Обещание всей жизни

      "Теперь я больше не маленькая девочка," — именно так говорило сердце юной Виктории Ганновер.       Но то говорило только сердце...       Разум же в купе со зрением рисовали в отражении зеркала совсем иную картину: в приглушенном свете комнаты перед ним стояла, облачённая в траурное платье, восемнадцатилетняя девушка, с перепуганными голубыми глазами и слегка подрагивающими маленькими ручками.       Испуг?       Да. Именно испуг сейчас был в этих глазах. Испуг перед предстоящей ответственностью, ведь сегодня Виктория официально превратилась из предполагаемой наследницы финансовой корпорации «Вельф» в её генерального директора. Несколько дней назад девушку оповестили о кончине её любимого дядюшки, а этим утром уже точно стало известно, кому Вильям Ганновер оставил своё место.       Виктория очень удивилась этой новости, ведь несмотря на то, что у её дяди не было детей, все были уверены, что директорское кресло займёт его младший брат Эрнст Камберленд - второй дядя Виктории, который уже несколько лет занимал в этой компании должность финансового директора и разбирался в делах явно лучше, чем человек, который даже толком не успел вступить во взрослую жизнь.       И вот теперь этой юной несформировавшейся девушке придётся взвалить на свои плечи такую тяжёлую ношу.       Но Виктория тут же обернула себя: если так Господь распорядился и это её крест, то она пронесёт его достойно. Она готова взять на себя эту ответственность.       Растерянность во взгляде девушки в отражении зеркала постепенно перелился в более уверенный и твёрдый.       Я справлюсь. Я - дочь своего отца и я не подведу...       — Мисс, — мысли Виктории прервал резковатый голос вошедшей в комнату гувернантки миссис Лецен, — нам пора на похороны. Ваша матушка с мистером Конроем уже ждут внизу.       При упоминании Джона Конроя девушка невольно вздрогнула: неужели этот тип поедет вместе с ними на похороны? Ее и так не на шутку раздражало, что любовник матери таскается за ними повсюду, но то было ещё полбеды: главная беда заключалась в том, что этот омерзительный мужчина с сухими чертами лица и холодным взглядом имел огромную власть над матерью Виктории, хотя сама девушка никогда не могла найти с ним общего языка. Вернее, не хотела. И сейчас ей стоило немалого самообладания, чтобы взять себя в руки и надеть непроницаемую светскую маску - не время для бытовых препираний и пересудов, иначе испорченное настроение будет заметно другим.       — Я уже готова.       Юная наследница повернулась к гувернантке и, взяв с кровати чёрный лаковый клатч, направилась к выходу из спальни.       ...Я не подведу.

***

      Этот день не обещал быть приятным ни по распорядку, ни даже по погоде: тяжёлые серые тучи уже успели накрыть огромное небо Лондона, предвещая сильный дождь. Именно в такую погоду больше всего хочется остаться в своём уютном коконе и не выбираться во внешний мир, особенно если предыдущий вечер удался, и для Уильяма Мельбурна, на данный момент, это был бы подходящий вариант. Но вместо того, чтобы нежится рядом с обнаженной девицей, с которой познакомился вчера и которая сейчас мило дремлет после жаркой ночи в его спальне, вице-президенту «Вельфа» придётся отправиться на похороны своего бывшего начальника, а затем поехать в компанию знакомиться с нынешним, невзирая на неблагоприятные метеоусловия и личные предпочтения.       Первые дождевые капли стали легко постукивать по стеклу, но взгляд стоящего у окна Мельбурна был устремлён поверх маленьких прозрачных бусинок, огибая крыши немногочисленных высоток северной части Сити. Но если взором мужчина находился где-то на крыше такого же высокого соседнего здания, - как то, в котором он жил сам, - мыслями он был гораздо дальше       Как же звали ту девицу, которую он вчера подцепил в баре? Многие имена приходили Мельбурну на ум, но это было не так важно. Девица пыталась помочь ему забыться хотя бы на некоторое время, все остальное не имело значения.       Привычка знакомиться с противоположным полом в развлекательных заведениях, чтобы позже удовлетворить свою физическую потребность, давно цепкой хваткой не оставляла Мельбурна. Это было своего рода спасением, чтобы оправиться от болезненного разрыва с женой. Но чем больше Уильям предавался подобной эйфорией, тем больше становилось ясно, что удовлетворение становится все меньше, не говоря уже о забытьи, к которому так стремился Мельбурн. И весь этот замкнутый круг закреплял обжигающий поток алкоголя, который употреблялся мужчиной достаточно часто.       Он будто свалился с большой высоты в беспросветную тьму и уже несколько лет ждёт, когда настанет конец. Мельбурн был уверен, что никто не способен спасти его от рокового "приземления"...       Поток грустных мыслей был прерван внезапным звоном дверного звонка.       "Кто ещё может нагрянуть в такую рань," — пронеслось в голове у Мельбурна, когда он пошёл открывать дверь нежданному гостю.       На пороге оказалась его давняя приятельница Эмма Портман, облачённая вся в траур. Ее муж так же, как и Уильям, является акционером «Вельфа», и сегодня семейная чета тоже собиралась почтить память бывшего директора.       Оглядев своего друга с головы до ног, Эмма не смогла подавить смешок: на Мельбурне были лишь серые спортивные брюки, свободно свисавшие на его узких бёдрах, волосы были в полном беспорядке, а тёмные круги под глазами свидетельствовали о том, что у Уильяма была бессонная ночь.       — Я смотрю, ты полностью готов, — не дожидаясь приглашения, женщина вошла в квартиру.       Мельбурн невольно закатил глаза, несмотря на то, что ему уже давно пора привыкнуть к слегка бесцеремонным выходкам Эммы. Но все же не удавалось.       — И тебе привет, Эмма, — не слишком приветливо проворчал Мельбурн, закрывая входную дверь и жестом указывая подруге на кухню. — Кофе?       — Не откажусь.       Войдя в кухню, взгляд Эммы упал на алый бюстгальтер, который свободно висел на барном стуле. Уильям почти сразу перехватил этот взгляд и чувство неловкости овладело им, несмотря на долголетнюю дружбу. Она знала о его похождениях, но ни разу за эти годы не заставала на "месте преступления".       — И кто на сей раз? — спокойным тоном спросила Эмма.       Мельбурн провёл ладонью по волосам.       — Стыдно признаться, но имени я не помню, — он передал ей чашки кофе и они сели за обеденный стол. — Давай не будем об этом.       Повисло молчание. Некоторое время Мельбурн и Эмма просто наслаждались терпким запахом свежего кофе, который Уильям готовил по особому рецепту. Повар из него был никакой, но кофе он всегда варил на пять с плюсом.       Первой нарушила молчание Эмма.       — Уильям, у меня к тебе дело. Ты вообще помнишь, какой сегодня день?       — День, когда мы провожаем нашего "короля" в последний путь, — небрежно ответил Мельбурн, отпивая крепкий бодрящий напиток.       Эмма утвердительно покачала головой.       — Хорошо. А что у тебя потом по планам?       — А потом я должен направится в офис, чтобы поцеловать ручку нашей новой "королеве".       — Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. Ты уже знаком с ней?       — Пока не довелось. Знаю только, что она ещё юна для подобной должности.       Мельбурн решил умолчать о многих сплетнях, которые дошли до его слуха за последние дни в компании. Например то, что девчонка нелюдима, неуравновешенна, а порой вообще бросается на людей без всякой причины. Некоторые даже утверждали, что её долгое время не выводили в люди потому, что она больна эпилепсией. Но Уильям, как человек рациональный, старался не обращать внимания на глупые слухи.       — Недавно я имела возможность познакомиться с её... Гувернанткой.       — Нянькой, ты хотела сказать, — иронично перебил Мельбурн.       — Она уже давно оной не является, — спокойно пояснила Эмма. — На данный момент миссис Лецен является главной экономкой в их доме, и она очень сетовала, что на её воспитанницу оказывает большое давление мать со своим любовником.       Уильям задумчиво свёл густые тёмные брови на переносице, отпивая кофе.       — Странно, что она тебе все так выложила.       — Просто я умею находить подход к людям, — загадочно улыбнулась Эмма, поднося кружку к губам.       Мельбурн усмехнулся.       — Кто бы сомневался, — мужчина поставил кружку на стол, обхватив её своими длинными пальцами. — Это очень интересно, но я то тут причём?       — При том! — воскликнула женщина, будто Мельбурн сразу должен был уловить связь. — Если они оказывают на девочку такое большое влияние, то вполне вероятно, что юная Ганновер на посту генерального директора может превратиться в марионетку в руках собственной матери и её любовника...       — ... И ты хочешь, чтобы вместо них её кукловодом был я? — резко закончил мысль Мельбурн, поднимаясь со стула.       — Нет. Я хочу, чтобы ты был её правой рукой.       Это определение не меняло сути.       — И в чем разница?       Эмма тоже встала и приблизилась к другу.       — В том, что ты будешь ей советовать и направлять на истинный путь, а не управлять в личных целях.       Она знала, что Уильям никогда не заботился о собственной выгоде, при этом он отлично разбирался в бизнесе. При этих двух аспектах женщина заключала, что Мельбурн - идеальный учитель для Виктории Ганновер.       Тем временем мужчина устало потёр глаза.       — Послушай, Эмма, я устал от этих игр. Почему я должен ей что-то советовать? Может ты со своей миссис Лецен преувеличиваете и близкие юной Ганновер реально ей хотят помочь, а не использовать, — он отошёл от приятельницы в сторону окна. Дождь все ещё продолжался. — Я вообще давно хотел подать заявление об уходе и уехать в Броккет Холл.       Портман не собиралась отступать. Она обещала. Она доведёт дело до конца. Тем более, она давно ждала случая, чтобы вытащить Уильяма из того болота, в которое он себя вогнал.       — Ну во-первых, Лецен уверена в своих предположениях: как-никак, она с этими людьми несколько лет жила под одной крышей, — женщина тоже подошла к окну и пристально взглянула на Мельбурна, осматривающего городской пейзаж. — Во-вторых, Уильям, ты - человек чести. Заявление подождёт. Ты именно тот человек, который нужен ей, — она легонько коснулась его руки. — Помоги ей.       Прикосновение было коротким, но через него Эмма хотела донести Мельбурну, насколько он нужен в этом деле. И, похоже, броня дала трещину.       — Ведь ты даже не знаешь эту девчонку, так почему ты вообще так печёшься за неё? — не глядя на Эмму, прошептал Мельбурн.       Несколько секунд заполнились тишиной.       — Потому что я сказала миссис Лецен, что в «Вельфе» есть человек, который не допустит, чтобы этой девушкой помыкали.       Они стояли так ещё некоторое время, пока Эмма на развернулась по направлению выхода. На прощание она взглянула на своего приятеля с маленькой надеждой в глазах.       — Хоть я и не знаю этой девочки, но думаю, что она не заслуживает быть чей-то игрушкой. Да, она молода, но даже в таком возрасте возможно иметь свою точку зрения и выработать свой стержень. А с таким наставником, как ты, юная Ганновер сможет не только реализовать себя, но и добиться немалых успехов на должности генерального директора.       Мельбурн повернулся. Мужчина не знал, что ответить. Сейчас его будто поставили на распутье и ему надо выбрать дорогу. Может, это действительно шанс начать жить с чистого листа? Помочь другому человеку вступить во взрослый мир - чем не начало?       Голос Эммы вернул Мельбурна в реальность.       — Между прочем, я и для тебя стараюсь. В последнее время ты зачастую стал водить к себе малознакомых девиц и налегать на это, — она указала на недопитую бутылку Hennessy, стоящую на барной стойке. — С такими успехами ты даже в своём Броккет Холле пропадёшь. А если ты займёшься делом, то возможно забудешь про многие соблазны.       Не дав Уильяму ответить на замечание, Эмма вышла из квартиры, оставив мужчину со смешанными чувствами.