняя жара никак не способствовала повышению работоспособности. Хотелось оказаться на бережку моря или хотя бы озера, погрузиться в освежающую воду и не вылезать оттуда до самой ночи. Не могу вспомнить, кто именно предложил осуществить нашу всеобщую мечту и отправиться на выходных всем коллективом за город, так сказать, отвлечься от работы и духоты на лоне природы. Народ эту идею дружно поддержал и начал подготовку. Никто на себя груз организатора взваливать не захотел, и обязанности распределили между отделами. Мы как раз с девчонками составляли список необходимых продуктов и дошли до спиртного, когда к нам присоединилась Никифоровна. Она молча пила чаек, не вмешиваясь в наш разговор, а после заявила: – Я, пожалуй, с вами не поеду. – Никифоровна! Как же так? Вы же собирались! – всполошились все. Мы даже не могли себе представить отдых без этой женщины. – Вы напланировали слишком много спиртного купить. – Думаете, что не выпьем? – искренне удивилась я. – В том-то и проблема, деточка, что выпьете. А что потом? А потом будут большие неприятности. Безмерное употребление алкоголя и природа – две вещи несовместимые. – Неужели история какая-то была? – оживилась Ирочка. – К великому сожалению, была. Мы сразу замерли в предвкушении, и Никифоровна оправдала наши ожидания. Она плеснула себе из чайника кипяточку и приступила к повествованию. – Дело было, когда я работала на почте. Вот наступает июль. Все сотрудники, несмотря на жару, заметно оживились. Ведь на второе воскресенье июля приходится «День российской почты». Обычно праздничные мероприятия заканчивались торжеством в местном ресторане. Но в тот злополучный год начальник решил поменять традицию. Его жена накануне сломала ногу и собиралась остаться дома, а раз «первой леди» не нужно было блистать, то наш Александр Федорович подстроил праздник под себя. А что мужику надо? Хороший шашлык и отличная компания. Поэтому для проведения мероприятия арендовали турбазу на берегу Чернобаевского озера. Там куча уютных беседок прямо на живописном берегу, в которых можно разместиться малыми компаниями, чему многие были рады. А то обычно в одном зале все сидят как на ладони и друг другу кости перемывают, ведь коллектив почты в основном женский. К тому же, дамы из АУПа нос воротят, с простыми почтальонами да обменщиками даже близко сидеть не хотят, не то что разговаривать. Многих, в том числе и меня, эта ситуация сильно напрягала. Если простой работяга, то и не человек вовсе? А тут каждый сам по себе, но в то же время все вместе. Вот так в воскресенье с утра собрались на берегу озера с мужьями да женами. Сначала, как водится, была небольшая торжественная часть с поздравлениями и награждениями, а потом все разошлись по беседкам праздновать, периодически выползая на помост в центре турбазы, где проводились конкурсы и танцы. Праздник шел своим чередом, пока хорошо поддатый Павел Андреевич, механик нашего почтамта, не возжелал выпить с начальником. Но в беседке высокого начальства не оказалось, и Павел Андреевич отправился на его поиски. Кто-то сказал, что Федорович ушел к работникам Ленинского тракта, и механик пошел туда, но не успел. Начальник уже ушел к бухгалтерии. Оттуда перекочевал к Троицкому тракту, затем к операторам главпочтамта, потом к обменщикам, и после его никто не видел. Народ понемногу начал волноваться. Стали обсуждать и выяснять, кто же последний видел Федоровича, и пришли к неутешительным выводам, что сильно выпивший начальник отправился к озеру на пирс. Но там его тоже не оказалось, хотя ушлый сисадмин начал утверждать, что на грязи возле пирса есть отпечатки его обуви. Мол, все на природу приехали в спортивном виде, и только Федорович в костюме и фирменных туфлях. Стали звонить на мобильник, а он нашелся рядышком с пирсом под кустом. Кто-то заикнулся о том, что может начальник домой уехал? Типа перебрал лишнего и поехал отдыхать. Только его водитель, который не пил и был здесь же, сказал, что никуда начальника не отвозил. Тогда позвонили жене Федоровича. Вдруг он уже дома? Но и тут облом. Всё сводилось к тому, что начальник упал в озеро и… Что тут началось! Всё же Александр Федорович не последний человек в городе. Сразу приехала милиция, МЧС, притащили водолазов, начали прочесывать дно. Нам уже не до праздника. Все столпились на берегу. Стоим и ждем новостей. Кто-то уже рыдать начинает, а кто с горя глотку заливает. И тут появляется наш новенький водитель Славик и интересуется происходящим. Все удивляются. Как, ты ничего не знаешь?! А он домой жену отвозил. Она у него беременна на восьмом месяце. Немного посидела со всеми, а потом домой запросилась. Вот Славка её и повез. Ну, ему и сообщили скорбную новость. «Как утонул? – Удивился Славик. – Я же его домой отвез, и он точно живой был». Оказалось, что жена Славика сначала ушла на пирс, а потом домой запросилась. В этот момент к ним подошел Федорович. Ему от выпитого тоже было не очень хорошо. Он даже навернулся у кустов, где мобильник нашли. Вот Слава, добрая душа, и предложил начальнику домой поехать, а тот согласился. Ну а дома уже, чтобы жена не ругалась, ведь он обещал ей много не пить, тихонечко ушел в свой гараж, да и заснул там на диване. Вот поэтому я и не люблю корпоративные пьянки на природе. И я её понимаю. Если бы у меня такое случилось, то я бы точно больше в лес на попойку не поехала, после такого-то страха. Но у нас прошло всё мирно и весело, хотя Никифоровны и не хватало. *** Как говорится, свято место пусто не бывает. Ещё вчера мы провожали Ниночку из планового в декрет, а уже сегодня на её месте новая девица. Именно девица, и никак иначе. Ну не нравится мне, когда девушки-женщины одевают в офис блузки как минимум на размер меньше, при этом ещё и пуговицы забывая застегнуть. Хорошо, есть у тебя грудь, но ведь не только у тебя одной она есть. У остальных она тоже присутствует и даже четвертого размера имеется, но ведь никто не делает эту часть тела достоянием офиса. Хочешь покрасоваться? Иди в ночной клуб и там раздевайся, а здесь люди работу работают. Но свои мысли при себе держу и помалкиваю. Не стоит в коллективе отношения портить. Может быть, она и не девица, а нормальная девушка. Хотя по прошествии пары дней убедилась, что она именно «девица», если не хуже. А выяснилось это, как всегда, за чашечкой чая. Кто-то из коллег поинтересовался, как Елене, а именно так она пожелала, чтобы её называли, без всяких «Леночек», работается на новом месте. – Нормально. У вас имеются достойные экземпляры, и даже несколько. Мы сначала и не поняли, что Елена имеет в виду, но она нас быстренько просветила на сей счет. Главным критерием оценки рабочего места служило наличие молодых, привлекательных мужчин при высокой должности, ну, соответственно, и деньгах. А такая мелочь, как наличие у кандидатов жены и детей, её вовсе не смущало. – Я же к ним не в жены набиваюсь, – поясняла Елена. – Мне от них нужен хороший секс, ну и материальная поддержка заодно. А супы-борщи пусть им их домашние курицы ваяют. Вскорости Елена с кандидатом на роль своего любовника определилась и начала планомерную атаку, но мужик оказался стойким: то ли семьянин отличный, то ли любовницу уже имел и предпочитал романы на работе не заводить. В общем, обломал он нашу Елену по всем фронтам. Подобного оскорбления женщина снести не смогла и решила «отомстить ему страшной местью, чтобы в будущем было неповадно приличных девушек обижать». Никифоровна, наблюдая за развитием данной ситуации, только головой качала да приговаривала: – Ой не кончится это добром. Помяните моё слово. Не дело на работе игры в месть устраивать. Как бы потом не пожалеть… – Никифоровна, – первой проявила достойный интерес Зинаида Ивановна, наш маркетолог, – и на этот случай история имеется? – А как же, – согласилась наша «кадровичка», а мы замерли в ожидании, не забыв подлить чайку. – История эта произошла с моей теткой. Она по молодости бабонькой видной была, фигуристой. Да и характер не подкачал: задорная да смешливая. Мужики в колхозе всё время к ней подкатывали, даже после того как она замуж вышла, никак остановиться не могли. Но мужик у неё, слава Богу, попался понимающий и только посмеивался вместе с ней над неудачными соискателями. Самым настойчивым оказался местный агроном Василий Иванович. По тем временам он, будучи человеком ученым, считался очень выгодной партией, ведь после председателя второй человек в колхозе, но создавать семью не спешил, крутил романы с замужними налево и направо. Местные мужики его и били не раз, только это мало помогало. Так вот, положил глаз Василий Иванович и на мою тетку, однако обломаться мужику пришлось. Тетка моя кремень, а не баба, мужа любила и изменять не собиралась. Оскорбился Василий Иванович сильно и начал тетку доставать потихоньку. Он как бы подшучивал над ней, только больно злые шутки у него были. Однажды, подвозя работниц до полевой стоянки, попросил тетку из ивняка ведро забрать. Мол, когда ехал, ведро из машины вылетело, а он спешил и искать было некогда. Тетка без задней мысли полезла в ивняк, а там рой диких пчел. Покусали её знатно. Все перепугались, а Василий Иванович ржет как конь. В другой раз отправил на реку молодых парней коней поить именно в то место, куда тётка мыться пошла. Бабоньки обычно в одно и то же место ходили, и мужики про то место хорошо знали, никогда туда не совались. А тут такое… Стыдно не только тётке было, но и парню, которому ещё и досталось ни за что ни про что. Агроном же знай хохочет да очередную подлянку подстраивает. Вот и решилась тётушка моя на ответный шаг. Никифоровна подлила кипятка в подостывший чай и продолжила рассказ, несмотря на то, что Елена брезгливо кривилась, слушая её монолог. – Бабы в колхозе поговаривали, что Иванович змей побаивается. Вот и подумала моя тетка, что это именно то, что нужно. Обычно на полевой стан агроном приезжал самый первый и, соответственно, обедал тоже самым первым. К тому времени, как собирался за столом рабочий народ, Иванович располагался где-нибудь поблизости в тенёчке, разлегшись на фуфайке и прикрыв лицо кепкой. Со стороны казалось, что мужчина дремлет, но на самом деле он уши грел. Все про это знали, но делали вид, что ведутся. И в этот раз Иванович примостился аккурат под подводой, укрывшись в её тени от обеденного солнцепека. Тетка, проходя мимо, бросила рядом с его рукой жгут мочалы, которой виноград подвязывали, и чуть отойдя как заверещит: «Ой, бабоньки, гляньте, что там у Василия Ивановича под рукой? Неужто змея?» Агроном сразу рукой мац, а там что-то шершавое и холодное. Он подорвался, как ошпаренный, но забыл, что лежал под телегой. Вот со всего размаху и впечатался в неё головой, да так сильно, что череп проломил. Кровищи море было. До больницы еле довезли. Спасти сумели, но от пережитого страха, что змею в руки взял, у мужика инсульт случился. Лицо у него перекосило, речь отняло и ногу парализовало. Вот так могут шутки заканчиваться. Конечно, агроном наш не подарок был, но всё же жаль мужика. Так что, деточка, подумай хорошенько о последствиях, чтобы грех на душу не брать. Елена только хмыкнула, горделиво вздернув носик. Но Никифоровна была бы не Никифоровна, если бы свою мысль до адресата не донесла. – А заодно и Уголовный кодекс почитай. Там такие интересные статьи есть. Вот после этого Елена сдулась. Мстить никому не стала и скорехонько перешла на другое тепленькое место. Уж больно ей наш коллектив не приглянулся. А мы что? Мы люди простые. Особенно наша Никифоровна.