Даже если смерть разлучит нас

Джейсон лежал на грязном полу и дергал руками, стараясь ослабить узел на стягивавшей их веревке. – Давай же, давай, – шипел он, не прекращая тщетных попыток освободиться. Огонь быстро распространялся по бойлерной, и дышать из-за густого едкого дыма становилось все тяжелее. Слева от него загорелась тряпка, использовавшаяся в качестве кляпа, которую несколько минут назад он сумел наконец-то выплюнуть. Перевернувшись на живот, Тодд пополз к ней, чтобы прожечь сковывавшие его путы, но в следующий миг на спину его опустилась нога в тяжелом армейском ботинке. – Далеко собрался? – насмешливо поинтересовался Дик. Джейсон покосился на него через плечо. – Слезь с меня! – прорычал он и дернулся, пытаясь сбросить с себя ногу. – Ну-ну, тише, тише, – усмехнулся Грейсон и вынул нож из чехла на бедре. – Сейчас все закончится. – Твою мать, Дик! Отпусти меня! – заорал Джейсон, глядя, как Дик заносит над ним оружие. – Отпусти меня, слышишь? Я не хочу умирать! Я не хочу умирать так! Твою мать!.. * * * От мусорного контейнера несло тухлятиной, точно кто-то выбросил туда труп бомжа. Даже если в нем и нашлось бы что-нибудь съестное, Джейсон ни за что не стал бы это есть. Лучше обглодать собственные пальцы, подумал он, а желудок его заурчал при мыслях о еде. Тодд погладил себя по животу через засаленную ткань некогда красной толстовки, пытаясь хоть немного его успокоить. Целый час блужданий по району в поисках съестного помог лишь нагулять аппетит еще сильнее, и потому теперь Джейсон смотрел на контейнер уже не так враждебно, как минуту назад. Может быть, внутри найдется пара не совсем тухлых яблок или немного лапши. Джейсон уже протянул руку, чтобы открыть крышку, как вдруг за его спиной раздался крик: – Беги! Это был Дик. Он несся к нему со всех ног, прижимая к груди два, черт побери, багета! Джейсон был готов поклясться: от них до сих пор исходил ароматный горячий дымок, точно их только что вынули из печи. – Беги! – вновь крикнул Дик, и Тодд бросился бежать. – А ну стой, засранец! – раненым зверем ревел преследовавший Грейсона пекарь. Здоровый и жирный, он бежал за воришкой уже два квартала и отставать, судя по всему, не собирался. Удивительно, подумал Джейсон, как этот боров еще не задохнулся от физических нагрузок и не свалился, едва переступив порог своей пекарни. – А ты рисковый, – с восхищением выпалил Джейсон, когда Дик поравнялся с ним. К пекарне «Сильвия Рохо» они старались не приближаться. Ее хозяин хранил ружье под прилавком и доставал его, чтобы отогнать от витрины с выпечкой всех, кто не являлся его потенциальными покупателями. И, если слухи не врали, он находился под защитой семьи Фальконе, а связываться с мафией не рисковали даже матерые преступники, что уж говорить о двух голодных бродяжках. – Ты псих! – Джейсон не мог скрыть своего восторга. – Заткнись и беги! – прикрикнул на него Дик. В следующий миг он растянулся на дороге, споткнувшись об отсутствовавший кусочек брусчатки. Багеты разлетелись в разные стороны. Джейсон не растерялся и подхватил тот, что оказался к нему ближе всего, после чего дернул Грейсона за шкирку, помогая быстрее подняться. – Не щелкай клювом! – выпалил Тодд. В голосе его звучало неприкрытое веселье. И если несколько минут назад он был готов свалиться без сил от голода в вонючую лужу, натекшую от контейнера, то сейчас сладковатый аромат горячей сдобы и адреналин в крови придали ему сил. Он сжал руку Дика и потянул, увлекая за собой. – Джейсон, хлеб… – Дик дернулся в сторону, чтобы подобрать второй багет, но Тодд держал его руку крепко. – Брось его, если не хочешь словить пулю жопой, придурок. Они свернули за угол и притаились за коробками, набитыми строительным мусором, прислушиваясь к звукам погони. Было тихо: ни тяжелого сиплого дыхания за спиной, ни угроз, ни обещаний порвать на куски и использовать в качестве начинки для пирога. По всей видимости, пекарь удовлетворился тем, что смог вернуть себе хотя бы одну булку. – Псих-псих-псих, – выдохнул Джейсон, сползая вниз по стене. Едва переведя дыхание, он рассмеялся, крепко прижимая к себе багет. Дик сел рядом, скрестив ноги, и убрал назад мокрые после бега волосы. – Не больше, чем ты, когда стащил из лавки старика Руди арбуз, – хохотнул он. – Но Руди, в отличие от Рохо, почти слеп на оба глаза и давно впал в маразм. Так что если схватится за ружье, скорее, самому себе голову прострелит, – парировал Джейсон. – Ага, только вот с тем, с чем не справится Руди, справятся его внуки, – напомнил Грейсон. – Пип и Поуп? Самое страшное, что могут сделать эти недоумки – поковыряться в носу друг у друга, – фыркнул Джейсон. Он разломил багет пополам и протянул одну половинку Дику. Рот тут же наполнился слюной, едва он почувствовал под румяной растрескавшейся корочкой еще теплый белоснежный мякиш. Джейсон был готов запихнуть булку себе в рот целиком и проглотить ее разом. Если бы он подавился от этого и помер, то помер бы абсолютно счастливым. Грейсон поделил свою долю еще пополам. Один кусок он тут же отправил под футболку, «на потом», чтобы хоть немного осталось на завтра, а второй принялся есть неторопливо, отламывая понемногу и долго пережевывая, чтобы тем самым обмануть собственный организм и поскорее вызвать у себя чувство насыщения. – Пип и Поуп, может, и недоумки, но еще и полные психи. Я слышал, они отмотали срок в Аркхеме, после чего совсем с катушек слетели, – Дик покрутил пальцем у виска. – Или ты думаешь, у Руди не воруют из жалости? Неа, боятся его внуков. – Пф-ф-ф, – Джейсон закатил глаза. – Им придется постараться, чтобы меня поймать. Я так просто не дамся, ты же меня знаешь. Хлеб Тодда быстро закончился, и теперь он поглядывал с легкой завистью на кусок в руках Дика. Грейсон это сразу заметил и, вздохнув, протянул недоеденное Джейсону. – На, кусай. – Не-е-е-е, это твое… – пробормотал Тодд, но все же потянулся к угощению и цапнул зубами корочку. * * * Прошло уже два с половиной года со дня их первой встречи. В тот день Джейсон вновь сбежал из дома, потому что его мать в очередной раз притащила каких-то обрыганцев, пообещавших ей дозу, и делать там стало нечего. Джейсон ненавидел ее дружков, и еще больше он ненавидел, когда мать принимала наркотики, хотя каждый раз клялась, что больше ни разу в жизни не примет даже аспирин, чтобы оставаться чистой. И Джейсон каждый раз ей верил, пусть и прекрасно знал, что слово наркомана ничего не стоит. Было дождливо, но Готэм не знал другой погоды. Скорее в Африке выпадет снег, нежели над этим проклятым городом рассеются тучи. Под струями ледяной воды грязная футболка быстро прилипла к телу, и, чтобы не сдохнуть от холода, Джейсон играл в футбол с консервной банкой, иногда пиная ее в высунувшихся из канализации крыс, отчего те, пискнув, разбегались в разные стороны. – Что они тебе сделали? – голос раздался откуда-то сверху. Тодд задрал голову и встретился взглядом с мальчишкой, свисавшим с последней ступеньки пожарной лестницы, за которую ухватился ногами. Он был в странных блестящих штанах, расшитых пайетками, и синей спортивной куртке с бахромой на груди и спине, которая свисала вниз и здорово напоминала червей. Обуви на нем не было никакой. – Тебе-то че, а? – огрызнулся Джейсон. – Самый умный тут, что ли? – Видимо, да, – вздохнул парень. – Че? Ты че гонишь, а? Спускайся сюда, я тебе тут разъясню все, ага! – Джейсон не на шутку разозлился. Чтобы какой-то придурок пытался над ним глумиться… Тодд был готов объяснить, кто главный в этом районе, и выгнать пинком под зад незваного гостя. – Тс-с-с, – мальчишка приложил палец к губам. – Из-за тебя сейчас проснутся хозяева квартиры и… Договорить он не успел. Из окна, напротив которого он висел, раздался разгневанный вой и поток отборной ругани. – Ой-ой, – мальчишка попытался уцепиться за ступеньку одной рукой. Из кармана у него при этом выпало что-то блестящее. Джейсон машинально поймал это в воздухе и поднес к лицу, чтобы рассмотреть, и очень удивился, когда понял, что держит золотые часы. – Ничего себе… Эй, ты потерял! – он поднял голову, окликая мальчишку, но увидел только сверкающие босые пятки. Парень торопливо поднимался вверх по лестнице на крышу. Окно открылось, и оттуда на Джейсона смотрел разъяренный мужчина – по всей видимости, бывший владелец часов. – А ну верни мне их, ты, маленький кусок дерьма, – мужчина, красный от гнева, зло смотрел на Джейсона. – Или я тебя на твоих же кишках вздерну! – пообещал он и полез из окна к пожарной лестнице. – Ох, черт… – выдохнул Джейсон и дал деру. Незнакомый пацан его только что подставил. Раньше Джейсон ничего не крал, ни разу ничего серьезного. Пара жвачек, шоколадка, немного слив с прилавка – все это мелочи, не считается. А сейчас у него в руках было самое настоящее сокровище! Тодд хотел оставить часы на земле, вернуть их владельцу, чтобы не становиться преступником, но дурацкие часы точно приклеились к пальцам, а ноги сами продолжали бежать. Подгоняемый страхом оказаться за решеткой, Джейсон ускорился и бежал до тех пор, пока не остановился у дорожного знака, оповещавшего водителей, что они покидают Готэм. Снова Джейсон встретился с тем мальчишкой на следующий день. Едва завидев синюю спортивную куртку с отвратительной бахромой, он подбежал к парню и ухватил за воротник, тут же потянув за собой в ближайшую подворотню, чтобы отделать, как следует. – Не ждал меня здесь увидеть, а? – Эй, постой! Постой же! – мальчишка сопротивлялся. Он расстегнул на себе куртку и ловко вынырнул из нее, собираясь сбежать, но Джейсон вовремя это заметил и второй рукой перехватил парня за талию. – Снова хочешь сбежать, крыса? Знаешь, как тут поступают с такими, как ты? – прорычал Тодд. – Им перерезают глотку и спускают в канализацию. Разумеется, ничего подобного он делать не собирался, но припугнуть гада стоило. – Я ведь ничего тебе не сделал… – Не сделал?! Ты меня подставил! – Я не хотел тебя подставлять, – мальчишка виновато улыбнулся. – Можешь вернуть мне их, а? – Еще чего? – фыркнул Джейсон. – Нет уж, часики теперь мои. – Тогда чего тебя не устраивает? Джейсон выдохнул, успокаиваясь, и отпустил мальчишку, оттолкнув его от себя. Он и сам не понял, почему настолько разозлился на незнакомца. Вчера Тодд так страху натерпелся, что сегодня просто хотел отыграться за все, что испытал, хотя и прекрасно осознавал, что произошедшее было лишь неудачной – или удачной? – случайностью. – Ладно уж, живи, – буркнул Тодд. – Ты вообще кто такой? Выглядишь так, будто из цирка сбежал. Мальчишка усмехнулся. – А я и сбежал из цирка. – Гонишь! – Если я гоню, то где я научился делать вот так? Мальчишка выгнулся назад так сильно, что достал руками до земли, после чего медленно поднял вверх одну ногу, затем вторую. Постояв так недолго, он оторвал от земли правую руку, удерживая свой вес на левой. – Тадам! – Любой дурак так может, – фыркнул Джейсон, скрестив руки на груди. – И ты тоже так можешь? – прищурился мальчишка. – Пф-ф-ф, я же не дурак, – Тодд рассмеялся и все-таки поаплодировал парню. – Ладно, допустим, ты из цирка. И что ты тут делаешь? Чего не со своими? – Говорю же, сбежал. А тут я ищу, чего бы съесть. А то я, знаешь ли, забыл свой кошелек в трейлере. Тодд окинул мальчишку изучающим взглядом. Он был тощим и чумазым. Черные волосы его были покрыты таким слоем грязи, что сейчас напоминали больше серые. Босые ноги оказались разбиты, а лейкопластырь на них давно не мешало бы сменить. – Паршиво выглядишь, – заключил Джейсон. – Как тебя зовут? – Дик, – представился мальчишка. – Имя полный отстой, – усмехнулся Тодд. Он очень старался не заржать. Дик только закатил глаза, точно уже не в первый раз сталкивался с подобной реакцией. – Кажется, мне пора, – фыркнул он. – Не-не, погоди. Ой, да че ты сразу обижаешься, а? Я может быть тебе помочь хочу, – насупился Джейсон. – И как же? – Ну, например, я знаю, где тут можно пожрать бесплатно. И найти нормальную одежду, а то в этой, уж прости, на попугая ты похож больше, чем на человека и… – На себя сперва посмотри, – раздраженно выпалил Дик. – Не перебивай, – шикнул Джейсон. – Ты и так привлекаешь к себе слишком много внимания. А райончик-то небезопасный. Тут дети типа нас каждый день пропадают. Знаешь, что с ними делают? – Городские страшилки. – А вот и не страшилки! Ты в Готэме. Тут даже свинобык – правда. – Что еще за свинобык? – О-о-о, – Джейсон схватил Дика за руку и повел вниз по улице. – Сейчас я тебе такое расскажу… * * * Они жили в квартире, принадлежавшей матери Джейсона. Делили на двоих один матрас без простыни и подушек в его комнате, прятались там от бесконечных пьяных или обдолбанных приятелей Катерины, вместе сбегали на улицу, когда в этом притоне становилось совсем невыносимо находиться. Вместе шататься по готэмским переулкам было куда веселее. И безопаснее. А находить пропитание – проще. Утром и вечером они сидели у забегаловок в ожидании, когда, наконец, на помойку отнесут огромные мешки с мусором. Вместе они забирались в контейнеры, разрывали черные пакеты и рылись в них, выискивая остатки наггетсов и картошку фри. Иногда попадали плесневелые маффины, сочные хрящики и немного куриного мяса на косточках, недоеденные посетителями закусочной гамбургеры и газировка в больших бумажных стаканах, с которых не слетела пластиковая крышечка. Раз в неделю мальчишки становились в очередь на раздачу бесплатного супа для бездомных, но старались лишний раз не соваться туда, чтобы не попасть на прицел социальных служб и не угодить в приют, который, в их представлении, был куда хуже любой тюрьмы. Одежду и обувь они искали в специальных «благотворительных» контейнерах, находившихся возле супермаркетов, куда щедрые горожане относили свои старые потрепанные вещи. А если нужный размер там не находился, они могли стащить вещи, вывешенные сушиться на балконах многоквартирных домов. Разумеется, Дик и Джейсон не были озабочены лишь собственным выживанием – развлечений у них также хватало. Например, можно было сходить ранним утром в кино. Им ловко удавалось прошмыгнуть мимо будки, где клевал носом сонный кассир, в зал и устроиться на самых лучших местах. Обчистить чужие карманы тоже считалось для них забавой. Поначалу, заметив, как Дик ловко пощипал карманы прохожего, Джейсон возмутился. Он считал, что красть плохо, и не хотел ступать на эту скользкую дорожку. – Да? А те золотые часы ты вернул владельцу? – напомнил ему Грейсон, и Джейсон быстро стушевался. Конечно же, не вернул, вместо этого он заложил их в ломбард за пятьдесят баксов, которые, впрочем, чертовски быстро улетели сквозь пальцы на бесполезные мелочи вроде шипучек, жвачки и баночек с газировкой. А потом Дик научил Тодда паре трюков, как незаметно утащить у зеваки бумажник из кармана и снять часы с руки, просто случайно столкнувшись с не особо бдительным прохожим. – Дамы и господа! Не проходите мимо! – оповестил Грейсон мрачную толпу, спешившую по своим делам. Он снял с головы серую, украшенную пестрыми значками-флагами кепку и бросил ее на асфальт. – Сегодня перед вами, здесь и сейчас, выступит великолепный Робин! Не пропустите это увлекательное и незабываемое зрелище! Прохожие проигнорировали его призыв, продолжив бег через лужи в сторону метро. Грейсон тем временем закинул ногу себе на шею и сложил руки на груди, точно какой-то индийский божок. Он постоял так немного и сменил позу. Теперь он лежал на асфальте, положив голову на скрещенные руки, а обе ноги покоились у него на плечах. – Я могу делать это целый день! Где вы еще увидите столь невероятные возможности человеческого тела? Немного сдвинувшись, он переставил ноги на асфальт и плавно поднял корпус. – Тадам! – Дик развел руки, кланяясь. За это он получил несколько беглых, но мало заинтересованных взглядов в свою сторону. Однако останавливаться он не собирался. Конечно, до талантов шпрехшталмейстера мистера Хейли ему было далеко, но он очень старался. Дик вынул из сумки пять цветных мячей и начал ими жонглировать. Оранжевый, зеленый, красный, синий, фиолетовый – они превращались в его руках в маленькую радугу. – Мамочка, смотри! – раздался детский голос. Маленькая девочка лет пяти потянула маму через толпу ближе к тому месту, где Дик устраивал представление. Яркие цвета привлекли внимание ребенка, заинтересовав малышку своей радужной пляской. Постепенно подтягивались и другие детишки, ведя за руку своих родителей, чтобы посмотреть на развернувшееся небольшое шоу. Дик жонглировал одной рукой, иногда кидал мячи детишкам и, не отрываясь от процесса, ловил обратно, полностью увлекая толпу разноцветным мельтешением. Джейсон тем временем неспешно прохаживался среди зрителей, запуская руки в их карманы и сумки и доставая оттуда все, что представляло собой хоть какую-нибудь ценность. – Спасибо вам! Спасибо! Вы самая благодарная публика! – воскликнул Дик. Он поймал все мячи и низко кланялся теперь, широко разведя руки в стороны. – И будет здорово, если вы выразите свою благодарность хотя бы парой пенни! Он подтолкнул ногой кепку ближе к зрителям. Раздался тоскливый, жиденький перезвон монет, очень быстро стихший. А в следующий миг все разошлись по своим делам. – Ну что? Много заработал? – поинтересовался подошедший Тодд. – Один доллар и двадцать два… двадцать три… Доллар-двадцать пять. Хватит, чтобы заглянуть в МакДональдс через парадный вход, – лучезарно улыбнулся Дик и подбросил монеты в руке. – А твой улов? Джейсон отодвинул полу своей толстовки: из внутреннего кармашка выглядывал пухлый кожаный бумажник. – А еще пакетик мятных леденцов от укачивания, – Тодд ухмыльнулся, вновь запахивая толстовку. – Сегодня просто джек-пот какой-то, – произнес Дик с довольным видом. Он убрал мячи в сумку и надел кепку на голову, повернув ее козырек назад. – Ага. Так что я угощаю. – В таком случае, пожалуй, сегодня я закажу себе фуа-гра. – Фуа че? – Фуа-гра, мой необразованный друг, – усмехнулся Грейсон и закинул сумку за плечо. – Э-э-э, ты фильтруй базар-то, ща огребешь, – угрожающе предупредил Тодд, но Дик подтолкнул его в спину. – Расслабься, Джей Ти. Знаешь что? Когда-нибудь мы станем с тобой такими богатыми, что будем есть эту фуа-гра каждый день, пока нас не начнет от нее воротить. Тогда мы переключимся на тигровых креветок, мраморную телятину, устрицы… – Устрицы – фу, не буду я их есть, – скривился Джейсон. Дик приобнял его за плечо. Они направлялись в сторону бистро. – Хорошо, тогда никаких устриц. Будут те гамбургеры, которые продают по тыще баксов, – пообещал Грейсон. – Знаешь, Дик, мне кажется, что эти повара – ушлые ребята. Толкать сраные гамбургеры за такие деньги… я тоже так хочу! – Тогда откроем с тобой ресторан, и будем самыми известными шеф-поварами самого элитного заведения в мире. Они оба рассмеялись и всю дорогу до кафе перебирали различные названия для своего будущего ресторана. * * * Ноябрь оказался в этом году самым неудачным месяцем. В начале месяца выпал снег, а потому ходить целыми днями по городу в дырявых кедах и толстовках без теплых курток становилось невыносимо. Джейсон постоянно шмыгал носом, а Дик кашлял так, словно его легкие готовились к побегу. Мальчишки облюбовали теплый подвал в одном из жилых домов и теперь большую часть времени проводили там, прижимаясь к горячим трубам – единственным источникам тепла сейчас. – Я принес суп, – сообщил Джейсон. Он пробирался сквозь стальную паутину сантехнических коммуникаций к тому месту, где они с Грейсоном организовали не самое уютное гнездышко из картонных коробок, полиэтиленовых пакетов и грязных тряпок. – Ты там как? Держишься? – спросил Тодд, расстегивая тонкую куртку, набитую изнутри целлофановыми пакетами, которые, как ему казалось, должны были удерживать хоть немного тепла. Он вынул две банки с консервированным томатным супом и поставил их на изгиб трубы, чтобы подогреть. Дик высунул голову из-под пледа. Выглядел он не очень хорошо, вернее, совсем плохо: красные глаза, распухший нос, сухая растрескавшаяся корочка на губах. Уже неделю он дышал только ртом, сипло, то и дело срываясь на кашель, которому бы позавидовал курильщик с полувековым стажем. – Нормально, – прогундосил Грейсон. Он хотел сесть, но Джейсон положил руку на его плечо, укладывая обратно. – Лежи, тебе надо отдыхать, – строго произнес Тодд, снимая с себя куртку и сворачивая ее валиком, который потом положил Дику под голову. Он потрогал лоб – температура не спадала. – Ну, ты идешь на поправку, – соврал Тодд, чтобы хоть немного поддержать друга. – А по-моему, я собираюсь сдохнуть, – Дик рассмеялся и вновь зашелся кашлем. – Заткнись, а? Что за херню ты несешь? Не собираешься ты подыхать. От простуды еще никто не откидывался, и ты не станешь первым, усек? – прорычал Джейсон. Он успокаивающе гладил Дика по спине, пока тот кашлял, беспомощно хватая губами воздух. – Ну-ну, давай, дыши. А то так обосрешься от натуги. – Если я сдохну…– просипел Дик между приступами кашля, и Джейсон его грубо перебил: – Я тебе нос разобью, если ты еще раз такое скажешь! – Нет, дослушай меня, – попросил Грейсон. Голос его звучал с надрывом, и Джейсон проглотил очередное ругательство. Его сердце болезненно сжималось всякий раз, когда Дик заводил тему жизни и смерти. – Если я сдохну, то я все равно останусь с тобой, невидимый и неосязаемый, но буду следовать за тобой и отгонять от тебя злых духов. А если услышишь, как тебе поет малиновка, то, знай, это я говорю тебе: «Джейсон, ты говнюк». Губы Дика были чуть приподняты в подобии блаженной полуулыбки, язык заплетался. Джейсон вновь потрогал его лоб и, хотя не почувствовал никаких изменений, ему казалось, что температура поднялась выше – иначе он не мог объяснить этот полоумный бред. Тодд лег рядом и крепко обнял Грейсона. – Отдыхай, малиновка. Завтра снова будешь летать над этим городом и срать на головы прохожим. И не вздумай подыхать, гнида, ясно тебе? – бормотал он, гладя Дика по спине сквозь одеяло, пока тот подрагивал в полудреме. Вечером следующего дня Джейсон стоял у входа муниципальной готэмской больницы. На него никто не обращал внимания – здесь всегда ошивались бездомные и попрошайки всех мастей, а сама больница была забита ими под завязку. Это было единственное место, где социально незащищенные слои Готэма могли получить хоть какую-то медицинскую помощь без страховки. «Плохая идея», – в очередной раз мысленно повторил Джейсон, крепко сжимая заточку в своем кармане. Но других у него не было, а эта, единственная, вспыхнула в его голове сегодня днем, когда он не смог добудиться Грейсона. Поэтому теперь он смотрел на женщину в синей сорочке врача, поверх которой была накинута грязно-зеленая куртка с меховым воротником. Шею ее змеей обвивал стетоскоп. Она совсем не изящно сжимала большим и указательным пальцем правой руки тлевшую сигарету, а в левой держала пластиковый стаканчик с кофе из автомата. Сделав последнюю затяжку, она бросила бычок себе под ноги. «Ну, давай. Сейчас!» – приказал себе Тодд. – Эй, мэм, – он подбежал к женщине. – Вы ведь врач, да? Джейсон заметил край бейджа, приколотый к нагрудному карману сорочки и прикрытый курткой. Читать он умел плохо, но смог сложить буквы в слово и теперь знал, что врача зовут Лесли. – Да, врач, – женщина бросила на Тодда уставший взгляд. – Если вы хотите попасть на прием, молодой человек, вам нужно записаться в регистратуре и встать в очередь. Говорила она спокойно, немного монотонно, но этот ровный тон не мог бы сейчас хоть сколько-то угомонить тревогу Тодда. – Там моему другу плохо, – взволнованно продолжил Джейсон. – Он упал и не встает. Вы не могли бы посмотреть? Пожалуйста. Он там, за углом. Лесли напряглась. Лучшим решением было пообещать позвать кого-нибудь из санитаров, чтобы те помогли другу неизвестного мальчишки, если он, конечно, существовал, но долг врача не позволял ей так просто отмахнуться от просьб о помощи. Тем более, когда ее просил ребенок. – Где он? – она выбросила недопитый кофе в урну и плотнее запахнула куртку. – Идемте, я покажу. Тут, за углом, – Джейсон махнул рукой, указывая направление. – Пожалуйста, пожалуйста, ему очень плохо. Они вместе поспешили туда, куда показал мальчишка. Лесли совсем не удивилась, когда за углом никого не оказалось. Не удивилась она и когда почувствовала что-то острое, уткнувшееся ей в спину. – У меня нет денег, – спокойно произнесла она. – И наркотиков тоже нет. – Мне не нужны ни деньги, ни наркотики, мэм, – резко огрызнулся Джейсон. – Но моему другу и правда необходима помощь. Он чуть сильнее ткнул ножом в ее куртку, чтобы врач не останавливалась. Лесли вздохнула. Она могла бы ударить мальчишку локтем в лицо, выбить у него нож из рук и сдать его полиции. В конце концов, в больнице каждый день приходилось усмирять то раненых шестерок из уличных банд, не желавших прекращать разборки между собой, то охочих влезть без очереди наглецов. Но в глазах этого парня были неподдельный страх и беспокойство, и Томпкинс подчинилась. – Так что с твоим другом? Передоз? – спросила Лесли, пока они шли, желая заранее знать, чего ожидать и какие действия ей стоит предпринять, чтобы не терять время. – Он не употребляет, – рявкнул Джейсон. – Слушай, парень, я каждый день такое слышу, и, знаешь, какова вероятность, что на деле все оказывается так, как я и предполагала? – Он. Не. Употребляет, – прорычал Тодд и снова ткнул ножом в куртку, чтобы придать вес своим словам. – Он просто простудился. Ну, там сопли… кашель… короче, обычная такая простуда. Потом температура поднялась. Высокая. И кашлять он почти не прекращал. Спал целыми сутками. А сегодня не просыпается. – Понятно. И почему ты не отвел его в больницу раньше? – Вы серьезно, дамочка? Кому нужны такие, как мы? У нас нет денег, чтобы заплатить за прием, нет денег, чтобы купить сраные таблетки. А что потом? Вы вызовете этих чуваков из приюта, и нас заберут. Вот и все. К черту такое! – Неужели в приюте хуже, чем спать на улице? – Лучше сдохнуть, чем в приют. Томпкинс не стала спорить. Джейсон не говорил ничего такого, чего бы она не слышала изо дня в день, сталкиваясь с маргиналами. Никто из них не верил, что можно выкарабкаться из дерьма, в котором оказался. Они никому не были нужны, близкие и государство давно поставили на них крест, и лучшее, что они могли сделать в своей жизни – тихонько и незаметно сдохнуть, не обивая пороги социальных служб, чтобы выклянчить для себя хоть немного денег и протянуть на них еще день-два. – Голову берегите, – буркнул Джейсон, открывая перед Лесли вход в подвал. Томпкинс подняла на лицо марлевую маску, едва ей в нос ударил запах плесени и спертого воздуха. Тодд убрал нож в карман и полез вперед, показывая дорогу. – Он здесь. Эй, Дик, приятель, ты как? Джейсон склонился над другом и потормошил его, но реакции не последовало. Лесли вздохнула, глядя на мальчишку под ворохом мусора, уже прикидывая, с чем может столкнуться. Подойдя ближе, она надела стетоскоп и прижала его мембрану к груди больного. – Ну? Что с ним? – Джейсон нервничал, глядя, как хмурится Лесли. – Ничего хорошего, парень. У твоего друга воспаление легких, и ему срочно нужно в больницу, – сообщила Томпкинс, убирая стетоскоп. – Нет, он не поедет в больницу! Лечите его здесь, немедленно! Тодд полез в карман за ножом. Руки у него дрожали от волнения. – Слушай, у меня нет времени с тобой спорить. Просто подумай своей головой, что для тебя важнее: принципы, которые довели твоего друга до такого состояния, или же его жизнь. Только принимай решение скорее, потому что ему нужна срочная помощь. А здесь я ему даже аспирин дать не могу. Джейсон растерянно переводил взгляд с Лесли на Дика и обратно. Сиплое дыхание друга, как ему казалось, вот-вот остановится. – Пожалуйста, – прошептал Тодд, наконец, роняя нож. – Спасите его, доктор. * * * Дик пошел на поправку лишь к весне. Пару раз он пытался сбежать из больницы, жалуясь на ужасную атмосферу, невкусные лекарства, болезненные уколы и капельницы, а также необходимость слишком часто принимать душ. Джейсон, большую часть времени торчавший у его койки, очень злился, грозил переломать тому ноги, если Дик еще раз хотя бы подумает уйти раньше, чем доктор Томпкинс его выпишет. Тодду и самому не нравились больничные палаты и коридоры, вечно переполненные людьми, но он прекрасно понимал, что лучше переждать зиму здесь. Несколько раз он и сам оставался в больнице на неделю на вполне законных основаниях, потому что анализы показали наличие инфекции в организме. Являлось это правдой или нет, Лесли Томпкинс ему не сообщала, говорила лишь, что он может остаться на этот раз, и заносила данные в личную карту, чтобы все было оформлено официально. Медицинский персонал оказался в курсе ситуации двух бродяжек и относился к ним с пониманием. Здесь довольно часто кто-то не сдерживал своей жалости к обделенным, а потому давать временный кров в больнице, подкорректировав результаты анализов и диагноз, оказалось вполне частой практикой. У выхода из больницы старшая медсестра – грузная высокая женщина с крашенными рыжими волосами и ярко-красными тонкими губами – поймала их и вручила пухлый пакет из Уолмарта с подростковой одеждой, из которой выросли ее собственные дети. Поблагодарив ее, мальчишки взялись за руки и, наконец, переступили порог больницы, возвращаясь на родные улицы Готэма. – Стоит отметить долгожданное выздоровление, – предложил Дик. – Предлагаешь порыться в баках у «Венди»? Так себе предложение, на самом деле. – Да не-е-е, я говорю о настоящем празднике. У нас так давно их не было. – Кому нужны эти праздники? Мы что, дети малые? – Да заткнись ты, зануда. Идем, тебе обязательно понравится. Они сидели на крыше дома, свесив ноги вниз, и ели пластиковыми ложками шоколадный торт, честно купленный в кондитерской на последние десять баксов, что россыпью монет нашлись в карманах. Внизу стоял кран с массивным металлическим ядром на тросе и два экскаватора. Снос дома должен был начаться еще месяц назад, но, как это обычно и бывает в городах, где власть куплена с потрохами, все заморозили на неопределенный срок. Зато ярко-желтые ленты, растянутые по периметру, отпугивали часть незваных гостей. – Жаль, не хватило на молочный коктейль, – пожаловался Дик. Он смахнул ложкой густой сладкий крем с влажного коржа и отправил в рот. После больничной тушеной капусты и каш, больше напоминавших сопли, торт был роскошным угощением. Точно сотни маленьких ангелов одновременно целовали язык. – Тебе всегда мало. Если бы мы купили коктейль, ты сказал бы, что не хватает еще какого-нибудь дерьма, – усмехнулся Джейсон и шлепнул Дика ложкой по носу, оставляя на коже липкий шоколадный след. Грейсон в ответ рассмеялся и попытался языком дотянуться до кончика носа. Безуспешно. Стирать крем рукой он не торопился. – Выглядишь теперь так, будто дерьмо клевал, – усмехнулся Тодд, и они оба рассмеялись. Переведя дыхание после смеха, Джейсон поднял взгляд на крыши соседних домов, малиновые и оранжевые из-за заходящего солнца. – Джей Ти, – позвал его Дик. – М? – отозвался Тодд, продолжая разглядывать занимательную оранжерею, разведенную жильцами на крыше одного из домов неподалеку. – Спасибо, что ты со мной. – Да говно вопрос вообще, – усмехнулся Джейсон. – Ты ведь тоже со мной. Грейсон разломил пластиковую ложку в руке и ее острым концом провел по своей ладони. – Давай станем братьями? – предложил Грейсон, протягивая кровоточившую руку. – Навсегда. Ты и я против всех. Джейсон посмотрел на руку с некоторым удивлением, хотел сообщить Грейсону, что тот полный псих, но вместо этого повторил трюк с ложкой сам и, последовав примеру Дика, расцарапал свою ладонь. Они пожали друг другу руки. – Вместе навсегда, братишка. – Вместе навсегда. * * * …Толпа превращалась в неудержимый беснующийся поток, устремившийся к выходу. Помещение было заполнено газом, от которого вдохнувшим его сносило крышу, и отравленные бросались с кулаками на тех, кто находился к ним ближе всего. Джейсон был готов поклясться: какому-то бедняге только что откусили нос – перед глазами стояла картина с двумя окровавленными провалами на лице, не то реальная, не то дорисованная собственным воображением. Ему и Дику удалось выбраться из клуба первыми, потому что, как и многие безбилетные, забредшие послушать музыку, они прятались у самых дверей, чтобы сразу улизнуть, если охрана их заметит. Они бежали по улице, ища укрытия, спасаясь от преследовавшей их обезумевшей в панике толпы, растекавшейся в разные стороны. Раздался бешеный рев. Слева от них, совсем близко, пронеслось что-то нечеловеческое. Крики тут и там переходили в утробный вой, стихавший после чавкающего хруста костей. Было чертовски страшно. Новая волна паникующих настигла их, заставив разжать руки и оттеснив друг от друга. – Дик! – Джейсон пытался дозваться напарника, разглядеть его сквозь людской поток, дотянуться, вытащить. – Джейсон! – голос Грейсона звучал совсем близко, точно он был где-то рядом. – Джейсон, помоги! Грейсона сбили с ног и опрокинули на землю. Тодд видел в толпе, как Дик тянул к нему руки, пытался подняться, но все тщетно. Никто не замечал его: люди втаптывали его в асфальт, ломали кости, заставляли закрываться и сжиматься в безуспешных попытках защитить себя. Тодд заорал, пытаясь прорваться сквозь неконтролируемую толпу, но его подхватывало человеческой волной и увлекло все дальше и дальше от Дика. Чужие сильные руки сжали его плечи и резко подняли вверх. Кто-то прижимал Тодда к своей груди и уносил прочь от толпы. – Не бойся, – прохрипел пугающий голос над ухом. – Ты в безопасности. – Отпусти меня! – закричал Джейсон и ударил «спасителя» не глядя. Он вырывался из сильной хватки, точно зверь. – Отпусти! Я должен ему помочь! Отпусти меня! Первый взрыв прогремел так близко, что, кажется, подпалил немного волос на голове. Второй оглушил, отчего мир стал вращаться быстрее в самых невероятных направлениях. От третьего подступила тошнота. Четвертого и пятого Джейсон уже не видел. Дик лежал на земле, глядя на мертвое тело рядом с собой. Беднягу затоптали, проломив ему череп – на лице отпечатался роковой след от ботинка. Дику больше не было больно, и он знал, что это очень плохо. Возможно, ему осталось уже совсем немного. Он даже отвернуться не мог из-за сломанного позвоночника, чтобы не смотреть на обезображенный труп. Огонь от взрыва пыхнул ему в лицо. Грейсон резко сел на кровати и машинально дотронулся до своего лица. Ни единого ожога на коже, все увиденное – очередной дурной сон, преследовавший его на протяжении пяти лет, заставлявший вскакивать в холодном поту посреди ночи. – Снова кошмар? – зевнул Слэйд, разбуженный возней Дика. Он протянул руку и включил ночник над кроватью, осветив пространство комнаты приглушенным мягким светом. Нехотя поднявшись, он побрел на кухню, чтобы приготовить какао. Его протеже хоть и уже давно не был ребенком, но этот маленький ритуал помогал Грейсону успокоиться, чтобы вновь уснуть. Уилсону даже нравилось делать это для своего юного напарника, точно он знал, что в такую минуту Дик нуждается в нем и его какао, как ни в ком и ни в чем другом. Уилсон включил чайник и потянулся за чашкой, когда на пороге кухни появился Дик, укутанный в одеяло, которое натянул на голову. – Я не хочу какао, – сообщил он. – Вот как? – Слэйд насмешливо изогнул бровь. – Ну, как хочешь. Тогда сделаю для себя. Дик постоял с задумчивым видом, переминаясь с ноги на ногу, и прошел на кухню. Уилсон не обращал на него никакого внимания. – Мне кажется, я что-то вспомнил, – протянул Дик. Он прислонился бедром к обеденному столу. При этих словах Слэйд внутренне напрягся, но виду не подал. Он насыпал в свою чашку ложек пять какао-порошка, залил их кипятком, тщательно перемешал напиток, источавший крепкий шоколадный аромат, и повернулся лицом к Грейсону. – Расскажи, Дикки, что ты вспомнил? – попросил он. – Там был еще один мальчик. Мне кажется, я его знаю, возможно, он даже был моим другом… или нет, не помню, – Грейсон посмотрел на свою ладонь. На смуглой коже едва виднелась белая полоска шрама. Три года назад Дик сам оставил его, когда рассек кожу керамбитом. До конца он не осознал, зачем так поступил, но в тот момент в голове звенела лишь одна мысль – шрам должен там быть. – Вот как, – протянул Слэйд. – Можешь описать этого мальчишку? Возможно, мы бы смогли его разыскать, чтобы ты все для себя прояснил. – Не помню его лица. Каждый раз, когда закрываю глаза, на его месте – черный провал. Мы были с ним вместе в тот день. До взрыва. – Почему ты думаешь, что он твой друг? Слэйд оказался рядом с Диком и теперь заботливо приобнимал его за плечо, прижимая к своей груди. – Если он был твоим другом, как тебе кажется, почему же он тебя бросил, м? Не знаю, как в твоем мире, а в моем друзья не бросают в беде. Грейсон тряхнул головой, стараясь прогнать из нее бессмысленные обрывки воспоминаний. Чем больше он напрягался, чтобы вспомнить все и сложить картину рокового дня в одно целое, тем сильнее голова начинала болеть. – Ты все верно говоришь, – согласился Грейсон. – Просто не могу об этом не думать, это меня преследует. Иногда мне кажется, что если я, наконец, во всем разберусь, то и кошмары закончатся. Слэйд поцеловал Дика в висок, а в следующий миг Грейсон обнаружил себя лежащим на столе. – Я знаю верный способ, как помочь тебе ни о чем не думать, – сообщил Уилсон, ухмыляясь. Он распахнул одеяло, раскрывая Дика, и провел рукой по его обнаженной груди вниз, к животу. – Это же обеденный стол, тут едят, – протестующе воскликнул Грейсон, пытаясь подняться, но Слэйд сильнее надавил на его живот, не позволяя этого сделать. – Если так брезгуешь, я закажу новый. – Транжиришь деньги направо и налево. – Ничего, я могу позволить себе заказывать новые столы хоть каждую неделю. – А… – Тс-с-с, – Слэйд не позволил Дику договорить, приложив палец к его губам. – Ты очень болтливая птичка. В ответ Грейсон только усмехнулся и коснулся пальца кончиком языка, глядя при этом Уилсону в глаза. – Так-то лучше, – выдохнул Слэйд. Он крепко сжал челюсть Грейсона средним и указательным пальцем, заставляя разомкнуть челюсти, и протолкнул указательный в рот, скользнув по языку. Когда Дик приподнял голову, чтобы втянуть палец в рот глубже, Слэйд убрал руку и несильно похлопал парня по щеке. Он поддел пояс клетчатых штанов Дика и резко стянул их с его бедер. – М-м-м, мне нравится, что ты всегда готов, – усмехнулся Уилсон, дразняще поглаживая тело Грейсона. Парень был идеально сложен – годы тренировок и боевой подготовки не пропали даром, наградив Дика превосходным рельефом мышц, а регенерационная сыворотка, содержавшаяся в крови самого Уилсона, которую тот использовал для переливания несколько раз, избавила кожу от несовершенств, убрав шрамы, без которых не обходилась новая жизнь. – Всегда готов, потому что хорошо выдрессирован, – отозвался Дик ему в тон. – О, не говори так, ты же не мой пес. – А кто же я для тебя? – Ты – мой напарник, – ответил Слэйд. Он обхватил лицо Грейсона руками и наклонился, чтобы поцеловать. Дик с готовностью ответил на поцелуй и обвил его шею руками, крепко сжимая в тесных объятиях. Уилсон провел руками по его бокам и, положив их на бедра, крепко сжал – на коже обязательно потом останутся лиловые следы от сильной хватки. Разорвав поцелуй, Дик запрокинул голову и застонал. Он едва не поперхнулся собственным стоном, ощутив на шее горячее дыхание и язык, очертивший дорожку вдоль горла, и вскрикнул от неожиданности, когда незатейливая ласка закончилась ощутимым укусом на ключице. – Мне нравится, когда ты чирикаешь для меня, птичка, – выдохнул Слэйд. Сжимая бедра Дика, он рывком подтянул его ближе к краю стола и немного приподнял, заставляя обхватить себя ногами за талию. – Почирикай для меня еще немного. Еще один крик сорвался с губ Дика, когда он ощутил проникновение, и перешел в протяжный стон, заглушенный ладонью. – Так никуда не годится, – покачал головой Уилсон и решительно убрал руку Грейсона от его рта. – Я не люблю, когда ты так делаешь. Если я прошу тебя чирикать, ты должен выполнять это. Понял? Каждое свое слово он сопровождал толчком, буквально вбивавшим Дика в поверхность стола. – Ты понял? – повторил Уилсон. Он прекратил фрикции и просто наблюдал, не скрывая удовольствия, как извивается под ним Дик в ожидании продолжения. – Я жду ответа. – Я понял, – простонал Грейсон. Слэйд был этим удовлетворен. Он продолжил яростные движения. А потом рывком поднял Дика со стола, прижимая к своей груди. Грейсон судорожно вцепился в его спину. – Сволочь. Ты просто… сволочь, – проскулил он, яростно царапая кожу на спине. То, что делал с ним Слэйд, было болезненным и приятным одновременно. Раньше просто болезненным, пока в голове Дика однажды что-то не щелкнуло, и он понял, что лучше бы ему расслабиться и постараться получить от процесса хоть какое-нибудь удовольствие. – Я знаю, птичка, я знаю, – шепнул Слэйд ему на ухо. Когда Дик кончил, он без сил уронил голову на плечо Уилсона. Тот бережно положил его вновь на стол. Тело и задница болели нещадно после спонтанного ночного секса. На душе оставался стойкий осадок, от которого Дик не мог избавиться, но прекрасно мог игнорировать. Слэйд тем временем прокусил кожу между большим и указательным пальцем. Он занес руку над лицом Грейсона и позволил крови упасть на его губы. Дик слизывал кровь, будто вампир. Этот ритуал всегда казался ему глупым, несмотря на очевидную пользу – кровь Уилсона помогала затягивать раны почти моментально. Дику часто приходилось пить исцеляющую кровь, особенно в начале своего знакомства со Слэйдом, когда Грейсон после пожара напоминал забытый на гриле барбекю. Так он и выжил, поэтому никогда не жаловался, что похож на вампира. Вампиры сейчас хотя бы были в тренде. Задница перестала болеть, и Дик теперь чувствовал себя гораздо лучше. Слэйд укутал его в одеяло, после чего отнес «сверток» в спальню и уложил на кровать. – А теперь спи, – Уилсон погладил его по голове. – Не думай, что из-за ночных бдений я позволю тебе нарушить режим. – Между прочим, завтра суббота, – пробормотал Дик сонно. – Только не у нас. Помнишь? У нас не бывает выходных, – ответил Уилсон, гася ночник. * * * Жить со Слэйдом было нелегко, как и привыкнуть к его скверному характеру. Несмотря на то, что он никогда не повышал на Дика голос, если это не касалось тренировок, он знал множество других способов заставить кого угодно почувствовать себя ничтожеством. Не гнушался ни пощечин, ни унизительной порки, но чаще добивал простыми словами, произносимыми мягким вкрадчивым тоном, буквально выворачивавшим душу наизнанку. И все же Грейсон был ему благодарен. Уилсон спас его от мучительной смерти той ночью, дал еду, крышу над головой и цель в жизни. Взамен попросил лишь послушания и подчинения. Дик согласился на выгодную сделку, не раздумывая, бросив тогда в шутку, что чувствует себя так, словно заключает контракт с дьяволом. Слэйд Уилсон оказался бывшим военным. На войне он и потерял свой правый глаз. – А что это была за война? – поинтересовался Дик, когда Слэйд сказал ему об этом. – Вьетнам. – Ты шутишь?! Тебе ведь сейчас… – Грейсон торопливо загибал пальцы, производя подсчеты. – Шестьдесят? – Семьдесят один, – поправил его Слэйд, насмешливо наблюдая, как расширяются от удивления глаза мальчишки. – Сколько?! Ты гонишь?! Но ты совсем не выглядишь на столько! – Эксперименты. Военным нужны были суперсолдаты, и я стал подопытным, – объяснил Уилсон. Дик только присвистнул. Нынче Слэйд зарабатывал заказами на чью-то жизнь или груз. Иногда все это следовало отнять, реже – сохранить. Заказчики и враги знали его под именем Дестроук. Когда Дик спросил, нравится ли тому такая работа, Слэйд ответил, мол, грех жаловаться, ведь платят за нее отлично. И правда, на столе у него всегда была вкусная еда, одежда в гардеробе – с иголочки, в гараже коллекция дорогих автомобилей. А если ему хотелось отобедать пастой, то он мог позволить себе просто отправиться в Италию. Поэтому, когда Уилсон однажды, будто невзначай, предложил Грейсону стать его протеже, тот, соглашаясь, не раздумывал ни минуты. Жизнь разделилась на «до» и «после». И та жизнь, что появилась у Дика «после», оказалась сложной, но захватывающей. Особенно, когда тренировки стали даваться ему все легче и легче. А все, что было «до», казалось, растворилось в мутной воде, лишь изредка пробиваясь на поверхность разрозненными частицами. Дик лихорадочно хватался за эти обрывки воспоминаний, собирал их, иногда даже записывал, опасаясь, что образы вновь ускользнут от него и оставят без ответов. Впрочем, ответов на свои вопросы к своей памяти на самом деле он и так не получал. Слэйд советовал ему отпустить прошлое, и Грейсон даже решил воспользоваться этим советом. Некоторое время все было хорошо и шло своим чередом, но старая жизнь напомнила о себе жуткими кошмарами, приходившими сперва каждую ночь, потом реже, но неизменно приносящими с собой головную боль и еще больше вопросов, которым, как казалось Грейсону, было суждено снова остаться безответными. Тогда Дестроук нашел для своего подопечного новый способ разгружать голову – секс. И в первый раз он был отвратителен. Было так больно, что Дику казалось, будто его вновь подожгли, но не просто оставили лежать на тротуаре и тлеть, а неустанно поливали керосином, чтобы не дать пламени угаснуть как можно дольше. Но хуже всего было ощущение использованности, оставшееся внутри, когда все прекратилось. – Почему ты смотришь на меня так, словно я тебе враг? – спросил у него Дестроук. – Зачем ты это сделал? Будто это я тебе враг, – голос Дик сорвал от крика, глаза его щипало от слез. – Глупый. Это ведь приятно. Послушай, я никогда не сделаю ничего, чтобы тебе навредить, – Слэйд протянул руку, чтобы нежно потрепать парня по волосам, и нахмурился, когда Дик попытался отстраниться. – Хэй, Дикки. Ну что же ты, – снова тот вкрадчивый голос, пробиравшийся глубоко под кожу, в самое его существо, заставлявший кровь холодеть, а сердце сжиматься. – Я не желаю тебе зла. А ты мне – как сын. Я бы ни за что не навредил своему сыну. Дик не стал тогда спрашивать, а трахнул бы Слэйд собственного сына. Он просто поверил на слово. Ведь Уилсон никогда не врал ему, а если подумать, то никогда ничего не делал, чтобы навредить Грейсону – напротив, каждое его действие в сторону нового протеже было направлено лишь на то, чтобы помочь Дику, сделать его сильнее, выносливее, счастливее, в конце концов. Уилсон был для Дика спасителем, и вера в его слова порой казалась слепой, иначе Грейсон скорее бы понял, что его собственные ощущения и желания в сексе не так уж и важны, Слэйд просто брал то, что хотел. А омерзение Дика к самому себе и своему телу только возрастало. И сколько бы он не пытался очистить себя в горячем душе, он смывал только пот, кровь и сперму, а к грязи в душе оставалось лишь привыкнуть. Кошмары оказались не единственной проблемой Грейсона. Второй бедой были периодические вспышки несвойственной ему дикой агрессии, которую он абсолютно не мог контролировать. Впервые Дик ощутил это на себе в день, когда Слэйд взял его с собой на охоту. Дестроуку всегда был по душе подобный вид развлечений, а чучела животных, украшавшие каждую комнату его дома, свидетельствовали, что в этом деле он преуспел. Грейсону же стало не по себе, когда в его руках оказалась винтовка. – А можно я останусь дома? – спросил он чуть севшим голосом. Само оружие его не пугало, но от перспективы убить несчастного оленя или медведя внутри моментально все холодело. Животных Дик очень любил, иногда даже подумывал о том, чтобы полностью отказаться от употребления в пищу мяса, но до сих пор не мог удержаться при виде сочных хрустящих куриных крылышек. А когда он совершал над собой усилие проигнорировать угощение в пользу салата, в голове моментально предательски вспыхивала мысль: вдруг это последняя возможность хорошо поесть, а потом вновь он испытает то ужасное чувство голода, от которого захочется пожевать подошву ботинка или собственную руку? Тогда он срывался и ел, ел, ел, пока его не начинало тошнить. Так повторялось из раза в раз. Грейсон до сих пор так и не стал убежденным вегетарианцем, хоть и продолжал терзать муками совести свой разум, а компульсивным перееданием – свое тело. – Разумеется, нет, – строго ответил Дестроук. – Не переживай, эта поездка тебе обязательно понравится. Моим детям всегда нравилось поохотиться. О своих детях Слэйд не сильно распространялся. Дик знал, что у него их было трое, и сейчас они все мертвы. Этого было достаточно, чтобы не расспрашивать Уилсона о подробностях. Но то, что его детям нравилось поохотиться вместе с папочкой, заставило Дика прикусить язык и проглотить собственную жалость к братьям меньшим. Он очень хотел соответствовать представлениям Уилсона об идеальном сыне, пусть и не знал, какие же критерии определяют это понятие. Желание же было продиктовано банальным страхом оказаться выставленным за дверь. Они брели по лесу, заходя все глубже в чащу. Пока что им не повстречался никто крупнее белки, но тратить патроны на мелочь Слэйд считал расточительством. Охота больше напоминала приятную прогулку на свежем воздухе, и Дик наслаждался природой, тишиной и чавканьем грязи под ногами. Иногда они останавливались у деревьев или кустарников, и тогда Уилсон начинал читать лекции о выживании в дикой природе. Получалось у него это довольно увлекательно и познавательно, а не монотонно и занудно, потому Дик с интересом слушал, изредка задавая уточняющее вопросы, например, что делать, если медведь все-таки забрался на дерево или как быть с разведением костра в сезон дождей. Неожиданно внимание Уилсона привлек шорох в кустах. – Крупный, – оценил он и вновь прислушался. – Кабан. Уилсон медленно снял с плеча винтовку и, прицелившись, стал медленно приближаться к своей цели. Грейсон последовал его примеру, обходя кусты с другой стороны. Он шептал себе под нос слова наспех выдуманной молитвы за упокой кабаньей души, надеясь, что у кабана не окажется жены-кабанихи и детишек-поросят, которые останутся без кормильца. Дестроук прицелился. Дик сделал то же самое. Десять секунд. Пятнадцать. – Я убью тебя, ублюдок, – прорычал вдруг Грейсон, переводя ствол винтовки с кустов на голову Слэйда. Тот заметил движение и обернулся. – В чем дело, Дикки? – он удивленно изогнул бровь. – Я тебя ненавижу, – Дик выплюнул слова с неподдельной злобой. Зрачки его были расширены, точно он только что нюхнул кокса. – Может быть, ты опустишь оружие, и мы поговорим? – Слэйд оставался спокойным, точно это не в него сейчас целился его же протеже, говоря о ненависти. Он сделал шаг навстречу. – Не подходи! Я убью тебя, мать твою! – заорал Грейсон. Его крик спугнул добычу – кабан быстро ретировался из кустов, а вместе с ним и несколько птиц упорхнули в небо со своих веток. – Дикки, я столько раз тебе повторял, чтобы ты не целился в людей, только если не хочешь их пристрелить, – произнес Уилсон насмешливо. Слова сработали, точно триггер. Если у Грейсона и были до этого какие-либо сомнения по поводу убийства людей, что делали его непригодным как наемника, то теперь их точно отсекло. Сейчас его переполняли ненависть и жгучая ярость, без остатка направленные на Дестроука, точно он единственный был виноват во всем: в провалах памяти, скользкой дорожке, на которую ступил Грейсон, в ненависти и отвращении, которые Дик испытывал к самому себе. Грейсон испытал легкое удивление, когда увидел деревья за спиной Уилсона через отверстие в его голове. Дестроук держался на ногах еще несколько долгих секунд, после чего упал на мягкую траву, раскинув руки. Отчего-то Дику это показалось невероятно смешным, и он разразился неудержимым хохотом. Он смеялся и не мог остановиться, когда дрожащими руками перезаряжал винтовку, а потом прижал ее остывающее дуло к своему подбородку. Мысль о том, что сейчас он как Курт мать его Кобейн, развеселила Дика еще больше. Спустить курок во второй раз он не успел. В его правое плечо впился охотничий кинжал, отчего рука безжизненно повисла. То же произошло и с левой. Дестроук поднялся на ноги. О недавней дыре в его черепе напоминала только кровь на лице. Немного пошатываясь, как после нескольких стопок текилы, он подошел к своему подопечному. – Думаю, на сегодня с тебя хватит развлечений, – строго произнес Слэйд. Он нежно потрепал Дика по щеке, а затем вырубил одним точным ударом в челюсть. Когда Грейсон пришел в себя, он, разумеется, потребовал ответов насчет того, что же произошло в лесу. – Посттравматическое расстройство, – объяснил Уилсон. – Такое бывает у тех, кто пережил сильное потрясение. – Но почему оно проявилось только сейчас? – Оно могло проявиться и лет через десять. А могло вообще не давать о себе знать до конца твоих дней. Не бери в голову, хорошие транквилизаторы помогут предотвратить подобное в будущем. Я тоже через это прошел после Вьетнама, но, как видишь, я в полном порядке. И Дик поверил. * * * Он молотил боксерскую грушу, когда в тренажерном зале появился Дестроук. – Отличный удар, – отметил Слэйд, понаблюдав некоторое время за тем, как двигается Дик. – У меня был отличный учитель, – отозвался Грейсон, не отвлекаясь ни на секунду. – И сегодня у тебя есть отличный повод применить все полученные навыки. – Что? – Дик удивленно обернулся к Дестроуку, за что тут же получил грушей по лицу. – Вот черт, – он прижал руку к разбитому носу. – Я думаю, тебе пора показать себя в деле, Дикки. Мне кажется, я достаточно вложил в тебя, чтобы не бояться взять с собой на дело. – Ох, черт-черт-черт. Ох, черт, да! – воскликнул Грейсон. Он радовался полученному шансу наконец-то себя проявить, точно игровой консоли на Рождество. – Ну-ну, спокойно, птичка. Лучше пойди умойся, пока не запачкал тут все своей кровью. Первое дело, кто бы мог подумать! Прижимая полотенце к лицу, Дик открыл шкаф и решительно сдвинул в сторону все вешалки с повседневной одеждой. За ними висел черный комбинезон с красной птицей на спине и груди. Несколько кевларовых вставок утяжеляли легкую ткань. Разрабатывая униформу для своего протеже, Дестроук учел особенности его тактики ведения боя и потому решил отказаться от тяжелого доспеха, какой предпочитал сам. Дик закрыл лицо маской и посмотрел на себя в зеркало. Черт побери, до чего же круто он сейчас выглядел, даже разбитый нос никак не портил отражение. Грейсон вытянул руку с оттопыренным указательным пальцем. – Пыщ, – произнес он, широко ухмыляясь, затем поднес палец к губам и сдул с него невидимый дымок. * * * Дик надеялся, что первым заданием для него, как наемника, будет сопровождение груза. Но боженька милосердный был сегодня к нему не слишком добр. – Роман Сионис, – прочитал он имя в досье. – И кому он насолил? – Уверен, что многим, – ответил Слэйд, не отвлекаясь от дороги. Он вел внедорожник по оживленной трассе в сторону, как Дик догадался по дорожному указателю, Готэма. – Очень многим, так что, поверь, никто не будет горевать из-за его смерти, а многие даже скажут нам спасибо. Слова Уилсона совсем не подбодрили Дика. – Послушай, – добавил Слэйд. – Просто спустишь курок, и деньги наши. – А если промажу? – Не промажешь. – Почему ты так уверен? – Потому что я знаю, на что ты способен. Я тебя тренировал, забыл? За последние два с половиной года ни единого промаха. Ты моя гордость, Дикки. Грейсон выдавил из себя смущенную улыбку. Что ж, в него верили, и это не могло не радовать. Как не могли не радовать и пять миллионов долларов, обещанные за голову Сиониса. И все же что-то не давало Грейсону покоя. Слишком все казалось просто и слишком большая была назначена сумма за обыкновенное убийство. Дик перелистал досье еще раз, внимательно рассматривая фотографии, где был запечатлен Черная Маска в окружении своих людей. Если бы у снимавшего была не камера, а снайперская винтовка, он с легкостью выпустил бы пулю точно в цель. Слэйд продолжал о чем-то говорить. Кажется, он обещал Грейсону, что после этой плевой работенки они полетят в Таиланд, чтобы расслабиться и отметить «посвящение». – Что ты сказал? – Дик оторвался от досье и посмотрел на Слэйда с легким недоумением. – Ренегат, – повторил Дестроук. – Что это? – Твое новое имя. Мне кажется, оно тебе подходит. Ты не можешь носить маску и говорить всем «Привет, я Дик Грейсон». У всех, кто носит маску, должно быть кодовое имя. Кодовое имя Дику пришлось не по душе. Захотелось перекреститься и попросить у боженьки прощения. Но странно делать нечто подобное, когда едешь нарушать одну из заповедей. * * * Дик открыл чемоданчик. От деталей на мгновение отразился тусклый лунный свет, но тут же ветер нагнал тучи, и стало совсем темно. Условия, чтобы занять позицию, были идеальными. Грейсон активировал режим ночного видения в визорах маски. Собрав винтовку, Дик вскинул ее на плечо и сверил время. Ждать пришлось недолго: вскоре на улице возле непримечательного притона остановились три машины. Всего было двенадцать человек, и у каждого из них на голове виднелось изображение черного черепа, но почти у каждого – нарисованное. Кроме одного. Дик прицелился и взвел курок. Три. Два. Один. Руку его что-то ударило, оттого винтовку повело немного в сторону, и произведенный выстрел не достиг своей цели, зато поднял панику. Подручные Маски обступили своего босса со всех сторон, вытащив стволы. Момент был упущен. Дик посмотрел на свою руку – между кевларовых пластин перчатки застрял кусок металла, вырезанный в форме летучей мыши. Сердце забилось чаще. Неужели городские легенды, что он помнил еще из детства, оказались правдой? Да быть не может! Он едва успел вытащить бэтаранг, как черная тень сшибла его с ног и прижала к крыше. – Кто твой заказчик? – прохрипел угрожающий голос. Сильная рука сдавила его шею. Дик почувствовал, как теряет опору. – Я работаю один, – просипел он, цепляясь за руку, чтобы немного ослабить давление на горло. – Я не собираюсь с тобой возиться. Кто твой заказчик? Отвечай! Дик скосил взгляд: теперь его держали уже не над крышей, а над землей, до которой лететь было двадцать четыре этажа, не считая чердака. Так себе перспектива, но Грейсон не боялся высоты. Но вряд ли об этом знал здоровяк в карнавальном костюме летучей мыши, иначе ни за что не разжал бы пальцы. Падая, Дик расправил руки, словно крылья. Ощущение полета, как всегда, казалось невероятным. Все равно что подключить себя для подзарядки к вечному двигателю. Жаль, что нельзя было наслаждаться этим хотя бы чуточку дольше без опасения, в конце концов, шмякнуться о землю. Вскинув руку, Дик выпустил трос и уцепился за балкон. По инерции он влетел ногами в окно жилой квартиры на шестом этаже, переполошив всех ее обитателей. – Простите, извините, я надолго не задержусь! – сообщил он испуганным хозяевам, устремляясь к входной двери. Выбежав на лестничную клетку, он поспешил вниз по лестнице, но этажом ниже его ноги запутались в из ниоткуда возникшей веревке. И если Грейсону удалось поначалу удержать равновесие, то удар ногой в спину это исправил, заставив пересчитать носом ступеньки. – Я взял его! – на сей раз голос принадлежал другому. Неужели Бэтмен работал не один, а с… мальчишкой? Да, точно, никаких ошибок: голос принадлежал молодому парню и, черт побери, чертовски сильному, подлому и… знакомому. «Только крыса бьет в спину», – пронесся в его голове чужой голос. «Тогда почему ты тоже бьешь в спину? Тоже крыса, да?» «Э-э-э, нет, я бью в спину, потому что хочу выжить. Закон улицы, Дик, бей, или побьют тебя». Пересчитав головой двенадцать ступенек, Дик ощутил во рту привкус крови. Что ж, не самое худшее, что могло случиться – хотя бы он не оставил на лестнице свои мозги. Из перчатки выдвинулось лезвие, и Дик приподнял ноги, чтобы срезать обхватившую их веревку. – А ну куда, гнида! Парень в цветном трико налетел на него и запечатлел удар кулаком на ребрах Грейсона. Кевлар надежно защитил тело. – А ты любишь поболтать, да? – насмешливо поинтересовался Дик у противника, делая подсечку, от которой тот ушел, подпрыгнув. Грейсон поймал парня за ногу и отправил его в стену, после чего замахнулся кулаком со сверкающим выдвинутым лезвием, целясь в голову. Противник увернулся от удара. Клинок вошел глубоко в стену, из-за чего Грейсон потерял пару секунд, пытаясь его вынуть. «Да я просто хренов король Артур», – мысленно простонал Дик и тут же получил ногой по почкам. Но, благодаря предусмотрительности Слэйда, костюм поглотил часть силы удара. Освободив руку из каменного плена, Дик отскочил в сторону, уходя от очередного выпада. Он запрыгнул на перила, с легкостью балансируя на узкой металлической перекладине. – С тобой было весело, но мне и правда пора, – он отсалютовал парню и, сделав в воздухе сальто в четыре оборота, полетел вниз, выбрав для своего побега пространство между лестницами. Наверное, тот ряженый клоун вне себя от злости, упустив преступника, подумал он, и готов наградить беглеца парочкой нелестных эпитетов. Но единственное, что услышал Грейсон, было его именем. – Дик, стой! * * * – Ты на нашей территории, парень. Так что, если хочешь пройти, тебе лучше вывернуть карманы и заплатить. Двое парней, на голову выше самого Джейсона, перегородили ему путь и угрожающе нависли над ним. – Дайте пройти, а? – пробормотал Джейсон. Он втянул голову в плечи и попытался прошмыгнуть между парнями, но те оттолкнули его на пару метров. Тодд не удержался на ногах и упал в лужу. Задница немного смягчила падение. – Похрюкай теперь, поросенок, – парни дружно заржали. Один из них даже изобразил хрюканье, которое Джейсон должен был повторить. Должен был, если собирался сохранить все зубы в целости, но не делал этого. Гордость не позволяла ему пресмыкаться перед этими клоунами. – Зачем? Из вас и так получается отличная скотобаза, – ухмыльнулся Тодд, поднимаясь на ноги. Он сжал кулаки, готовясь к тому, что его сейчас от души отделают за подобные слова. – Мы сейчас из тебя кишки выпустим, пиздюк, – прорычали парни. У одного из них в руке сверкнул нож-бабочка. Джейсон не был дураком и прекрасно знал, что переть против двух вооруженных отморозков – плохая идея, и потому он бросился бежать. Парни пустились следом за ним. – А ну стой, говнюк! Стой! – не скрывая злорадства, кричали они вслед. Джейсон думал лишь о том, чтобы поскорее добраться до знакомого района, а уж там он король, знает каждый закоулок, каждую дырку, где можно затаиться, и никто его не отыщет. Зато эти двое рискуют нарваться на банду таких же отморозков, как они сами, и отхватить уже от них за то, что вторглись на чужую территорию без приглашения. Знакомые вывески и надписи на домах вселили надежду, что эта игра в догонялки скоро подойдет к концу. Тодд завернул в переулок, где проходила стройка. Там были горы строительного мусора, среди которых имелся открытый канализационный люк, и если не знать точно, что он там располагался, то его было так просто и не отыскать. Джейсон уже представил, как прыгает в него, а дальше бредет пару кварталов по канализации, переводя дыхание, но тут его левую ступню пронзила острая боль. Он упал и по инерции прокатился по грязной земле, собирая на себя строительную и уличную грязь. Джейсон выругался, когда увидел, что из его ботинка торчит огромный окровавленный гвоздь, проткнувший ступню насквозь. Паршиво. – Ты заставил нас побегать, засранец. А я ненавижу, когда меня заставляют бегать. Парни показались из-за угла и, увидев валявшегося на земле Джейсона, теперь приближались к нему вразвалочку. – Да! – поддакнул своему приятелю второй. – Гейб ненавидит, когда его заставляют бегать. – Хэй, вы! – голос раздался сверху. Это был Дик. Он, ловко балансируя, стоял на протянутой от дома к дому растяжке. – Шли бы вы отсюда к черту! – О, поросенок, это что? Типа твой дружок, да? – гоготнул тот, кого, по всей видимости, звали Гейб. – Ага, я его дружок, – Дик широко улыбнулся. Он подпрыгнул на растяжке и, сделав назад сальто в четыре оборота, приземлился на гору мусора внизу. – И я его в обиду не дам. Он поддел носком ботинка обломок кирпича, словно футбольный мяч, и пнул его в парней. Затем еще один, и еще. – А ну прекрати это, гнида мелкая… я тебя… ай! Не по голове же! Я тебе… ай! – Я могу делать это целый день, – сообщил Грейсон. – Как видите, кирпичей у меня еще хватит! – Он псих какой-то, – обиженно бросил Гейб своему приятелю. – Уходим отсюда. Когда парни ретировались, Дик спрыгнул на землю и подбежал к Джейсону. – Ты в порядке? – Ух, красиво ты это сделал, – присвистнул Джейсон. – Прям, как цирке. – Так я и научился этому в цирке, – рассмеялся Дик. – Это было нашей главной фишкой. Все приходили только за тем, чтобы посмотреть, как Летающие Грейсоны взлетают под купол цирка, делают фирменное сальто в четыре оборота и затем вместе приземляются, чтобы послать благодарной публике парочку воздушных поцелуев. – А меня научишь? – Тебе бы для начала научиться ходить с дырявой ногой, – Дик покачал головой. Он осмотрел ногу Джейсона, потом взялся за деревяшку, из которой торчал злополучный гвоздь, и резко дернул, вытаскивая его из ступни. Джейсон заорал от боли. – Т-с-с-с, все хорошо. Сейчас все пройдет, – пообещал Дик. Он крепко обнял Тодда, чтобы успокоить. – Да отвали от меня! – с трудом сдерживая слезы, возмутился Джейсон. – Я же помочь хотел. – Хера себе ты помочь хотел, ты меня чуть не убил. Какого хера ты вообще это сделал?! – кричал Джейсон. От боли он активно жестикулировал руками. – Вообще-то я хотел как лучше. Ты ведь не собирался ходить с гвоздем в ноге до конца дней? – Может быть, и хотел, а ты все испортил! – Ну-ну, успокойся, чего разорался, как бешеный бизон? – Дик улыбнулся ему. Он похлопал себя по карманам джинсовой жилетки и вынул оттуда маленький леденец на палочке. – Вот, держи. Позаимствовал в магазине у Ленни. Леденец был без обертки, потому на него налипло немного мусора из кармана. Впрочем, Джейсон не брезговал, тем более, если дело касалось сладостей. Химический вкус тутти-фрутти моментально наполнил рот и как будто заставил боль поутихнуть. Дик перекинул руку Джейсона себе через плечо и помог ему подняться. – Идем. Надо раздобыть для тебя немного антисептика и бинтов, пока твоя нога не почернела и не отвалилась. – Да пошел ты, – пробормотал Джейсон. Он посмотрел Грейсону в глаза. – Спасибо, что спас мою шкуру. – Да не вопрос, Джей Ти, ведь ты бы сделал для меня то же самое. * * * – Стой! Твою мать, стой же! Джейсон свесился через перила, глядя на стремительно падающего вниз парня. То, что он только что увидел… никаких сомнений, что это Дик. Этот его акробатический финт ни с чем невозможно было спутать. Не теряя больше ни секунды, Тодд и сам перемахнул в пролет между лестницами и, выпустив трос, устремился вверх. Сердце бешено колотилось. Сколько прошло лет? Пять? Больше? Он все это время считал своего друга мертвым, сгинувшим навечно в тот злополучный день в пожаре, что оставил лишь горы трупов, которые невозможно было опознать. Вместо тела Джейсон хоронил цветастый платок, некогда принадлежавший Дику. Грейсон любил повязывать его себе на шею и считал, что с ним выглядит настоящим модником, а Джейсон всегда смеялся над ним и говорил, что тот похож на педика. И почему сейчас они оказались по разные стороны баррикад, словно судьбе мало оказалось просто дать пинка под зад, а нужно было еще и наголову насрать, чтобы они наверняка захлебнулись в этом дерьме и не смогли выплыть. «Робин, ответь. Ты видишь стрелка?» – раздался голос Бэтмена в коммуникаторе. – Преследую его, – процедил Джейсон сквозь зубы. Он чувствовал себя последней крысой, помогая Темному Рыцарю ловить своего старого лучшего друга. * * * Первое, что почувствовал Джейсон, когда пришел в себя – кислородную маску на лице. Сперва он, конечно, не понял, что это именно она. Ему показалось, что кто-то, и скорее всего это похитители детей, пытается его усыпить, а не привести в чувство. – Не дергайся, – приказал грубый низкий голос у него за спиной, а сильная рука в черной перчатке удержала респиратор на лице. – Это прочистит твои легкие, ты наглотался газа Пугала. – Какого еще пугала? Ты кто такой?! Тодд задрал голову, чтобы увидеть того, с кем говорил, и застыл. Не каждый день становишься свидетелем, что городские страшилки на самом деле и не страшилки вовсе. Он не думал, что когда-нибудь столкнется с Бэтменом. Возможно, он обрадовался бы этой встрече больше, или больше испугался бы в иной ситуации, но сейчас… Джейсон вновь попытался снять с лица маску, решительно отталкивая от себя чужую сильную руку. – Отвали! Мне нужно идти, понял? Там мой друг. И он в опасности. Он вскочил на ноги и пошатнулся от слабости. Рывок отнял ту часть сил, что он успел поднакопить, пока валялся в отключке. Бэтмен резко притянул Джейсона к себе. – Да отпусти же ты меня! – орал Тодд. Он ударил Летучую Мышь в плечо, но лишь сильно ушиб руку о броню. – Никто не выжил. Мне жаль, но твой друг мертв. – Нет, черт бы тебя побрал! Он выжил! Ты ни хрена его не знаешь, он бы из любой задницы выбрался! – кричал Джейсон, беспомощно вырываясь из сильного кольца рук. А потом и вовсе обессиленно уткнулся лбом в чужое плечо и заплакал, так горько, как еще никогда прежде. Когда сил не осталось даже на то, чтобы скулить или хотя бы шмыгать носом, Джейсон задался единственным вопросом: что же он будет теперь делать дальше? Как ему жить одному, без Дика, ставшего неотъемлемой частью его жизни, наполнявшего все его существование хоть каким-то смыслом? Словно в ответ на свои мысли он услышал неловкое: – Ты голоден?.. * * * Так Джейсон стал одним из немногих, кто узнал секрет Бэтмена. Конечно же, он очень удивился, увидев под маской Брюса Уэйна, но, чтобы скрыть свои эмоции, выпалил: «Разумеется, я догадывался. Только у богатея найдутся время и деньги, чтобы скакать ряженым по крышам». Как позже выяснилось, быть миллиардером не так-то просто, а быть подопечным миллиардера и того хуже. Особенно стало непросто, когда выяснилось, что читать по слогам, не зная половины букв, и считать на пальцах только до десяти не достаточно, и было решено отправить Джейсона в школу. – Послушай, – сказал ему Брюс. – Это твой шанс построить свое будущее. А без образования этот шанс снижается почти до минимума. – Да пошло это образование к черту, я выгляжу, как клоун! – огрызнулся Джейсон, разглядывая себя в зеркале. Школьная униформа, по его мнению, сидела на нем убого. От накрахмаленной рубашки все чесалось, галстук душил, а новенькие лакированные туфли ослепляли своим блеском. Если бы Джейсон увидел на своей территории пацана в таких шмотках, обязательно пинками заставил бы искупаться в луже. – Альфред, ну скажи ты ему! – Брюс обратился за помощью к дворецкому. Пенниуорт лишь вздохнул. – Мастер Джейсон, вы в праве все это с себя снять, – мягко произнес Альфред. – И вы, конечно же, в праве не ходить в школу. Но я готов дать вам сто долларов, если вы продержитесь там хотя бы неделю. – Что? Целых сто баксов? – глаза у Джейсона загорелись, едва он почувствовал возможность заработать легкие деньги. – Ха-ха, можешь уже сейчас раскошеливаться, дедуля, потому что к концу недели деньги будут моими! Свою следующую сотню баксов Тодд заработал, когда выиграл очередной спор и принес отличный табель успеваемости, хотя на это ушло гораздо больше времени, нежели неделя. Но Джейсон был азартным и очень упорным. Но он с неподражаемым упорством раз за разом нарушал главное правило дома: не курить. Чаще всего Джейсон прятался с сигаретой в ванной комнате. Он садился на бортик, включал горячую воду и курил, надеясь, что из-за горячего пара никто не услышит запах дешевого табака. Иногда по вечерам он высовывался в окно своей спальни, дымил на улицу и торопливо выбрасывал бычок на газон, совсем не думая, что утром Альфред обязательно заметит оставленный на траве «сюрприз». А если Джейсона все-таки ловили с сигаретой в зубах, он делал большие испуганные глаза и повторял, словно мантру: «Ну что же вы, а? Сиротку ругать будете, да?» Брюс решил проблему с курением, введя в расписание Тодда ежедневные физические нагрузки. Поначалу это, и правда, помогало, но потом Джейсон начал лениться. – Зачем мне это все, а? Бегать и прыгать я и так умею, а умирать здоровым… ну, это даже обидно, – пробубнил Тодд, устало падая на мат и раскидывая руки в стороны. После небольшого боксерского спарринга он никак не мог отдышаться, пот струями стекал с лица. Брюс снял боксерские перчатки и взял бутылку воды, чтобы вылить ее себе на голову и освежиться. – Это все для твоего же блага и обязательно тебе пригодится в будущем, – повторил Уэйн заученную фразу, растерявшую свой смысл еще несколько месяцев назад. – Да что меня ждет-то в этом будущем? Ничего. Я как был помойной крысой, так ей и останусь. Никому я не нужен, – ныл Тодд. – А если я кое-что тебе предложу, м? – Снова денег? Эх, вот вы, богачи, всегда думаете, что все можно купить, – Джейсон постучал себя кулаком по груди. – Но знайте: тело купить вы можете, а душу – никогда. – Никаких денег на этот раз, Джейсон. – Да-а-а? – Тодд даже голову приподнял, чтобы посмотреть на Уэйна, заинтересовавшись. – Как насчет того, чтобы поработать с Бэтменом? Не то чтобы Джейсон был в восторге от подобной перспективы, но это могло оказаться интересным. И оказалось. Во всяком случае, Джейсон искренне верил, что их с Бэтменом работа способна улучшить жизнь простых людей в Готэме. Особенно самых незащищенных, кто, как и Тодд, жил на улицах и не мог рассчитывать на помощь властей, а порой даже становился жертвой тех, кто должен был «хранить и защищать» – полиции. – Ты уже выбрал себе имя? – спросил у него Брюс, когда они вместе тестировали новый костюм Тодда. – А чем плохо мое? – Тем, что на патрулировании мы не называем настоящих имен. – Да-а-а? – Джейсон задумчиво почесал затылок. В голове тут же пронеслось множество крутых прозвищ, вроде «Ночной ужас» или «Адский костолом», но вспыхнувший в памяти образ из прошлого затмил все прочее. – Тогда меня будут звать Робин. – Робин? Как птица? – Брюс усмехнулся. – Бэтмен и Робин, что ж, звучит неплохо. – Да уж, неплохо, – вздохнул Тодд. Он не верил в бога, но знал, что верил Дик. И может быть сейчас, сидя на своем гребаном облаке, Грейсон хоть немного порадовался, узнав, что Джейсон не забывает о нем. И никогда не забудет. * * * Джейсон бежал по крышам, ловко перепрыгивая с одной на другую, и нагнал его на парковке через пару кварталов. Тодд свалился Дику на голову, опрокидывая на землю. – Стой, засранец! Давай просто поговорим, а? – Поговори вот с этим, – Дик явно не был настроен на диалог. Выхватив из ремня керамбит, он махнул рукой. Лезвие пролетело в опасной близости от шеи Джейсона, но тот не растерялся и перехватил руку Дика, рывком перебрасывая его через себя. Запястье он вывернул, заставив выронить нож, после чего заломил руку Грейсону за спину. – Нет уж, давай просто поговорим, – прорычал Тодд. – Тебя ведь зовут Дик, да? Ты Дик, я прав? – Отпусти меня ублюдок! – Грейсон сдаваться просто так не собирался и вырывался, хоть и рисковал сломать себе руку. – Хватит дергаться, – прорычал Джейсон. Он схватил Грейсона за волосы и приложил его носом об асфальт. – У нас мало времени. И знаешь, что? Ты можешь не отвечать, я и так знаю, что ты Дик. Засранец Дик. Гнида! Гондон! Сволочь вшивая! А знаешь, что еще? Я рад тебя видеть. Рад, несмотря на то, что ты в каком-то пидорском костюме едва не завалил человека! – Что за херню ты несешь, псих?! Кто ты вообще такой? – прорычал Дик в ответ. Он ничего не понимал: кто этот ряженый, и почему его голос кажется таким знакомым? Настолько знакомым, что виски начинало ломить от боли. Воспоминания бились о черепную коробку, точно птица о прутья клетки, пытаясь вырваться наружу. И тогда Джейсон сделал то, чего не должен был делать никогда, став Робином. Он снял маску. – Ну? Узнаешь? Это же я! – он развернул Дика лицом к себе и встряхнул за плечи. Тот остолбенел, разглядывая его. – Пожалуйста, Дик… пожалуйста… Скажи, что ты узнаешь меня… Хоть что-нибудь, скажи, – просил Тодд и сильнее стискивал пальцы на плечах Грейсона. Но Дик молчал. «Хотя бы не пытается убить», – невесело подумал Джейсон, глядя, как кривятся губы его старого друга. Грейсону в секунду стало жарко, а дыхание перехватило, точно он снова находился недалеко от взрыва, и его объяло смертоносное пламя и выжгло весь кислород. Кровь застучала в ушах, а стук этот стремительно оборачивался душераздирающими криками охваченных паникой людей. Обрывки воспоминаний проносились перед глазами, увлекая сознание в нескончаемый вихрь образов, в эпицентре которых стоял незнакомый мальчишка. И на сей раз, спустя столько лет, у него было лицо. Знакомое лицо. И имя. – Джейсон, – произнес Дик одними губами. – Ты… ты все-таки меня помнишь! – Тодд крепко обнял его. Боги, какое же облегчение он испытал в эту секунду. Сердце его переполнило самое настоящее, неподдельное счастье. – Джейсон… – повторил Дик. Он стоял неподвижно и больше напоминал безжизненный манекен. «Не знаю, как в твоем мире, а в моем друзья не бросают в беде», – пронеслось в его сознании, и в следующую секунду Грейсон решительно и сильно оттолкнул Джейсона от себя. – Я тебя ненавижу! – прорычал он. – Что? Но что я сделал, тупица? Черт побери, я все это время думал, что ты мертв! – заорал Джейсон. От подобной реакции он растерялся. – Ты, ублюдок! Ты бросил меня! Ты бросил меня там, ты, гнида! – кричал Грейсон в ответ. Он выхватил из ремней на бедрах два длинных кинжала и бросился на Джейсона. – Да что ты делаешь, придурок ты чертов?! – Джейсон не нападал в ответ, только уворачивался от ударов. – Тебе что, промыли твою тупую башку? Это же я! Я! Как я мог тебя бросить?! Дик не говорил с ним больше, только наносил удар за ударом, стараясь добраться до жизненно важных точек, вогнать лезвие ублюдку в глотку, а потом и вовсе снести его тупую голову с плеч и сыграть ей в футбол до ближайшей свалки. – Послушай меня, Дик. Просто послушай! Потом можешь убить меня, но сперва выслушай, ладно? Черт тебя дери, пожалуйста! Грейсон не реагировал на его слова. Один из кинжалов просвистел у Джейсона над головой, срезав пару прядей, как раз в тот момент, когда он пригнулся. – Да твою ж мать, – выругался Тодд. Он вынул из пояса световой бердранг и швырнул его Дику под ноги, после чего выпустил трос, зацепившись им за ближайший фонарный столб, и поспешно скрылся из зоны поражения. Вспышка ослепила Ренегата. Выронив кинжалы, он закрыл руками лицо, отчаянно и яростно взвыв. И попытался ударить вслепую, когда вновь почувствовал рядом чужое присутствие. Джейсон перехватил его руку и, дернув на себя, крепко сжал Дика в объятиях. – А теперь послушай меня. Зрение скоро восстановится, не переживай. Я тебя сейчас отпущу, и ты должен уходить, как можно быстрее. Потому что, если ты попадешься в руки Бэтмена, он не будет с тобой нянькаться, усек? Живо отправит тебя в Аркхем, а оттуда тебя достать мне будет очень сложно, – Джейсон выдержал болезненный тычок локтем под ребра. – Я хотел тебе помочь тогда, правда, хотел, Дик. Но был взрыв, и я не смог. Я искал твое тело среди трупов и не нашел. Дик, если бы я только знал, что ты жив, да я бы землю жрал, чтобы отыскать тебя раньше. Дик… птичка Дикки… ты ведь меня знаешь! Знаешь, что, каким бы я ни был треплом, тебе я никогда не врал. Теперь я больше тебя не потеряю, гад ты летучий! Джейсон несильно оттолкнул Дика от себя. Последнее, что Грейсон услышал, прежде чем остался совсем один – звук сматывающегося троса. Зрение вскоре восстановилось, но все еще мешали яркие расплывавшиеся перед глазами круги. Подобрав кинжалы, Дик поспешил скрыться. * * * Бэтмен был очень недоволен, и это еще мягко сказано. Он был просто в ярости, и только табу не позволяло ему свернуть Джейсону шею. – Да остынь ты! – прорычал Тодд. На щеке у него алел отпечаток ладони, но он готовился к чему-то подобному, потому пощечина и попытка его отчитать не стали сюрпризом. – Ты отпустил преступника, – прорычал Брюс. – Чем ты только думал?! – Формально он еще не совсем преступник, – парировал Джейсон. – Он ведь еще никого не убил, так что с него взятки гладки, ведь так? Брюс яростно ударил кулаком в стену, распугав летучих мышей, мирно почивавших под сводом пещеры. – Я перегну тебя через колено и как следует отшлепаю, – пригрозил Уэйн. – Только попробуй, и я расскажу прессе, что ты меня домогался! – Что? – начавший было успокаиваться, Брюс вновь завелся. – Ты не посмеешь сделать это! – Еще как посмею! – Ты… ты… ты просто неблагодарный мальчишка! – А ты хочешь побить сиротку! Их ссору прервал Альфред. Дворецкий держал в руках поднос с двумя чашками чая. – Господа, позвольте вас прервать. Уверен, «Эрл грей» поможет вам решить все разногласия. А если нет, вы продолжите позже. Тяжело вздохнув, Бэтмен снял с себя маску и взял с подноса чашку. Он сел за бэткомпьютер. Джейсон тут же встал за его спиной, глядя на монитор. – Зачем кто-то нанял новичка, чтобы устранить Черную Маску? – спросил Тодд, звонко прихлебывая чай. – Новичка никто и не нанимал. Это была ловушка для Дестроука, – ответил Брюс. – У Сиониса был договор с полицией. Маска помогает им поймать его, играя роль приманки, они за это оставляют его в покое. – Ну и придурки, замели бы сразу двоих, чего мелочиться-то? – Замели бы, если бы могли. Только у них ничего нет, кроме информации, что Сионис не платит налоги. А с этим они разве что посадят его бухгалтера. Поэтому все, что они сейчас могут – всячески усложнять ему жизнь. – Ладно, но на крыше ведь был явно не Дестроук. Кого же они наняли тогда? – Его подручного, – Брюс вывел на экран изображение с камер видеонаблюдения, запечатлевших побег Грейсона с места несостоявшегося убийства. – Пару месяцев назад в кругах наемников всплыло имя Ренегат. И если верить источнику, то первым, кто о нем заговорил, был сам Дестроук. Говорят, ручался за парня собственной репутацией. – Вот как? Настолько был в нем уверен? – Возможно, и был, – задумался Брюс. Он отставил пустую чашку в сторону, и Альфред тут же убрал ее обратно на поднос. – До того момента, пока не понял, что его хотят подставить. – Подставить? – непонимающе переспросил Джейсон. – Подставить, – подтвердил Брюс и кивнул на монитор. – Он не глуп, наверняка сразу раскусил, что это ловушка. – Зачем же тогда взялся за дело, да еще и отправил туда своего подручного? Хотел от него избавиться? – Джейсон почувствовал, как начинает закипать от злости. Никакой чести у этих преступников, готовы своих же ударить в спину! – Этого я не знаю, – Брюс открыл архив с заголовками газет и полицейской хроникой, где упоминалось имя Дестроука. – Ренегат ранее нигде не светился. Я бы предположил, что это его первый заказ. – Ага, первый и последний, – фыркнул Тодд. – Хм? Брюс развернул кресло и внимательно посмотрел на Джейсона. Робин машинально втянул голову в плечи, точно его поймали на горячем. Он уже заготовил оправдательную речь, но Бэтмен просто вновь повернулся к монитору. – А впрочем… – пробормотал Уэйн. – Не засиживайся здесь. Завтра у тебя экзамен по математике, и, надеюсь, ты хорошо к нему подготовился. Нужно выспаться. – Да-да, математика-шматематика, – пробубнил Джейсон. Он уже хотел было уйти – ночка, и правда, выдалась тяжелой, очень хотелось поскорее распластаться по кровати и, наконец, отдохнуть. Тодд бросил взгляд на монитор еще раз, протянул руку к панели управления и ввел в строку поиска «Дестроук». Тут же открылось досье на преступника, весьма скудное на персональные данные, но довольно обширное в плане его «подвигов». Джейсон пробежался глазами по списку преступлений, зацепился за строчку со знакомой датой и открыл материалы, связанные с ней. На первой фотографии был клуб, с которого и начались беспорядки. Несколько других фотографий оказались стоп-кадрами с камер наружного наблюдения: на них толпа людей, давя друг друга, пыталась выбраться наружу. Их окружали клубы дыма. Еще одна фотография – увеличенный в несколько раз фрагмент – пулевое отверстие в стекле окна клуба. Следом еще одна серия изображений с нескольких камер, они соединялись в единую общую панораму, охватывавшую пару районов. По клику на них накладывалась схема траектории выстрела. Красным флажком была отмечена крыша дома, где предположительно находился снайпер. Последним в архиве находилось видео. Всего несколько секунд, но на них можно заметить фигуру снайпера. Джейсон сделал стоп-кадр и задал параметры приближения, затем очистил кадр от шума и добавил резкости. А потом грязно выругался, опознав в стрелявшем Дестроука – его черно-ржавую маску с единственной прорезью для глаза он бы ни за что не спутал с какой-либо другой. Всю усталость как рукой сняло. Дика надо было вытаскивать из той задницы, где он оказался, и немедленно. Джейсон включил навигатор, чтобы проверить, где сейчас находился Грейсон. Маячок, оставленный Тоддом, пока они «обнимались», работал исправно, показывая, что сейчас Дик в апартаментах «Санни вакейшн», находившихся недалеко от готэмского порта. Туда он и направился, взяв бэтцикл. Брюс будет просто в ярости, когда узнает о несанкционированной вылазке, возможно, даже снова уволит Джейсона, лишит возможности называться Робином. Да и плевать, Бэтмен увольнял его уже четыре раза с тех пор, как Тодд впервые надел маску. «Санни вакейшн» были излюбленным местом как новоприбывших в Готэм искателей легкой наживы, так и частых гостей, уже не раз проворачивавших здесь свои грязные делишки. Четыре этажа панельного здания с небольшим внутренним двориком, где располагался бассейн. Несмотря на то, что из этого бассейна хотя бы раз в неделю вылавливали трупы, полиция не торопилась прикрывать это место. Вне всяких сомнений, хозяин апартаментов имел там договоренности и отчислял немало денег, чтобы оставаться на плаву. Если верить сигналу маячка, Дик сейчас находился на четвертом этаже. Отличное расположение, если хочешь поскорее смыться в случае опасности. Или, как Джейсон сейчас, войти без приглашения. Он забрался на крышу по пожарной лестнице и спрыгнул на балкон нужного номера, но стоило ему открыть дверь, как что-то укололо его в шею. Потрогав место поражения, Джейсон нащупал продолговатый предмет с оперением на конце. – Да твою ж мать, – пролепетал он заплетавшимся языком, прежде чем отключиться. * * * В себя он пришел совсем не в уютном гостиничном номере на двуспальной кровати с водяным матрасом, нет. Судя по всему, его притащили в бойлерную и усадили на стул, надежно к нему привязав. – Очнулся, наконец? – поинтересовался насмешливо Дестроук. Его маска – первое, что увидел Джейсон, едва открыл глаза – располагалась всего в дюйме от лица Тодда. – А ты всегда так приветствуешь гостей, а? – Джейсон скривился и плюнул ему в глаз, но промахнулся. Дестроук точно ожидал подобного от своего пленника и потому ловко увернулся в последний момент. – Только незваных гостей. Для всех остальных мои двери всегда открыты. Я, знаешь ли, защищаю тех, кто мне дорог. Наемник головой указал себе за спину и сделал шаг в сторону. Дик стоял чуть поодаль и мрачно смотрел на Джейсона, скрестив руки на груди. Судя по его виду, дружелюбно он настроен не был. – Дик! – заорал Джейсон. – Дик, послушай меня. Это он! Это Дестроук виноват в том, что тогда-а-а….хмф! – договорить он не смог, Уилсон заткнул его рот тряпкой. – Так-то лучше. А то еще разбудишь всех в округе, – усмехнулся наемник. – Виноват в чем? – напрягся Грейсон. Он внимательно посмотрел на Дестроука. – О чем он говорит? – О том, что сам выдумал, чтобы сохранить свою шкуру. Давай, лучше помоги мне. Дестроук поднял канистру и пнул в сторону Дика вторую. – Не стоит тут задерживаться. Нам еще нужно навестить Черную Маску. Грейсон опустился на корточки и принялся неторопливо открывать канистру. – Да, по поводу Черной Маски, – задумчиво протянул он. – Что-то не то с этим заказом… – Я знаю. – Знаешь? – Дик не смог скрыть удивления в голосе. – Да. Обыкновенная подстава. Но заказ есть заказ, и его стоит выполнить. – То есть… ты с самого начала знал, что все это подстава, и не сказал мне? – Грейсон начинал злиться. Слэйд подошел к нему и влепил хлесткую пощечину. – Успокойся, – холодно произнес он. – Это часть обучения. Ты ведь не думаешь, что я буду всегда отбирать для тебя заказы? Когда-нибудь тебе самому придется это делать, отличать настоящие и стоящие от состряпанных, чтобы тебя подставить. Запомни, в этом мире у таких, как мы, нет друзей. Есть только конкуренты, которые пойдут на что угодно, чтобы нас убрать. И ты должен не сопли жевать, а действовать, понимаешь? Попал в задницу – соображай, как из нее выбраться. Слэйд сжал подбородок Дика и приподнял его голову, заставляя посмотреть на себя. – Я учу тебя, Дикки. И я забочусь о тебе. И хочу за это лишь самую малость – чтобы ты ценил это. Понимаешь? – говорил он теперь мягко и вкрадчиво. – Понимаю, – выдохнул Дик. – Ты умница, – Уилсон похлопал его по щеке. – А теперь давай закончим с этим. Дестроук начал поливать стены и полы бойлерной бензином. Дик еще какое-то время стоял, не двигаясь и прижимая канистру к себе. Джейсон, яростно мыча, раскачивался на стуле. Он старался открыть рот пошире и вытолкнуть языком кляп. Грейсон, наконец, раскрутил канистру и плеснул немного бензина на пол. Он двигался неторопливо, полностью погруженный в свои собственные мысли. Обрывок фразы Джейсона все-таки зацепился за сознание Дика и теперь никак не отпускал. – И все-таки… – Грейсон вновь посмотрел на Слэйда. – Что ты делал в Готэме в тот день? Ты никогда не говорил… – Только не начинай, – Слэйд тяжело вздохнул. Он вынул зажигалку, чиркнул колесиком о кремень и теперь держал в руке маленький огонек. – Если тебе так интересно, то я обязательно расскажу, когда мы вернемся домой. А сейчас, как ты мог заметить, у нас еще остались незаконченные дела. И я не собираюсь торчать здесь всю ночь, дожидаясь Бэтмена, чтобы потом потратить время еще и на него. Уилсона уже начинали раздражать эти бессмысленные разговоры. Дик задавал слишком много неудобных вопросов, ответы на которые хоть и были заранее заготовлены, но ситуация не располагала к тому, чтобы выдавать их. Слэйд пока не был уверен, что Грейсон все воспримет так, как и задумывалось. Сыворотка, содержавшаяся в крови Дестроука, которую принимал Дик, чтобы залечивать свои повреждения, медленно сводила с ума. Слэйд прекрасно знал об этом эффекте, видел, как та же сыворотка лишила разума его жену, а теперь это повторялось с Грейсоном. Только на этот раз Уилсон поступал умнее, давая кровь своему подопечному лишь в малых дозах, и оттого ее негативный эффект оборачивался только кратковременными приступами. Но сложно было предугадать, что именно способно стать для них спусковым крючком. Джейсон, наконец, вытолкал тряпку изо рта и заорал: – Он дурит тебе голову, Дик! Это был его заказ! Его, черт подери! Это он устроил панику. И готов поклясться, это он организовал взрывы! – Он бросил тебя, птичка, – с нажимом произнес Уилсон. – Он готов сказать тебе все, что угодно, чтобы выгородить себя теперь. – Не верь этому козлу, Дик! Не верь ему! – Дикки, давай закончим здесь все. Как только этого ублюдка не станет, закончатся твои ночные кошмары. Разве я когда-нибудь тебя обманывал? Разве я когда-нибудь делал тебе плохо? Лучше бы Слэйд не произносил этих слов. Сознание Дика словно отключилось, и теперь его наполняла жгучая ярость, подпитываемая болью, обидами и ненавистью, копившимися все эти пять лет. Яростно зарычав раненым зверем, Дик плеснул бензином в Дестроука. Пламя в руке наемника моментально вспыхнуло и в секунду распространилось на все тело, превращая Уилсона в живой факел. Огонь перекинулся на пол и стены. Не прошло и минуты, как бойлерная превратилась в полыхающий ад. Джейсон, наконец, смог выломать спинку стула. Он упал на пол и пополз к горящей тряпке, когда почувствовал на своей спине ногу в тяжелом армейском ботинке. – Далеко собрался? – насмешливо поинтересовался Дик. Джейсон покосился на него через плечо. – Слезь с меня! – прорычал он и дернулся, пытаясь сбросить с себя ногу. – Ну-ну, тише, тише, – усмехнулся Грейсон и вынул нож из чехла на бедре. – Сейчас все закончится. – Твою мать, Дик! Отпусти меня! – заорал Джейсон, глядя, как Дик заносит над ним оружие. – Отпусти меня, слышишь? Я не хочу умирать! Я не хочу умирать так! Твою мать!.. Грейсон перерезал веревку, сковывавшую руки Тодда, и потянул за ворот, помогая подняться, но тут его сбил с ног Дестроук. – Неблагодарный щенок! – орал Слэйд. Он прижал Дика к полу, вцепившись горящими руками в его шею, оставляя ожоги на коже. Грейсон зажмурился. От боли и жара он не мог пошевелиться. – Стоило бросить тебя там, среди трупов, и не тратить свое время на такое жалкое существо, как ты! – Оставь его в покое, ты, ублюдок хренов! – Джейсон ударил наемника по голове остатками стула. Удар. Еще один. И еще. Череп Уилсона не выдержал ярости Робина. Когда тот обмяк, Джейсон отпихнул его ногой и принялся сбивать пламя с Дика. – Я в порядке, – прохрипел Грейсон и сжал протянутую Джейсоном руку, поднимаясь на ноги. – Давай, уходим отсюда! – бросил Тодд и потащил Дика за собой к выходу. Когда они выбрались наружу, на улице уже слышался вой пожарной сирены – к месту пожара приближалось несколько красных машин в сопровождении полиции и медиков. * * * Они остановились у пристани. Упали на доски и пытались отдышаться после дыма и долгого бега. Первым пришел в себя Джейсон. Из своего пояса он вынул небольшую аптечку, в которой находилось несколько небольших ампул. – Давай, расстегни воротник, – скомандовал он. – Зачем? – Грейсон скосил на него недоверчивый взгляд. – Твои ожоги надо обработать, тупица, – прорычал в ответ Тодд, и Грейсон послушно завел руки за спину, чтобы расстегнуть застежки. Ожоги на подбородке и верхней части шеи выглядели паршиво, повезло, что костюм Ренегата оказался огнеупорным, и больше повреждений Дик не получил. – Ничего, сейчас подлатаю, и будешь как новенький, – пообещал Джейсон. Он вколол Дику обезболивающее, затем смазал раны раствором, моментально вспенившимся после попадания на кожу. – Если повезет, то и шрамов не останется. Ну, или останутся. Хуже все равно выглядеть не станешь, задница. – Ты мог сбежать, – произнес Дик бесцветным голосом. – Че? – Ты мог сбежать, – повторил он. – Когда я срезал веревку и… – Заткнись, тупица, – рявкнул Джейсон. Он приблизился к лицу Грейсона вплотную, вжавшись лбом в его лоб. – И запомни, придурок, я никогда тебя не бросал. И никогда тебя не брошу. Усек? А? – Усек… – неуверенно ответил Дик. – Так-то лучше, – Джейсон порывисто и крепко обнял его. – Никогда и ни за что тебя не брошу, хоть ты и придурок полный. Дик в ответ обнять не мог, даже если бы очень хотел – Джейсон прижал его руки к телу. Но он положил голову на плечо Тодда. – Прости меня, Джейсон. Прости, что я тебя забыл. – Ничего, птичка-невеличка, ты еще меня вспомнишь. Так вспомнишь, что захочешь забыть – не сможешь. – Звучит паршиво, – грустно усмехнулся Дик. – Паршиво, как вся твоя жизнь. – Ага. И что дальше? Сдашь меня Бэтмену и будешь носить передачки в тюрьму? – Вот любишь ты чушь пороть. Джейсон придвинулся ближе к Дику, положил руку на его плечо и резко притянул к себе, приобнимая. – Нет уж. Теперь нас ничто не разлучит. Грейсон глуповато улыбнулся, разглядывая испачканные копотью щитки на коленях Джейсона. Он не знал, радоваться или бояться подобной обещанной перспективы, но то, что он слышал, согревало его сердце. * * * Спустя две недели Альфред принес Брюсу конверт, на котором не было обратного адреса, но, судя по штемпелю, отправили его из Аризоны. «Привет, Брюс. Извини, что не попрощался, но мне нужно было очень срочно уехать по делам. Не ищи меня, я сам вернусь. И если ты вдруг ищешь свои запонки, то я не знаю, где они, я не брал. На самом деле, я решил, что мне нужно немного попутешествовать. Ты рассказывал, что на свое совершеннолетие отправился в кругосветку, чтобы найти себя. Так вот, на следующей неделе мне восемнадцать, и я подумал, что мне тоже пора куда-нибудь отправиться. Не волнуйся: благодаря твоим урокам я смогу за себя постоять. И не только за себя. Ты можешь считать, что мой друг – преступник, но это не правда. Он отличный парень, и ему просто нужна поддержка. Обязательно пришлю тебе открытку из Непала, когда доберусь туда. P.S. Не вздумай искать себе нового Робина. Ты ведь знаешь, что я незаменим». – И как всегда, ни слова без ошибки, – произнес Брюс. Уголки его губ приподнялись в подобии улыбки. – Вы ведь знаете, что это он стащил ваши запонки, мастер Брюс? – уточнил Альфред. – Разумеется. Я специально не убирал именно ту пару, которая нравилась мне меньше всего. Не хотел, чтобы он прихватил те, что с сапфирами. – Но те, что из белого золота – подарок принцессы Беалии, – напомнил дворецкий. – Но ведь стоило чем-то пожертвовать. – На вашем месте, мастер Брюс, я бы ужесточил лимит на банковской карте. Он уже в том возрасте, когда стоило бы зарабатывать деньги самому. – Не переживай, Альфред. Прошло уже две недели, а он потратил только тысячу долларов в салоне подержанных автомобилей. Брюс усмехнулся. Он аккуратно сложил письмо обратно в конверт, вернул его Пенниуорту и вновь вернулся к чертежам улучшенной версии бэтмобиля. * * * Дик сидел на капоте старенького черного шевроле и потягивал молочный коктейль через трубочку, глядя на развернувшуюся перед ним пропасть Великого каньона. Зрелище не особо впечатляло его – возможно, он ожидал более грандиозного зрелища. А, может, просто устал от долгой поездки. Коктейль кончился, и трубочка звучно втянула остатки вместе с воздухом. Бутылка тут же отправилась в полет над пропастью. Неожиданно раздавшийся гудок клаксона заставил его вздрогнуть. – Ну что? Едем дальше? – крикнул ему высунувшийся из машины Джейсон. – Или будем и дальше смотреть в одну точку? – Едем, – отозвался Дик. Он спрыгнул на землю и быстро вернулся в салон. Джейсон сдал назад и вскоре вырулил на трассу. – Чего такой мрачный, а? Устал? Сейчас остановимся в ближайшем мотеле, а там и отдохнем. Знаешь, последние часа два я мечтаю только о холодном пиве. А ты? Джейсон вынул сигарету из мятой пачки, катавшейся туда-сюда по приборной панели. Он закурил, выпустил облачко сизого дыма в открытое окно. Грейсон молчал. – Эй? Уснул, что ли? Чего молчишь? – А? – Дик вынырнул из собственных мыслей. Он удивленно посмотрел на Джейсона. – Извини, я задумался. – Это я вижу, что ты задумался. О чем на этот раз? Грейсон напряженно молчал, но, в конце концов, все-таки решил признаться. – Что будет, если он нас найдет? Он ведь не погиб в том пожаре, его такая мелочь не возьмет. Дик машинально коснулся подбородка. Ожоги все еще выглядели довольно болезненно и ярко выделялись на смуглой коже. – Эй, Дик… – Тодд убрал одну руку с руля и положил ее на колено Грейсона. – Просто… черт, просто постарайся не думать о нем, ладно? Я с тобой, приятель. Вместе мы справимся с чем угодно. Просто вспомни, в какой заднице нам доводилось оказываться, но ничего. Мы выбрались. Джейсон крепче сжал пальцы. – Я знаю, что тебе страшно. Да мне самому страшно! Но, знаешь, пока мы есть друг у друга, нам все по плечу. Дик склонил голову набок, глядя на Джейсона, и широко ему улыбнулся. В последнее время он нечасто это делал, и потому его улыбка была для Тодда бесценной. – Спасибо тебе, Джей Ти. Спасибо, что ты есть в моей жизни. – Ха! Всегда пожалуйста. А теперь тебе лучше пристегнуться, потому что знаешь что? Потому что следующая остановка Лас Вегас, где я собираюсь сколотить целое состояние. Ну, или спустить к черту состояние Уэйна! – А мне казалось, следующая остановка мотель? – Ой, да заткнись ты, зануда! – рассмеялся Тодд. Он стукнул кулаком по магнитоле в очередной раз, не теряя надежду, что хотя бы сейчас она заработает. Из динамиков ударили басы, и дальше они ехали, подпевая шипящей записи со старой кассеты «Это дорога в ад».