Возможности I. На коленях.

В темном ангаре было пустынно и по-зимнему холодно, облачка пара вырывались изо рта у двух мужчин, один из которых стоял у Шерлока за спиной, а второй целился из пистолета ему в голову. Детектива это почти не волновало: его взгляд был прикован к образующему под лампой почти правильный круг единственному освещенному месту, где, привязанный к стулу, сидел Джон. Скорее всего, его просто оглушили, и только подрагивающие ресницы да тяжелое дыхание выдавали, что он до сих пор жив. Они оказались здесь случайно: Шерлок попросил Джона посторожить выход, пока сам решил обойти здание. О том, что преступников будет двое, он знал, а вот то, что они будут готовы их встретить – нет. Детектив вызвал Лестрейда и команду еще на подходе к ангару, но если учитывать плохую погоду и пробки в конце рабочего дня, то доберутся они сюда не раньше чем через час. Из отведенного времени прошло лишь пятнадцать минут, когда Шерлок внезапно почувствовал чужое присутствие за спиной, а чуть позже и жесткое дуло пистолета, упиравшегося ему в спину. Теперь он стоял в этом ангаре и считал минуты до появления людей Лестрейда. Необходимо было любым способом выиграть время, чтобы выбраться отсюда живым и спасти Джона, который, судя по раздавшемуся стону, постепенно стал приходить в сознание. - Ого, вот и наш второй красавец пришел в себя, - мужчина, что целился Шерлоку в голову, перевел взгляд на Джона, который, очнувшись, сразу стал дергать связанными руками и крутить головой. – Тише-тише. Твой дружок уже здесь, не волнуйся. – Начал он успокаивать Джона, который, поняв бессмысленность своих попыток, стал осматривать помещение, пока не наткнулся взглядом на Шерлока. Вздох облегчения вырвался у обоих мужчин: не важно, что у Лестрейда совсем мало времени, чтобы успеть приехать, не важно, что один привязан к стулу, а второго держат на прицеле, главное, что сейчас они оба живы. - Том, ты только посмотри на них. Словно молодожены: совсем не могут друг без друга, - мужчина, стоявший около Джона, был невысокого роста, с пронзительным взглядом, темными волосами и узкими, поджатыми губами. Он странно улыбнулся и стал внимательно разглядывать пленника, словно увидел что-то интересное, доступное только ему. – Веди второго сюда, - приказал он, - Сейчас развлечемся. Шерлок, подталкиваемый пистолетом Тома, послушно шагнул в освещенный круг и замер. Он совершенно не хотел лишний раз провоцировать этих двоих. Холмс уже вычислил, что оба мужчины были вооружены, держали наркотики в сумке у выхода и собирались уехать на машине, припаркованной с другой стороны здания. А еще что они оба геи и даже счастливо женаты уже пару лет. - Что ты хочешь с ними сделать, Маркус? – спросил Том, впервые за это время открывший рот. Он был полной противоположностью своему спутнику: высокий, светловолосый и, судя по мозолям на правой руке, занимавшийся ремонтом машин. Было видно, что хоть на вид мужчина был более развитым физически, заправлял всем в этой паре Маркус. - Хочу немного поиграть. Смотри на этого, - он кивнул в сторону Шерлока. – Знаменитый детектив Шерлок Холмс. Помнишь, о нем еще все газеты писали? Видимо считает себя самым умным, да? – он направил пистолет прямо в лицо детектива. – А вот своего напарника совсем не знает. Что он чувствует, о чем думает, почему до сих пор бегает за ним, словно пес? Все же так просто, правда? – мужчина подошел вплотную к Джону и, схватив рукой за подбородок, с силой потянул вверх. - Какой славный, - он нежно погладил пальцем его щеку, и Шерлок почувствовал, как напрягся стоявший за ним Том. Конечно, Холмс уже просчитал около сотни вариантов побега, но отмел большую часть, так как они, в основном, заканчивались смертью одного из них. Так рисковать жизнью близкого ему человека Шерлок не был готов, поэтому про себя отсчитывал минуты до появления полиции. - Интересно, - продолжал Маркус, - А ты ведь еще не говорил ему, о чем мечтаешь? Так ведь? – детектив вдруг увидел, как от этого простого на первый взгляд вопроса Джон задохнулся и безмолвно открыл рот, словно мужчина перед ним раскрыл его секрет, что-то постыдное, тайное, то, что он тщательно скрывал ото всех. – Значит, не говорил. Ну что же, у тебя есть последний шанс все исправить. Хороший выбор - Холмс будет для тебя отличным… - Маркус вдруг прервался и, повернувшись к Шерлоку, и оглядев его с ног до головы, приказал: - Том, когда я скажу, нажми на курок и пристрели этого гениального всезнайку. - Хорошо, - тихо ответил мужчина и подтолкнул детектива еще ближе в освещенный круг - так, чтобы он оказался прямо перед Джоном. Маркус отступил и зашел тому за спину. Теперь, когда между друзьями никого не было, они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, стараясь передать ложное спокойствие, чтобы ободрить и поддержать. - Ты погляди, какие эмоции: яркие, сильные, чистые, - Маркус немного помолчал и добавил: - Зря вы не признаете свои чувства - их видят все вокруг, кроме вас, - он бережно погладил Джона по волосам рукой и, подняв голову, с вызовом посмотрел на детектива. – Ты такой умный, гениальный – детектив Шерлок Холмс, а не замечаешь простых вещей. А я вот все вижу. Слышал, что вы уже давно живете вместе? - Мы не пара… - попробовал вставить свое слово Джон, но пистолет, приставленный к голове, заставил его замолчать. - Этот человек живет с тобой под одной крышей, - как ни в чем не бывало, продолжил Маркус, - Помогает в расследованиях, а ты даже не знаешь о его истинной сущности. Какой же ты после этого гений? Шерлок плохо понимал происходящее. Что Маркус имел в виду? Какая еще сущность? Но, глядя на Джона, он ощущал смутное беспокойство, потому что, судя по его реакции, тот точно знал, о чем речь. Холмс совершенно не привык чувствовать растерянность от непонимания ситуации и стал злиться. Его успокаивало лишь одно: за всем этим фарсом время пройдет незаметно, и Лестрейд успеет приехать раньше, чем Маркусу надоест играть, и он захочет их пристрелить. - Пожалуй, начнем, - мужчина болезненно пихнул пистолетом спину Джона и приказал: - Я хочу, чтобы ты рассказал своему другу все то, что скрывал от него до этого времени. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду? - Да, - Джон ответил слишком тихо, но в пустом огромном ангаре эхо разнесло слово по всем углам, словно он кричал. - Вот и прекрасно. Как бы ты хотел его называть? – Маркус явно наслаждался своей доминантной ролью, а Шерлок все никак не мог понять, о чем говорят эти двое. Будто Джон, его родной и изученный до последней частички Джон, стал вдруг странным и чужим человеком, с которым детектив только что познакомился. - Я не знаю… - начал было доктор, но Маркус кивнул Тому, и тот немедленно выстрелил. Пуля прошла мимо головы Шерлока, немного задев его волосы. Сразу было понятно, что все подстроено, и Том нарочно промазал, но Джону, видимо, так не казалось, и он в ужасе смотрел на Шерлока, стараясь выровнять сбившееся дыхание. - Если не начнешь говорить, то я могу мотивировать тебя: Том пристрелит твоего друга, или кто там он тебе? - Хозяин, - Джон почти шепотом произнес это слово, и Маркус подобрался, словно хищный зверь, почуявший добычу. - Я не расслышал. Как ты его назвал? - Хозяин, - повторил Джон уже громче и опустил голову на грудь, не в силах посмотреть Шерлоку в глаза. Подчинение, стыд, раскаяние – все это было в одном единственном слове. - Отлично, дальше. Ну же, рассказывай: что ты хочешь, чтобы Хозяин с тобой сделал? – Маркус явно наслаждался его унижением, и до Шерлока постепенно стало доходить. Он никогда не позволял себе рассматривать их так называемую дружбу с этой точки зрения. Вообще Джон казался ярко выраженным доминантом, особенно в отношениях с женщинами. Правда Шерлок мало интересовался его интимной жизнью и, за неимением своей, вообще никогда до конца не понимал чувства и эмоции влюбленных людей. Но здесь, в этом грязном обшарпанном ангаре, он вдруг ощутил смутное беспокойство, словно эти двое влезли своими грязными лапами в их собственную, закрытую ото всех личную жизнь, касающуюся только его и Джона. - Я… Я хочу, - он снова запнулся, и Маркус вскинул руку, давая Тому сигнал. – Не надо. Я все расскажу, – голос Джона больше не дрожал, и Шерлок с волнением смотрел, как его друг поднял голову и встретился с ним взглядом. Он понял, что Джон принял какое-то важное для себя решение, которое затронет их обоих, и от этого иррациональный страх охватил Шерлока. Он очень ждал и в то же время жутко боялся следующих слов признания своего друга. - Я хочу, чтобы он не позволял мне говорить без спроса и наказывал за провинности, - Джон отвернулся и на выдохе произнес: - Стек. У него есть стек, мне бы хотелось попробовать, каково это - быть наказанным. – Он облизнул губы и, с явным желанием, вновь посмотрел на Шерлока. - Хочу наедине называть его только «Хозяин» и на все свои действия спрашивать разрешения. Хочу, чтобы в наш первый раз он сам раздел меня, медленно разрезая одежду, а я стоял полностью обнаженный, пока он досконально изучал бы мое тело, делая свои гениальные выводы, запоминая и раскладывая на составляющие, точно я очередное интересное дело. Джон говорил неторопливо, словно все эти слова он давным-давно выучил и просто ждал момента, когда его спросят. Он все так же смотрел, не отрываясь, в глаза Шерлока, и тот понимал, что именно сейчас его друг открывал для него свою душу, все то, что так легко утаивал от него долгое время, а ему ничего больше не оставалось, кроме как слушать и запоминать. Им обоим казалось, что воздух в ангаре вдруг раскалился, и стало жарко. - Я хотел, - Джон тяжело вздохнул, словно теперь, как только он начал свои откровения, имя Шерлока стало для него табу, – я хотел научить его вязать веревки. Еще в Афганистане один человек посвятил меня в искусство Шибари. Мне очень хотелось бы обучить его этому, чтобы потом он применил все полученные знания на моем теле. Хочу, чтобы связывал меня так сильно, как только мог, пусть на утро появились бы синяки, и, совершенно беспомощного, растягивал своими длинными пальцами, пока я не заплакал бы от боли и желания. Джон остановился и вновь отвел взгляд - было видно, что ему тяжело вот так просто рассказывать совершенно чужим людям свои тайны. А Шерлок вдруг ощутил, как у него закружилась голова. Оказывается, все это время, пока говорил Джон, он просто забыл, что нужно дышать. Детектив начал медленно развязывать шарф, ощущая, как от неимоверного жара, затопившего его тело, по вискам скатываются капельки пота. Тут же Джон судорожно вздохнул, зацепившись взглядом за обнажившуюся шею Шерлока. Оба замерли, всеми силами стараясь унять предательскую дрожь, пробегавшую по телу, словно все эти откровения стали каким-то своеобразным рубежом, после которого возврата в прошлую жизнь уже не будет. В последнее время их отношения стали очень теплыми: заканчивая друг за другом фразы, принося чай и кофе, даже если не просили об этом, они прекрасно осознавали, что может означать такая близость. И сейчас, в этом ангаре, их чувства подвергались очень жесткой проверке, после которой будет ясно: останутся они на том же уровне отношений или пойдут дальше. Джон вопросительно посмотрел на Шерлока, и тот еле заметно кивнул: его гениальный мозг все еще отсчитывал время, и он знал, что чем дольше друг будет отвлекать на себя внимание, тем больше у них шансов дождаться помощи в лице Лестрейда. - Продолжай, - приказал Маркус, замерший рядом с Джоном и неотрывно глядевший за спину Шерлока, туда, где стоял его муж - Том. - Хочу, чтобы он растягивал, стимулировал меня пальцами, доил мой член часами, днями, не давая достигнуть оргазма. Хочу смотреть, как Хозяин кончает, не разрешая мне сделать этого, – Шерлок дернулся - первый раз за весь монолог Джон назвал его «Хозяин» - и понял, что установленная им черта дозволенности пройдена. - Пускай мой член истекает смазкой, - Джон продолжал говорить, словно не заметил никакой перемены, - А я хочу кричать и умолять взять меня или дать мне кончить. Хочу, чтобы Хозяин трахал меня всю ночь, раз за разом, так, чтобы я не смог ходить весь следующий день. Чтобы на теле не оставалось ни одного живого места от ударов и отметин. И совершенно не важно, где именно он захочет это сделать: в спальне, на кухне, в прихожей, на улице, в грязной подворотне, на месте преступления. Хочу полностью принадлежать ему, и пусть все знают об этом. Может, он захотел бы отметить меня, например, надеть ошейник. – На этих словах Джон замолчал и зажмурился, а Шерлок судорожно вздохнул - он чересчур ярко представил себе тонкий кожаный ремешок, мягко опоясывающий шею его друга. – Хочу… Тут вдруг Маркус внезапно прервал Джона, вскинув руку и дернув его за волосы. А тот, от неожиданности подавившись воздухом, застонал от боли. В бок Шерлока тут же уткнулся ствол пистолета, словно Том упреждал необдуманные действия детектива. - Ты кое-что упустил и явно сделал это специально, - Маркус крепко держал его. – Может, ты просто хочешь показать наглядно? Поверь, нам с Томом будет очень приятно посмотреть. Шерлок с беспокойством вглядывался в лицо Джона: теперь, когда он знал достаточно тайн, ему хотелось хоть как-то подбодрить его. Но тот отворачивался, не желая встречаться взглядом с пронзительными глазами детектива. Маркус с интересом смотрел на эту пантомиму и, видимо, приняв какое-то решение, небрежным жестом пригласил Шерлока подойти поближе к стулу, к которому был привязан Джон. - Я хочу, чтобы ты продемонстрировал то, о чем не стал нам рассказывать, - Джон дернулся и постарался вывернуться из цепких пальцев мужчины, но Маркус со всей силы потянул его за волосы. – Даже не думай. Ты сделаешь все, что я тебе прикажу. Тебе же так нравятся приказы? – он пристально посмотрел в глаза Джона и явно увидел там именно то, что и ожидал, так как, широко улыбнувшись, продолжил: - Или ты это делаешь, или я скажу Тому пристрелить твоего избранника, и вы с ним не сможете сотворить все то, что ты нам так красочно описывал. Шерлок вообще не понимал, что задумал Маркус, пока тот, немного ослабив веревки, не отвязал Джона от стула и, оставив руки связанными, поставил его на колени прямо перед ним. - Приступай, - он отошел от Джона и встал рядом со своим мужем, который все еще держал на мушке замершего Холмса. Шерлок удивленно смотрел на человека, который стоял перед ним на коленях, и больше всего на свете хотел заглянуть в его глаза. Чтобы увидеть там ответ на свой главный и мучивший его все это время вопрос. Но Джон не смел встречаться с ним взглядом и все так же, опустив голову, смотрел в пол. - Ну, мы еще кого-нибудь ждем? – подстегнул его Маркус. - Его руки надо раз… - начал было Шерлок и тут же понял, что он совершенно точно ничего не знал о сексе в общем и о Джоне в частности. Он словно наблюдал все это со стороны: Джон приподнялся на коленях и его рот оказался прямо напротив ширинки детектива, а до Шерлока наконец-то дошло, о чем все это время говорил Маркус. Ему стоило только распахнуть полы пальто, чтобы замок его брюк оказался в свободном доступе. В тишине ангара было отчетливо слышно, как усмехнулся Том, как бешено забилось сердце Шерлока и как стучал зубами, дрожа то ли от холода, то ли от предвкушения, Джон. В гениальной голове еще оставались небольшие сомнения по поводу правильности сложившейся ситуации, но они тут же испарились, стоило Джону осторожно поймать замочек на молнии зубами и деликатно потянуть вниз, при этом почти незаметно коснувшись носом ширинки. Член Шерлока отреагировал мгновенно - еще ни разу в жизни ему не приходилось испытывать такое сильное возбуждение, а ведь Джон даже еще не начал. Он судорожно вздохнул и немного расставил ноги, чтобы уменьшить ставшее тут же болезненным давление. Джон медленно раздвинул складки ткани, помогая себе подбородком и языком. И вот всего лишь тонкий хлопок нижнего белья отделял его рот от уже сильно возбужденного члена Шерлока. - О Боже, Джон, - простонал тот, будучи не в силах больше терпеть эту сладостную муку. Если минуту назад он еще думал о нелепости и абсурдности данной ситуации и считал время до приезда полиции, то теперь Шерлоку было все равно. Главное, чтобы Джон не останавливался и не бросил его на полпути к чему-то такому прекрасному и волшебному, о чем до сих пор он даже не задумывался. Джон, словно в ответ на этот возглас, провел языком по мягкому светлому хлопку, задержался на головке, которая немного наклонилась влево, еще полностью скрытая под натянутой тканью. Ощущение было странным, но приятным: влажная от слюны ткань холодила нежную кожицу, и Шерлоку нестерпимо захотелось, чтобы такой мягкий и жаркий рот Джона поглотил его член полностью. - Пожалуйста, - простонал он в нетерпении и, услышав голос Маркуса («Помоги ему»), быстро вынул уже истекающий смазкой орган, всеми силами сдерживая себя, чтобы не податься бедрами и насильно затолкать его в рот Джона. Тот, невольно отстранившись, все так же не поднимая глаз, прошелся кончиком языка вдоль всего ствола и, втянув пьянящий запах, исходящий от Шерлока, взял головку в рот и стал сильно ее сосать. От такой резкой перемены у того непроизвольно подкосились ноги, и все силы ушли на то, чтобы сохранить равновесие. Шерлоку уже было совершенно все равно, что его единственный друг, стоя со связанными руками на холодном бетонном полу, сосет его член под дулом пистолета двух неудавшихся наркодилеров. Все было настолько естественно, словно они занимались таким экстремальным сексом постоянно, позволяя себе расслабляться, даже находясь на пороге жизни и смерти. Эта власть над Джоном просто опьяняла, и когда тот, немного изменив наклон головы, взял его член целиком, а чувствительная головка скользнула по рифленому небу, Шерлок застонал в голос. Джон, словно интуитивно зная, что именно ему нравится, делал это в ту же секунду, стоило только мысли озарить гениальный мозг. Вот и теперь, немного расслабив горло, он сделал так, чтобы член Шерлока скользнул глубже, и, совершенно не опасаясь рвотного рефлекса, стал двигаться быстрее. У Холмса непроизвольно сжались яйца, и напряжение в самом члене выросло настолько, что он попытался отстраниться, предупреждая о скорой разрядке. Но Джон только что-то недовольно промычал в ответ и продолжал усиливать давление до тех пор, пока Шерлок, вскрикнув, не излился ему прямо в рот. В голове тут же стало блаженно пусто, а тепло от пережитого оргазма мягко распространилось по всему телу, делая ноги ватными. Холмс отстраненно наблюдал, как Джон, проглотив все до последней капли, полностью вылизал его член, ничего не пропуская, и отстранился, показывая, что на этом все. Они напряженно замерли, постепенно приходя в чувство. Шерлок уже прокручивал в своем гениальном мозгу тысячи вариантов дальнейшего развития событий, а Джон всеми силами старался прийти в себя. Отсасывая Шерлоку, он даже и не задумывался о своем возбуждении, и теперь, ощутив неприятную влажность в джинсах, тоскливо покосился на безупречного и элегантного друга. Но тот совершенно не обращал на него внимания, а смотрел только на Маркуса. Выделив его как главного в этом тандеме, Шерлок пристально наблюдал, размышляя над тем, что время, отведенное им на прибытие полиции и Лестрейда, уже давно вышло. - Просто отлично. Я думаю теперь, когда вы во всем разобрались, нам пора попрощаться. – Маркус спокойно обнимал своего мужа за пояс, словно они только что посмотрели очередной эротический фильм с участием детектива и его спутника. – Были очень рады знакомству. Надеюсь, следующего раза не будет… - он не успел закончить, как со всех сторон послышались голоса и крики - это прибыла долгожданная полиция, и мужчины тут же потеряли всякий интерес к своим пленникам. Шерлоку понадобилось пару секунд, чтобы оценить ситуацию, привести себя в порядок и, наклонившись к стоящему на коленях Джону, развязать ему руки. Тот, неловко поднявшись, стал растирать затекшие запястья, все еще стараясь не встречаться взглядом с пронзительными глазами детектива. Они оба сделали вид, что ничего не произошло, и занялись своими обычными делами: один пошел объясняться к Лестрейду, а другой - в сторону полицейских машин. Сама операция по поимке преступников заняла меньше пятнадцати минут, и вот уже Шерлок выдавал всем свои гениальные выводы, напряженно поглядывая в сторону Джона, который, разговаривая с Салли Донован, отстраненно наблюдал, как два офицера вели Маркуса к полицейской машине. Стараясь побыстрее покончить со всеми формальностями и отправиться домой, Холмс первый раз в жизни боялся остаться с Джоном наедине, словно все те признания, которые он услышал, выстроили огромную кирпичную стену, мгновенно отделившую их друг от друга. Когда они сели в такси, у Шерлока от напряжения разболелась голова, и он, откинувшись на сидение, прикрыл глаза, таким примитивным способом стараясь избежать неприятного разговора. Джон всю дорогу молча смотрел в окно, а Холмс, мозг которого работал на полную мощность после сногсшибательного оргазма, старался систематизировать полученные данные. Он даже и подумать не мог, что его внешне очень обычному другу нравилось подчиняться, а ему самому – это странное чувство силы. Власть над человеком, который безоговорочно тебе доверял, опьяняла и предоставляла такую огромную почву для интересных экспериментов, что в его гениальных мозгах зарождались миллионы идей, для реализации которых Джону пришлось бы очень сильно постараться. Они прошли в дом, и Шерлок уже развернулся, чтобы начать неприятный разговор, как друг в защитном жесте вскинул руку: - Я очень устал и хочу спать, после поговорим, - он быстро ушел в свою спальню, оставив совершенно растерянного Шерлока наедине со своими гениальными мыслями. Наутро каждый из них ждал, когда другой начнет этот очень нужный им обоим разговор, но они молчали и только под вечер поняли, что ничего друг другу не скажут. Может потому, что Джон так и не смог заставить себя посмотреть в глаза Холмсу, а может потому, что Шерлок испугался того, что их дружба просто не выдержит такого испытания. *** Прошло несколько дней, а в их отношениях почти ничего не изменилось. Джон все так же ходил на работу и ругался с Шерлоком по поводу экспериментов и завтрака, а сам детектив ездил в Бартс и Скотланд-Ярд, снова помогая полиции распутывать интересные преступления. Двое взрослых мужчин ходили вокруг да около, и каждый из них боялся сделать первый шаг. Еще в самом начале, когда Джон только почувствовал, что ему нравится, когда им постоянно командует этот невыносимый человек, и что он получает от этого странное удовольствие, то решил ничего не делать, а терпеливо ждать, когда эта мысль дойдет и до сознания Шерлока. Гений во всем, он просто не мог не догадаться, что именно испытывает сосед от его властного голоса. Сейчас оба ощущали это напряжение, которое, словно натянутая струна, вибрировало между ними. Джон уже давно смирился с тем, что Шерлок рано или поздно вычислил бы его зависимость, а это происшествие просто сделало признание проще, хотя сам Холмс пока не выразил никакого желания изменить их отношения. Со временем детектив начал бросаться на всех, кто подходил к Джону слишком близко, чем довел весь Скотланд-Ярд до нервного срыва, и доктор понял, что Шерлок принял и осознал сложившуюся ситуацию. Оставалось только дождаться, когда у этого гения хватит смелости признаться в этом и что-то изменить. От этой жуткой неопределенности они оба сильно нервничали, а Шерлок срывался на всех, кто оказывался рядом. Даже всегда спокойный Лестрейд после очередного собственнического приступа детектива, когда он довел свидетеля, который слишком приветливо улыбнулся его доктору, до слез, сказал, что если Шерлок так боится за Джона, то пусть женится на нем или привяжет к себе, чтобы уже все вокруг знали, кому именно принадлежит доктор Уотсон. После этих слов оба друга замерли, и инспектор поспешил извиниться, глядя на их вытянувшиеся лица, полагая, что чересчур перегнул палку. Они ехали домой и уже в такси почувствовали, что дальше так продолжаться не может. Джон прекрасно понимал, почему Шерлок так изменился: он с самого начала знал, что именно скрывается за этой холодной маской кажущегося равнодушия. Теперь им нужно было просто поговорить. Когда они приехали, Шерлок не стал, как обычно, убегать в дом, оставляя Джона расплачиваться с таксистом, а подождал его около двери. Они вместе поднялись наверх и вошли в комнату. Раздевшись и не глядя на друга, Джон прошел на кухню, чтобы поставить чайник, а Шерлок упал в кресло и прикрыл глаза. У него возникла одна интересная идея, которую он давно обдумал и пришел к выводу, что стоит попробовать, потому что тянуть больше не было ни сил, ни желания. - Хочешь чай? – Джон поставил перед ним кружку и собрался сесть в свое кресло, когда услышал: - Я не хочу чай. Убери, - Джон поднял голову, чтобы встретиться глазами с внимательным взглядом Шерлока. Со стороны все казалось совершенно обычным, но что-то почти неуловимое изменилось в самом голосе. Это больше не была та скучающая интонация, которой он одаривал его в последнее время, полностью погруженный в свои мысли. Это было очень похоже на приказ, и Джон, моментально ощутивший разницу, замер. - Я сказал, убери. – Теперь это был точно приказ. Шерлок, не отрываясь, смотрел Джону в глаза, и тот, словно под гипнозом, молча, встал и унес кружку на кухню. Вернувшись, он остановился на пороге гостиной. Шерлок все еще продолжал расслаблено сидеть в кресле, непринужденно покачивая в руках стек, и медленно водил пальцами по кожаной ручке. Этот жест моментально привлек внимание Джона, и он словно завороженный следил за движением длинного пальца. - На колени! – Шерлок произнес это таким тоном, что Джона бросило в дрожь. – Ты меня слышишь? Я сказал, на колени! В комнате стало настолько тихо, что было слышно, как глубоко и тяжело дышал Шерлок, а Джон вообще задержал дыхание, забыв, что ему тоже нужен воздух. Они смотрели друг на друга, и каждому из них казалось, что все происходящее действительно правильно. Что именно это и должно было произойти с самого начала, а они все время совершенно попусту тратили свои силы на страх перед неизведанным, на предрассудки и прочие глупости. - Я думал, ты никогда не прикажешь, - с облегчением произнес Джон, подходя к Шерлоку и с легкостью становясь перед ним на колени.